|
"Сопричастные" (ТаоРис, ЧанБек, AU, OOC, R, Макси)
| |
| Лис | Дата: Пт, 31.07.2015, 10:40 | Сообщение # 31 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| - Что это? – спросил Тао в легком изумлении.
Этот вопрос не был буквальным, потому что уж вазы-то Тао мог опознать. Крис деловито выкладывал их из багажника на траву, все четыре, предварительно освобождая от вороха защитной бумаги и поролона.
Свет высокого солнца игриво проскальзывал сквозь тонкий хрусталь, заполнял собой ограниченное прозрачными стенками пространство и от тесноты рвался обратно наружу, сиянием расползаясь в стороны из сосудов, в которых аккумулировался. Прекрасное для созерцания зрелище, но Тао куда больше занимало деловитое поведение Криса, который все никак не мог избавиться от наработанной складочки на лбу и беспокойной серьезности, что бросились в глаза еще час назад, когда он в черте города открывал дверь машины для юноши. На тот момент Тао думал, что причина его сведенных бровей – опасливая осторожность, предписывающая убраться из людного места. Болтливый Чанель однажды рассказал пару историй, после которых Тао многое стало понятно. Как любой хороший человек, он учел услышанное и стал следить за ситуациями, в которых они с певцом оказываются. Так что Тао мог понять озабоченность Криса, когда тот подбирал его на автобусной остановке. Но вот уединенная естественная обстановка – всеми забытая полянка на берегу реки в нескольких километрах от города – должна была уже стряхнуть напряженность. Однако Крис распаковывал и выкладывал вазы с таким сосредоточенным видом, будто расчехлял боеголовки.
- Мне не нравится та ваза, - диктаторским тоном заявил Крис, не уточняя.
Тао живо сообразил, о чем идет речь и недоуменно пожал плечами.
- Ну, да, она не самая красивая, но… это что? Это мне? Все четыре?
- Все четыре, - подтвердил Крис, ладонью отбрасывая лезущую в глаза челку назад, - на разные случаи под разные цветы. Для букета и одного цветка, для короткого стебля и для длинного.
Тао вконец растерялся. Масштабность поступков Криса иногда обескураживала его. Сам он привык ограничивать себя, потому и мышление у него было иное. Однако ему очень приятны были щедрые подарки.
- Но зачем? – все же спросил Тао, машинально, а не от реального непонимания.
- Что зачем? – начал раздражаться Крис. – Та ваша лоханка годится только на то, чтобы ей листы с чертежами придавливать. Убожество. Нет и намека на изящество. Думаю, цветы, которые я выбираю, заслуживают большего.
Тао подавил улыбку. Старательно скрывая ее, он рассматривал утонченные вазы совершенных форм.
- Зачем целых четыре? – переформулировал он свой вопрос.
Крис одарил его одним из тех своих взглядов, которые заставляют собеседника чувствовать себя на порядок ниже. Тао испытал довольно неприятные ощущения.
- По-хорошему, нужно было еще больше, - с расстановкой проговорил Крис, не сводя осуждающего взгляда, - я же объяснял! Эти вазы на разные случаи. Откуда я знаю, какие цветы и в каком количестве подарю в следующий раз? Как и рама картине, сосуд должен подходить цветку, придавать завершенность, а не уродовать. Чтоб я больше не видел тот вертикальный тазик!
- Ладно-ладно! – Тао поднял руки и обезоруживающе улыбнулся.
Крис смерил его плохо читаемым взглядом и щелкнул по лбу. Потом он скрылся в салоне машины, чтобы вынести из нее букет чайных роз и бутылку воды. Букет торжественно перекочевал в подставленные лапки Тао под его восхищенные возгласы, а вот воду Крис вылил в одну из ваз, предварительно постаравшись установить ее устойчиво.
- Давай сюда, - велел Крис, нетерпеливо маня ладонью, но Тао сам опустил цветы в воду, пока старший придерживал сосуд на всякий случай. – Чему ты улыбаешься?
Тон его был сварливым, и Тао невольно заулыбался еще шире, так его смешило непонятное недовольство Криса.
- Да мало ли причин, - туманно отмурлыкался он.
Крис остро зыркнул на него, будто подозревая в сокрытии важных фактов, но младший вознамерился перенести цветы в тень под бок машины, а спиной он прищур оценить не мог. Однако когда Тао обернулся, раздражение еще темнело на лице старшего.
- Что случилось? – прямо спросил он, подходя ближе.
- В смысле? – тут же тоном отгородился Крис, вдобавок еще и садясь на траву, что позволяло ему ускользнуть от пытливого взгляда младшего.
Тао понял его эмоциональный порыв и наперекор ему тоже опустился, переплел ноги по-турецки и плечом толкнул Криса.
- Эй! – потребовал он ответа.
Эта настойчивость, видимо, не очень-то нравилась Крису.
- На работе проблемы, - буркнул тот.
- Расскажете мне?
Тао хотелось быть причастным к его жизни, знать, из-за чего у него хмурый вид, и что может заставить его потеплеть. Тао хотел бы помочь ему, хотя бы поддержкой. Он живо интересовался Крисом, и, как мог, ускорял поломку стены отчуждения.
- Да зачем тебе… - скучающе протянул Крис, - это мое профессиональное, ты не поймешь.
Тао закусил губу. По словам старшего и, в особенности, по его снисходительной интонации он понял, что его инициатива односторонняя, и что Крис не воспринимает его серьезно.
- Вообще-то, я способен понять, если со мной говорить, - тонко подколол Тао, но Крис опять не внял.
- Это все такие мелочи, которые понятны городским, - потирая ладонью лоб, ответил мужчина, - знаешь, когда всю жизнь тут варишься… Короче, проблемы у всех одни и те же, разве что на разных уровнях.
Тао осторожно, двумя пальцами, потянул его за рукав.
- Ну, раз одни и те же, то и я имею о них представление.
Крис скосил глаза на его пальцы. Руку он отцеплять не стал, из чего Тао сделал вывод, что контакт ему вполне приятен, и тогда смело продел свою руку под локоть мужчины.
- Зачем тебе забивать голову всякими глупостями? – после долгой паузы неуверенно выдал Крис.
- Глупостями? – только и переспросил Тао. – Признайтесь лучше, что не знаете, как сформулировать проблему так, чтобы она действительно казалась мне серьё-о-озной такой проблемищей!
Сказал – и прикусил язык. Потому что инстинкт самосохранения у него присутствовал, а дразнить Криса себе дороже.
Мужчина как-то странно, удивленно и заторможенно, посмотрел на него.
- А? – растерялся Крис, но собрался и заговорил увереннее. – Я пока сам точно не знаю, что меня не устраивает, поэтому и тебе объяснить не могу.
- Так бы сразу и сказали, зачем заставлять меня чувствовать себя неспособным?
Как Тао ни старался, легкие осуждающие нотки все же прорвались в его голос. Он ничего не мог с собой поделать: рядом со старшим он становился податливым и в чем-то даже покорным, но не тогда, когда Крис своим поведением унижал его. Тао непонятна была мелочная снисходительность, она казалась искусственной и пустой. Тао сам чувствовал снисходительность, когда на него начинали смотреть свысока, потому что в такие моменты он мыслил шире того же Криса, который сам придумал умственные ограничения юноши исходя из немногочисленных фактов, среди которых не было прямых доказательств неполноценности, то есть неспособности понять. Тао даже испытывал раздражение, как всякий человек, который встречается с зашоренностью другого. И эмоции давали ему больше свободы в выражении себя настоящего, способного верно понимать происходящее, говорить истину прямо и способного защитить себя.
Тао глядел в лицо старшему и видел все: как он медленно осознает чужую правоту, как пытается найти ответ, чтобы не уронить марку, как злится, потому что выхода два, и оба ему не подходят: либо согласиться с младшим и признать свою ошибку, либо изворачиваться, что тоже глупо, потому что это будет выглядеть жалко. Тао бесстрастно, как идеальный судья, ждал, что скажет Крис, и, наверное, в тот момент вершилась судьба, потому что Тао не принял бы надуманные агрессивные оправдания.
Крис боролся с собой, а Тао ждал, трогательно сжимая его руку.
- Почему ты интересуешься? – спросил, наконец, Крис.
- Потому что вы мне интересны, и я не хочу быть вам чужим, разве не поэтому?
Крис шумно выдохнул, прикрывая глаза.
- Хм, а ты помнишь наш уговор о том, что мы пока не встречаемся?
- Да.
Крис устремил взгляд на реку, обдумывая все сказанное. Еще одна долгая пауза повисла в теплом, еще совсем светлом вечере. С реки дул свежий ветерок, а солнце приятно пекло макушки. Безмятежное спокойствие царило за чертой города. Тао наслаждался, пока Крис хмурился.
- Я не сразу сообразил, что и как сказать, - произнес Крис, - я не думал, что стоит делиться с тобой моими тревогами. Это как-то… Знаешь, я вообще не люблю распространяться о своих делах, иногда даже перед близкими друзьями. Мне сложно удовлетворить твое любопытство. Просто… я не понимаю, что я сейчас делаю. В смысле, я делаю то же, что и всегда, я в этом поднаторел, но, кажется, чего-то не хватает.
Растерянный Крис выглядел почти домашним. Он еще пытался по привычке одеваться в броню, но, в целом, ему было то ли лень, то ли устал он этим заниматься, потому и выглядел не в пример мягче и сговорчивей. Тао потянуло к нему, в это уютное магнетическое тепло. Поэтому он просто закинул руку Криса, которую до этого держал, себе на плечи и придвинулся теснее. Крис почти невесомо ответно сжал оказавшееся в ладони предплечье.
День у Криса выдался не трудным, и не легким, а таким… никаким. Все по накатанной, привычные будни: спешная разработка концепции (которая никогда не обходилась без жарких, но малоплодотворных споров), стена традиционного профессионального подозрения между ним и креативной группой, менеджер-растяпа и ворох текстов. Эти листы Крис перебирал сотни раз, и они его не устраивали. Рифмованные слова казались бездумными и пошлыми. Темы песен не трогали совершенно, были ему чуждыми, а иногда даже отталкивающими. Раньше его такие тонкости не волновали, он просто делал все нужное, чтобы исполнить песню, даже если не чувствовал связи с ней. Теперь же ему казалось, что распоследний фанат обнаружит ложь со сцены, и он испытает невиданное ранее унижение. Что-то шло не так, а за неимением понимания, у него была стандартная реакция: раздражение.
В копилку плохого настроения добавила еще и туповатая консультантка в цветочном магазине. Сначала она долго не могла уяснить, что ему нужны разные вазы, а не множество вариантов одного и того же. А потом, когда он попросил подобрать букет, она с милой улыбкой спросила: «Вам для девушки?». Это был финиш. Она коснулась табу и даже не поняла, что следует извиниться и умерить любопытство. Крис просто проигнорировал вопрос и сам выбрал цветы.
Запруженные дороги Сеула выбили остатки доброго расположения духа, и лишь маленький очажок еще теплился – имя ему было Тао. Крис ждал того момента, когда увидит это «невнятное глупое создание» с пленяющими глазами и вкусными губами. Ждал, когда сможет стиснуть его и смеяться над копошением внутри объятий. Тао очень раздражал, но это был иной сорт чувства, отличный от того, что вызывал тот же менеджер. Крис мог злиться на Тао, мог испытывать неподдельное бешенство, но на нем он не ставил крест. Многие жизненные ситуации, многие люди в последнее время начали казаться ему застойными. Словно была раньше мощная река, да обмелела и затянулась илом, отчего бег вод прекратил быть стремительным и прекрасным, и стал схож с заезженными по кругу однотипными мыслями человека, застрявшего на одном этапе развития. С Тао было по-другому. Свежее существо фонтанировало жизненной энергией, в его обсидиановых глазах, как отсверки звезд, проскальзывали мысли. Оно дышало, думало, напрягало свой мягкий животик, пыталось что-то понять… Так виделось Крису. Он все так же размашисто клеймил Тао деревенским дурачком, но признавал, что тот, в отличие от многих, развивается, живет, а не проживает. Для Криса самого оставалось загадкой, когда он успел заметить это в Пальмочке, но вот такое представление укоренилось в нем.
В общем, на встречу с Тао Крис возлагал надежды. Но его постигло легкое разочарование, которое впоследствии углубилось. Что-то во внешности и жестах юноши выводило Криса из себя, из-за чего хотелось беспричинно накостылять по тонкой шее. Доверчивая улыбка, открытый взгляд и мягкие движения воспринимались им как заискивающие. Криса это бесило, потому что он мог принять рядом с собой лишь равного себе, а Тао ему таковым не казался. Мужчина давал ему и второй, и третий, и еще бог знает какой шанс исправить впечатление, пока они мчались в автомобиле за черту города, но ничего не менялось: существо продолжало мямлить, бросать восхищенные, почти фанатские, взгляды и тихонечко ерзать, как ребенок, который боится шуршанием штанишек потревожить родителей. И хотя нежный голос звучал истинной музыкой в ушах, суть от этого не менялась. Цена гравюрных глаз стремительно падала, и когда Тао с Крисом выбрались из машины на поляну, последний уже был порядком взбешен и расстроен.
Тем не менее, Крис, как и планировалось, вручил вазы и цветы, внутренне содрогаясь от восторгов младшего, считая их наигранными. А когда нелепое создание начало лезть в его дела, Крис дошел до пика. Этот интерес казался ему неискренней формальностью. Кроме того, он не любил распространяться о своих делах, считая всю свою жизнь глубоко личной. Он практически никого не впускал к себе, слишком сильно заботясь о неприкосновенности, считая, что так и надо. А старания Тао сблизиться он воспринял за попытки вмешаться, втереться, пометить территорию и сделать так, чтобы сложно было выгнать. Крис даже не подозревал, насколько несправедливо и стереотипно такое мнение о младшем.
Крис отделался от Тао парой ничего не значащих слов. И вот тут-то его и постигло прозрение, когда у мягкотелого создания вдруг прорезались острые зубки, которыми оно легонечко прикусило за живое, давая понять, что в случае чего, способно сжать челюсти сильнее. Крис совсем не ожидал, что деревенский юнец поймет ситуацию лучше, чем он сам. Ведь только после его слов Крис осознал, что просто не может сформулировать свою проблему. Он считал, Пальмочка не поймет его трудностей, но, вообще-то, он и сам не до конца понимал, что именно его угнетает.
Мужчину порядком удивила прозорливость младшего. И можно было бы ожидать, что Крис не потерпит от него такой обличающей прямоты. Он и вправду начал заводиться, но осознание того, что мягкое существо вовсе не бесформенное и безынтересное, перевесило негатив. Крис обнаружил, что оно имеет свой твердый скелет, свой взгляд на ситуацию и, что немаловажно, умеет не только лепетать, но и говорить. Тогда в нем затеплилась надежда на то, что между вечными «извините» и «пожалуйста» можно отыскать еще и вполне оформленный характер. О, это был бы подарок! Прекрасные глаза у настоящей личности – есть от чего прийти в восторг, особенно, если ты ожидал встречи с инфантильной деревенщиной. Понемногу Крис начал припоминать те немногочисленные встречи с Тао, что у него были, и вычленять то, что пропустил в прошлые разы: твердость и характер. К своему изумлению Крис обнаружил, что большую часть времени Тао вел себя как вполне оформленная личность, и только собственные ожидания мешали ему это разглядеть.
С пораженного Криса мигом слетел снобизм. Такому Тао он уже готов был идти навстречу. С таким Тао можно было говорить. Однако некая червоточинка не давала ему покоя. Крису все еще мнилась неискренность. Поэтому он решил напомнить о периоде притирки и намекнуть: никто никому ничего не должен, в том числе отчитываться в своих проблемах. Но и это испытание Тао прошел, всего лишь показав, что помнит о договоренности. Тогда все предстало в ином свете. Крис осознал, что недавнее участие Тао не обязанность «второй половинки», а идущий от души порыв. Искренняя забота обескуражила и тронула замкнутого на себе Криса. Он вдруг почувствовал, что живое существо тянется к нему, не признавая никаких барьеров, и лишь он сам мешает себе окунуться в его тепло. Пожалуй, это было слишком мощное для него откровение. Такое переварить за раз Крис не был в состоянии. Пальмочка сидел совсем близко, плечо к плечу, жмурился от яркого солнца, оберегая глубокий черный обсидиан зрачков веером ресниц, и ничего от него не ждал. Тао просто наслаждался вечером, и Крису казалось восхитительно странным, что ему не нужно старательно развлекать свою пару.
Крис удобнее переложил руку на плечах младшего, скользнул ладонью по запястью и обнял тонкие пальцы.
- Что интересного у тебя произошло за эти дни? – спросил он, поглаживая большим пальцем мизинец юноши.
Тао пожал плечами. Острые лопатки под тонкой майкой проехались по тыльной стороне сползшей руки Криса.
- Ничего особенного. Я учился и работал. Из нашего заведения уволились двое официантов, так что на меня упала повышенная нагрузка, пока не подыщут замену. Но и чаевых теперь достается больше.
Крис не видел улыбки Тао, но почувствовал ее. Он попробовал представить, сколько чаевых может заработать рядовой официант. Крис в этом вообще ничего не смыслил. Думал только, что если постарается, то достаточно. Но все равно, немного неприятно было знать, что молодой юноша свободное время тратит не на удовольствия, а на работу.
- Выходные-то у тебя есть? – спросил Крис.
- Конечно есть. В этот раз я просто отрабатывал взятый посреди недели отгул.
Крис кивнул – такое объяснение его устраивало.
- Тяжело, наверное?
Тао вновь пожал плечами.
- Да нет, ничего вроде. Я привык трудиться.
Крис проехался пальцами вверх по руке и потрепал волосы в основании шеи – в этот раз Тао не сделал дурацкий хвостик, и волосы свободно рассыпались по плечам.
Крис никак не мог определить свое отношение к хвостику Тао и в целом к Тао. Хвостик казался ему откровенно дурацким и нелепым, но все же он бы не стал заставлять юношу подстричься, поскольку прическа не портила его. Как ни странно, Крису вполне хватало совершенных глаз и губ, чтобы не цепляться до всего остального. Те же дешевые майки, растягивающиеся после носки, стандартные джинсы и растоптанные кеды – все это прекратило выглядеть убого, когда стало понятно, что Тао есть что предложить, кроме наряда. Крис в какой-то мере даже испытывал симпатию к такому «дешевому» домашнему Тао. В конце концов, он видел слишком много эффектных образов, за которыми не стояло ничего, кроме работы портного и личного визажиста. Так что простота ему импонировала. Другое дело, что она не переставала быть «дурацкой». Крис вкладывал в это слово множество всего, идущего вразрез с его вкусами и представлениями, но необидного.
Внезапно младший вывернулся из объятий, сполз спиной на траву и зачарованно уставился в небо.
- Ты чего? – спросил Крис, машинально задирая голову вверх. Он подумал, что, должно быть, Тао увидел красивое облако или птицу.
- Вертолет! – юноша ткнул пальцем в небо, и Крис увидел лоснящийся черный корпус, плывущий в разгоняемом лопастями воздухе. Тут же знакомый с детства звук летящего вертолета проявился в общем сплетении звуков, доселе отфильтровываемый узконаправленным сознанием.
Крис хотел было подтрунить над детской реакцией Тао, но вместо этого точно так же проследил взглядом траекторию полета, невольно припоминая свои ассоциации. В детстве вертолеты казались ему самыми важными и занятыми из всех машин. Они частенько пролетали над его родным домом, расположенным в окрестностях авиационной базы, и столько деловитости и целеустремленности, сколько у них, не было ни у самолетов, ни у снующих туда-сюда автомобилей. Маленькому Крису казалось, что если вертолет летит, то уж непременно по очень важному событию куда-то, где без него не обойтись. Взрослый Крис обнаружил свои детские чувства и, ошарашенный воспоминаниями, выпал из реальности. Обратно его вернул заразительный шумный зевок.
- Ты спать, что ли, хочешь? – озадачился Крис.
- Немного, - ответил Тао, потягиваясь, чтобы прогнать сон, - нелегкая была неделя, работал допоздна, а ложиться привык рано.
Тема недосыпа была Крису знакома. Но и давать блаженно дрыхнуть этому созданию он не собирался. Мужчина полулег рядом, опираясь на руку. Тао лежал на спине, согнув ногу в колене и подложив ладони под затылок. На эту безмятежную доверительную позу приятно было поглядеть. Тао подставил солнцу лицо и грелся в его лучах.
- Не боишься загореть до состояния чумазенького чертенка? – подшутил Крис, усмехаясь.
- Не-а, - протянул Тао и взбрыкнул ногами, выказывая свое удовольствие.
Наблюдая за убаюканным теплом и ласковым ветерком Тао, Крис ждал, когда он окончательно затихнет, и наслаждался видом расправленного на траве стройного тела, дышащего словно бы вместе с порывами ветра, такого же трепещущего и ясно-прозрачного, как погода солнечным вечером.
Крис поймал мгновение и приник к губам, выпивая выпущенный от замешательства через рот слабый выдох. Недопоцелуй так и не перерос во что-то влажное и глубокое. Крис медлительно поглаживал губами сухие губы, шелковым касанием печатая свое отношение. Тао ничего не делал, ни руками, ни ртом, он лишь следил за чужими действиями и иногда осторожно прихватывал нижнюю губу мужчины.
Крис так же лениво и неспешно, в темпе поцелуев, приподнял край очередной подростковой футболки, которыми изобиловал гардероб Тао, и провел ладонью по животу, вспоминая тело наощупь. Указательный палец сам собой лег в углубление пупка, и Тао ощутимо дернулся. Крис вопросительно промычал что-то, ожидая пояснения реакции.
- Щекотно, - сообщил Тао.
- Вот так щекотно? – удивился Крис, вновь погружая палец в углубление и несильно надавливая подушечкой на стенку пупка.
Тао буквально подбросило. Он аж принял сидячее положение и перехватил руку старшего.
- Очень щекотно, - пожаловался он, - вы как будто что-то прямо внутри меня цепляете. Это сложно терпеть.
- Хм-м, - глубокомысленно протянул Крис, откладывая полученные сведения в копилку знаний о Тао.
А шелестящий вечер все разгорался, будто и не должно было клонить солнце к горизонту.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Пт, 31.07.2015, 10:41 | Сообщение # 32 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Закулисье стояло на ушах. В маленькую гримерку набилось с десяток человек. В этом тесном пространстве постоянно что-то терялось, падало так, что не достанешь, и ломалось. Бэкхен занял удаленное от двери местечко возле зеркала, и его толкали меньше остальных. Он сосредоточенно наносил на лицо и шею тональный крем, и старался не обращать внимания на паникующих одногруппников. Им предстояло в ближайшем времени исполнить пару песен, а визажисты безбожно опаздывали из-за аварии на трассе. Нервная обстановка только усиливалась с приближением выхода на сцену, это порядком раздражало Бэкхена.
- Так, хватит бродить туда-сюда, - произнес он, стуча металлическим донышком спрея для волос, чтобы привлечь к себе внимание, - хотя бы тоналку сами нанесите. Иначе точно не успеем.
Бэкхен кинул баночку с гримом в центр комнаты, не заботясь о том, кто ее поймает. Внезапно притихшие парни, затянутые в усыпанные блестками костюмы, выглядели полу испуганно и комично. К счастью, лидер команды продублировал приказание, и все, кто еще не догадался самостоятельно нанести базу, бросились этим заниматься. А пока в гримерке воцарилась деятельная тишина, Бэкхен, вооружившись личной подводкой, тщательно и неспешно прорисовывал себе стрелки на глазах. В принципе, ему даже нравилось это медитативное творческое действо. А вот наносить тушь он не любил. Ощущение слипшихся, утяжеленных краской ресниц было неприятным. Бэкхен втайне радовался, что им, в отличие от женских групп, не нужны накладные ресницы. Еще и слой клея он с трудом бы терпел.
Бэкхен критически осмотрел себя в зеркало и остался доволен. Что-то, а сделать себя эффектным он умел. Расквитавшись с этим, он огляделся по сторонам и заметил, что дело опять застопорилось: если на повседневный макияж парни еще были способны, то сценический являлся для них трудностью. И эта проблема непосредственно касалась Бэкхена, поскольку его личный успех зависел и от успеха команды тоже.
- Иди сюда, - подозвал он наиболее симпатичного ему паренька, покачивая в воздухе подводкой.
Младший колебался доли секунды, а потом, схватив табуретку, подлетел на зов, довольный тем, что получит макияж одним из первых, а следовательно, будет меньше волноваться впоследствии.
Бэкхен старательно вырисовывал жирные, но четкие линии, ощущая, как под кисточкой рефлекторно подрагивают веки, и придирчиво оценивал свою работу. Когда он взялся за тушь, в гримерку ввалились пышущие суетливой деловитостью и негодованием женщины. Бэкхен отвлекся на косой взгляд в их сторону и продолжил прокрашивать ресницы, пока визажистки в спешном порядке усаживали парней на стулья. Через пару минут одна из женщин подошла проверить, как дела у Бэкхена с его подопечным, немного подправила макияж, подчеркнула скулы, но в целом, работу одобрила.
Освободившийся Бэкхен вышел в коридор, чтобы не мешаться. Накрашенные одногруппники начали возникать из дверей один за другим спустя минут пятнадцать. Время уже поджимало, и с выходом последнего, группа, ведомая лидером, помчалась к кулисам, чтобы быть наготове. Среди всех не нервничал только Бэкхен. Он вообще пропускал всю суету перед выступлением мимо себя. Его волнение не имело ничего общего с распространенным мандражом. Чувство, охватывающее его, когда он вдыхал пыль закулисья, когда пробовал подошвами покрытие, когда касался плечом каркаса сцены… когда отсчитывал секунды до момента перевоплощения, когда впитывал свет софитов, насыщая им собственный взгляд, это чувство было мощным и прекрасным, не терпящим облечения в слова, непередаваемым. Цену такого момента и такого ощущения невозможно понять, если никогда не сталкивался с подобным. Когда Бэкхен стоял у края сцены, скрытый декоративным щитом, и вылавливал взглядом часть беснующегося зала, в его сердце вздымался огненный вал, а по телу расползалась дрожь вдохновения, будто включался на прогрев мотор гоночной машины. Он уже заранее видел, в какой части сцены окажется на вступительных аккордах, и это место горело для него ярче других, словно прожектор, направленный туда, был мощнее остальных в несколько раз.
Бэкхен не слушал последние указания хореографа и менеджеров, его душу унесло в сверкающем вихре алмазной пыли, оседающей в желтоватых лучах. Знакомые звуки вытолкнули его в рев толпы, и реальность поплыла по краям, сужаясь до освещенного пространства и концентрируясь в теле влюбленного в стезю артиста человека.
Звук рвался из него наружу, будто самостоятельная единица, которая нашла себе идеальный инструмент воплощения – человека. Движения тела, выстроенные так, чтобы подхватить звук, усилить его или увести в сторону, своевременные и органично вписанные, получались сами собой. Бэкхен краем глаза и частичкой сознания улавливал, что делают его одногруппники, координируясь с ними, но в то же время, пребывал сам в себе, будто не существовало никого и ничего, кроме света, звука и движения.
Мелодия затихла, и крики толпы, доселе выключенные сознанием из восприятия, заполонили зал, волнами вкатываясь на сцену и омывая уши чуть оглушенного Бэкхена. Ослепленный, он практически никого не видел, но благодарно улыбался и махал туда, где должны были находиться фанаты. Возбужденные вопли и буйство, такое, что дрожала сцена, уверяли его в том, что он только что сотворил нечто восхищающее и цепляющее. Последняя искренняя улыбка, предназначенная всем и одновременно никому, - и Бэкхен покинул сцену, ныряя в пыльную темноту, спустился по поскрипывающим фанерным ступеням, прилаженным к металлическому каркасу, что так контрастировали своей нарочитой дешевизной с блеском сцены, и выбрался в коридор, освещенный ярче закулисья. Одногруппники тут же столпились вокруг менеджера, выслушивая подробности о выступлении и о том, как принял их зал. Бэкхена это мало волновало. Он судил об успешности по собственным ощущениям. Реакция зала была лишь следствием того, выложились ли он и его сотоварищи на сцене, или нет.
В гримерке Бэкхен послушно подставил лицо под заботливые руки визажистки и позволил смыть с себя сценический грим. Краситься заново, но уже щадящей косметикой, он не стал, предполагая, что расстояние до фургона преодолеет в натянутой на самый лоб кепке и уткнув нос в обмотанный вокруг шеи платок. Он лениво переоделся в свои вещи, избавляясь от колючей неудобной одежды, и первым вышел в коридор.
Одногруппники возились куда дольше, и Бэкхен уже начал уставать от этой тягомотины. Он в который раз в деталях осматривал висящую на стене фотографию, когда услышал шумные шаги и обернулся, уверенный, что парни наконец-то закончили свои переодевания. Но к собственному удивлению он увидел Чанеля.
- Ты вообще собираешься трубку поднимать, Бен Бэкхен-ши? – без всякого «здрасьте» с ходу возмутился Чанель, преодолевая последние метры между ними.
- Я не снял ее с беззвука, - откликнулся опешивший Бэкхен, никак не ожидавший встретить радиоведущего, - ты как здесь оказался? Кто тебя пустил?
- Эй, я с таким трудом к тебе пробился, а ты еще и наезжаешь? – картинно оскорбился Чанель. – Слушай, у меня везде связи и меня везде пускают, но это не значит, что я каждый раз буду ловить тебя после концертов, как фанючка. Так что вовремя вспоминай про телефон. Идем, там Тао ждет.
Чанель кивком головы позвал за собой и уверенно зашагал прочь.
- Стой! – рявкнул Бэкхен, бросаясь за ним и удерживая его за складку на рубашке, идущую от лопаток. – Куда ты меня тащишь?
- К парковке, разумеется, - словно нечто очевидное произнес Чанель.
Бэкхен не сдержал рассерженного тычка в спину.
- А ты не думал, что будет странно, если я на глазах фанатов сяду в чужую машину, а не в свой фургон? – язвительно поинтересовался он.
- Будет пикантно, - хохотнул Чанель. – Ладно, не злись. Ты просто не в курсе. Парковку перекрыли из-за столпотворения фанатов – они реально блокируют выезд машинам. Так что лишних людей не будет. Кто там тебя в моей машине разглядит, когда мы будем из подвала выезжать, ну!..
- Как-то это сомнительно… - протянул, все еще не убежденный Бэкхен. – В любом случае, я не могу уехать без одобрения менеджера.
- Валяй, иди одобряйся, - легкомысленно брякнул Чанель, делая рукой небрежный жест в сторону гримерки.
- Ты серьезно? – простонал Бэкхен, у которого в голове не укладывалось это авантюрное «похищение». – Вот, спасибо, удружил, иди, мол, Бэкхени, отпрашивайся, как у родителей, иди терпи унижение и возможный отказ. Стыд-то какой!
С этими словами Бэкхен подошел к гримерке и ногой толкнул дверь, даже примерно не представляя, как объяснится с начальством. Взмыленный менеджер обнаружился у зеркал: он пытался помочь женщинам собрать разбросанную по всему помещению косметику. Нацепив на лицо равнодушие и запасясь наглостью, Бэкхен рискнул изложить свою просьбу. Пару мгновений ничего не понимающий менеджер смотрел на него с выражением крайней растерянности, а затем напрочь запретил отбиваться от группы. Готовый к такому повороту, Бэкхен начал старательно окучивать его, удобряя весомыми аргументами. Менеджеру сложно было созреть, но дипломатичный Бэкхен делал все возможное, и в итоге мужчина сдался, но при условии, что сперва сам ознакомится с обстановкой. Бэкхен перевел дух и вернулся к скучающему другу.
- Ну? – нетерпеливо воскликнул Чанель, уже готовый нестись на выход.
- К парковке спущусь с менеджером, а дальше, думаю, все в порядке.
Радиоведущий удовлетворенно кивнул и в нарочитом хлопке свел ладони вместе. Этот его жест выглядел довольно забавно при учете хитрой ухмылки и оттопыренных ушей, так что Бэкхен не сдержал улыбку.
- А Тао ты зачем притащил? – вполне миролюбиво поинтересовался Бэкхен, настроенный появлением друга и его поведением на хороший лад.
- Ну как зачем? – искренне удивился Чанель. – Он клевый! На него посмотришь – на ха-ха пробирает. Отличный!
- Я-то ему точно не сдался, - попробовал втолковать Бэкхен, хотя, по правде сказать, Тао просто мешал ему в этом недосвидании одним своим наличием.
- Послушай, Бэк, как ты только друзей заимел с такой философией? – скептически вопросил Чанель, складывая руки на груди.
Бэкхен не стал уточнять, что друзей-то у него почти нет, а полностью доверяет он вообще одному-единственному человеку – Крису. Озвучивать это было слишком печально.
Словно почуяв невысказанное, но скорее, просто поддавшись своей натуре, Чанель панибратски сграбастал Бэкхена за плечи и повис на нем.
В скором времени из гримерки повалила замученная толпа и потекла в направлении выхода. Бэкхен с Чанелем влились в общий поток, и первый с мрачным удовлетворением и немного с опаской воспринимал косые взгляды, а последний просто ничего не замечал.
Информация от Чанеля оказалась верной. Прохладное помещение подземной стоянки было абсолютно пустым, если не считать дежурящих охранников и водителей. Бэкхен переговорил с менеджером, и получив согласие вкупе с неодобрительным кивком, быстро пронырнул сквозь строй перевозбужденных одногруппников к знакомой машине. Он ввалился на переднее сиденье и перегнулся назад, чтобы поприветствовать Тао.
- Привет! – бросил он спрятавшемуся в полутени младшему.
- Здравствуйте, хён, - отозвался тот.
Бэкхен едва заметно поморщился.
- Давай уж на ты, что ли, - пребывая на пике щедрости, предложил Бэкхен, - не в первый и не в последний раз видимся.
- Хорошо, - послушно принял его порыв Тао, - как ва… как прошло выступление?
Бэкхен на мгновение задумался.
- Отлично, - наконец, смело высказался он, считая оценку справедливой, - мне даже самому понравилось.
Тао попытался поздравить его, впрочем, неуклюже, но был прерван шумным Чанелем, который, усаживаясь за руль, вдохновенно вещал о чем-то своем. Бэкхен тут же переключился на него, однако ничего из его речи не понял, а когда впереди показалась полоса дневного света, нырнул под сиденье, не обращая внимания на заливистый смех Чанеля, заметившего этот перестраховочный маневр.
Бэкхен предпочел переждать в позе эмбриона еще пару минут, и только потом выкарабкался обратно на сидение.
- Куда мы, собственно, едем? – поинтересовался он, бросая взгляд за окно.
- Да, куда же мы едем? – как заправский конферансье растянул интригу Чанель. – В караоке.
- Нормально, - одобрил Бэкхен, - приватно, уютно и есть чем заняться. Только вы, Пак-ши, никак смерти моей хотите? Я весь день глотку драл, и вы предлагаете мне продолжить?
Чанель осознал свою ошибку и в смущении приоткрыл рот.
- Черт, прости, мне надо было об этом подумать, - типичное для него легкое самодовольство испарилось из голоса, Чанель действительно растерялся, - ну, можно все переиграть.
- Да не надо, - отказался Бэкхен, расслабленно растекаясь по подлокотнику, - я просто буду щадить связки, вот и все.
- Вы можете танцевать, пока мы будем петь, - подал голос забытый всеми Тао.
Это предложение показалось старшим настолько забавным, что оба в голос покатились со смеху.
- Так и поступим, - прорыдал Бэкхен, - чур, петь будет Чанель. Тао, будешь стучать на бубне? У тебя есть чувство ритма?
- Буду, есть, - коротко откликнулся тот.
- Это плохо, - еще пуще заржал Бэкхен, - потому что Чанель петь совсем не умеет, ты будешь контрастировать с ним.
- Хэй, че это я не умею? – шутливо возмутился Чанель. – Это стиль такой!
- «Мимо нот»?
- «Между нот». Довольно популярная манера пения. Поверь, я талант! Я даже слова многих песен знаю.
- Ну, разумеется, - иронично выстонал Бэкхен. – Женских? Что-нибудь типа «Ла-ла-ла, я упала со стола»?
- Смотри-ка, да ты тоже знаешь эту песню! – не остался в долгу Чанель.
- Профессиональная наработка, - ухмыльнулся Бэкхен.
- Ведь нет же такой песни? – осторожно уточнил запутавшийся юноша, не до конца уверенный в том, шутят хёны или нет.
Чанель фыркнул, но Бэкхен посчитал нужным ответить:
- Нету, нету, - заверил он. – Эй, парни, так я не понял, вы видели мое выступление или как?
- Мы не смогли попасть, - ответил за обоих Тао.
- Ага. Я не думал, что будет такая очередь, и что зал набьется уж совсем битком, - поддержал Чанель, - обычно возможность проскользнуть существует, но тут… Эх, пропустили мы твое более-менее серьезное выступление.
- Зато смогли после концерта встретить, - рассудил справедливый младший.
Бэкхен удовлетворился ответом и затих. Пожалуй, он бы хотел, чтобы Чанель увидел его на сцене, чтобы не просто смотрел (например, на экран телевизора), но еще и чувствовал происходящее, чтобы понимал, насколько ему это важно и необходимо. Но с другой стороны, изначально он даже не ожидал увидеть Чанеля, однако тот счел нужным поддержать его после концерта – это ли не приятнейшее событие? Бэкхен подумал, что, в сущности, может быть счастлив, хотя бы этим вечером.
Пока он предавался размышлениям и попыткам уяснить собственные чувства, автомобиль замедлил ход и вписался в узкий поворот, ведущий прямиком к развлекательному кварталу. Чанель довольно небрежно припарковался, и Бэкхен, натянув кепку до упора, а сверху еще и капюшон толстовки, выбрался наружу. Тао бесшумной скромной тенью возник рядом. Чанель заблокировал машину и, естественным образом вжившись в образ главы команды, повел друзей внутрь помещения. Все договоры с администрацией он также принял на себя, пока Бэкхен старательно прятался за высоким Тао.
В маленькой комнатке без окон и с непрозрачными дверями он выдохнул свободно и тут же со всей наглостью развалился на диванчике, занимая большую его часть.
- Тао, умничка, подай пульт, - царственно обратился он к юноше, указывая пальцем на столик. Он мог бы и сам взять, но для этого требовалось из полулежачего положения перейти в сидячее. Бэкхен решил, что этим вечером имеет некоторые привилегии.
Тао подал пульт и изумленно огляделся, задерживаясь взглядом на специально затененных светильниках.
- Это караоке? – спросил он, и вопрос показался Бэкхену нелепо глупым.
- А на что еще это похоже? Караоке.
Тао перевел взгляд на аудиосистему и, кажется, только она его и убедила.
- Хм, совсем не похоже на… - с задумчивой тихостью произнес он и поджал губы.
- На что? – между делом полюбопытствовал Чанель, занятый борьбой с Бэкхеном за диван.
- Да так, ничего, - невнятно пробормотал младший и, не желая принимать участие в войне, самодостаточно удовольствовался креслом-мешком.
Поделив пространство на диване пополам, Чанель и Бэкхен продолжили укоренять каждый свое лидерство схваткой за пульт. Тао смотрел на них и терпеливо ждал, когда они угомонятся, потому что ему в это время делать было нечего, да и без старших не особо хотелось.
В итоге Чанель проиграл Бэкхену и, чтобы занять себя, пока последний возился с настройками, достал мобильный.
- Бэкки, позвонить Крису? – спросил он, уткнувшись в экран.
- А смысл?
- Ну, вдруг он сподобится приехать. Можно будет замутить пати в твою честь.
- А сейчас не пати? – резонно возразил Бэкхен. – Я, конечно, рад буду, если он приползет, только, подозреваю, он не захочет.
Бэкхен удержался от косого взгляда в сторону Тао, а вот Чанель с собой не совладал. Оба старших прекрасно знали Криса и его нелюбовь к чужим людям на вечеринках. А Тао к таковым относился, несмотря на личное с ним знакомство. Люди очень долго и постепенно входили в окружение Криса – тот неохотно пускал их в свою жизнь и относился к ним с подозрением. Бэкхен предвидел реакцию друга на присутствие парнишки, который, если уж говорить прямо, и в его круг общения попал по абсолютной случайности. И ему оставалось только догадываться, где Чанель откопал мальчишку, и почему с ним возится. Бэкхен подозревал, что мотивы у Чанеля довольно эгоистичны: собственное развлечение чем-то новеньким, не больше. И не сказать, чтобы он сильно осуждал такое потребительское отношение, пока оно не относилось к нему самому.
- Почему не захочет? – наивно поинтересовался Тао, и Бэкхена абсолютно неожиданно уколола вина, пока он глядел в ясные глаза. Он не сразу сформулировал необидный ответ.
- Он не любит шумные компании в тесном пространстве. Видишь ли, из тех, кто предпочитает личные встречи.
Тао едва заметно кивнул и отвел взгляд. Бэкхену внезапно стало совсем уж паршиво, как будто в излишней придирчивости звезды был виноват он сам. Хотя на самом деле, пусть он этого и не осознавал, плохо ему было из-за противоборства собственной высокомерности и совести. Не желая терпеть некомфортное состояние, Бэкхен погрузился в изучение найденной на столике коктейльной карты. В это время Чанель пытался объяснить Крису по телефону, чего он от него хочет. Тао с любопытством слушал его реплики, и – Бэкхен видел – Чанелю приходилось юлить, чтобы преподнести факт наличия Пальмочки как совсем не обременяющий и в то же время не задеть навострившего уши младшего.
- Он приедет, - заключил чуть удивленный Чанель, пряча мобильный обратно в карман. – Чуть позже, у него дела пока, но приедет.
- Устал от отшельничества, - изрек Бэкхен, играя роль просветленного философа. Это у него неплохо выходило, если учесть, что он лежал на боку и поедал найденный на столе виноград, подобно греческому мыслителю.
Тао чуть улыбнулся и полностью развернулся к экрану, по которому текли строчки песни. Чанель попробовал подхватить мелодию, и Бэкхена кинуло в истерический смех от феноменальной, будто нарочной, фальши. Он еще некоторое время наслаждался потугами радиоведущего, но вскоре не выдержал, и перекрыл его модуляции своим голосом.
- Связки береги, - с неодобрением ткнул его в бок Чанель и постарался переорать.
Соревнования по крику длились ровно одну песню, в течение которой Тао не знал, куда себя девать, а после небывало благородный Бэкхен сжалился и нашел известную ему песню.
Впрочем, они мало занимались пением. В большей степени болтали. Тао были интересны впечатления Бэкхена от сцены, которыми тот с удовольствием делился. Чанель постоянно пытался перехватить внимание, но младший слишком удачно задел цепляющую Бэкхена тему, и потому все попытки вклиниться, терпели провал.
Принесли коктейли и закуски. Бэкхен тут же обнялся со своим бокалом и забился в угол. Чанель периодически подкалывал Тао, и, в целом, атмосфера была довольно уютная. Про Криса уже и думать забыли, разгоряченные веселыми разговорами, когда дверь открылась, и появился он самый, собственной персоной. Его заметил только Тао, потому что Чанель с Бэкхеном были слишком заняты очередным выяснением отношений, и в комнатке царил гвалт. Тао тут же развернулся и подергал Чанеля за рукав, привлекая внимание к вновь прибывшему.
- О-о, радость моя! – преувеличенно обрадовался ведущий и бросился к блондину.
Тот брезгливо удержал его на расстоянии вытянутой руки, поприветствовал Бэкхена и коротко кивнул Тао. Крис аккуратно отодвинул Чанеля в сторону, предварительно пожав ему руку, и бесцеремонно занял оставшееся на диване место.
- Хэй, это мой лежак! – возмутился Чанель, нависая над другом.
- Смена власти, - хладнокровно отозвался Крис, демонстративно неспешно подкатывая рукава рубашки.
Бэкхен прыснул в кулак, прижимая к груди коктейль. Ему в его углу было хорошо и безопасно.
- Но… - начал было Чанель.
- Что? – Крис принял издевательски корректную позу и воззрился на него.
Чанель понял, что потакать ему не будут, и удобное место занято сильнейшим.
- Бля, - бессильно высказался он и угрюмо поплелся к Тао. Сидеть ему оставалось разве что на полу.
- Не выражайся, - приструнил Крис, бросая беглый взгляд на, к счастью, слишком увлеченного фруктами Тао.
- Здрасьте-пжалста! Что за внезапное окультуривание? Как будто сам ни разу не матерился, - проворчал Чанель и тут же переключился на Тао, компенсируя утерю главенствующего положения за его счет, - а ты чего такой тихий? – набросился он на младшего. – Мы с Бэкхеном уже по три коктейля выжрали, а ты все первый не допьешь.
- Выпили, - терпеливо поправил Крис.
- Что? – не понял сперва Чанель. – А-а, ну да… выпили.
Тао с достоинством отставил бокал, всунутый ушлым Чанелем ему прямо в руку.
- Мне не нравится много пить, - просто и честно сказал младший, - не идет.
- Боишься повторения прошлой ситуации? – заржал Чанель. – Чего там бояться? Сплошной кайф, везунчик ты эдакий!..
Настала очередь недоумения Тао.
- Прости, ты о чем? – спросил он, глядя на хёна расширившимися от неразрешенности внезапной загадки глазами.
- Он слишком много внимания уделяет пьянкам, вот о чем, - вмешался Крис довольно холодным тоном. – Тао, можно тебя попросить спуститься к бару и купить мне чего-нибудь бодрящего?
Бэкхену гонять донсена показалось излишним.
- Пусть сидит, Крис. Вон там кнопка вызова персонала, - сообщил он, кивая в сторону.
- Их никогда не дождешься, - заявил Крис таким тоном и послал ему такой выразительный взгляд, что Бэкхен сразу сообразил свою оплошность.
- Мне не трудно, - поднимаясь, сказал Тао, которого внезапное посыльное поручение не только не оскорбило, но даже и обрадовало.
Крис мягко улыбнулся ему и отдал кошелек. Он проводил его взглядом, пока тот не скрылся за закрывающейся за дверью, а затем обратил жгущее холодом внимание на Чанеля.
- Не надо, - печатая слова, произнес он, - не надо напоминать ему о той вечеринке. Забудьте ее с концами.
Загадочная весомость слов Криса заинтересовала любопытного Бэкхена.
- Почему? – потребовал он объяснений.
- Какая тебе разница? – с легкой неприязнью спросил Крис.
- Мне нужна мотивация, - коварно улыбаясь, ответил Бэкхен, - без нее я могу забыться.
Крис некоторое время колебался. Он теребил ворот рубашки и смотрел в потолок. Некие мысли кружились в его голове и прорывались во взгляде – Бэкхен видел их, но не мог понять.
- Вымогатель, - обвинил Крис, знакомый с Бэкхеном-шантажистом, - что ты, что Чанель, оба – вымогатели. Ну, так дело вот в чем: он мало что помнит с той ночи, в том числе не помнит и поцелуи с девчонками.
- С девчонками?.. Их было несколько? – округлил глаза Чанель. – Вот это да! – одобрительно расхохотался он. – А парень не промах! Чуяло мое сердце – он еще всем покажет!.. Ха! Ну… так тем более надо ему рассказать. Иначе так и будет считать себя нецелованным и несчастным.
- Где ты видишь в нем несчастье? – вспылил Крис. – Все у него хорошо. Так что заткните свои рты и не создавайте ему новых проблем.
Бэкхен изумленно приподнял бровь. Коктейль в его бокале закончился, и ему уже нечем было занять себя, чтобы промолчать.
- Новых?.. Проблем?.. И что за агрессия? Что-то ты темнишь, - высказался Бэкхен, тоном давая понять, что отделаться парой слов не удастся.
- Я тоже не понимаю, почему не должен сообщать ему о том, чего он не помнит, - поддержал Чанель.
Крис раздраженно зачесал пятерней челку назад.
- А-а, чтоб вас!.. – скрипнул он зубами и по очереди обвел друзей уничтожающим взглядом. – Просто мне нравится думать, что он будет считать меня единственным, кто его целовал. Да, я эгоистичен, - прибавил он последнее, неверно истолковав гробовое молчание.
Повисла пауза. Чанель и Бэкхен обменялись пораженными взглядами. А Крис, казалось, не улавливал повисшую атмосферу, перенасыщенную фрактально расползающимися невысказанными вопросами.
- Мне не послышалось? – взяв себя в руки, почти нормальным тоном осведомился Бэкхен. – Ты с ним целовался?
Крис вздохнул, заранее утомленный объяснениями. Эта его реакция послужила вполне понятным ответом.
- Хрен с ними, с поцелуями – с кем не бывает! – вмешался Чанель. – Но… Ты серьезно настроен играть роль его первого и… чем не шутят, единственного?
Неверие тянуло в его голосе ощутимым сквозняком: да чтобы Тао заинтересовал в таком плане капризную звезду? Он же такой… целиком и полностью Пальмочка!
Раздражение Криса допросом прогрессировало.
- Вам не показалось. Я с ним целовался, и он считает меня первым, так что рты на замок, ясно?
Бэкхен испытал массу чувств, удивляющих его своей остротой: нескромное алчное любопытство, тотальное удивление, толику сопереживания и даже злорадство.
-Ну, даже если так, - продолжал настырничать Чанель, - почему ты думаешь, будто имеешь право заправлять чужими воспоминаниями?
Потемневший взгляд Криса был прикован к выходу, и Бэкхен невольно посмотрел в том же направлении. В дверном проеме появился Тао с подносом, на котором стояли пара бутылок и лежали свежие закуски.
- Мы встречаемся, - то ли ответил, то ли просто констатировал Крис.
- Мы встречаемся? – Тао от изумления чуть не выронил поднос. Он взглядом спрашивал блондина, и это заметил даже Чанель.
- Как это вы так встречаетесь, что вот он, - Чанель бесцеремонно ткнул пальцем в младшего, - даже не в курсе! С каких пор?
Крис сощурился, сужая ответ во взгляде до понятного только Тао.
- Не знаю, с каких, - признался он, - я не помню. Тао, ты помнишь?
Юноша успел совладать с собой. Он аккуратно опустил поднос на стол и задумчиво застыл.
- Тоже не помню.
Бэкхен с чувством накрыл лицо ладонью. А Чанель до сих пор не мог уяснить происходящее.
- Не верю! – эмоционально заявил он. – Целуй его при мне, Крис, иначе не поверю.
- Иди ты, - отвернулся от него блондин.
- А лучше, пусть он тебя поцелует! – не сдавался Чанель. – Так даже правдоподобнее. Думаю, тебе, в отличие от него, легко засосать кого-нибудь. Так что, давай, невинный Тао, целуй его, если вы действительно встречаетесь!
Бэкхен внимательно следил за развертывающейся драмой со своего местечка. Стремительно краснеющий, но не тушующийся Тао доставил ему немало удовольствия.
- Я не буду, - четко заявил Тао, - я не хочу делать это, чтобы только доказать.
Губы Криса дрогнули в одобряющей гордой улыбке.
Чанель положил ладони на голову и издал полный чудовищного удивления звук.
- В голове не укладывается, - проныл он. – Когда только успели? И ты как с девочкой себя с ним ведешь!
- В смысле? – с легкой угрозой спросил Крис, аристократично выгибая бровь.
- Да ты даже материться при нем запрещаешь!
Бэкхен пьяно захихикал, захлебываясь смехом и роняя бокал.
- Если отношение к девочке подразумевает под собой элементарное уважение, то я даже не против и самому побыть девочкой, - заявил он, не прекращая внезапную пьяную истерику.
Крис покосился на него и поднялся с дивана.
- Пойдем, - мягко произнес он, подхватывая локоть Тао.
- Но… - заколебался младший, глядя то на Чанеля, то на Бэкхена.
- Пойдем, - уже настойчивее потянул его Крис, - в этом нет невежливости. И им лучше побыть наедине, а нам – держаться от них подальше, пока не истреплют свежую тему.
Отнюдь не убежденный Тао все же кивнул и позволил увести себя.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Сб, 01.08.2015, 11:00 | Сообщение # 33 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| - Вот что это сейчас было? – воскликнул Чанель, гневно тыча пальцем в только что закрывшуюся дверь. – Что за нафиг? Он что, разыграть нас решил?
- Крис и розыгрыш? – с недоверием к этому сочетанию протянул Бэкхен. – Да нет, не думаю. Он выше подобных приколов, они ему даже в голову не приходят.
Чанель с бессильной экспрессией потряс руками в воздухе. Бэкхен флегматично зажевал ломтик апельсина. Приглушенная музыка играла слишком слабо, чтобы перебить набирающие обороты мысли.
- Бред какой-то! – все же высказался Чанель после того, как долго не мог найти слов. – Это же Пальмочка!.. Он, конечно, классный, но не в том смысле. Он забавный, за ним прикольно понаблюдать, он приятный в общении, в конце концов, но… скажем так, не того класса. Я их вместе просто не представляю.
Чанель обернулся к Бэкхену, дабы удостовериться, что он точно так же ошарашен и почти возмущен новостью. Однако тот жевал апельсин с поистине философской невозмутимостью. С него даже пьяная истерика слетела в считанные мгновения.
- Ну, значит, Крис что-то в нем разглядел, - Бэкхен с аккуратностью, не вяжущейся с недавним коктейльным разгулом, отложил корки на блюдце и поднял на Чанеля несколько мутноватые, но вменяемые глаза, - но скорее всего их отношения - блажь, в скором времени он поймет это и бросит Тао. Вот и все.
Чанель глотнул воздух и в неизъяснимой досаде пнул ножку стола.
- Да плевать. Больше всего мне не понравилось, как он это сообщил: между делом и так, будто не затронь я опасную тему, их отношения наружу бы и не всплыли. Ты себе представить не можешь, как меня это задевает, - скрипнул он зубами и с размаху плюхнулся на диван.
Свернувшийся клубочком Бэкхен послал ему долгий оценивающий взгляд из своего угла.
- То есть, тебе все равно, что кто-то может остаться с разбитым сердцем, тебя больше волнует потеря безраздельного внимания? – с холодной обличительностью уточнил Бэкхен.
Чанель понял, что несколько зарвался в своей обиде: судя по всему, Бэкхену его экспрессия не понравилась, а терять его расположение он не хотел.
- Не то, чтобы мне совсем уж наплевать на чувства Пальмочки, но расставание сильно вероятно, давай уж быть честными. И с этим мы ничего не сделаем. Крис сам говорил, что Тао его раздражает, кажется ему инфантильным, глупым и вообще не к месту. В общем, тут можно ставить крестик. А вот моя ревность к Крису действительно имеет место быть, - зашипел Чанель и еще раз пнул стол, - да что вы понимаете? Мы были лучшими друзьями, когда вас и в помине рядом не наблюдалось. Он никогда от меня ничего не скрывал, и я узнавал все новости сразу!
- Эгоист, - сквозь зубы бросил Бэкхен.
Чанель покосился на него, чтобы оценить степень его осуждения. Бэкхен сверлил его темным взглядом, в котором, Чанель не был уверен, плескалось разочарование. Это било под дых.
- Бэкки, - почти нежно начал Чанель, - я не такой уж плохой, но Крис Ву – моя слабость. Я буду сильно расстроен, если пойму, что у него появился кто-то ближе меня или что я стал не так важен ему, насколько он мне.
Бэкхен угрюмо отвернулся к стенке.
- Не объясняй, - сказал он, - я сам такой же эгоист. А на Тао, я тут подумал, рано крест ставить. Если Крис в нем что-то рассмотрел, то и нам стоит приглядеться, чтобы не остаться в дураках. И к тому же, насчет инфантилизма… Ты бывал когда-нибудь в деревне?
- Ну, доводилось однажды в школьной поездке.
- Но ты не жил там? И родственников-фермеров нет?
- Нет. Я стопроцентно городской, - с легким оттенком гордости заявил Чанель.
- Значит, ты не имеешь представления о здоровой деревне. А я вот в курсе. Я до подросткового возраста жил в крупном селе, пока не сбежал в столицу вслед за мечтой. В деревне нет инфантилов, на это просто не находится времени. Это беспрерывная работа от рассвета до заката без выходных и отпусков. Детей с малолетства приучают помогать по хозяйству, и в итоге они хорошо знают цену стараний, понимают, что без труда никак, несут ответственность за свои решения и поступки. Так что и Пальмочка может оказаться не таким уж рохлей. Другое дело, что ритмы, городские и деревенские, сильно различаются… и мировоззрение несколько разное. Но если он открыт новому, то относительно быстро освоится и переймет городские ценности.
Чанель слушал Бэкхена открыв рот. Он казался ему на тот момент удивительно умным и рассудительным. Его бесстрастный, почти равнодушный голос звучал сексуально, а ресницы загадочно бросали длинную тень на щеки, кажущиеся совсем бледными в тусклом освещении.
- То есть ты хочешь сказать, что Пальмочка себя еще покажет?
Чанель зачарованно рассматривал бархатистые подрагивающие тени и пытался вернуться к эмоциональному обсуждению, но его запал внезапно почти сошел на нет.
- Если он что-то собой представляет, то да, - согласился Бэкхен. - Но если честно, не думаю, что он такой уж алмаз неограненный. Особого ума или таланта я пока не заметил. И внешностью не блещет. Да и в целом как-то печальненько. Но душа золотая, да, - в порыве сомнительной щедрости заключил он.
- Толку-то с этой души, - невесело хохотнул Чанель. – Кто ее видел? Знаешь, это как про страшненькую девушку говорят «на редкость добрая»: вроде и что-то хорошее сказали, и не соврали. Кстати, я только что вспомнил, как Крис упоминал, что ему нравятся этакие сексуальные львицы. О кротости и речи не шло. Можно Тао назвать эффектным?
Губы Бэкхена дрогнули в некрасивой ухмылке.
- Прости, Тао, но нет.
Поддерживая его слова, Чанель с точно такой же ухмылкой кивнул.
- Сексуальным?
- Вообще не про него, - лицо Бэкхена исказилось еще сильнее.
- У Криса все высшего класса: жилье, работа, окружение и рубашки. Он выбирает все это случайно, с аристократической легкостью привычного к лучшему человека, в то время как другие изо всех сил стараются держать марку и каждый раз задаются вопросом: а достаточно ли шикарно то, что у них есть? - с благоговением в голосе произнес Чанель. – Поэтому, как ни прискорбно, отношения с Тао…
- Потерпят крах, - убежденно подхватил Бэкхен. – Бедный мальчик.
- Да, несчастный наш, - с ложной заботой в голосе подтвердил Чанель. – Крису следовало подумать. Зря он так с наивным парнем!
Бэкхен легко заразился праведным гневом от Чанеля. С этим чувством они казались сами себе лучше, будто жалость оправдывала их собственное, в общем-то, уродливое мнение о Тао. В густых тенях тесной комнатки истина неузнаваемо искажалась, и эмоции казались весомее фактов. Стоило им почувствовать себя защитниками Тао, как это чувство тут же укоренилось. И укажи им кто их заблуждение, они бы искренне удивились.
Чанель протянул руку и зачесал челку Бэкхена на бок, чтобы тень от нее не закрашивала хрупкую тонкую вуаль от ресниц. Певец покосился на него, но остался застывшим, недвижимым.
- Странно, - с размашистыми интонациями сказал Чанель, - все это очень странно. А мы что будем сейчас делать?
Бэкхен вздохнул и развернулся из закрытой позы, растекся по дивану и лениво дрыгнул пяткой.
- А ничего. Допьем-доедим, а потом разъедемся по домам.
Такой ответ несколько разочаровал Чанеля, потому что в отсутствие Тао и Криса он увидел перспективы на двоих. Бэкхен казался ему чем-то ярким и свежим, а ощущения, испытанные с ним, ни с чем не сравнимыми. В нем говорила тяга к мощным впечатлениям, а, возможно, просто жадность.
- Поедем ко мне? – предложил он, нескромно дотрагиваясь до ключиц, виднеющихся в вырезе кофты.
Бэкхену сперва показалось, что он ослышался, - слишком сильный был контраст между недавней целиком занимающей Чанеля ревностью и его новым желанием. Это было даже неприятно. Бэкхен почувствовал себя заменой Крису Ву, будто за счет него латали недостаток безраздельного внимания. С другой стороны, подумал Бэкхен, он привык усложнять и видеть нелестный для себя подтекст. Возможно, желание Чанеля не сиюминутно, и после той ночи он вынашивал в сердце надежду на отношения… Скептичный Бэкхен чуть не рассмеялся собственным мыслям: нельзя же быть таким наивным. Как правило, люди проще и хуже, чем может показаться, и твердо ждать от них можно только одного – подвоха. Встречаются, правда, отдельные блаженные как ошибка системы, вроде Пальмочки, но обычно хороший характер компенсируется заторможенным развитием, паталогической глупостью и неприспособленностью к жизни.
- А почему не здесь? – сощурился Бэкхен в ожидании, как воспримет эту фразу Чанель.
Ведущий неуверенно развел руками.
- Как-то здесь… неуютно? – с сомнением спросил он. – Как бы сказать… развлекаться, как положено, вдвоем уже неинтересно, а заняться чем-то более… здесь… хм.
Чанель взглядом попросил поддержки, не чувствуя под ногами твердой почвы. Облегчать ему жизнь Бэкхен не собирался. Но, в целом, их интересы шли по одной дорожке. «Когда теперь еще тебе удастся насладиться близостью?», - нашептывал ему дьявольский голос. Бэкхен чувствовал себя двояко: мерзко, и вместе с тем обрадованно.
- Пойдем, - твердо сказал он, поднимаясь на ноги, - такси поймаем по дороге.
- Может, все же лучше вызвать и дождаться? – совсем уж неуверенно предложил Чанель.
- Поехали сейчас, - настоял на своем Бэкхен, безуспешно пытаясь натянуть капюшон накинутой на плечи толстовки. Чанель сжалился и помог ему.
- Ладно, сейчас, так сейчас.
Чанелю оставалось только догонять внезапно стремительного Бэкхена. То ли некачественный алкоголь так повлиял на него, то ли не до конца оформившаяся обида, но Бэкхен летел на выход из здания с ослиным упрямством и отсутствием инстинкта самосохранения. Один раз он не вписался в узкий проход и плечом задел девушку, однако шаг не замедлил. Чанель спешно извинился за него перед изумленной барышней и бросился догонять.
Звезды благоволили Бэкхену: такси показалось на проезжей части, едва он вышел из освещенного у дверей заведения круга. На краткий миг ему пришла в голову мстительная мысль уехать без Чанеля, но желание секса, а также теплых утренних объятий, перевесило гордость. Бэкхен забрался внутрь салона, оставив дверь открытой. Чанель появился чуть позже. Сперва он по плечи просунулся внутрь, чтобы убедиться, что такси занято его другом, а потом залез и целиком, отдавив при этом пальцы выставленной руки Бэкхена и обдав его волной тепла. Певец выдернул руку и потряс ей, больше чтоб усовестить, чем от боли. Однако Чанель ничего не заметил и с ходу начал объяснять таксисту, куда ехать.
Из-за постороннего человека они не могли свободно разговаривать, и Бэкхен использовал отведенное время для самоедства и незаданных вслух вопросов. Он спрашивал сам себя, стоило ли ввязываться в авантюру под названием «секс по дружбе», пытался понять, насколько сильно упал в чужих и, в первую очередь, в собственных глазах. Он понимал, что если выяснится, будто Чанель теперь относится к нему как к кому-то, кого в любой момент можно поманить за собой, то уважение он восстановит еще не скоро. Бэкхен никогда не получал любви, поэтому ревностно добивался уважения. В том числе сам к себе. Глубоко в душе сидело убеждение, что это его единственная защита, и потеря авторитета вернет его в те времена, когда сделать ему больно ничего не стоило. Где-то совсем уж на периферии чувств он даже жалел Тао, проецируя на него собственный опыт. Он видел в нем такого же деревенского парня без защиты, которого непременно сомнет прессом, как тонкий жестяной лист. Бэкхен не принимал его открытость миру, она злила, заставляла вспоминать прошлое, бесила, навязывала нечто вроде ответственности за себе подобного, которую он нести не желал, в частности потому, что отказывался признавать в Тао родственное.
Но как бы ни ярился Бэкхен, он сам сделал выбор, сам сел в такси и дождался Чанеля, так что поздно было метаться и стараться оценить свои поступки.
Не развернулся Бэкхен и у самой входной двери. Он терпеливо ждал, когда Чанель провернет ключи и впустит его, а в сердце до сих пор шатались туда-сюда чуткие весы, в которых смысла, по сути, уже не было.
Чанель пытался показать себя хорошим хозяином, и это несколько успокаивало. Он носился с Бэкхеном как с британской королевой и суетился больше необходимого, так что тот очень быстро устал от чрезмерной опеки. И дорогу до туалета он вполне мог отыскать и сам, тем более что раньше в этой квартире уже бывал, вовсе не стоило его провожать!.. Был и действительно приятный сюрприз: комната Чанеля оказалась аккуратно прибранной. По крайней мере, местами было видно пол. Появилось нагромождение ящиков-контейнеров. Бэкхен подозревал, что Чанель просто свалил все с пола в эти ящики. Но, тем не менее, первый шаг к опрятности был совершен, и Бэкхен не так уж самонадеянно отнес это достижение к числу своих заслуг.
Впечатленный Бэкхен подошел к подоконнику, на котором цвело свежекупленное растение, и потрогал листья, словно убеждаясь в том, что цветок не пластмассовый. Он слишком сильно задумался, и объятия, не такие, что становится по-весеннему тепло на душе, а тяжелые и пахнущие намерениями, стали для него неожиданностью. Чанель по-хозяйски забрался ладонями далеко под кофту, и Бэкхену захотелось шлепнуть его по рукам и затормозить слишком быстро набирающий обороты процесс. Может он и желал слишком многого для их странных отношений, но ему хотелось романтики. Бэкхен стерпел, только попытался направить руки Чанеля так, чтобы было приятно. Тот сперва послушно следовал заданному вектору, а потом опять сорвался на собственные желания в обход чужих. Но и тут Бэкхен не сильно сопротивлялся, надеясь на исправление ситуации, и даже дал оттащить себя к кровати. Однако дальнейшие действия голодного эгоистичного Чанеля не понравились ему совсем. Это мало походило на то вплавленное в тела волшебство, что было в прошлый раз, когда процессом руководил Бэкхен. Оставалось только догадываться, куда пропала чуткость Чанеля.
Потрясенный Бэкхен даже не возмущался, его слишком сильно задело гадливое чувство, растущее изнутри, как распускающийся клубок неприятно мокрых шерстяных ниток. Он ощущал себя используемым, второстепенным персонажем, средством. Слишком много ассоциаций и отвратительных воспоминаний всплыло наружу. Он не ожидал, что с Чанелем его настигнет то же самое. И надо было защититься, взять ситуацию в свои руки, жестко отказаться, но он еще только собирался, стягивая все силы к одному резкому мощному удару.
- Что с тобой? – внезапно спросил Чанель, замирая, и в его глазах Бэкхен с облегчением прочитал неподдельное беспокойство.
Нужно было построить ответ, объяснить, что не так. Но слова не находились, и Бэкхен лежал, подавленный и разобранный на части.
Ничего не понимающий Чанель выругался, и это привело Бэкхена в чувство.
- Все не так! – высказался он несколько экспрессивнее, чем допускала элементарная вежливость
Его слова обескуражили Чанеля. Непонимание придавало его лицу забавное выражение. Бэкхен несколько оттаял.
- Лучше я объясню, как надо, - сказал он и усилием воли загнал все полученные отрицательные эмоции поглубже внутрь.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Сб, 01.08.2015, 11:01 | Сообщение # 34 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Тао позволил вывести себя за локоть из комнатки и даже прошел вместе с Крисом несколько шагов, но затем вежливо извернулся из его хватки и упрямо встал посреди коридора. Крис по инерции прошел еще немного, а затем обернулся и окинул его взглядом.
- Считаешь, мы нехорошо поступаем, уходя оттуда? – проницательно осведомился он.
Тао кивнул. Крис вздохнул.
- Это единственно правильный выход. Я их знаю. И не хочу наблюдать, как они будут цепляться к тебе.
- Цепляться? – недоуменно переспросил юноша.
- Будь уверен, - подтвердил Крис, - для них это неожиданность, и они, пока не обмусолят тему, не успокоятся. А давить будут на тебя, как на слабое звено.
- Что давить… что я могу рассказать-то? – пробурчал Тао, подходя ближе к старшему. – Но это было громкое заявление. Я думал, вы не хотели, чтобы они знали.
- Не хотел, - сказал Крис, возобновляя шествие по коридору, - но если посмотреть на вещи здраво… Лучше пусть узнают сейчас, чем позже. Чем дольше тянуть, тем сильнее их заденет новость.
Тао плелся чуть позади Криса, и старшего это немного нервировало: ему казалось, он спиной ощущает обиженное недоумение юноши. И он даже знал, в чем дело, но не понимал, как объяснить удивление их общих друзей так, чтобы младшего это не уязвило. Крис чувствовал себя неуютно, к тому же, он начал осознавать, что обижать юношу могут не только бестактные Чанель с Бэкхеном, но и его собственные слова и поступки, в частности, желание скрыть зарождающиеся отношения. Впрочем, видеть себя на позиции неправого Крис не привык, поэтому практически сразу же отбросил тревожные мысли. Вот только давящее чувство никуда не делось.
Его излечил сам Тао. Юноша поравнялся с ним и робко уцепился за рукав рубашки. Крис разом ощутил себя старше, умнее, сильнее – настоящим защитником. Он быстро успокоил себя тем, что самый неприятный этап – признание – пройден, а в дальнейшем он постарается не совершать ничего, что может расстроить хрустальное создание. Повинуясь порыву, он стряхнул руку младшего и перехватил ее, переплетая пальцы. Этот жест был довольно рискованным при учете, что в любой момент могла открыться какая-нибудь дверь и выплеснуть из себя скучающую молодежь, способную узнать его и успеть разглядеть ситуацию, но Крису уже порядком надоело перестраховываться, а Тао вообще казался ему талисманчиком.
Крис выпустил его руку только на подходе к машине.
- Мы все-таки уезжаем, - вздохнул юноша, тихо ступая по бетону подземной парковки.
Крис счел уточнения излишними. Тао огляделся в поисках знакомого автомобиля, однако не нашел его. Крис щелкнул брелоком, и одна из машин приветственно мигнула фарами. Тао поспешил к ней.
- Это другая! – воскликнул он, касаясь нефтяного крыла. Окажись машина в полной темноте, она слилась бы с чернотой, выделяясь разве что фактурой: лакированной гладкостью на фоне шершавой пустоты.
- Да, - бросил Крис, позабавленный восторженным удивлением младшего. – Я периодически меняю автомобили, иначе по ним меня отслеживают и мешают мне жить.
Тао воззрился на него огромными возмущенными и сочувствующими глазами, из-за чего Крис чуть не рассмеялся. Праведный гнев в его мире не работал. Он – удел таких, как Пальмочка, которые носят его в себе как пережиток, как музейную ценность.
- Один раз даже жучок установили, - Крис с наслаждением добил наивное создание, - мне пришлось менять квартиру.
Впавший в ступор Тао промычал нечто эмоциональное, и Крису пришлось подтолкнуть его, чтобы усадить в салон. Тао спохватился и юркнул на переднее сидение. Шикарный автомобиль дохнул на него смесью дорогих запахов, утянул в нутро, обнял удобнейшим кожаным креслом. Крис по-доброму посмеялся над его восхищением, тем более, что оно было удивительно легким, без тени зависти или мещанского осуждения излишеств. Тао просто познавал новую для себя вещь.
- И куда мы теперь? – спросил Тао, с наслаждением вытягивая длинные ноги, благо просторный салон позволял.
Крис задумался: действительно, куда? Разве что поменять шило на мыло и заехать в другое заведение.
- Хотите ко мне? – внезапно предложил Тао. – У нас с Лу-хёном уютно, можно сидеть хоть допоздна и пить чай.
Перспектива оказаться в разваливающейся от старости комнате, да еще и в компании некого Лу-хёна, показалась Крису не особо воодушевляющей. Как можно наслаждаться нежным созданием, если на фоне в майке-алкоголичке маячит мужчина с неприятно умным взглядом? Это то же самое, что поместить изящную розу в грубую вазу.
Крис молчал, раздумывая. Ему не очень-то хотелось куда-то ехать, звонить, бронировать комнаты. Идея уютных домашних посиделок импонировала ему, но условия, в которых жил Тао, отталкивали. Крис медленно, но верно созревал.
- Поехали ко мне, - решившись, предложил он, - я у тебя был, а ты у меня еще нет. Так будет по-честному.
Да и в принципе, подумал Крис, что он теряет, впуская на свою территорию уже не такого уж постороннего человека? Это существо не из тех, кто наглеет и тянет свои лапки к глубоко личным, а потому запретным вещам. Вряд ли оно будет создавать дискомфорт, напротив, вполне возможно привнесет в дом что-то живое и мягкое. «Себя!», - мысленно рассмеялся Крис. В его квартиру давно никто не заглядывал, практически, с новоселья. В этом виноват был он сам. Его желание отгородиться ото всех было слишком стойким. Но за последнее время его настроенность поменялась. Ему уже не так сложно было заставить себя встретиться с компанией. В иные моменты даже хотелось этого. Пожалуй, он слишком долго жил уединенно.
- К вам? Давайте! – у создания загорелись глазки и появился энтузиазм.
Крис улыбнулся и завел машину.
Дорога пролетела очень быстро. Крис справлялся о повседневной жизни Тао, а тот болтал об учебе, о работе, о друзьях (на этом моменте Крис невольно навострил уши), о маленьких трудностях и равных им радостях. Его необременительный щебет приятно украшал тихое порыкивание мотора, сплавляясь с ним в приятную уху мелодию. Довольно часто Крис ловил себя на том, что не улавливает смысл слов, сосредоточившись лишь на звучании. Впрочем, никаких откровений Пальмочка не вещал, и потому Крис позволил себе увлечься музыкой его слов.
Отдельный коттедж, как понял Крис, приятно удивил младшего. Тао промерил шагами участок перед домом, пока старший возился с воротами, и в который раз насмешил, заявив, что очень не хватает разбитого под окнами палисадника.
- Цветы у меня умрут. Я не смогу регулярно ими заниматься, да и не хочу, - сказал Крис, останавливая вдохновленное мельтешение по лужайке, - и также не хочу давать доступ чужим людям к моему дому, поэтому садовника звать не буду. Да мне и так хорошо.
Тао пожал плечами и сказал, что без растений лужайка выглядит скучной, а дом нежилым. Крис разумно промолчал и подтолкнул младшего к уже открытой двери.
Тао скинул кеды и протопал внутрь дома. Крис догнал его парой мгновений позже. Он не стал направлять его, позволив самостоятельно разведывать территорию. Тао осмотрел кухню, пройдясь вдоль гарнитура, обогнул круглый стол и перешел в примыкающую гостиную. Он с умеренным любопытством рассматривал заваленные всякой всячиной полки, плазму, похожую на вывешенный портал в другое измерение, обошел кругом диван и задержался у журнального столика, на котором покоились ноутбук и чашка недопитого кофе. Чашку Тао отнес в мойку, но на этом его самоуправство кончилось. Он вопросительно посмотрел на Криса, и тот повел его дальше, вверх по ступеням.
Второй этаж занимала спальня, совмещенная с подобием личного кабинета. Тао очень впечатлился сработанным под старину бюро. Он скромно осмотрел современный стильный стол, не делая попыток, как, например, поступил бы Чанель, с размаху плюхнуться в кресло, покататься на нем и поворошить разложенные на столе бумаги. Подойдя к окну, Тао отдернул занавески, которые Крис с утра оставил зашторенными. А у кровати он задержался, охватывая ее скептическим взором.
- Атлас? – спросил он, дотрагиваясь до покрывала.
- Да, - выдохнул Крис, - мне тоже не нравится.
- Раз не нравится, почему не поменяете?
- Да как-то все недосуг, - с нарастающей неуверенностью к концу фразы произнес Крис. Ему вдруг пришло в голову, что замена раздражающей вещи – не такое уже трудоемкое дело. Всего-то нужно залезть в интернет, потратить пятнадцать минут на поиски и заказать доставку на дом.
- Атлас просто не вписывается в обстановку этой комнаты, - сказал Тао, - все такое спокойное, а покрывало помпезное.
- Ты прав, - смиренно согласился Крис.
Тао прошел еще один кружок по комнате, и после этого они спустились обратно в гостиную. Ни тот, ни другой есть не хотели, поэтому Крис ограничился приготовлением чая. Прислонившись к кухонной столешнице, он ждал, пока закипит чайник, и наблюдал за Тао, который развлекался тем, что раз за разом «проваливался» в глубоко посаженную мягкую спинку дивана. Свою чашку чая младший принял с солнечным энтузиазмом. Крис вообще замечал, что ему нравится в доме, и это льстило.
Сам собой завязавшийся разговор в этот раз плясал уже вокруг дел Криса. Он понемногу рассказывал о своей работе и с изумлением понимал, что ему не так уж скучно повторять высказанные давным-давно другим людям ответы и старые истории лично для Тао. Младший был благодарным слушателем. Он не лез с расспросами дальше положенного, восторгался умеренно, приятно улыбался и, что самое главное, не видел в словах Криса ничего иного, кроме того, что вкладывал он сам. Это было существенным плюсом, потому что Крис уже свыкся с тем, что люди ждут подтверждения своим представлениям, а не реальную картину.
Крис очарованно смотрел глубоко внутрь гостеприимно распахнутых умных глаз (о, да, на тот момент он замечал сообразительность младшего) и чувствовал себя дома и немножко влюбленным. Тао так лаконично вписывался в пространство, так незаметно, но весомо украшал его собой, что у Криса внутри нарастало необъятное желание зарезервировать место на диване только для него, чтобы он и дальше мог «проваливаться» в мягкую спинку, вытягивать ноги под журнальный стол и легонько стукаться коленками каждый раз, когда забывается, заслушавшись интересной историей.
«Такой красивый», - мелькнула почти незаметная мысль в такт взмаху ресниц тонкого создания. Крис повторно замечал, как восхитительно изогнуты полные губы, уже совсем здоровые и не стянутые пергаментной корочкой, как поразительно прекрасно вскинуты внешние уголки глаз, замечал, сколько обаяния придает ему горбинка на носу – столько, что хочется поцеловать ее, и как гармонично развито его тело. Околдованный естественным совершенством и простотой, которые причудливо меняли создание в зависимости от того, с каким настроением на него смотреть, Крис втягивался во что-то не совсем ему понятное, но умиротворяющее. Его состояние нельзя было назвать спокойным, потому что внутри него, как весенняя капель, отстукивало двигающее настойчивое чувство, энергичное, побуждающее, но и оно, такое объемлющее, укладывалось в оболочку забытого умиротворения, когда человек перестает беспокойно искать, бежать и бороться, а пускает всего себя в переработку уже обретенного.
Возможно, это странно, что за весь вечер Крису ни разу не захотелось дотронуться до пленительного существа, расположившегося на расстоянии вытянутой руки. Он очаровывался дистанционно, и ему так нравились собственные чувства, что его не тянуло проверять, что станет с капелью, если прижать к себе парнишку. К тому же, он совсем не следил за временем и не думал о расставании. И он действительно удивился, когда Тао напомнил о том, что уже поздно и ему нужно домой.
- Оставайся, - выпалил Крис, прежде чем успел осознать, что говорит. Он с изумлением понял, что предложил Пальмочке переночевать в его святая святых, в его личной крепости – в доме. Однако он не привык пересматривать высказанные вслух предложения, точно так же, как чувствовать себя неправым. – Можешь спать на диване, он достаточно широкий и удобный. Во сколько тебе вставать?
Тао удивился и смутился лишь совсем чуть-чуть.
- Вам будет неудобно, - сказал он, - мне вставать максимум в полшестого.
- Во сколько? – поразился Крис. – Даже я так рано не встаю! Во сколько у вас занятия начинаются? Что за институт вообще такой?
Тао вздохнул и смиренно прикрыл глаза.
- Занятия начинаются, как и везде. Но мне нужен доступ к компьютеру, и приходится подгадывать так, чтобы компьютерный класс был свободен.
- Да? Зачем? Какой-то сложный проект обсчитываешь? – заинтересовался Крис. – Нужна мощная машина?
Тао отрицательно покачал головой.
- Обычная курсовая. У меня нет ноутбука, а просить каждый раз у хёна совестно.
Изумлению Криса не было предела. Он, конечно, понимал, что младший не в шелках купается, но не думал, что у него нет необходимой вещи. И даже если так, стремление просыпаться рано, чтобы суметь выполнить работу и при этом не создавать неудобств хёну было ему непонятно. Настолько правильным Крис никогда не являлся. Он даже проникся небывалой добросовестностью младшего.
- Так, знаешь что, оставайся, и встанешь ты завтра как положено, а не в рань несусветную, - безапелляционно приказал Крис, - а утром я посажу тебя на такси, и ты спокойно доберешься до института.
- Но я не могу… - попробовал отпираться Тао, - мне надо… Ну, если только один раз так…
Крис подтащил ноутбук ближе и, на время забыв о растерянном младшем, целеустремленно полез в интернет. Он быстро оформил заказ на ультрабук последней модели, не считая при этом нужным ставить об этом в известность Тао, и, расквитавшись с этим, ввел запрос на поиск домашних аксессуаров.
- Иди сюда, - позвал он, притягивая парнишку вплотную к себе, - как думаешь, чем лучше заменить то атласное покрывало?
- По-подождите! – Тао безболезненно шлепнул его по ладони, обнимающей талию. – Мы еще ничего не решили с тем, остаюсь я или нет!
- А разве нет? Ты не хочешь?
Крис не предусматривал отказа, однако в сердце что-то екнуло. Расслабиться он смог, только когда Тао утомленно, но согласно вздохнул.
- Вот и хорошо, - довольно заключил Крис.
- Но сперва я позвоню хёну, - поставил условие младший.
И тут Криса чуть не перекосило. Упоминание «Лу-хёна», того, в ком он почувствовал действительно взрослого рассудительного человека, внимательного, опытного и умного, заставило его испытать мелочную ярость. Особенно его злила необходимость младшего отчитываться перед своим хёном.
- Он твой родственник? – довольно грубо спросил Крис.
Тао уже набирал номер, поэтому среагировал не сразу.
- А? Что? Нет, просто мой сосед. Мы снимаем квартиру на двоих.
- Тогда какого черта ты перед ним отчитываешься? – Крис не сильно-то старался скрыть рвущееся шипение.
Тао воззрился на него своими удивительными ясными глазами.
- Я не отчитываюсь. Я ставлю в известность, - с достоинством ответил Тао. – Он будет волноваться, если я не появлюсь дома. Так почему я должен заставлять его беспокоиться? Это даже невежливо!
Усовещенный Крис замолк, давая парнишке выполнить свое намерение, однако ситуацию он не одобрял. Его негативное отношение длилось ровно до тех пор, пока Тао не стал объяснять, где и почему задерживается. Тогда прорвавшееся злорадное самодовольство вернуло ему уверенность в контроле над ситуацией. Он даже желал, чтобы Тао рассказал «Лу-хёну» все поподробнее, чтобы этот самый «Лу-хён» понимал, кому на самом деле принадлежит прекрасное существо. Крис властно поглаживал теплый бок одной рукой, а второй листал страницы в поисках подходящего покрывала, не забывая чутко вслушиваться в разговор. Насколько он понял по интонациям, «Лу-хен» был недоволен происходящем, и это обстоятельство грело и окрыляло Криса. В самом деле, лучше поставить возможных соперников на место сразу!..
- Гляди, это или это? – весело спросил Крис, разворачивая ноутбук к Тао, когда тот завершил разговор.
Тао со смешной серьезностью наморщил лоб и всмотрелся в варианты.
- Думаю, это, - ткнул он пальцем в понравившееся.
Недолго думая, Крис заказал доставку на дом.
Существо под его ладонями застыло, видимо, немного расстроенное результатами разговора. Крис просто должен был привести его в норму. Он легонько потормошил парнишку, прижал к себе и взъерошил волосы на затылке.
- Ну заче-ем? – страдальчески вопросил Тао, пытаясь избежать экспрессивных ласк.
- Нравится мне, - рассмеялся Крис.
- Я счастлив, - гробовым голосом откликнулся младший и вступил в схватку уже серьезно. Буквально в считанные мгновения от укладки Криса не осталось и воспоминания. – Это чтоб вы понимали. Все честно, - мудро сказал Тао, приглаживая обратно сперва волосы старшего, потом и свои.
Тао поправил последнюю непослушную блондинистую прядку и с истинно невинной непосредственностью улегся ему на колени. Крис замер, будто его вморозило. Непривычные ощущения, приятная щекотка в ногах, тяжесть и тепло – все это было так просто и так странно, что у него не нашлось соответствующего шаблонного отклика. Просто на нем лежало умиротворяющее красивое существо, светлое и естественное, абсолютно невинное, но не недоразвитое. Крис готов был поклясться, что не испытывал ничего мощнее, даже когда целовал это самое создание, даже когда касался губами ресниц. И он внезапно ощутил себя таким невзрослым, в чем-то глупым, неопытным и никогда не чувствовавшим близость, что почти вплотную подошел к пониманию собственной неспособности сохранить не то, что прекрасное создание, но даже самого себя.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Сб, 01.08.2015, 11:02 | Сообщение # 35 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Проснулся Крис задолго до будильника. По улице еще стелилась сизая хмарь, мягко наползающая на окна, но рассвет был не за горами. Мужчина привел себя в порядок к новому дню и бесшумно, чтобы не потревожить, спустился вниз за стаканом воды. Проходя мимо дивана, Крис не отказал себе и бросил взгляд на укутанный в одеяло белый холмик, из которого только темная макушка и высовывалась. Тао сладко сопел, подложив руки под подушку, и казалось, его обнимает даже тишина.
Крис налил себе воды, отпил немного и, поскольку ему казалось, что Тао спит крепко, приблизился к нему. Он сел на корточки, полурасслабленно удерживая стакан обеими руками, и с любопытством всмотрелся в умиротворенную мордочку. Аккуратно сложенные одна к другой реснички придавали парнишке нечто детское, но во сне лицо Тао было серьезным, и это выравнивало впечатление до его настоящего возраста. Нежная кожа и еще не загрубевшие черты странным образом контрастировали со взрослым выражением лица, так что Криса это внезапно задевало, сталкивало с равновесия, из-за чего хотелось в голос рассмеяться, бесцеремонно потрепать юношу по волосам и эгоистично попросить его позволить справляться с трудностями за него, чтобы он прекратил взрослеть и подольше оставался тепленьким, глупеньким, таким изумительным созданием. И Крис даже радовался, что руки у него заняты, иначе он бы непременно потрогал надутые губки и острые реснички, чем потревожил бы покой.
И все же, Крис не смог удержаться от прикосновения к тому, что, по его мнению, ему принадлежало. Он пальцем подцепил со лба смоляную прядку и отвел ее в сторону. Тао никак не среагировал, а удовлетворенный такой мелочью Крис вернулся в кухонную зону, чтобы сварить себе кофе. Тихое позвякивание посуды, шуршание шагов и густой аромат начали будить юношу, а зазвеневший будильник довершил дело. Тао плавно вышел из сна и уставился на Криса еще сонным взглядом.
- Доброе утро. Кофе будешь? – предложил Крис.
Тао немного поколебался, но кивнул, а после натянул одеяло на голову и проныл что-то умилительное и невнятное.
- Чего? – не понял Крис.
Тао отбросил край одеяла.
- Ничего, - буркнул он сиплым спросонья голосом, - я бы еще полежал.
- Валяйся, - щедро разрешил Крис, - все равно завтрак не готов.
Тао потянулся, цепляя пальцами подлокотник над головой, как кошка коготками.
- Нет, утро настало, пора вставать! – уже куда бодрее произнес он.
Криса на пару мгновений перемкнуло от потрясающей непосредственности, с которой Тао вскочил с дивана и начал разминать мышцы. Он выгибался, тянулся вверх, разглаживал ладонями плечи, и тоненькая футболка, которую Крис дал ему, совсем не скрывала ладное юношеское тело, скорее только подчеркивала его соблазнительную стройность. О том, что Тао не удосужился сперва надеть штаны, и упоминать не стоит. Крис стоически перенес первые секунды и отвернулся, чтобы заняться завтраком. Только полный кретин принял бы действия парнишки за флирт. Очевидно же, что Тао просто не понимал, как может действовать на мужчину. Крис философски вздохнул: чего еще ожидать от существа, выросшего среди капусты и в ней же, наверняка, и найденного? Крис прозорливо подозревал, что наивный мальчишка сильно удивится и, как следствие, заартачится, если он попробует воплотить свои желания в жизнь. И хотя он думал, что Тао не будет сильно сопротивляться и в итоге полюбовно сдастся, борьба в его планы не входила. Куда приятнее для обоих было бы еще немного подождать (а Крис был уверен, что слишком долго ждать не придется), чтобы потом взаимно насладиться.
Тао натянул джинсы, пригладил волосы и шмыгнул носом.
- Доброе утро! – уже совсем свежим голосом произнес. – Я схожу умоюсь.
- В правом ящичке лежат невскрытые зубные щетки! - крикнул ему вдогонку Крис.
Мужчина успел приготовить завтрак и разложить его по тарелкам, а младшего все не было дольше положенного. Крис сервировал стол и отправился к ванной, решив, что, возможно, Тао захотел принять душ, и ему в таком случае потребуются полотенца и халат, которые в недрах банного шкафчика еще отыскать сперва надо.
Крис постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, по-хозяйски открыл дверь, рассудив, что даже если Тао и не одет, его все равно нужно приучать к мысли, что стесняться не стоит. Младший стоял у душевой, все также в джинсах и футболке, и нюхал шампунь, зажатый в одной руке, держа крем для лица в другой.
- Ты что делаешь? – поинтересовался Крис, облокачиваясь о дверной косяк.
Тао отставил шампунь обратно на полочку, воровато быстро понюхал крем, и только потом развернулся к Крису.
- Ищу… чем вы пахнете, - сказал он, неспешно завинчивая крышку от баночки. – Знаете, древесный аромат какой-то… не понимаю, как описать.
Внутренне Крис улыбнулся, позабавленный милой нелепостью, но внешне остался серьезен. К тому же, задача, поставленная младшим, заинтриговала его.
- Дай-ка подумать… - протянул Крис, скользя взглядом по полкам, однако не находя ничего подходящего под описание. – Посмотри в коридоре у зеркала, - предложил он, вспомнив про батарею парфюма.
Тао отложил крем для лица и проследовал за мужчиной.
В коридоре Крис включил подсветку и окинул взглядом разномастные сосуды. Остановившись взглядом на одном из флаконов, он указал на него.
- Этот?
Тао содрал крышечку и принюхался.
- Похоже, - неуверенно произнес он, - но все же несколько не то. Слишком резкий запах.
- Духи выветриваются, да и вообще на теле человека звучат по-другому, - сказал Крис, вынимая флакон из ладоней Тао и брызгая себе на запястье. – Позже скажешь, оно или не оно.
Тао кивнул и развернулся, чтобы потопать на кухню. Крис шутки ради сбрызнул ему духами затылок, уж больно смешно смотрелся высокий хвостик, который юноша успел собрать, пока был в ванной.
Завтрак проходил спокойно и неспешно, но Крису пришлось оторваться, когда зазвонил домофон. Тао вопросительно посмотрел на мужчину, но тот уверил его, что все в порядке и наказал сидеть за столом и дальше. Крис вышел в коридор и посмотрел изображение с камеры, транслирующей происходящее у ворот. Долговязый нескладный парнишка примерно возраста Тао, одетый в униформу, уныло переминался с ноги на ногу и разве что не зевал. Крис впустил его и вышел за порог навстречу.
- Срочная доставка к вашим услугам, - заученно пробубнил курьер, вставая перед Крисом. – Получите, распишитесь.
Парнишка посмотрел на него таким замученным, тихо ненавидящим взглядом, что Крис даже испытал бы сочувствие, если бы не сталкивался в своей жизни с недосыпом и переутомлением похлеще того, который своим несчастным видом демонстрировал пацаненок.
Крис оставил в ведомости свою подпись и принял коробку и плоский пакет. Парнишка с официозом, не исключающим уныние, попрощался и ушел, а Крис вернулся обратно в столовую.
- Кто-то приходил? – спросил Тао, встречая его любопытствующим взглядом.
- Всего лишь курьер, - ответил Крис, временно откладывая коробку на подоконник.
Он быстро доел оставшееся, и дожидающийся его Тао подхватил обе тарелки, отнес в раковину и пустил воду.
- Зачем? Не надо! Я сам помою. К тому же, есть машина для посуды… - попробовал остановить его Крис, но не успел, очень уж ловко и быстро младший со всем управился.
- Что там мыть-то… - рассмеялся Тао, выставляя тарелки на место в шкаф.
Крис не нашелся, что ответить, да и смысла не было.
- Иди сюда, - поманил он младшего, снимая коробку с подоконника.
Юноша вытер руки о кухонное полотенце и подошел ближе.
- Это тебе, - Крис вручил ему коробку и прислонился к подоконнику в ожидании реакции.
Тао недоуменно посмотрел на старшего, затем сел на стул, уложил коробку на колени и вскрыл ее. Крис помог ему, достав из ящика ножницы. Кусочки оторванной клейкой ленты полетели на пол, картонные створки разошлись в стороны, и Тао извлек наружу сперва пенопласт, а затем и гладкий серебристый корпус.
- Он тонкий и легкий, его удобно носить с собой. Для студента самое то, - произнес Крис, пока Тао вертел ноутбук, - а вот тут чехол.
Тао молча отложил компьютер в сторону и заглянул в протянутый пакет. Он вытащил симпатичной расцветки неопреновую сумку, раскрыл-закрыл все отделения и приладил отстегивающийся ремень на карабинах.
Тао погладил уголок по шву и поднял слишком серьезные глаза. Криса насторожил этот взгляд. Он предчувствовал отпирательства, замешанные на ложных муках совести, и ему очень не хотелось тратить силы на убеждение парнишки в том, что такой поступок для него необременителен.
- Вы уверены, что хотите сделать мне такой дорогой подарок?
Крис мысленно закатил глаза: началось…
- Абсолютно уверен. Пожалуйста, не выкаблучивайся и прими. Я же знаю, как необходимы студентам такие вещи, а мне приятно помочь тебе.
Все еще пребывающий в сомнениях Тао медленными плавными движениями примерил ноутбук к чехлу. Крис достал зарядник и положил его в предназначенного для этого отделение.
- Упаковку и документы можешь оставить у меня, - произнес Крис, укладывая пенопласт обратно, - все равно покупка на мое имя.
Он задвинул коробку под стол, будто ставя точку, тем самым психологически отдаляя младшего от отказа.
- Это действительно очень нужная мне вещь, - сказал Тао, и Крис напрягся в ожидании «но», - спасибо!
Крис даже не ожидал, что все закончится так быстро и без приличествующего ломания.
- Ну… наслаждайся, - неловко ответил он.
Тао кивнул и вцепился в его рукав.
- Правда, спасибо! – и пальцы разжались. – Мне уже скоро уходить…
Крис понял намек и пообещал вызвать такси.
Пока они ждали машину, мужчина наблюдал за юношей, который слишком часто возвращался взглядом к чехлу и слишком часто его трогал. Это грело. Крис испытывал очень приятное чувство, понимая, что его подарок действительно пришелся по душе.
Тао по глоточку допивал кофе и рассеянно улыбался. Сообщение о прибытии экипажа нарушило идиллию, и младший поплелся в прихожую. Крис тоже обулся и вышел проводить. У самых ворот Тао остановился, ухватил запястье старшего и подтянул к лицу.
- Да, похоже, это тот самый запах, - вынес он вердикт, еще раз глубоко втянул воздух, почти касаясь носом кожи, а затем отпустил руку и шагнул за ворота наружу.
Крис заранее заплатил таксисту, индифферентному мужчине в возрасте, отсчитав двойную сумму, договорился о нюансах, пока Тао устраивался на заднем сидении, а потом сам захлопнул за младшим дверь и пронаблюдал отъезд.
Улочка уже давно освободилась, машина исчезла, а Крис продолжал стоять, наслаждаться утром, вдыхать воздух и не думать ни о чем, кроме щекочущего ощущения на запястье.
Лухан вернулся домой раньше Тао, у которого после института была еще рабочая смена в кафе. Он успел известись, пыша гневом на зарвавшуюся звезду и бестолкового диди. Телефонный разговор прошлым вечером привел его к состоянию контролируемой злости, которая все никак не проходила. Лухан с нетерпением ждал возвращения младшего, чтобы поговорить с ним по душам. Потому что картина складывалась довольно непривлекательная, и невинный Тао наверняка не понимал происходящего.
А выглядело все как банальный съем легковерной и легкодоступной игрушки. Как иначе объяснить внезапный интерес звезды к человеку не своего круга? Как смотреть на уединенные встречи в местах, подозрительно напоминающих отель, о которых так восторженно рассказывал Тао, и, как последний штрих, что думать о внезапной ночевке в чужом доме?
Если Тао по наивности своей не понимал, чего от него добиваются, Лухан должен был объяснить, даже если это ранит. Предстоял очень неприятный разговор, и он не хотел быть злодеем, но и пускать все на самотек не собирался. Он чувствовал ответственность за своего соседа, к которому успел прикипеть как к младшему братишке.
Впрочем, Лухан не исключал и возможной искренности Криса, хоть и относился к этому варианту сильно скептически. В любом случае, чтобы все выяснить, нужно было сперва поговорить с диди.
Звук открывающейся двери прозвучал для него как сигнал к собранности. Лухан поприветствовал младшего прямо из кухни, чтобы он знал куда идти. Последовала небольшая заминка, после которой появился Тао. Он скинул рюкзак на пол, сел на табуретку и уложил на колени цветастую сумку.
- Здравствуй, хён, - поприветствовал младший со своим неизменным искренним энтузиазмом.
Лухан кивнул ему, подмечая его настроение, ровно такое же, как и всегда, без каких-либо существенных изменений. Поведение юноши несколько успокоило его, ведь изначально он практически ждал от него растрепанных чувств.
- В институте, на работе все нормально? – для порядка уточнил Лухан.
- Ага.
- Устал, голодный?
- Не очень.
- Хм…
Лухан чуть замялся, подбираясь к главному.
- И как тебе было у Криса?
Тао моментально ярко улыбнулся, его глаза заискрились, а сам он нетерпеливо подпрыгнул на стуле.
- О-о! – протянул Тао. – Кла-а-ассно!
У Лухана разом пропали все нехорошие подозрения по поводу того, что мог с ним сделать за ночь звездный блондин, зато появилось вдвое больше вопросов.
- И чем же вы занимались? – спросил он.
Тао неопределенно пожал плечами.
- Разговаривали на разные темы… Просто общались. Хён, у него такой хороший дом! Отдельный коттедж, и внутри так приятно… Только он ничего не посадил в палисаднике, это как-то скучно. А в остальном, мне понравилось!
Лухана такой ответ сбил с толку. Ему с трудом верилось, что Крис пригласил Тао на чай как обычный друг.
- Разговаривали?.. – усомнился он.
- Угу. У него такая интересная работа! Сложная, правда, но ведь многие интересные вещи трудные. Он столько смешных историй рассказал! Было весело.
У мужчины отлегло от сердца. Если все было настолько невинно, то, может, не такой уж плохой парень этот Крис? И зря он, Лухан, за младшего волнуется? Не дурак же, своя голова на плечах, пусть и опыта мало. А Тао так заразительно счастливо улыбался, что любая грязь высыхала до состояния пыли, и ее, невесомую, просто уносило сквозняком убегающих вперед, осиянных его улыбкой секунд.
Лухан зацепился взглядом за жизнерадостных цветов сумку на коленях у младшего.
- О-о, ты, наконец, купил себе ноутбук? – с одобрением поинтересовался Лухан, закрывая, как ему казалось, тему ночевки у Криса.
Тао отрицательно помотал головой.
- Это подарок, - сообщил он, как ни в чем не бывало.
Мужчину это сильно озадачило и напрягло.
- В смысле подарок? Это… от него?
Тао коротко кивнул, и к Лухану мгновенно вернулись все его тревоги и переживания. Он смотрел на чехол с ноутбуком и не мог поверить, что Тао принял его. Ему казалось, юноша умнее и дальновиднее.
- Ты хоть понимаешь, что ты сделал? – сурово спросил Лухан, и у Тао, изумленного его тоном, дрогнули ресницы.
- А что я сделал? – осторожно осведомился юноша, и Лухан чуть не взвыл, потому что видел: младший действительно не понимает причины его гнева.
- Тебе по карману сделать ему подарок такой же стоимости? Можешь спустить деньги на какую-нибудь безделушку?
Тао молчал. Ответ и не требовался. У Тао не было лишних денег. Он жил экономно и непритязательно, а большую часть своей выручки отправлял теткам, чтобы они могли нанять работника вместо него.
- Не стоило принимать подарок, если не можешь отдариться.
- Почему? Это же подарок, а не покупка-продажа.
Ирония заключалась в том, думал Лухан, что как раз второй вариант вернее. Он впал в ступор, не зная, как сказать об этом младшему. Лухан мысленно подбирал слова, и все они казались ему настолько грязными, настолько опошленными, что сложно было заставить себя произнести их вслух и оскорбить слух чистого юноши.
- Послушай, хён, - уверенно начал младший, - я вечером ляпнул о своих трудностях, а уже утром получил ноутбук. Он побеспокоился обо мне. У него есть деньги, и он захотел потратить их, чтобы помочь мне. У меня денег нет, но я обязательно отблагодарю его как-нибудь по-иному. Просто потому, что он мне нравится.
Лухан ухватился за его слова, как за платформу для того, что все равно должно быть произнесено, как бы ни хотелось этого избежать.
- Вот именно. Он знает, что у тебя скромные доходы, и все равно делает тебе грандиозный подарок, за который ты не можешь отплатить той же монетой. Тао, такие люди ничего не делают бескорыстно. Ты прости, это прозвучит оскорбительно, но он тебя покупает. Раз за разом: шикарными букетами, оплатой счета в кафе и этим ноутбуком. Потом он потребует что-нибудь взамен. Может быть, не прямо, но ты почувствуешь себя обязанным и не сможешь отказать, даже если это будет что-то, что тебе не понравится.
Тао не принимал его слова, это было видно по глазам. Лухан с сожалением понимал, что его посыл пролетает мимо, и младший просто не допускает крамольных мыслей в сторону Криса.
- И что же он покупает? – странным голосом спросил юноша. – Да что он может купить у меня этим ноутбуком?
Настал момент откровений, которых так страшился Лухан.
- Твое расположение. Твое время. Твое внимание. Но скорее всего, твое тело.
Тао сморгнул и с такой мудрой жалостью посмотрел на мужчину, что тот почувствовал себя младшим перед старшим.
- Ты глупости говоришь, гэгэ. Такие вещи не покупаются. И тем более, ему не нужно даже пытаться их достичь – они у него и так уже есть.
- И секс? У вас был секс? – грубо спросил Лухан. Он просто не знал, как смягчить эту тему.
Тао равнодушно прикрыл глаза и притянул чехол с ноутбуком к груди.
- Хён, мы и так встречаемся. Даже детям известно, чем занимаются пары. Вовсе незачем за это платить.
Лухан почувствовал себя на скользкой почве. Он так и не понял, было ли у них с Крисом что-нибудь, а «разумные» объяснения Тао совсем не успокаивали.
- Это ты можешь думать, что отдаешь себя. Хотя я лично считаю, ты слишком доверяешь ему и поступаешь опрометчиво. А вот он может не понимать, что ты к нему тянешься. Он может бояться, что ты уйдешь. Или… Много причин. Скорее всего, он думает, что купить человека проще, чем довериться ему.
- Со мной это не работает, хён, - прохладно ответил Тао. – Я не считаю себя обязанным ему только потому, что он решил сделать мне подарок. Я буду с ним, но это мой выбор. А ты, хён, слишком плохо о нем, да и вообще о людях, думаешь.
- А ты слишком наивный! – выплеснул свои эмоции Лухан.
Тао поджал губы и встал.
- Он хороший, - сказал юноша и застыл, будто надеясь на извинения от старшего и на мировую.
- Сомневаюсь, - бросил Лухан, и после этого Тао уже не счел нужным что-либо говорить и вообще оставаться на кухне.
Повисла тягостная тишина. Лухан все сидел, смотрел на место, на котором в недавнем времени находился младший, и переживал за него, не зная, как оградить его от жестокой легкомысленности людей. Это была их первая ссора, и Лухану было грустно от того, что конфликт произошел из-за его лучших побуждений. Он всем сердцем полюбил светлого мальчишку, и у него по-родительски болела душа за него.
Минуты утекали, а Лухан так и не двигался с места. Он допивал остывший чай и смотрел в окно.
Прошуршали тихие шаги, и Лухан оглянулся, чтобы увидеть вернувшегося Тао, тоже немного расстроенного и слегка растерянного.
- Гэгэ, - по-китайски обратился Тао, садясь на свое место и складывая руки на стол, - Крис не идеальный. Он зачастую видит во мне лишь несмышленого ребенка. Он, я знаю, считает меня глупым и беспомощным. Он любит командовать и не всегда замечает мои желания. Иногда мне приходится бороться с ним, только чтобы он заметил во мне человека. У него множество изъянов, впрочем, как и у меня. Но он, правда, хороший. Он пытается заботиться обо мне и понемногу начинает со мной считаться. Может, с самого начала он и не вел себя наилучшим образом, но у него получается меняться. Мы понемногу научимся понимать друг друга. Все будет в порядке, гэгэ.
Лухан молчал, тронутый мудрыми измышлениями. Тао высказал хорошие слова, но вот беда: они не убеждали Лухана в добросовестности Криса, а скорее подтверждали его высокое мнение о Тао. Впрочем, Лухан решил не возражать пока, а просто быть начеку и страховать его.
- Надеюсь, да, у тебя все будет в порядке, - со вздохом произнес Лухан.
«Доверяй, но проверяй», - мысленно пожелал он младшему.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Сб, 01.08.2015, 11:03 | Сообщение # 36 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Бэкхен не знал, что и думать, когда Крис пригласил их троих к себе в гости. Слишком уж нетипично было для него такое поведение. Более того, он даже соизволил позвонить каждому лично, а не спихнул возню с общим сбором на первого попавшегося. Например, на Чанеля. Который, к слову сказать, на данный момент ужасно надоедал своим перевозбуждением от предстоящей встречи и бестолковыми попытками руководить их небольшой командой.
Все дело было в том, что никто из них не знал точно, где искать коттедж Криса. Чанель бывал у него лишь один раз, и то пару лет назад, а Бэкхену и вовсе не доводилось гостить у друга. Поэтому дорогу они искали по указаниям Криса и по памяти Чанеля. Сидящий за рулем Бэкхен старался следовать именно заранее предоставленному маршруту, но Чанель ужасно мешал ему своими требовательными подсказками. И хотя его визуальная память доверия не внушала, пару раз пришлось уступить. Как итог, они заблудились.
Когда стало ясно, что советы Чанеля скорее вредят, чем помогают, Бэкхен решил игнорировать его, даже если это сулит мелкую ссору. В конце концов, радиоведущий был отходчивым человеком, быстро переключающимся на новое, а ездить кругами уже порядком надоело. Бэкхен почти взорвался, когда помимо непрерывно гудящего баса раздался еще и тихий голос Тао, будто его только в этой какофонии, заполняющей салон машины, не хватало. Бэкхен сперва отнесся к его лепету скептически, решив, что младший просто хочет поучаствовать в решении общей проблемы, но довольно быстро осознал, что единственный из них, кто действительно понимает, где находится, и знает, куда ехать, - это Тао. Весьма любопытное наблюдение. Бэкхен скосил глаза на сидящего рядом Чанеля, чтобы понять, заметил ли он тоже поразительную осведомленность младшего. Однако Чанель был слишком увлечен своими бессмысленными наставлениями, чтобы обратить внимание. Бэкхен решил, что это к лучшему: если Чанель поймет, что Тао бывал в доме Криса чаще, чем он, не миновать бури. Бэкхен уже успел ознакомиться с его вопиюще собственническим отношением к Крису Ву.
На самом деле, это бесило. Бэкхен ревновал Чанеля, который безудержно ревновал Криса Ву. Если бы еще кто-нибудь ревновал самого Бэкхена, было бы вообще смешно. Так смешно, что хоть плачь. Бэкхен стиснул руль и сжал челюсть. Его действительно угнетала эта ситуация, она с садистской медлительностью подпиливала нервы и лишала покоя. Разумеется, он знавал ревность, но никогда еще ее не вызывало именно дружеское отношение его любовника к лучшему другу. Чанель просто вымотал его своим упрямым эгоизмом. Видимо, его сильно задело то, как вскрылись отношения Криса и Тао. Не было и дня, чтобы он не припомнил этого, не продемонстрировал бы удивление и сомнение, и не высказал бы обиженно что-нибудь едкое. В его брюнетистой голове все никак не укладывался факт того, что Крис неожиданно поддался очарованию Пальмочки. Чанель сам способствовал этому: он хотел взбодрить Криса и поделиться с ним «находкой», как ребенок демонстрирует родителю красивый камешек. Но он не думал, что симпатия его друга зайдет дальше снисходительного одобрения. Теперь же Чанель чувствовал себя брошенным и обманутым, и считал, будто Крис должен ему еще больше внимания, чтобы восстановить баланс. И кому он сообщал свое мнение? Бэкхену, конечно же. И при этом совсем не фильтровал ситуации, в которых высказывался. Бэкхену начинало казаться, что их в постели трое: он, Чанель и Крис. Потому что Чанель не гнушался упоминанием своей сильной дружеской привязанности даже после секса. Хорошо еще, что не во время. Бэкхен не высыпался и жертвовал некоторыми личными делами, чтобы почувствовать себя обласканным и неодиноким. Он, как мотылек летящий на пламя свечи, просто не в состоянии был отказаться от очередной порции тепла, и потому вечерами мчался в чужую квартиру. Чтобы получить объятия и внезапное «Знаешь, а все-таки странно, что Крис…». Или проснуться от поглаживания большой горячей ладони по животу, уловить желанный шепот «с добрым утром», разомлеть и влюбиться в новый день, а потом услышать «Хм, а как думаешь, когда у них все началось?». Как будто отношения Криса Ву важнее и интереснее, чем их собственные, а утреннее счастье – фантом, отступающий перед насущным чанелевским желанием докопаться до истины и убедиться, что он в чужой жизни по-прежнему номер один. И он как-то упускал из виду то, что является «первым номером» для еще одного человека, который, черт возьми, не где-то там в своем коттедже, а на расстоянии вытянутой руки, варит ему кофе. И, казалось бы, нет повода для классической ревности, ведь романтической привязанности к Крису у Чанеля не наблюдалось. Но было какое-то неестественное и неправильное, гипертрофированное отношение к дружбе, с которой Бэкхен не мог и не хотел бороться. Бэкхен мог отбить Чанеля у любовника, но как отобрать его у друга?
В общем, в свете недавних событий Бэкхен не понимал, почему Чанель еще не задушил своими нападками скромно притихшего на заднем сидении младшего. Временами ему начинало казаться, что он и сам с удовольствием проехался бы и по младшенькому, и по Крису, которые лишили его полагающейся доли внимания любовника, но вот Чанель вел себя по отношению к Тао на удивление спокойно. Скорее всего, он просто относился к нему не как к действующему лицу и причине, а как к мячу, который до этого был у него, а теперь перешел к «другой команде» - к Крису. И именно Крису он будет предъявлять свои претензии, если не прямо, то окольно. Так виделось Бэкхену.
Абстрагировавшись от чужих голосов и предавшись размышлениям, Бэкхен чуть не пропустил указанный Крисом ориентир, однако вовремя спохватился и свернул в нужную сторону. Теперь уже было проще: опознавательные знаки попадались чаще, практически не было развилок, и потому уже через пару минут они прибыли в пункт назначения. Там их ожидал неприятный сюрприз.
- Что за нахер? – эмоционально вопросил Чанель, укладывая руки на панель перед собой и подаваясь вперед к лобовому стеклу, будто это могло как-то поменять картину.
Бэкхен с брезгливостью смотрел вперед и видел исписанный вандалами забор.
- Он же вроде закрасил его… - недоверчиво протянул Бэкхен.
Тао просунулся в просвет между креслами, чтобы понять, в чем дело.
- Это точно его дом? – спросил Бэкхен.
Он обращался к Тао, но ответил ему Чанель.
- Точно. А потому вылезайте. Если Крис еще не в курсе, у нас для него есть новости.
Бэкхен и Тао вышли из машины и подошли к Чанелю, который быстрее всех оказался у домофона и уже звонил по нему. Недолгие переговоры, сопровождающиеся тихим шипением динамиков – и Крис размагнитил для них замки. Однако никто не поспешил внутрь, все решили дождаться его снаружи. Крис не заставил себя ждать. Буквально через минуту распахнулась металлическая дверь и из нее показался хозяин коттеджа собственной персоной, в мягком светло-сером спортивном костюме, который делал его непривычно домашним и уютным.
- Всем привет, - поздоровался Крис, будучи в дверях, и жестом пригласил внутрь.
- Привет-привет. Но иди-ка сюда, полюбуйся! – Чанель ткнул пальцем в забор.
Сбитый с толку Крис чуть нахмурился и вышел на улицу. Он окинул взглядом багрово-красные с черным «художества», пятнами выделяющиеся на спокойном серебристом фоне, и, потемнев лицом еще сильнее, достал смартфон. Он был близок к тому, чтобы отменно выругаться, но одного короткого взгляда на Тао ему хватило, чтобы промолчать. Он оглядел заборы соседей – те были нетронуты.
- С этим что-то надо делать, это уже не случайность, - заявил он, фотографируя забор. – Сейчас я не буду портить нам вечер, но завтра утром поговорю с полицией. И, как минимум, надо камеры наблюдения установить.
Бэкхен оторвался от созерцания увядающей розы (вполне хорошо нарисованной, кстати) и вскинулся на Криса, пораженный его беспечностью.
- У тебя нет камер?! Ты с ума сошел что ли? До сих пор не привык к тому, что ты теперь не обычный человек? У тебя инстинкт самосохранения отключился?!
Крис поморщился и отвернул голову от Бэкхена, словно не желая слушать его.
- Мне казалось это излишним. Домофона и сигнализации на дверях и окнах должно было хватать. Но у камеры домофона слишком узкий угол обзора. Теперь я это выяснил и знаю, что надо исправить. Обычная доработка систем, Бэк, не горячись.
- Ты должен был усилить охрану еще с прошлого раза, - ткнул носом в ошибку Бэкхен.
Крис с отстраненным видом сложил руки на груди, будто и не его это касалось.
- Черт возьми, Крис, ты… Ты… Нельзя же быть таким идиотом! – вмешался эмоциональный Чанель. – Так понравилось переезжать? С прошлого раза острых ощущений не хватило? Придурок, не заставляй меня волноваться!
Доселе тишайший и незаметный Тао при этих словах открыло было рот, чтобы задать вопрос, но Крис опередил его своей репликой.
- Я же сказал, что все уяснил и меры приму! Не стойте тут, заходите.
Крис кивком в сторону двери продублировал приглашение, и компания проследовала внутрь огороженного забором дворика и далее, в саму квартиру. В коридоре создалась небольшая толкучка из-за Чанеля, который своими длинными конечностями мешал всем разуваться, но после мини-толпа сама собой утекла в гостиную и там разбрелась по местам. Чанель, естественно, занял большую часть дивана. Именно поэтому он и помчался вперед первым – чтобы успеть смачно плюхнуться на сиденье. Впрочем, хозяин квартиры бесцеремонно сдвинул его и получил свою законную половину. Разумный Бэкхен, который даже не пытался отхватить место на, в общем-то, огромном диване, сразу сел в низенькое кресло. Ну а Тао и вовсе обошелся большой диванной подушкой, на которой с комфортом развалился на полу.
- Обожаю этот диван, - довольно заявил Чанель, показушно лапая подлокотник, за что получил от Криса по рукам.
- То машина, то мебель… Отвали от моей собственности!
Чанель заурчал пуще прежнего и потерся щекой об обивку. Бэкхен закатил глаза. Иногда Чанель становился неуправляемым. И чаще всего, когда ситуация была связана с Крисом Ву.
Крис предложил гостям напитки и закуски, которые стояли на журнальном столике, но пока никто не изъявил желания притронуться к ним. На основе нытья Чанеля про диван завязался непринужденный разговор, плавно перетекший к обсуждению работы и отдыха. Все увлеченно обсуждали свои и чужие трудности и радости, и даже тихий Тао высказался пару раз. Бэкхен был слишком наблюдательным, чтобы не заметить перемены во внимании Криса. Общие обсуждения он слушал, казалось, в пол-уха, не концентрируясь ни на человеке, ни на его голосе, но когда начинал говорить Тао, он со всей собранностью слушал его речь и даже следил за выражением лица. Отчасти Бэкхен его понимал: Тао говорил редко и не претендовал на чье-либо внимание, в отличие от того же Чанеля, не повторял дважды и, если видел, что его не слушают, просто замолкал, поэтому Бэкхену казалось важным поддерживать его чувство сопричастности беседе. И если бы Бэкхена спросили, почему он это делает, он бы не смог дать ответа. Не так уж занимателен был деревенский мальчишка, чтобы бояться его отчуждения.
Бэкхен не мог не удивиться общей дружелюбной и заинтересованной атмосфере беседы. Если задуматься, все четверо плохо сочетались друг с другом. Ярче всех из строя выбивался Пальмочка своим мышлением, видом, репликами, даже голосом. Если бы их всех поставили в линию и попросили «найти лишнее», как это делают на развивающих уроках в детских садах, исключили бы Тао. Но и оставшаяся тройка отличалась разношерстностью. Чанель был слишком экспрессивным и взбалмошным для сдержанного и рационального, порой даже холодного Криса. Отношения Криса и Бэкхена, в целом, можно было описать как «сосуществование». Они хорошо находили общий язык, во многом сходились во мнениях, но ничего нового дать друг другу не могли. Их общение походило на поглощение пресных лепешек: жизнь поддерживает, но приедается. Ну а Чанель с Бэкхеном… Бэкхен терпеть не мог безответственных людей, живущих спонтанностью, ветреных и непостоянных. Однако в Чанеле всего этого было ровно столько, может, почти на грани, но так, что это придавало остроту отношениям и не отталкивало вконец. На данный момент все четверо говорили, каждый в своей манере, не всегда друг с другом соглашались…да что там, иногда даже не дослушивали реплики. Кричали, наезжали, смеялись, почти обижались, но вместе, а не каждый сам по себе. Будто их склеивал невидимый цемент. Конгломерат – собранные воедино абсолютно разные люди. Может, Бэкхен и не обратил бы на все это внимание, но обстановка дарила ему чувство защищенности, к которому он был очень чуток и к которому жадно тянулся.
- Я хочу чая! – внезапно заорал Чанель, тыча пальцем в бок Крису. – Горячего-горячего!
- Это обманный маневр, чтобы выжить меня отсюда? – осведомился Крис, забираясь на диван с ногами, упираясь стопами в подлокотник и спиной оттесняя друга. – Не получится. Тао, пожалуйста, организуй нам чай.
Младший послушно поднялся и прошлепал на кухню. Бэкхен проследил за ним взглядом, пока тот не начал набирать питьевую воду в чайник, а потом вернулся к увлекательному зрелищу, к битве за диван.
- У вас это, кажется, хроническое, - заявил он, обводя пальцем по воздуху в одно целое Криса, Чанеля и диван, - то же самое в караоке было. Хотя… Стойте, погодите!.. Ведь и мы с Чанелем там тоже… Чанель, просто признайся, что ты самоутверждаешься за счет владения диваном.
- Е-эй! Я альфа-самец, а диван – та территория, которую стоит делить, - рассмеялся ведущий.
- Альфа-самец… - фыркнул Крис и на секунду ослабил бдительность. Воспользовавшийся заминкой Чанель не преминул сдвинуть его подальше.
- Забавно-то как. С кем бы еще Крис так дурачился? - Бэкхен специально выделил голосом последнее слово, чтобы понаблюдать, как блондин будет спешно восстанавливать имидж серьезного парня, но тот ответил неожиданно простенько:
- Да ни с кем.
Вернулся Тао с подносом. Он осторожно, дабы не расплескать, выставил полные чашечки и отнес поднос обратно. Бэкхен поблагодарил его и от себя, и от имени слишком занятых противостоянием Криса с Чанелем. Только Бэкхен снял чашечку, чтобы пригубить напиток, как гиперактивный Чанель заехал ногой по столу, и одна из чашек подпрыгнула, упала на пол и разбилась, а остальные расплескались почти наполовину.
- Блять, - высказался Чанель, снимая мокрый носок.
- Не выражайся! – рявкнул Крис.
Чанель вроде бы пропустил его слова мимо ушей, но материться больше не стал.
- Ну вот… - протянул он, глядя под стол на мокнущие в жидкости осколки. – Я не хотел. И как мне теперь покинуть пост?
Чанель покосился на занимающего свою половину Криса. Блистательное, по его мнению, решение пришло быстро, когда он заметил, что добросовестный Тао уже принес тряпку и промокает ею столешницу.
- Тао, убери тут, пожалуйста, ладно? Пожалуйста-пожалуйста!
Тао согласно кивнул. Крис отвесил Чанелю подзатыльник.
- Тао, положи тряпку, сядь на место. Чанель… вперед, ты знаешь, что делать, - скомандовал блондин.
- Эй! – возмутился Чанель. – Тао же подтвердил, что уберет! Ты, типа, схитрить решил?
- Я, типа, восстанавливаю справедливость, - передразнил его Крис. – Ты тут все разворотил, тебе и убирать. Не сваливай на безотказного.
Тао густо покраснел и смутился, когда его назвали безотказным. Крис повелительным жестом ткнул в останки чашки и принялся прожигать друга побуждающим взглядом. Кажется, Чанель собирался вякнуть очередное «Но Тао…», однако вовремя заткнулся, очень уж красноречивым был вид хозяина квартиры. Стремление Криса защитить свою «собственность» было столь очевидным, что Бэкхен не сдержал ироничной ухмылки. Ему, как другу, известно было, что многие вещи и даже некоторых людей Крис автоматом записывал в свое владение и не всегда различал тонкую грань между принадлежностью и тесным партнерством. Похоже, Тао оказался ему достаточно близок, чтобы перейти в раздел «мое». Отчасти это было хорошо: о «своих» Крис заботился по максимуму возможностей. Но иногда трудно было справляться с его хозяйским отношением. Чанель и Бэкхен преодолели эту проблему: Чанель просто получал от этого удовольствие и даже требовал еще больше, а Бэкхен игнорировал многие проявления собственничества Криса, пока они не заглохли. Да и не был Бэкхен настолько близок ему, чтобы перейти в его «личное пользование».
Чанель проворчал что-то недовольное, отобрал у Тао тряпку и опустился на колени.
- Мусорное ведро, - подсказал Крис, наблюдая, как Чанель собирает тряпкой осколки.
- Ай, да, точно… Где оно?
- Я принесу, - отозвался Тао и тут же шустро разобрался с проблемой.
Чанель выкинул первую партию осколков в подставленное ведро и с непонятным младшему подозрением посмотрел ему в лицо. Несмотря на недвусмысленные указания Криса сидеть и расслабляться, Тао достал из кухонного ящичка рулон бумажных полотенец и принялся помогать с уборкой, промокая поверхность стола.
- Погодите, я не могу работать в таких условиях, - произнес Чанель, бросая тряпку на пол и усаживаясь по-турецки.
Крис вопросительно изогнул бровь, намекая своим видом, что для некоторых неженок может условия еще и усложнить .
- Вот ты, - Чанель ткнул пальцем в Тао, - ты так уверенно достал эти салфетки… откуда ты знал, в каком именно ящике они лежат? Почему ты так быстро сориентировался?
Тао растерялся и даже приостановил наведение порядка.
- Потому что потому, - исчерпывающе ответил за него Крис, ставя голосом явственную точку.
- Не-ет, постойте! – воскликнул дотошный Чанель. – Это очень любопытный вопрос.
- Чан, ты тупой? – с аристократичной брезгливостью осведомился Крис.
- Тао уже был здесь, - вмешался Бэкхен, чтобы сократить время выяснения очевидной правды.
Чанель картинно схватился за голову, а потом за сердце
- Ты мне изменяешь! – страшным шепотом обвинил он лучшего друга.
- Хорошо, что ты понял это, детка, - сыронизировал Крис, - а теперь подними свою пятую точку и приберись тут.
Чанель всхлипнул.
- Вот значит, как чувствует себя брошеный.
- И немного под диван затекло, - любезно указал Крис.
Чанель злобно зыркнул на него и просунул руку под диван.
- И сколько же раз ты тут был, Тао? – вроде бы невинно поинтересовался Чанель, отжимая тряпку в ведро.
Младший молчал, чувствуя, что вопрос неспроста, но не зная, как его трактовать.
- Тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело? – пока еще вежливым тоном намекнул Крис.
- А что я такого спросил? – ощетинился Чанель, бросая тряпку в лужицу. – Я что, не имею права знать, что творится у моих друзей?
- Имеешь. До определенного предела. Прости, но точная цифра посещений – не то, что тебе так уж необходимо.
Бэкхен был согласен с Крисом. Чанель настырно лез на запретную территорию. Не было ничего страшного в том, чтобы ответить ему, но это стало бы признанием правомерности его ревнивого вмешательства. Терпеть чужой нос в делах романтической привязанности – увольте. Бэкхен такого не хотел бы.
- Ну что такого-то? – продолжал канючить Чанель. – Вам есть, что скрывать? Вы вместе закапываете трупы на закате под доносящийся из автомагнитолы джаз?
Крис смерил его уничтожающим взглядом. Бедный Тао уже и не знал, как на что реагировать.
- У нас все, как у людей, ничего сверхъестественного. Парни, а между вами-то что происходит?
О, да, Крис умел сразу перейти к делу, резко и без шанса на увиливание. Жаль, что это в большей мере било по Бэкхену, чем по легкомысленному Чанелю. Бэкхен внутренне сжался. Он и сам задавал себе этот вопрос, но услышать его от Криса… который непременно потребует четкого ответа, который обладает уникальной способностью расставлять все по местам… это было невыносимо. Бэкхен вдруг ясно осознал, что у них с Чанелем нет ничего. Они просто иногда бывают вместе в одной квартире и также периодически спят друг с другом. И вся утренняя романтика с полагающимися объятиями и ароматом кофе – на деле полный фарс без истинных чувств. Бэкхен отчего-то был уверен, что даже наверняка странные отношения хозяина и «собственности» Криса и Тао куда романтичнее их с Чанелем вроде бы равноправных.
- А что у нас? – осторожно переспросил Чанель, впрочем, не отрицая, что понял, кто имеется в виду.
- Будешь вешать мне на уши лапшу про то, что вы дружески рубитесь в плейстэйшен по вечерам? – неумолимо произнес Крис.
- У меня нет плейстэйшена, - несколько обескураженно ответил Чанель.
- Тем более. И ах, значит, у тебя. Ясно.
Повисла небольшая пауза, в течение которой Бэкхен отчетливо слышал шорох осыпающейся крошки с трещин на своем сердце. Он не хотел знать, что скажет Чанель, но и отвечать сам не собирался. Главным образом потому, что сказать ему было нечего.
- Иди-ка ты со своими вопросами… - агрессивно подобрался Чанель, яростно натирая пол.
- Вот как ты заговорил, когда дело касается лично тебя, - усмехнулся блондин, разваливаясь в уверенной, прямо-таки доминирующей позе.
Чанель понял, что загнал себя в угол и выставил дураком, и потому счел нужным ответить.
- Ладно, я понял, что ты хочешь сказать. Окей, я не лезу со своим любопытством в ваши дела. Но просто для справки: у нас все хорошо. Наши отношения развиваются. Точка.
Бэкхен испытал жгучий стыд. Такие шаблонные фразы, призванные нагнать туману, только лучше осветили истинное положение дел. Фактически, в понимании Бэкхена, Чанель сообщил Крису, что ничерта, вот прямо-таки ничерта стоящего между ними нет. «Кошмар», - шепнул внутренний голос. И Бэкхен видел: Крис все прекрасно понял, однако благородно промолчал и вообще закрыл тему.
- Наверное, нужно вас поздравить, - слабо улыбнулся Тао.
Бэкхен невольно переглянулся с Крисом. Он не хотел, но взгляд сам собой поднялся и встретился с чужим. «Наивный неиспорченный мальчик», - жалостливо значилось в обоих взглядах. Видение Тао было и трогательным, и раздражающим. Он еще верил словам и не всегда успешно считывал между строк, если скрытое было достаточно хорошо запрятано или же он просто не ожидал обмана.
- Тао, еще чаю, пожалуйста, если не трудно - мягко попросил Крис.
Юноша кивнул и бросился выполнять просьбу. Поскольку стол он уже вытер, Чанелю больше нечего было делать, и он потащил ведро и тряпку прочь. Под руководством Тао ведущий запрятал все это на свои места и вернулся к дивану на свою половину.
Чанель потерял уверенность в себе, а Крис в принципе никогда не был заводилой, поэтому в компании повисла бы неловкая тишина, если бы Бэкхен не выдумал новую тему для разговора. Все пошло по-старому. Вновь Чанель лип к Крису, а тот безуспешно пытался отодрать его от себя, Тао опять рассеяно улыбался и время от времени вставлял свои скромные реплики. Бэкхена понемногу отпускало, и вскоре он обнаружил, что втянулся в горячий спор с Чанелем и просто не может затормозить. Остроумные замечания сыпались одно за другим, Чанель отвечал с не меньшим запалом, и даже Крис периодически запрокидывал голову, чтобы просмеяться.
Однако посреди всеобщего веселья Крису позвонили с работы, и он вынужден был подняться наверх, чтобы в тишине поговорить с менеджером. Лишившись основного зрителя, Чанель стал спокойнее, а потом и вовсе затих. Стало на порядок скучнее, и нужно было выдумать новое развлечение. В отсутствие грозного Криса мысли Чанеля опять повернули в опасную степь.
- Надо же, как ты его зацепил, - почти шепотом произнес Чанель, усаживаясь на пол перед Тао и заглядывая ему в лицо. Тот смущенно прикусил губу, скрывая рвущуюся наружу радость от этого замечания. – Что же в тебе такого особого?
Эту фразу запросто можно было счесть оскорбительной, но Тао и не думал обижаться. А Чанель бесцеремонно ухватил его за подбородок и озадаченно нахмурил брови.
- Бэк, ну-ка иди сюда, - подозвал он.
Бэкхен подошел ближе.
- Слушай, если всмотреться, то он очень даже ниче так. Приятная мордашка. На глаза так вообще можно повестись.
Тао издал затравленный стон.
- Не говори обо мне, будто меня здесь нет, - укорил он друга, впрочем, впустую.
Бэкхен всмотрелся в эмоциональное лицо задетого юноши. Его и вправду можно было назвать симпатичным, если не красивым. Бэкхен смотрел и признавал, что сейчас все вкупе: его внешность, выражение лица, характер, - все складывается в довольно привлекательный образ. По крайней мере, он поймал себя на том, что не прочь был бы поцеловать его разок, чтобы потом посмотреть, как он будет цвести смущением и освобожденной внутренней красотой. Впрочем, это чувство было чисто исследовательское, не как с Чанелем, в тепле которого хотелось купаться.
- Хм, ну, знаешь, вообще-то да. Ничего так. А если приодеть, то вообще конфеткой станет.
В глазах азартного Чанеля загорелся огонек.
- Что? – резко спросил Бэкхен, спасаясь от направленного энтузиазма, хотя уже и сам понял, в какую сторону его начало клонить.
- Бэк, ты же классно гримируешь. Сделай, а? Давай посмотрим, а?
- Что сделать? – насторожился Тао и попытался убрать от своего лица руки Чанеля.
- Дурацкая какая-то идея… - протянул Бэкхен, глядя на чуть взволнованное симпатичное личико, зажатое в лапище Чанеля. И эта самая дурацкая идея начала им завладевать, потому что когда Тао дернулся, свет на его лицо упад под таким углом, что выгодно подчеркнул тенями разрез глаз и скулы. У Бэкхена, как у призванного художника, зачесались руки обрисовать контуры и растушевать угольно-черную крошку согласно естественным наметкам.
- Где у Криса косметика? У меня с собой только карандаш для глаз, - сдался он.
Чанель расплылся в плотоядной улыбке и поднялся на ноги, вздергивая за подмышки Тао.
- Я в коридоре видел трюмо. Если не там, то разве что наверху, в спальне.
Бэкхен кивнул и проследовал в указанном направлении, слыша сзади приглушенные возгласы сопротивляющегося Тао.
Бэкхен приблизился к трюмо и наугад выдвинул ящичек.
- Стойте, погодите! – запротестовал Тао. – Это чужие вещи, нельзя же так вот!..
- Ой, не дрейфь, все в порядке! – успокоил его Чанель сомнительной сентенцией.
В первом ящичке лежали какие-то бумаги, и Бэкхен открыл следующий, в котором сразу же отыскались нужные вещи.
- Хе-хе, - сымитировал Бэкхен злодейский смех, извлекая наружу тональные крема, кисточки и палетки. – Ну же, милый, не упрямься. Ты же сам когда-то просил меня научить тебя подводить глаза.
Тао вздохнул и опустил взгляд.
- Бог ты мой, как унизительно, - покачал головой Чанель, рассматривая выложенную косметику.
Бэкхена это немного задело. Он воспринял слова отчасти на свой счет.
- Вообще-то, это необходимость, - оправдался он сразу и за себя, и за Криса, - внушительная часть нашей популярности строится на фотографиях, сделанных фанатками. И, знаешь ли, надо хорошо выглядеть. Чтобы получился классный снимок, приходится прибегать к хитростям: осветлять, затемнять и просто подчеркивать.
- Э-эй, не надо мне тонкости объяснять! – капитулировал Чанель, поднимая руки.
Бэкхен сурово посмотрел на него, ухватил младшего за локоть и усадил на стул. Вооруженный, он приступил к работе. Красить Тао оказалось сплошным удовольствием: тональные крема и бронзанты ровно ложились на гладкую здоровую кожу, легко было угадать, как лучше вести стрелку, чтобы подчеркнуть разрез, а память услужливо подсказывала вариант наиболее удачной растушевки теней. Бэкхен вдохновился, и работа спорилась, а под его кистями прорисовывался восхитительный глубокий образ опасного в своей сексуальной невинности создания. Бэкхен приходил в восторг от ангельского Люцифера, которого сам же создавал, и, пожалуй, если бы ему однажды довелось пробудить к жизни свою Мону Лизу, он сотворил бы ее из Тао, не мудрствуя лукаво, а лишь подчеркивая то, на что укажет природа. Совсем рядом шумно дышал возбужденный неожиданным перевоплощением Чанель. Его бестолковые одобрительные возгласы подтверждали восхищение Бэкхена.
Бэкхен отложил растушевочные кисти и принялся искать в трюмо краску для губ, если только она была у Криса. Между делом он глянул на младшего. Тот наблюдал за ним из-под ресниц острым неодобрительным взглядом, и Бэкхен испытал ликование мастера, заметив это несвойственное ему, но весьма сочетающееся с макияжем, выражение глаз. Тао безумно шло это праведное осуждение вперемешку со снисхождением «что взять с неугомонных хёнов» и непреклонной попыткой сохранить себя в эпицентре чужих игр. Он сидел безукоризненно ровно, подняв подбородок и сложив руки на коленях, и только заколотая Бэкхеном вверх челка портила картину. Бэкхен убрал заколку и аккуратно пригладил волосы, а длинные прядки сзади стянул в хвостик, не такой, какой обычно носил Тао, а в стильный, молодежный.
- Них… ничего себе! – воскликнул Чанель, фотографируя недовольного Тао, наблюдающего за ним исподлобья, как встревоженная кошка. – Вот эт Крис дальновидный!
Тао резко выпростал руку и ударил ведущего по запястью, заставляя убрать камеру. Чанель подивился внезапному отпору.
- Его бы еще в шмотки приличные приодеть, и сойдет за золотую молодежь.
Бэкхен поддакнул, он был согласен. Тао машинально скосил глаза на свою футболку, разом теряя выражение глаз, приведшее старших в восторг, и возвращаясь к своему обычному смущению.
- Где у Криса шмотки? Здесь что-нибудь есть? – спросил предприимчивый Чанель, выдвигая большие нижние ящики трюмо.
- Нет, все в шкафу в спальне, - прохладным тоном ответил Тао, - но я не буду одевать его вещи без разрешения.
- Надень тогда это, - бестактный Чанель подсунул ему найденную в трюмо подвеску.
Тао отодвинул его руку в сторону.
- Не надо… - простонал он. – Я не могу так. Это вещи Криса и…
- Что происходит?
Знакомый голос разом остудил не в меру пылкие головы Чанеля и Бэкхена. Они синхронно повернулись в его сторону. Крис неспешно спустился по лестнице, пересек разделяющее их пространство и легким касанием повернул к себе голову Тао, застывшего при его появлении.
Бэкхен затаил дыхание, ожидая увидеть внутри зрачков Криса полыхающее адское пламя, которое стало бы безмолвной похвалой его мастерству. Однако тот остался абсолютно непроницаем. Блондин достал из ящичка зажим для волос, бережно и, как показалось Бэкхену, любовно отвел в сторону смоляную челку и заколол ее.
- Сейчас же смойте все, - сказал он, и это было уж явно не то, что Бэкхен и Чанель ожидали услышать. И даже Тао сник от его тона.
- Просто смыть? – взвился Чанель. – Ты слепой? Глянь, какой он оху… классный, в общем!
Крис даже не кивнул. Только достал упаковку ватных дисков и подставил ближе нужную бутылочку.
- Смывайте, - почти с угрозой приказал он и, разом потеряв интерес, ушел на кухню.
- Мудак! – с чувством высказался Чанель.
И Бэкхен внутренне с ним согласился. Потому что Тао объективно был хорош, он просто не мог не понравиться, а пренебрежение и равнодушие Криса явно расстроили младшенького, пусть изначально он и был против идеи старших. А Чанель все горячился и бормотал нелепые угрозы своему другу, на которые тот вообще никак не реагировал.
Наконец, Тао начисто умыли, Крис проверил работу и остался удовлетворен, после чего все вновь собрались у дивана. В этот раз разговор тек вяло, и всем уже было ясно, что настает пора расходиться. Они посидели еще около часа, а затем Бэкхен первый проявил инициативу, поднимаясь со своего места. Чанель поддержал его намерение разъехаться по домам, и вся компания поспешила сперва в коридор, а потом дальше, за дверь.
Чанель и Бэкхен покидали дом с ленивой неспешностью, и Тао успел опередить их, подбегая к воротам на улицу. Он уже приготовился нажать на кнопку, чтобы отпереть дверь, но строгий оклик Криса заставил его недоуменно повиноваться. Блондин подошел ближе и отвесил щелбан темненькой макушке.
- За что? – слабо возмутился Тао.
- Я тебе показываю, каким местом думать надо. А что, если там за дверью кто-то, кто изгадил мой забор? Стоит с ножом и ждет. Нет, я пойду первый.
Тао ошарашено приоткрыл рот и ухватился за ладонь Криса, которую тот протянул, чтобы включить экран, транслирующий видео с камеры домофона.
- Но если так, то в опасности будете вы, а не я!
Крис преодолел сопротивление чужого захвата и все же включил видеотрансляцию.
- Мои проблемы, мне и получать, - с философской хладнокровностью ответил он. – Эй, ну прекрати! Смотри, по крайне мере, площадка перед дверью чиста.
Тао отпустил его, и он вышел наружу. За ним проследовали его друзья. Чанель первым распрощался с Крисом и прошествовал к водительскому месту. Затем наступил черед Бэкхена, и он замешкался, прежде чем сесть в машину, а потому услышал разговор между парочкой.
- Э-э… до свидания, - попрощался младший.
- Ты что, уезжаешь? – в голосе старшего сквозило искреннее удивление. – Ты разве не останешься?
- А можно?..
Бэкхен обернулся на Криса. Тот смотрел на юношу как на диковинную зверюшку. Видимо, в его голове не укладывалось, что кто-то не улавливает телепатически его мысли и не следует им.
- Ох, ну, тогда я, пожалуй, останусь, - сдался Тао.
Бэкхен скривил губы в рефлекторной усмешке и сел в машину.
- А че мелкий? – поинтересовался Чанель.
- Едем без него, он остается.
- Оста… что?
Бэкхен мученически вздохнул и приготовился к долгой дороге, сдобренной восклицаниями в духе «Охренеть, они еще и трахаются!».
|
| |
| |
| Лис | Дата: Сб, 01.08.2015, 11:04 | Сообщение # 37 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| - Ну и? – утомленно поинтересовался Крис, когда они зашли в дом. – Оно того стоило?
- И почему я слышу иронию в ваших словах? – пробормотал Тао, скидывая кеды. – Конечно, стоило. Они же ваши друзья! Вы должны чаще приглашать их к себе.
- Никому я ничего не должен, - отрезал Крис, направляясь на кухню. Юноша поспешил за ним. – Ты хотел, чтобы они у меня побывали, я их пригласил, они приехали. Ты доволен?
- Как будто это мне, а не вам надо было! – возмутился Тао. – Не ведите себя так, будто сделали мне одолжение!
Крис достал стакан, подставил его под кран с питьевой водой и нажал на рычажок. Наблюдая за тем, как струя разбивается о прозрачную стенку и стекает по ней на дно, он внезапно высказался развернуто:
- Чанни и Бэк мои друзья. Я действительно ценю их. И некая прелесть в том, что они пришли, все же была. Но я устаю от такого. Это не те люди, которых хочется видеть у себя дома. Они создают хаос. От них много шума, проблем, головной боли и лишних телодвижений.
- Эти лишние телодвижения вроде бы и есть жизнь, - проворчал Тао.
Крис бросил на него быстрый косой взгляд и успел вовремя отпустить рычажок до того, как вода залила столешницу.
- Они остаются моими друзьям и вне моего дома. Так что пусть орут друг на друга где-нибудь в другом месте, которое я могу при необходимости покинуть.
Тао прекратил спорить. Это было просто бесполезно. Крис возводил свое жилище в особый ранг, и, видимо, только избранные допускались в святая святых. Судя по всему, Чанель и Бэкхен в эту категорию не входили исключительно по причине своей взбалмошности. Тао счел за лучшее не комментировать. В конце концов, у каждого свои тараканы, которых надо уважать.
Тао вздохнул и приготовился. У него была одна просьба, которая, наверное, после высказанных слов являлась неуместной, но о которой он, тем не менее, хотел сообщить.
- Если честно, было бы здорово, если бы вы еще разок побывали у меня.
Крис держал в руке стакан, но не пил, внимательно ожидая продолжения.
- Я хотел бы, чтобы вы познакомились с моим хёном. Он… в общем… так было бы лучше.
- Кому? – осведомился мужчина. – Тебе или ему? Зачем?
Тао слегка занервничал. Сложно было подобрать правильные слова. Тао хотел познакомить их, дабы у Лухана пропали нехорошие подозрения, чтобы он понял: на деле Крис вовсе не такой плохой, каким видится.
- Мой хён… он… не доверяет вам, - признался Тао.
- Считает, я играюсь с невинной овечкой? – нехорошо ухмыльнулся Крис.
Тао поежился и кивнул. Крис назвал вещи своими именами, и это не повод протестовать.
- И ты считаешь, ему нужно показать, что я подходящий тебе ответственный и чуткий серый волк?
Тао почувствовал, что заливается краской. Пришлось кивнуть сильнее и медленнее, чтобы хотя бы на краткое время скрыть алеющие щеки.
- А ты не думал, что он может быть прав? – опасно играясь, подразнил Крис. – Или тебе важнее не доказать, а просто успокоить? Овечке не нравится, что пастух мешает ей убегать в дремучий лес?
Это было слишком. Тао издал возмущенный стыдливый возглас.
- Прекратите!.. Прекратите эти свои сравнения! Зачем вы пытаетесь показаться хуже, чем есть, зачем нагнетаете обстановку?
Рассерженный юноша шумно выдохнул через нос, надув при этом губы. Он ждал серьезного ответа.
- Не хочу, - Крис отвернулся и полез в кухонный ящик.
- Не хотите?.. – беспомощно переспросил Тао.
Мужчина извлек из ящика пластинку таблеток и задвинул его обратно.
- Угу. Это плохая идея. Я практически уверен, что допорчу впечатление о себе. И твой хён будет грызть тебя в два раза сильнее. Кстати, а почему ты так близко подпускаешь его к себе? – Крис с подозрением сузил глаза. – Кто он вообще такой, и почему тебе так важно его мнение?
Юноша набрался терпения: старший опять завел знакомую шарманку.
- Лухан мой сосед, и он присматривает за мной. Мы дружим, - разъяснил Тао в очередной раз. – Вы оба мне близки, и поэтому я не хочу, чтобы вы относились друг к другу с предубеждением.
Крис собирался ответить что-то, но промолчал. Вместо этого он выдавил две таблетки из упаковки и по очереди заглотил их, запивая водой.
- Ну? – поторопил с ответом Тао.
Мужчина смотрел на него острым понимающим взглядом.
- Не позволяй никому лезть в твои дела. Тебе не нужно чужое одобрение. Если он хочет тратить себя на виртуальную борьбу за тебя – пусть тратит. Если нет – пусть сам выразит желание увидеться со мной. Делать мне больше нечего, чем бегать за ним. Приучи всех к мысли, что ты самостоятелен, и если тебе нужен будет совет, ты сам его попросишь.
Крис голосом поставил весомую точку, и Тао понял, что переубеждать дальше бессмысленно. По крайней мере, в настоящий момент разговор ничего не даст. Тао не ожидал отказа. Он думал, Крис уступит ему, встретится с Луханом, и все пройдет гладко. Лухан признает, что не прав в его отношении, а Крис, возможно, обзаведется еще одним другом. Но, видно, не судьба пока. То ли рано еще, то ли в принципе безнадежно.
Тао отложил свой замысел и перевел внимание на дела насущные.
- Что это за таблетки? – спросил он, кивая на пластинку.
Крис поморщился, не желая отвечать. Тао скрестил руки и надул губы, давая понять, что хочет знать, а ложь не примет. Старший колебался.
- Снотворное, - нехотя пояснил он.
- У вас проблемы со сном? – удивился Тао. Раньше он этого не замечал, но с другой стороны, он же не видел, что происходит наверху в спальне. Вполне возможно, Крис полночи напролет лежит с открытыми глазами и смотрит в потолок.
- Изредка, - уклончиво ответил мужчина.
Тао чувствовал, что от него что-то скрывают и, естественно, ему захотелось знать что.
- В чем дело? – поинтересовался он. – С вами что-то не так?
Крис скривил губы и опустил взгляд.
- А Чанель-хён об этом знает? Может быть, мне стоит спросить его, если вам не хочется самому говорить?
Это был практически шантаж. Конечно, Тао не стал бы допытываться у хёна, если бы Крис высказался резко отрицательно, - он уважал чужие тайны. Но что мешало ему подтолкнуть старшего к откровенности? Кроме совести ничего.
Слабенькая угроза возымела эффект. Видимо, Крис счел за лучшее сообщить хоть что-нибудь самому, чем доверять разговор безбожному вруну и приукрашателю Чанелю.
- Обычно со мной все в порядке, не переживай. Иногда бывают дни, когда я плохо сплю, но редко. Не бери в голову, пройдет.
Тао ощущал недосказанность, но удовлетворился и этим. Лезть дальше туда, куда его не хотели пускать, он считал безнравственным. Вместо дальнейших настырных расспросов, он перешел из кухни на половину гостиной, достал из комода постельное белье и принялся заранее подготавливать место ко сну. Решив, что пора переодеться в домашнее, он извлек наружу и свои шорты с футболкой, оставленные с прошлого посещения. Тао набросил их на спинку дивана и принялся снимать с себя уличную одежду. Стягиваемая кофта на время заслонила ему все окружающее, но едва он выпутался из ворота, столкнулся со жгучим взглядом Криса. Его глаза, цвета крепкой заварки, очень осмысленные и серьезные, своим выражением, цветом, глубиной сильно воздействовали на Тао. Юноша ощутил себя странно: неоднозначно и смешанно. Хотелось быстрее скромно прикрыться, блюдя приличия, о которых он даже не задумывался ранее. И в то же время звенела некая тайная струнка, побуждающая сбросить вообще всю одежду и насладиться собственным телом, высвеченным чужим взглядом, будто прожектором. Насладиться демонстрацией и поддаться. Тао испытал приступ стыда, замешанного на не совсем понятном ему желании, которое, он знал, естественно и свойственно не ему одному. Не испытывая судьбу, Тао ускорил темп переодевания. Он почувствовал облегчение вперемешку с разочарованием, когда шорты и футболка оказались на теле, а Крис так ничего и не предпринял по отношению к нему – только вяло допивал воду из стакана и смотрел. Юноша немного расслабился. Он сложил уличную одежду на кресло, а потом расположился на диване, упираясь плечами в подлокотник и вытягиваясь всем телом на сидении.
Крис отставил пустой стакан и подошел ближе. Он бесцеремонно приподнял ноги юноши, сел на освободившееся пространство, а затем опустил их себе на колени. Тао ощущал его чувствительными местами под коленками, а большая ладонь, небрежно уложенная на икры, приятно согревала. Крис будто бы задумчиво погладил большим пальцем оголенную кожу, одним этим простеньким касанием рассылая толпы мурашек по всему телу юноши. Тао еле удержался от того, чтобы не перетечь полностью на колени к старшему. Не сделал он этого потому, что ему нравилось вот так полулежать, вроде бы в чужой власти, но лишь наполовину.
Внушительный и мужественный старший вызывал глубинное умиротворение, на фоне которого искрами вспыхивало озорство, оставшееся от зажженного во время переодевания огня. Странное настроение Тао настойчиво подталкивало его к темам, которые считаются опасными у тех, кто боится своего партнера. Тао не боялся Криса. И ему хотелось двух вещей: почувствовать себя подлинно желанным и флирта. И это при учете того, что он знал о флирте только из обрывков студенческих разговоров. Но прежде всего он хотел разобраться с вселяющей неуверенность вещью.
- Почему вы так резко отнеслись к тому, что Бэкхен меня накрасил? – тихо спросил Тао. – Весь вечер об этом думаю. Мне не идет? Это смотрелось смешно и нелепо?
Крис не сразу ответил. Казалось, поглаживать ноги младшего ему куда интереснее, чем отвечать на вопросы. Тао видел, как меняется его выражение лица с задумчиво-соблазненного на откровенно скучающее и чуточку удивленное.
- Да нет… просто это было излишним.
Похоже, Крис думал, что его слова исчерпывающи. А Тао уже начинала надоедать такая его манера общения, когда он отвечал слишком коротко, будто сам себе. Словно считал, что выполнил свой долг, не заботясь при этом о том, понял ли его собеседник.
Тао качнул ногой, привлекая к себе внимание.
- Излишне потому, что я не предназначен для подобного? Мне не следует больше так делать?
В конце концов, его действительно это волновало. Потому что вкусу Криса он доверял, и если тот забракует макияж, сделанный профессионалом, то самому ему не стоит и пытаться повторить. В отсутствие навыка эффект будет еще катастрофичнее.
Крис опять посмотрел на него тем самым взглядом, которым одаривал людей, высказавших вопиющую глупость. Тао мысленно вздохнул: он получал его слишком часто.
- Ты в зеркале-то себя видел? – насмешливо поинтересовался Крис.
- Накрашенным? Нет. Сначала хёны заслоняли мне обзор, а потом появились вы и не дали посмотреться.
Крис фыркнул, видимо, позабавленный, и Тао, реагируя на его непонятное веселье, еще раз дернул ногой, но уже настойчивее. Старший перехватил ее и прижал к себе.
- Попроси у Чанеля фото, - посоветовал Крис. – Но лучше не надо. И, знаешь, тебе действительно не стоит баловаться всей этой мишурой.
Тао стало немного обидно. Все-таки, неприятно, когда твой собственный парень не впечатлен тем, что призвано производить эффект. Можно было бы списать все на криворукость Бэкхена, но ведь и ему, и Чанелю понравилось!
Внезапно на лице мужчины мелькнуло несвойственное ему выражение виноватого озарения. Крис редко чувствовал себя неправым – за все время общения Тао успел это уяснить.
- Ты меня не понял. Я не говорил, что косметика тебя уродовала. Мне понравилось.
Наверное, решил Тао, у него был очень расстроенный вид, раз Крису показалось нужным дополнить свои первоначальные слова.
- Откровенно говоря, ты был потрясающе красив и соблазнителен. Но лично для меня это все равно малоценно.
Крис прервался на краткую паузу, чтобы подтащить Тао чуть ближе и устроить его удобнее. Юноша съехал с подлокотника и окончательно оказался в лежачем положении.
- Из-за работы я много чего видел. Видел, как абсолютно невзрачные люди рисовали себе яркие лица, а потом без макияжа смотрелись чужеродно, болезненно и даже отталкивающе. Одним людям косметика придает цену, других, напротив, удешевляет и сталкивает в пошлость. Впрочем, это дело мастерства. Я знаю людей, от которых не осталось почти ничего – они раз за разом резали свои лица, чтобы достичь какого-то там идеала, который мне, к примеру, не интересен. И я даже путал людей, потому что был плохо знаком с ними, а штампованная «красота» запоминанию не способствует.
Тао почувствовал, как ткань ползет вверх по животу, и аккуратные пальцы начинают выписывать узоры. Юноша рефлекторно напряг мышцы, и Крис успокаивающе погладил его.
- Естественная красота куда ценнее, но она дана не каждому, и не каждый способен ее заметить. И это правда, что естественность выглядит блекло на фоне отретушированного образа. В конце концов, мы не идеальны: что-то где-то не пропорционально, там бы прибавить, тут отнять… И кажется правильным довести созданное природой до совершенства. В свое время я точно также был падок на отрисованные идеалы, глотал наживку килограммами без особого разбора и легко увлекался броскими образами. Сейчас мне это уже приелось, насмотрелся вдоволь. Можно сказать, я переболел. Просто еще вчера ты восхищался изящными угольными стрелками и ярко-алыми губками, а уже сегодня совсем не хочется пробовать на вкус тональный крем, и мелькают мысли о том, а не отвалятся ли ресницы во время жаркого процесса.
Ладонь Криса очертила бок и вернулась на живот. Тао уже порядком расслабился, и слушал старшего в пол-уха, больше заботясь о том, чтобы полностью впитать ощущения.
- Впрочем, я говорю тебе это не потому, что против всего этого. Вовсе нет. Мастерский макияж дорогого стоит. Я хочу сказать, что краска не делает тебя ценнее для меня. Я боюсь, как бы Чан и Бэк не приучили тебя, и ты не стал бы злоупотреблять. Не привыкай. На вечеринки еще можно выпендриться, но не более. Главное, чтобы не потянуло потом подстраховываться косметикой в важных ситуациях. В самом макияже нет ничего неправильного. Неправильно, если от него зависит самооценка.
Юноша почувствовал контрастный холодок на коже – Крис убрал руку. Тао оторвался от созерцания еще недавно лежащего на его теле запястья и посмотрел в лицо мужчине. Тот улыбался одними уголками губ, как-то светло и по-домашнему.
- Ты ведь понимаешь, что ты красив? – назидательно осведомился Крис, чем поверг Тао в ступор: он никогда серьезно о своей внешности не задумывался; и тем более, его никто никогда не отчитывал за это незнание. – Слишком многим людям не успевают рассказать, что они привлекательны, поэтому они впадают в зависимость от косметики и чувствуют себя без нее неуверенно.
- Так почему вы не говорите мне о моей красоте? – прошептал Тао, теряя не только голос, но и сам вопрос под палящим взглядом, объясняющим лучше слов.
Тао не знал, что делать: сжиматься или раскрываться. Раздираемый противоречивыми реакциями, он не знал даже, хочет ли на данный момент слышать приятное. Тело откликалось на неспешные поглаживания по внутренней стороне бедер. Пусть через шорты – ему и этого хватало через край. Внезапная сухость во рту и состояние близкое к стрессовому не способствовали пониманию.
- Не считал нужным. Мой промах.
Крис будто поглощал его, окидывая взглядом с ног до головы. Тао чувствовал хищнический интерес. Хотелось либо сбежать, либо сразу же очертя голову броситься в омут.
Неопытный Тао еще думал, что у него есть выбор. Он еще не понимал, что Крис контролирует реакцию, и в его власти заставить почувствовать себя готовым или же оставить сомневающимся. В сущности, у Тао почти не было комплексов и внутренних запретов, да и с инстинктами у него все было в порядке, а те заставляли желать понравившегося человека. И Крису не нужно было выбиваться из сил, чтобы внушить ему желание.
- Вот почему еще не хочу, чтобы ты пользовался косметикой, так это затем, чтобы не портить прекрасную кожу, - иллюстрируя восхищение, Крис тыльной стороной пальцев провел по скуле, а на губы спустился уже подушечками. Мимолетное прикосновение, Тао не успел даже сосредоточиться на нем, - и место пальцев заняли губы. Юноше пришлось обхватить мужчину за шею и приподняться, чтобы удобнее было целоваться.
- Так я красивый? – Тао, дразня, отстранился, повисая на руках и откидывая голову, чтобы было сложнее дотянуться.
Крис подхватил его под лопатками и притянул к себе.
- Особенный, ни на кого не похожий, - весомо роняя каждое слово, ответил он, - очаровательный.
Тао невольно заулыбался. Ему захотелось оседлать ноги старшего, и он даже начал подаваться вперед, но Крис опередил его и уложил на спину, нависнув сверху. Крис ощущался таким большим и надежным, что против подобного варианта Тао тоже ничего не имел. Это было очень даже приятно. К тому же такое, казалось бы, скованное положение давало немало возможностей играть. Не до конца осознавая, что творит, Тао пробегался пальцами по шее старшего, разглаживал ткань на груди и, дразня, уворачивался от поцелуев.
- Крис! – запрещающе воскликнул Тао, когда мужчина ощутимо, на грани с болью, оттянул зубами кожу на ключице. И это был чуть ли не единичный случай, когда он обратился к старшему по имени. Крис понял, что увлекся, и отстранился.
- Меня зовут У Ифань. Не Крис Ву. Просто чтобы ты знал, - сообщил он, виновато заглаживая пострадавшую область.
Тао растерялся. Странно осознавать, что близкого человека, которого ты знаешь под одним именем, зовут по-другому.
- Чанель и Бэкхен знают. Думаю, тебе тоже стоит. Не то, чтобы мое настоящее имя являлось тайной… но все же я предпочитаю им не светить, имей в виду.
- Так как же мне вас называть? – запутался Тао.
- Как хочешь. Но на публике лучше Крисом.
Тао ненадолго задумался. Этого мужчину он знал как Криса. Он знакомился с человеком с таким именем, целовался с ним, получал от него подарки и спешил именно к нему. Имя «Ифань» после всего этого звучало несколько чужеродно, будто некий незнакомец, которого Тао знать не знал, вклинивался в их отношения, требуя свою долю. Тао прекрасно понимал, что такое чувство иррационально, и надо радоваться тому, что получил из уст любовника истинное имя, но все же ему было слишком непривычно. Пожалуй, к этому нужно было просто притереться.
- Я буду звать вас, как обычно, - решил Тао, - вы же не против?
- Нет, с чего бы я был против? – удивился Крис. – Я люблю оба своих имени, они оба мне родные. Я сказал, чтобы ты был в курсе, только и всего.
Такой ответ удовлетворил юношу, и он счастливо потерся щекой о щеку. Все же было несказанно приятно получить себе чуточку больше Криса.
- Да ты разве что не мурчишь! – рассмеялся мужчина, отстраняя юношу и вытягиваясь рядом в более удобной позе.
- Для вас могу и помурчать, - расщедрился Тао.
Крис фыркнул.
- Это так забавно, что ты ко мне на вы. Как к начальнику или дедушке. Чума просто!
Тао попытался понять оттенки его веселья. Он осознавал, что над ним опять потешаются, но не знал, в каком ключе.
- В смысле? Это плохо? – осторожно уточнил он. – Но это просто вежливость!
- Вот именно. Мне нравится, что ты меня так уважаешь. Тебе, наверное, нужно разрешение, чтобы обращаться ко мне фамильярно?
- Скажите, как вы хотите, так и буду с вами разговаривать, - окончательно смутился Тао. Его несколько расстраивало, что хорошие манеры, к которым он привык, кажутся смешными.
- Ты можешь обращаться ко мне на ты. У нас не слишком большая разница в возрасте, и мы достаточно близки, - Крис насмешливо задел пальцами губы юноши, как бы намекая, что ситуация сама по себе на многое указывает. – Но я повторюсь: мне нравится и то, как ты разговаривал со мной все это время.
Тао страдальчески закатил глаза.
- Я запутался, - возвестил он, - пожалуй, я просто буду по-другому строить предложения, чтобы не пришлось выбирать обращение.
Крис опять смеялся, тихо, но увлеченно, утыкаясь лбом в плечо юноши. Тао приобнял его, терпеливо дожидаясь окончания эмоционального всплеска. Вскоре мужчина затих, и Тао почувствовал, как легкая ткань безразмерной футболки начинает ползти еще выше по торсу, полностью оголяя тело. Юноше осталось только задрать руки, чтобы помочь избавиться от этой тряпки. Футболка с легким шорохом приземлилась где-то за спинкой дивана. И все сразу потеряло значение, потому что Крис накрыл губами сосок, и Тао отчетливо понял: происходящее между ними – уже далеко не флирт и даже не крайняя степень соблазнения, а самый настоящий секс. И он хотел его без малейшего внутреннего сопротивления.
Прикосновения Криса к телу отличались деликатностью. Тао млел оттого, что с ним обращаются как с ценностью. Мужчина удерживал его за бока бархатной хваткой, достаточно сильной и уверенной, но не сдавливающей. Тао чувствовал, что в случае чего, ему не удастся вырваться, но при этом не ощущал себя запертым чужой волей. Да у него и не было ни сил, ни желания на побег: расцветающие горячие влажные поцелуи, спускающиеся от груди ниже, будили в нем неизъяснимое желание, разносящееся кровью по всему телу и набухающее внизу, там, куда Крис уже перенес руку. Мягкая ткань беспрепятственно сползла, бесстыдно оголяя неопровержимое доказательство возбуждения. Тао зажмурился от удовольствия, когда большая теплая ладонь обхватила его плоть. Сладостное чувство, рожденное под уверенными ритмичными движениями, волнами омывало его. Будто со стороны Тао услышал собственный выпущенный сквозь зубы тихий стон, который напугал его своей внезапностью. Он попытался не издавать странных звуков, а просто дышать, но быстро позабыл об этом, и вскоре его уже ничто не смущало.
Раздразненный поцелуями, юноша не выдержал и лихорадочно зарыл пальцы в жестковатые волосы. Томление было невыносимым. Тао стремительно терял любой контроль над собой, передавая его в руки старшего. Долго его исступление не продлилось. В конечном итоге, ощущения лавиной обрушились на него, в глазах потемнело, и он дошел до пика. Пока он приходил в себя, Крис дотянулся до забытых на столике бумажных полотенец, тщательно вытер руку, а потом принялся очищать живот младшего, бережно промакивая салфетками, и выкидывая потом липкие комочки туда же, куда и футболку с шортами.
Тао благодарно погладил плечи мужчины. До него медленно доходило, что неплохо было бы ответно обласкать старшего. Однако Крис, закончив все дела, растянулся рядом на боку, лицом к нему, и Тао, также повернувшись на бок и заглянув в его глаза, увидел, что они в куда большей степени сонные, чем возбужденные. Крис прикрыл веки, обхватил его за талию и затих. Юноша чувствовал, что он засыпает, и, судя по всему, не собирается подниматься к себе наверх.
Нужно было выключить подсветку на стенах и приготовиться ко сну. Тао осторожно попробовал выбраться, но Крис напряг руку, и стало ясно, что это просьба оставаться на месте.
- Но нужно выключить свет!.. – шепотом возмутился Тао.
Крис, не открывая глаз, ткнул в сторону столика. Тао пошарил взглядом по его поверхности и отыскал пульт. Ему пришлось повозиться, чтобы найти нужную кнопку, однако вскоре комната погрузилась в темноту.
- Может, хотя бы одежду снимете? – без особой надежды добросовестно поинтересовался Тао.
Бездеятельное молчание послужило ему ответом. Юноша вздохнул и заерзал, чтобы завернуться в свисающий с края дивана конец одеяла. Крис сильнее сжал пальцы, намекая на недовольство возней. Но Тао не хотел мерзнуть ночью. Хватит и того, что он не стал заставлять мужчину подниматься, чтобы выдернуть из-под него одеяло.
Так он и уснул, согретый со спины одеялом, а с другой стороны телом Криса.
Весь следующий день Тао витал в облаках. Он пропустил мимо себя все лекции, и на вопросы одногруппников отвечал невпопад. Будоражащий флер свежих воспоминаний обволакивал его. И чтобы он ни делал, все равно возвращался мыслями к своему мужчине. Его влекла исходящая от Криса уверенность, присущая лишь опытным людям. Ему нравились его мужественное спокойствие и склонность к командованию. Казалось, Крис был рожден с царским величием, и доминирование для него было столь же естественно, как дыхание. Он никем не помыкал, хотя и часто указывал, что делать, не повышал голос и не требовал к себе раболепного внимания, потому что ему не надо было напрягаться, дабы быть замеченным и услышанным. Везде, где он появлялся, люди невольно переходили в режим мониторинга его настроения и ловили его желания на лету. Кому-то нужно завоевывать авторитет, на Криса же работала его природная аура. Не говоря уж о том, что внешность дарила ему множество дополнительных бонусов. В целом, считал Тао, ему достался потрясающий, уникальный мужчина. И это даже несмотря на все его многочисленные недостатки.
Многое в поведении Криса было далеко от совершенства. Он не всегда дослушивал реплики Тао, теряя к ним интерес, иногда решал за двоих, не оглядываясь на чужие желания. Он ожидал от своего парня глупости и наивности, и Тао постоянно приходилось доказывать, что по крайней мере пятьдесят процентов ожиданий не соотносятся с действительностью, что он не такой уж глупый и вовсе не беспомощный. Кажется, Крис вообще никого не ставил с собой на одну ступень, даже своих друзей. Буквально все были для него рангом ниже, и он относился к ним с великодушным снисхождением, исключая горстку почти мифических личностей, которые, теоретически, занимали еще более высокое положение. Но кто их, этих людей, видел?.. И все же Крис вовсе не был плохим. У него были свои достоинства и недостатки, которые сплетались в устойчивый, приятный юноше характер. Тао не привык чувствовать себя униженным и обиженным, он не ждал от мира агрессии и не записывал чужие закидоны на свой счет. Он просто с пониманием обходил острые углы, зная, что они существуют, но не считая своим долгом обязательно на них наткнуться. Зачем заострять внимание на том, что можно постепенно сгладить? Тао уже отвоевывал уважительное к себе отношение. Крис чаще пояснял свои слова и интересовался его мнением, прислушивался и делал выводы. Поэтому не стоило предъявлять претензии. Раз на дне есть ил, зачем баламутить воду и мешать ей очищаться? Течение сделает свое дело, если быть терпеливым. А Тао умел ждать и быть благодарным. В конце концов, ни одно растение не вырастает за ночь. На это нужен годовой цикл.
Так что при всех своих изъянах Крис очаровал Тао. А момент физической близости казался ему полноценным, несмотря на то, что секса в общепринятом значении у них не было. Просто он узнал, каким Крис бывает и что он заставляет чувствовать, и это его полностью устраивало.
Работа в кафе вечером отвлекла его от праздных мечтаний: приходилось концентрироваться и стараться. Вновь расслабиться Тао смог только по дороге домой. Он шел, и ему казалось, что он оставляет за собой шлейф влюбленности.
Квартира встретила его бормотанием телевизора и позвякиванием посуды – Лухан что-то готовил. Юноша разулся, закинул сумку в свою комнату и пошел поприветствовать хёна.
- А вот и я, - улыбаясь, произнес Тао.
Лухан оторвался от нарезания капусты и уставился в упор. У Тао екнуло сердце от предчувствия. Судя по всему, хён вновь волновался за него.
- Опять ты у него ночевал, - будничным тоном констатировал старший.
Это прозвучало почти как обвинение, и Тао стало обидно, поскольку он не видел в своих действиях ничего предосудительного.
- Да. Мне нравится у него бывать.
- Ты остаешься у него на три ночи в неделю.
И вновь Тао не увидел в этом крамолы.
- Хён, опять ты за старое… Все хорошо. Почему ты так переживаешь из-за этих ночевок?
Лухан снова взялся за нож.
- Потому что я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь произошло.
Тао вздохнул. Его утомляло переубеждать старшего.
- Что-нибудь – это секс? – смело спросил он. – Почему нет? Если я сам хочу?
Все же не дано было Лухану дорезать капусту. Он отложил нож и полностью развернулся к младшему, демонстрируя свою серьезность.
- Дело в другом. Я не хочу, чтобы тебе разбили сердце. Такие парни берут свое – в данном случае секс – и бросают. Тао, пойми, я просто не хочу, чтобы тебе было больно.
Старший выглядел таким расстроенным и растерянным, что юноше захотелось подбежать к нему, обнять и тысячу раз заверить в том, что Крис хороший. «А такой ли уж хороший?», - шепнул непрошеный дьявольский голосок. Шепнул – и исчез.
- Ты все еще думаешь, что он меня покупает и все в том же духе? – тихо поинтересовался юноша.
Лухан молчал, но ответ и не требовался. Тао попробовал мыслить его категориями. Это было трудно, но необходимо.
- Посмотри на это с другой стороны, хён. Разве бросит он то, во что так вкладывается?
- Деньги для него – сор. Почему бы и не запорошить глаза симпатичному мальчишке? – жестко произнес Лухан.
- Ну да, он же их из воздуха берет, а не зарабатывает, - не удержался Тао от едкой иронии. – Хён, ты составил о нем мнение на основании нескольких фотоснимков и статей в интернете. Я знаком с ним лично. Поверь мне уже! Неужели ты и вправду относишься ко мне как к несмышленому младенцу, неспособному отличить одно от другого? – в отчаянии выпалил он.
Лухан виновато опустил голову. Однако, Тао знал, неудобство он чувствовал не потому, что признал свою неправоту, а потому, что расстроил его.
Очень обидно, когда близкий человек не хочет прислушиваться к тебе, считая глупым, и упрямо настаивает на своей точке зрения. Огорчение и предательская злость захлестнули с головой. Тао ощутил себя очень паршиво. Разом расхотелось делать и чувствовать что-либо. И лучше всего было уйти спать, не поужинав, чтобы отрицательные эмоции не втекли в прекрасные воспоминания, не слились с ними воедино и не отравили их. Тао хотел сохранить в памяти вечер близости неприкосновенным.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Сб, 01.08.2015, 11:05 | Сообщение # 38 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Половину следующего дня после визита друзей Крис провел, работая на дому. С утра он позвонил в полицию, и его посетил неприятно равнодушный сотрудник, который скрупулезно описал происшествие и занес скудные показания в блокнот. Крис получил дежурные заверения в том, что его проблему постараются решить, но уверенности голословные заявления не вселяли, потому что зацепок было катастрофически мало. Почувствовать себя надежнее позволил персонал из службы безопасности, присланный менеджером. Расторопные ребята с профессиональной отработанностью движений довольно быстро установили дополнительные видеокамеры, внепланово проверили сигнализацию и, вручив брошюрку о том, как вести себя в чрезвычайных ситуациях, удалились. Крис остался один на один с собой и своими страхами. Происшествие четырехлетней давности, разбуженное чьим-то чудовищным посланием, оставленным на заборе, пристально смотрело ему в спину и трогало холодными пальцами шею. Из-за этого потревоженного воспоминания Крис перестраховался и напился на ночь снотворного, не желая даже на минуту ощутить мутящую голову панику и вползающий с подоконника прямо в душу страх, изворотливый, проникающий внутрь, отравляющий и заставляющий сердце безумно колотиться о грудную клетку.
С жалкой предусмотрительностью Крис положил возле своего рабочего места бумажный пакет и таблетки, а телефон с отключенной блокировкой находился под рукой – нужны были лишь пара касаний для экстренного вызова. Он не знал, в какой момент его накроет, произойдет ли это вообще, какой интенсивности будет приступ, справится ли он сам или же понадобится срочная помощь. Эта неопределенность преследовала Криса несколько лет. И только знание о том, что может спровоцировать приступ, в какой-то мере облегчало ему задачу.
Возможно, лучше было бы заставить себя выбраться из дома и пойти куда-нибудь, где есть неравнодушные люди, в то же агентство, к примеру. Но Крис боялся панических атак на публике столь же сильно, как и повторения инцидента четырехлетней давности. Может быть, даже больше, потому что при всей ситуации ему почти не верилось, что кому-то взбредет в голову пройти по чужой дорожке. Он не помнил, с какого момента началось его затворничество, он к нему привык и считал его чертой своего характера, но если бы спросил Чанеля, тот округлил бы свои большие глаза и со всей уверенностью заявил: Крис Ву сократил общение с людьми до минимума именно после давнего происшествия, и врожденная сдержанность тут ни при чем. Крис и сам ловил себя на том, что предпочитает оставаться дома даже тогда, когда резоннее уйти. И, как это ни парадоксально, на улице он был бы в большей безопасности, чем в уединенном замкнутом пространстве. Но он не мог заставить себя.
Он окунулся в работу, яростно пересматривая ноты, меняя тексты, но мысли все равно невольно сворачивали в сторону. В какой-то момент он отчаялся так, что захотел вызвонить к себе Тао срочно, немедленно, невзирая на то, что у него сейчас: учеба или работа, другие ли дела. С Тао ему было спокойно и не страшно показаться жалким, не только потому, что парнишка ничего не знал, о его проблеме, но еще и потому, что, казалось, он не способен видеть в своем мужчине малодушие. Крису мнилось, что Тао смотрит на него снизу вверх, восхищенно и влюбленно, и даже возможные промахи не унизят в его глазах. Кроме того, в чистосердечном Тао не было ничего, ни малейшей частицы, от тех людей, которые довели Криса до припадочного состояния. Светлый мальчишка словно служил стрелочником для вселенной, и само его общество являлось переключателем между реальностями: одной, в которой существует бессонница, тахикардия и неконтролируемый химический страх, и другой, ласковой и умиротворенной, легкой, как пух одуванчика.
И все же, Крис не позвонил ему. Отчасти из-за боязни, что его присутствие все равно не решит проблему, а отчасти из-за приближения назначенной на вечер встречи, к которой надо было успеть подготовиться, и до которой оставалось не так уж много времени.
В назначенный час Крис все же вышел из дома и сел в гостеприимно распахнутую машину менеджера, по просьбе приехавшего забрать его. Менеджер молчал, и Крис был рад отсутствию комментариев. В принципе, он чувствовал себя нормально, и только в самом конце пути, когда машина припарковалась у дверей агентства, он испытал легкую тревогу, вызванную пристально глазеющими фанатками, праздно торчащими под открытым небом. С внутренней готовностью на грани содрогания быть внезапно атакованным, Крис вышел из машины. Подсознательно он ждал подвоха: толчка, щипка, визга, недостойных девушки слов, но этого не произошло. Девушки поднялись, поклонились, тихонько поздоровались и преданно уставились на него, скромно покачивая ладошками в приветственном жесте.
Крис медленно прошелся между двумя редкими рядами поклонниц, опасаясь резких провоцирующих движений. Умом он понимал иррациональность своего поведения, но взвинченный организм готовился к худшему. И все же, в конце своего короткого маршрута, у самого входа, он почувствовал себя спокойнее и даже обернулся. Живой цветник всколыхнулся, удивленный и потревоженный его вниманием, прошелестели эмоциональные шепотки, он услышал множество пожеланий здоровья и удачи в профессиональной деятельности. Растрепавшийся хвостик одной из девушек вкупе с неряшливой, но трогательной челкой напомнил Крису безвредного доброго Тао, и он окончательно расслабился – сжатая пружина внутри потеряла упругость и опала шелковыми колечками. Осмелевшая фанатка рискнула попросить автограф и протянула бумажную сумочку с подарком. Крис колебался, но контраст между ожиданиями и реальностью был столь приятным, что на волне благодарного настроения он забрал подношение, а потом расписался для всех желающих, благо девчонок было немного. Менеджер неодобрительно косился на него, но Крис уже давно не считался с его мнением по таким вопросам. Вернув последней из счастливиц ее блокнот, внутри которого расползся размашистый автограф, Крис обратил внимание на то, что она ежится и потирает гусиную кожу замерзшего плечика. Близилась осень, вечера становились холоднее, а практически все девушки были одеты по-летнему легко и воздушно. Бог знает, сколько они просидели на гранитной приступке в своих коротких юбчонках и шифоновых блузках. Крису стало жаль их, тратящих свои юные вечера на попытки поймать комету за хвост. В его понимании их озябшие пальцы и выпавшие из активной жизни часы не стоили блокнотной страницы с росчерком.
- Не сидите тут, холодно уже, - произнес он, глядя на всех и ни на кого конкретно, - идите домой и выпейте чего-нибудь горячего. Вам есть, чем заняться вечером?
Говоря это, Крис испытывал родительские чувства, и не сказать, чтобы они были такими уж приятными. Скорее неизбежными. И он несколько расстроился, когда почти все девушки бросились лихорадочно набирать какой-то текст на смартфонах вместо того, чтобы последовать совету немедленно и уйти или ответить на вопрос. Но чего он ждал? Они ждали новостей – они их получили, и им важнее сообщить горстке неестественно заинтересованных людей о том, какой Крис на самом деле заботливый и упредительный. Это было полезным для его имиджа, но губительным для душевных порывов. Фанатки не понимали, что сами выстраивали барьер между ним и собой: электронные сообщники были им ближе, чем реальный мужчина с его внезапно теплым настроением. Сколько раз говорили ему, что нельзя сближаться с поклонницами? Эта установка витала в воздухе и уже впиталась в подкорку. Но вот он сам пошел на контакт, и что же? Разговору с ним, в течение которого можно было лучше узнать его, они предпочли виртуальное пространство, на просторах которого обитал сфабикованный идеальный Крис Ву. Которого они воссоздавали изо дня в день с пугающей исправностью. К образу которого только что присоединилась еще одна частичка. Не то, чтобы его это действительно расстраивало, в конце концов, он вовсе не желал заводить себе близких друзей среди фанатов, но его задело, что Небрежный Хвостик с Трогательной Челкой потеряла к нему интерес, как только дорвалась до смартфона.
Крис оставил своих окоченевших шифоновых поклонниц за спиной и вошел в здание. До собрания еще оставалось некоторое время, которое они с менеджером скоротали, попивая кофе в столовой, безлюдной, поскольку у трейни шли занятия.
Скучные, но необходимые переговоры заняли пару часов. Крис с облегчением узнал, что запись альбома и, соответственно, релиз откладываются. Все же песни, на его взгляд, были сыроваты, не говоря уж о том, что они ему до нервного зуда не нравились. Выигранное время он желал потратить на доработку материала, чтобы привести его в тот вид, за который не будет стыдно. Крис не сомневался, что его поклонники примут вообще все, что он даст, но собственное достоинство не позволяло ему халтурить. Он уже перерос ту паническую стадию, когда готов идти на что угодно, лишь бы удержаться на вершине, теперь ему важнее было собственное развитие. И у него было достаточно веса, чтобы повлиять на составление композиций.
Помимо нового альбома обсуждались и иные вопросы. Крису поступило несколько предложений от популярных телевизионных шоу. Среди них было два международных: китайско-корейское и японско-корейское. Рабочая группа китайского шоу пока что лишь деликатно выясняла степень заинтересованности, съемки предполагались в следующем квартале, а вот японский вопрос стоял острее. Предложение было внезапным, но весьма заманчивым. После недолгих обсуждений было решено: Крис воспользуется отсрочкой релиза и поедет в Японию для съемок. Таким образом, у него сокращалось время на обдумывания альбома, но Страна восходящего солнца была слишком лакомым кусочком, чтобы отказаться от ее предложений. Да и сам Крис не прочь был съездить туда и провести там чуть больше времени: он любил отдых в Японии. Так что скорый отъезд ему импонировал, если не считать возникшую легкую тревогу за альбом да назойливый звоночек, напоминающий о Тао. В отношении последнего Крис был эгоистичен. Срок, на который он уезжал, не был столь большим, чтобы успеть основательно заскучать. Очаровашка Тао, что и говорить, вносил приятное разнообразие в жизнь, но спокойно провести без него пару недель было возможно. Раздражало Криса другое. Он так и не взял от Тао свое. Это пока не было навязчивой идеей, но внезапные временные рамки, предстоящая разлука напомнили ему о том, что срок, в который юное создание не было его, неизбежно увеличится на две недели, если до отлета он так ничего и не предпримет. Кто знает, почему Крису казалось важным успеть «заклеймить» его собой? Он и сам не понимал. Возможно, он подсознательно боялся того, что за две недели они дистанцируются друг от друга окончательно, и когда он вернется в привычную Корею, либо Тао посмотрит на него почти как на чужого, либо он сам не возьмет в толк, зачем ему так нужна была эта чудная пушистая зверушка. В общем, как бы цинично это ни звучало, Крис задался целью переспать с Тао в ближайшем времени. О, если бы он мог, он взял бы недоумевающего растерянного юношу с собой, запер его в номере с раздвижными дверьми, расписанными журавлями, и держал как ценного, невыносимо желанного пленника. А в оставшееся после съемок свободное время отвез бы на горячие источники, толкнул бы его, изумленного, прямо в обложенный камнем бассейн и долго наслаждался бы разомлевшим, сонным, горяченьким созданием, расслабленным и ко всему готовым, чьи глаза были бы так же мутны и полны соблазнительной истомы, как исходящая паром целебная вода. Но, увы, Крис не мог так поступить. По крайней мере, не в деловой поездке.
Возвращаясь к делам, единственным важным моментом было решение о поездке в Японию. Все остальное он слушал уже в пол-уха. Традиционные официальные пожелания друг другу в конце встречи – и собрание окончено. Крис раздумывал о том, выпить ли еще чашечку кофе перед уходом, но решил, что лучше сделает это дома. К тому же, он надеялся на очередной визит Тао, который мало того, что придал бы вкуса церемонии распития горького напитка, так еще и был бы чрезвычайно удобен для скорого выполнения замыслов. Поскорее нашептать ласковые и фривольные слова в нежные ушки, обнять мягкое, прижать к ноющему, провести кончиками пальцев по изумительной линии позвоночника, поймать момент, когда осторожное создание поддастся чарам и раскроется полностью, желанное и желающее… Крис перенесся мыслями в предвкушение обладания и не слушал менеджера, поздравляющего с выгодным предложением. Он шел по коридору, раздумывая, позвонить ли Тао прямо в машине, несмотря на риск вопросов от менеджера, или же дождаться более удобного момента. Спускался в лифте, нетерпеливо прокручивая в голове обратный отсчет до первого этажа. Пересекал просторный холл и не обращал внимания на вежливые приветствия снующих трейни. И только необходимость выйти наружу сконцентрировало его внимание на реальности.
Крис толкнул тяжелую стеклянную дверь, вышел за порог и преодолел первые две ступени низенькой лестницы. А дальше произошло внезапное и мерзкое. Перед глазами мелькнула фигура в свободном балахоне, с накинутым на голову капюшоном, с выпростанной вперед рукой. Крис успел увидеть болезненный лихорадочный блеск в чужих глазах, а затем его собственные обожгло болью. Он закашлялся, вдыхая аэрозоль, глаза заслезились, и медицинская маска, белеющая под капюшоном, размазалась в ужасающее пятно, похожее на морду доисторической ящерицы, выросшей глубоко под землей и оттого отвратительной белесой. Чьи-то крики прошли мимо сознания, кто-то ухватил его за запястье, и Крис с силой дернул рукой, избавляясь от хватки. Он попятился назад, нащупывая подошвами опасные ступеньки и чуть не упал, когда его снова схватили, но уже за полу рубашки. Ничего не видя, изнывая от боли, пребывая в в шоковом состоянии, Крис нервно ударил руками перед собой, но никого не задел. Рубашку отпустили, а рядом раздался голос менеджера. Крис постарался не дергаться от скверных ощущений и позволил ввести себя внутрь помещения. Растерянный менеджер что-то верещал, и Крис сквозь судорожные вдохи попросил отвести себя в туалетную комнату.
Промывка глаз несколько утихомирила боль, но полностью раздражение не сняла. Но это было не самым худшим. То, чего он боялся, произошло: организм гипертрофированно среагировал на опасность. Крис чувствовал, как начинает набирать обороты бешеная циркуляция крови, как безумно и истерично колотится сердце, как слабеют конечности. На глаза и на сознание будто бы набросили вуаль. Все стало казаться нереальным и ненадежным. Крис осел на пол и прислонился спиной к стене. Рядом суетился изрядно напуганный бестолковый менеджер. Крис хотел подсказать ему, что стоит позвать дежурного в агентстве врача, но не мог произнести слова, только хватал ртом воздух и пытался подавить панику. Страх смерти обрушился на него тяжелой могильной плитой. Умом он понимал, что на данный момент ему ничто не угрожает, но запущенный процесс мгновенно не остановить. И Крис тонул в своем ужасе.
Наконец, менеджер сообразил отвести его в ближайшую пустующую комнату и позвать на помощь. Крис лежал на гостевом диванчике и дышал в свернутый конусом лист, служащий заменой бумажному пакету, когда явилась царственно спокойная женщина в летах – местный врач.
- Эх, молодежь! – посетовала она, хозяйски пододвигая Криса и садясь рядом. – Такой хороший мальчик, а опять двадцать пять. Зачем оно тебе надо? – ее голос звучал уверенно и умиротворяюще, она достала из медицинской сумки пузырек с таблетками и потрясла им. – Зачем опять так реагируешь? Почему позволяешь себе паниковать? – она погладила Криса по волосам, будто несмышленого внука; ее теплая ладонь и степенные интонации оказывали терапевтическое действие. – Это химия, твой страх - всего лишь химия. Ты вне опасности, никакого риска для жизни.
Крис отложил бумажный лист и заглотил предложенные таблетки. А умудренная врачиха продолжала журить, усмиряя его страхи.
- Глупый ты, глупый! Сколько раз говорила тебе четко решить для себя не поддаваться панике, сколько? А ты!.. Все так же ждешь приступов и хранишь таблетки под рукой? Глупый ты мальчик. Сам создаешь все условия для рецидива. Ждешь и приглашаешь панику в гости. Ох!..
Она неодобрительно покачала головой, и от этого ее домашнего жеста Крису стало значительно легче.
- Ну? – с напором поинтересовалась она.
- Да, - ответил Крис. – Я почти забыл об этом, но кое-что произошло, и… опять.
Врачиха чопорно поджала губы и вновь покачала головой.
- Тебе стоило бы обратиться к психологу.
Крис смиренно прикрыл глаза. Он пробовал. Он обращался. Женщина заметила его покорный вид и начала распекать еще и за это. Ее голос хорошо приводил в чувства. В эфемерном тонком мире, готовом порваться, она ощущалась как нечто фундаментальное и надежное, абсолютно реальное, как некий якорь. Крис цеплялся за ее сварливость и успокаивался. К тому же, начали действовать таблетки, и сердце сбавило бешеный темп.
Уходивший на разведку менеджер вернулся с докладом. Врачиха сперва шикнула на него за то, что возмущает только что успокоившуюся воду, но Крис хотел знать, и тому снова дали слово. Менеджер сказал, что поговорил с фанатками, дежурящими у входа. Преступницу (это была девушка) они раньше никогда не видели, да и медицинская маска не дала разглядеть лицо. Эта девушка слонялась поодаль, ни с кем не разговаривала, и никто не обращал на нее внимания до тех пор, пока она не набросилась на их кумира. Перепуганные девочки так растерялись, что никому и в голову не пришло попытаться догнать ее. Преступница села на велосипед и уехала. Вот и все показания. Менеджер прибавил также, что поклонницы очень просили Криса не причислять сумасшедшую к их числу и не думать о них плохо. Они точно также до глубины души возмущены произошедшим.
Крис тяжело вздохнул. Похоже, в его арсенале завелась еще одна неадекватная. И вот что нужно понять: она ли изуродовала его забор. Потому что если это ее рук дело, все очень скверно: это означает, что место жительства вычислено, и невозможно даже угадать, что его ждет. Крис ужасно не хотел бы переезжать: ему нравился его уединенный дом, уютный и тихий, умеренно солнечный днем и приятно сумрачный по вечерам. Да и в принципе, он не любил смену жилых мест.
Завибрировал телефон. Крис машинально достал его из кармана и уставился на дисплей. Звонил Тао. Скорее всего, он хотел узнать, можно ли приехать в гости. Излишне вежливый мальчишка никогда не приходил без предупреждения. Крис и хотел бы его видеть, и в то же время нет. Он не желал показать ему свое слабое жалкое состояние, не хотел пугать и отталкивать повторным приступом. Крис не мог позволить ему услышать свой дрожащий болезненный голос. Он сбросил вызов и быстро набрал сообщение с просьбой не приходить, объясняя тем, что очень занят. Ответный жизнерадостный подбадривающий смайлик звучал диссонансом в общей похоронной атмосфере.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Сб, 01.08.2015, 11:06 | Сообщение # 39 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| После вечера у Криса Чанель действительно задумался. Он мог не среагировать на переведение стрелок, мог забыть обо всем в тот же день, но среагировал и не забыл. Наверное, потому, что Бэкхен был непривычно тихим в машине и напрочь отказался обсуждать животрепещущую тему ночевок Тао в доме их общего друга, тем самым отдавая должную дань конфиденциальности отношений. Тут до Чанеля дошло, что он и вправду зарвался, и как бы ни было ему любопытно, совать свой нос во все щели и настырно вынюхивать было бы неправильно и даже унизительно. Крис очень вовремя напомнил ему о том, что у него есть и своя сфера интересов, строптивая, жесткая, временами капризная, но уникальная и ценная.
Бэкхен безумно нравился Чанелю. Он увлекся им как выматывающим, но очень интересным хобби, как планировкой путешествия в страну мечты, как ярким явлением. И относился к нему соответственно: как к проекту. Сложный характер восходящей звезды раскрывался многопланово, подобно составному вкусу напитка. Разные аспекты натуры Бэкхена накладывались друг на друга слоями, проглядывались под полупрозрачными и отчасти перемешивались, но никогда до состояния грязной испорченной палитры. В принципе, Чанель задним числом клюнул на то, что просто так не разглядеть: при всех своих метаниях и терзаниях, порой даже истеричных, Бэкхен оставался цельной натурой, оформленной и твердой, а таких людей не так уж много. У Бэкхена был характер. Не та жалкая пародия на уникальность человека, намиксованная из господствующих парадигм, по-сорочьи натащенная из информационного пространства, старательно собранная на барахолке вываленных в кучу предрассудков, а настоящая незахламленная натура. Сам Бэкхен считал, что гнется под давлением общественного порядка, что давно потерял себя, лишь бы иметь возможность спокойно жить и заниматься любимым делом, но все было не так. Он преданнее, чем кто-либо другой, оставался верен себе.
Жуткий кинестетик Чанель изнывал от желания трогать этот стальной характер, отлитый в напряженных скулах и вздернутом подбородке, очевидный в поразительно сильных, хотя и довольно изящных руках, оформленный в агрессивно сощуренных глазах. Все пинки и тычки, которыми недовольный Бэкхен награждал своего незадачливого любовника, каждый жест, каждый вздох шли из глубины его существа. Бэкхен выдыхал себя в атмосферу так же естественно, как это делают растения, выделяя кислород. Ему могло казаться, что он кривит душой и лукавит, что ежедневно вместе с одеждой надевает маскировку... Но нет. Чанель с удовольствием получал по рукам, когда лез с приставаниями в неположенном месте, потому что певец тем самым не жалкий страх за свое будущее выказывал (хотя ему казалось, что именно свою репутацию он и спасает), а просто был не в настроении. У Бэкхена всегда наличествовало какое-то свое чувство правильности момента, недоступное Чанелю, но которое его завораживало. Эта принципиальность отношений приводила его в восторг и интриговала, поскольку он не всегда понимал, чем руководствуется упрямый парень, соглашаясь на то или иное, но категорически отказываясь от другого подобного.
Чанель исследовал Бэкхена с тем же любопытством, что и Тао. Возможно, даже с большим. Потому что ровная стабильная наивность младшенького начинала приедаться, да к тому же, она уже перешла под юрисдикцию и защиту Криса, а вот Бэкхен был куда острее и надрывнее. Чанеля постепенно переставали забавлять одинаковые пресные реакции скромного китайца, зато в Бэкхене перчинки не переводились. Певец не боялся прямо показать свое недовольство, задеть словами, и даже если пытался справиться со своей истинной реакцией на то или иное происшествие и чопорно молчал, воздух вокруг него все равно ощутимо электризовался, и можно было не сомневаться: дотронься – шарахнет, мало не покажется. Чанель любил побаловаться риском.
К общению с Бэкхеном Чанель подходил со всей увлеченностью. Это правда, что отношения с ним он воспринимал как взаимовыгодную игру и был уверен, что Бэкхену все видится точно так же, но тем не менее этой игре он отдавался настолько самозабвенно и ответственно, насколько хватало запала. Он прилежно таскался за своим фальшивым бойфрендом по его маршрутам, караулил после выступлений, зазывал к себе и прибирался в комнате, исправно готовил завтрак и каждый вечер терпеливо укрощал опять невесть почему недоверчивого парня, чтобы, заручившись его согласием и желанием, приступить к очередному сногсшибательному элементу обоюдной договоренности. Все было почти настоящим. Не хватало только истинных чувств. Чанель делал это все потому, что так положено, из-за приятной увлеченности процессом и по множеству других детских причин, но не потому, что его сердце сжимала нежная любовь, побуждающая заботиться о возлюбленном больше, чем о себе. Чанель дарил цветы всего один раз, чтобы понаслаждаться недоумением в глазах и скептицизмом во вздернутой брови, чтобы беспечно посмеяться над последующим сатирическим монологом острого на язык Бэкхена, а не для того, чтобы поймать внутри зрачков теплую искру благодарности и увидеть, с какой трепетной аккуратностью пробегутся пальцы по тонким лепесткам этой жертвы любимому божеству. Чанель просто не понимал, что существуют чувства, которые он никогда не испытывал, и что они вполне могут быть у человека, который находится рядом и уморительно смешно язвит на всякую милую нелепость.
Тем не менее, посиделки с новообразовавшейся парочкой вселили в него смутную тревогу. Он уловил перемену в Крисе, который переключился в режим бдительного бойфренда, и она его натолкнула на мысль о том, что он делает недостаточно для Бэкхена. Крис строго и без поблажек друзьям защищал своего наивного светлого парня, и Чанель, уверенный, что Бэкхен и сам отлично умеет постоять за себя, начал думать о том, что, вообще-то, ему тоже стоило бы относиться к своей «паре» галантнее и больше заботиться о комфорте. Как минимум, не давать Крису поводов смотреть на них так насмешливо и всезнающе. До сих пор в общении с Бэкхеном Чанель был занят тем, что с упоением дразнился, перебрасывался с ним остроумными репликами, напропалую флиртовал и увлеченно добивался близости. Но он мало времени уделял пресловутой положенной романтике. Видимо, настала пора что-то поменять и придать подростковой возне взрослый глубокий тон.
Первое, до чего Чанель додумался, - сводить парня в кино. Весьма банальный, но именно потому подходящий шаг. Дать понять, что готов перейти на более серьезный уровень – вот чего Чанель хотел добиться этим. И, - о! – конечно же, он был искренен в этом своем порыве. Он не думал, что у их с Бэкхеном отношений есть будущее, - просто не задумывался. Он действовал так, как ему чувствовалось правильным на тот момент. Он был как ребенок, который абсолютно искренне и натурально смеется взахлеб и плачет навзрыд – и все это в течение одной четверти часа. И он не брал в расчет, что Бэкхен из тех взрослых, которые печалятся месяцами и годами хранят в памяти светлый миг. Его нельзя было осуждать за эту беспечность, как не получится стыдить кота, сменившего хозяина.
Схема действий Чанеля была проста и отработана миллионами пар в мире. Созвонившись с Бэкхеном, он зарезервировал его вечер для себя, договорился о встрече и в условленном месте подобрал на машине. Похищение усталой сонной звезды, уверенной в том, что они направляются в знакомую квартиру, прошло успешно. Бэкхен прикорнул на заднем сиденье, и Чанель растормошил его, лишь когда они достигли пункта назначения.
- Где мы? – без особого удивления и сопутствующего интереса, спросил Бэкхен, прогоняя сонную муть сладкими потягиваниями, раскладываясь всем телом, насколько хватало длины сиденья.
- Пойдем в кино, Бэк? – спросил Чанель, перегибаясь сбоку через спинку своего кресла.
Бэкхен задумчиво скривил рот и пару очень долгих и пугающих мгновений молчал.
- Тебе нужна компания или это свидание? – наотмашь, в лоб спросил он, цепко заглядывая в глаза и, кажется, сразу в душу.
- Свидание, Бэк.
Бэкхен уставился в потолок. Чанель вышел из машины, захлопнул свою дверь и открыл пассажирскую. Шелковистая каштановая макушка вывалилась из салона вместе с закинутыми за голову руками. Чанель чисто из озорства пожал прохладную ладонь. Бэкхен сгруппировался, подтянулся и сел нормально. Он уперся расставленными рукам в спинки сидений и выпростал ногу, а Чанель, видя его намерение вылезти из салона, предложил ему руку. Бэкхен сильно, очень заметно удивился, когда увидел подставленную ладонь. Он сморгнул, ошеломленно дернул подбородком, и только после этого вложил свою узкую лапку в широкую лапищу (Чанелю льстило сравнение). Чанель обнял его пальцы и потянул на себя, помогая выбраться. Бэкхен легко выпрыгнул наружу, синхронно впечатывая обе подошвы в бетон подземной парковки, и тут же выдернул руку.
- Свидание? – словно допытываясь правды, переспросил он и получил в ответ кивок.
- Я хотел подарить тебе цветы, но думаю, они завяли бы в машине, пока мы смотрели бы кино, поэтому вот, - Чанель достал из кармана прозрачный пакетик и высыпал в подставленную горсть тонкую серебряную цепочку. Он ухватил запястье внимательно наблюдающего за ним парня и после некоторых мучений с тугой застежкой нацепил ее на руку. Бэкхен сдвинул рукав выше к локтю, чтобы без помех полюбоваться подарком. Свет приятным образом перекатывался по плоским отшлифованным звеньям, тоненькая цепочка изящно смотрелась на худом мужском запястье. Цена у этой цепочки была не бог весть какая, но она отлично справилась с возложенной на нее миссией. Бэкхен остался доволен, Чанель тем более.
- Пойдем! – отчеканил Бэкхен и заулыбался. Чанель замешкался, рассматривая эту улыбку, самую яркую из всех, что он видел, белозубую, лукавую и очень энергичную, всю его. Но Бэкхен мимолетно сверкнул и отвернулся, целеустремленно шагая к выходу с парковки, попутно натягивая капюшон неизменной толстовки. Чанель бросился догонять его.
- Я даже в душ после тренировки не сходил, мог бы и предупредить, - попенял Бэкхен, пока они вдвоем поднимались наверх в зазеркаленном лифте, и Чанель видел, как его отражение улыбается одними уголками губ.
- Сюрприз! – оправдался он и успел сфотографировать на смартфон их отражения до того, как разъехались створки лифта.
В кинотеатре было несколько залов, в том числе и два чудесных VIP малой вместимости, с очень удобными диванчиками. Парни сошлись на выборе какого-то боевика. Чанель оплатил оба билета, пока Бэкхен скучающе пинал мыском кроссовка напольную плитку. Он старательно отворачивался ото всех проходящих мимо людей, и Чанель буквально почувствовал его облегчение, когда они зашли в полумрак почти приватного зала.
- Так, давай без глупостей, - шепнул Бэкхен, когда они занимали свои места, - VIPы тоже люди и за шоубизнесом следят.
Чанель по своей привычке ляпнул что-то о необходимости обеспечить им незабываемое шоу, но, увидев красноречивый взгляд своего спутника, поспешно объяснился, пообещал вести себя пристойно и все время показа действительно держал слово.
Боевичок оказался вполне сносным: они впечатлились спецэффектами, сделали вид, что заинтригованы сюжетом, и посмеялись на комедийных моментах. Впрочем, Чанель успевал еще и на Бэкхена посмотреть, и по сторонам поглазеть. В момент, когда кадры на экране посветлели, а зрительный зал осветился тоже, Чанель заметил характерное чужое движение.
- Бэк, нас фоткают, - склонившись ближе, прошептал Чанель, взглядом указывая направление, в котором сидели девушки с нацеленными смартфонами.
Бэкхен презрительно скривился и отмахнулся.
- Да мне плевать, - ответил он, делая небрежный взмах рукой, - я же имею право сходить в кино с другом? Вот поэтому мы и сидим на разных концах дивана. Сенсации не получится.
Поняв, что Бэкхен вовсе не тревожится о произошедшем, Чанель с чистой совестью расслабился и сам. Он тоже не видел никакого криминала в паре снимков. В конце концов, его с Крисом фотографировали в более компрометирующих ситуациях, но ни одному, ни второму это не навредило, скорее даже помогло.
По окончании сеанса Бэкхен нарочно засиделся дольше всех, одернув Чанеля, который собирался уйти. Его поведение стало ясно, когда пара точно так же замешкавшихся девушек несмело приблизилась. Бэкхен будто невзначай улыбнулся им своей профессиональной улыбкой, и Чанель подивился его коварству. Девушки засеменили уже увереннее. А дальше Чанель только и успевал подбирать челюсть с пола, глядя на то, как хитрый певец виртуозно морочит головы псевдо доверительной беседой, как жалуется на отсутствие развлечений, на вредного менеджера, как выражает уверенность в том, что очаровательные барышни сохранят в тайне его долгожданный миг отдыха, и как уверенно дает взятку в виде автографов. Качественно одураченные девушки асинхронно покивали головами, поулыбались, зажали в кулачках свои бумажные сокровища и исчезли.
- Ну, вот и все, вопрос решен, - злодейски ухмыляясь, констатировал Бэкхен.
Чанель в кои-то веки не нашелся, что сказать. Он впервые видел Бэкхена в общении с непосвященными в мир шоубизнеса. Контраст был разительным. Для себя он решил, что зачастую хмурый, несговорчивый, язвительный Бэкхен нравится ему куда больше, в нем больше остроты и вкуса, и веет эксклюзивностью. Об этом он размышлял всю дорогу до парковки.
Уже в машине Бэкхен, разлегшись снова на заднем сидении, проговорил будто бы в пустоту:
- Удивительно, как зависит от настроения чувство опасности. Иной раз съездить в гости к надежному другу в тихий безлюдный район боишься, а в другой спокойно сидишь со своим парнем в заполненном зале – и хоть бы хны.
Чанеля за самую душу зацепило это «со своим парнем». Впервые кто-то из них вот так, между делом, признал отношения. Одно дело осадить Криса, другое – упомянуть между собой, когда никто не принуждает, не вытягивает официальное название их связи. До Чанеля впервые в полной мере дошло, что он встречается с парнем, и его это немного испугало. Но совсем чуть-чуть, ровно настолько, чтобы почувствовать все острее.
Не успевший пристегнуться Чанель всем корпусом развернулся к лежащему Бэкхену. Тот рассеяно перебирал звенья цепочки и дергал коленом, уперев мысок в пол и подбрасывая пятку. Перехватив любопытствующий взгляд, Бэкхен опять ослепительно улыбнулся, уже в который раз за вечер, ухватился за спинку кресла, подтянул тело выше и запечатлел на губах Чанеля мимолетный, но сладкий, совершенно неожиданный поцелуй.
Кажется, впервые в жизни Чанель покраснел.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Сб, 01.08.2015, 11:07 | Сообщение # 40 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Крис перестал звать к себе домой, и Тао не понимал, почему. Он и не обратил бы на это внимания, списывая все на желание старшего уловить за хвост улетающие в осень последние жаркие деньки, но однажды все прояснилось.
Это была их четвертая или пятая – Тао не считал – встреча после собрания вчетвером. Они опять сидели на берегу реки, и Крис, растянувшись на боку во весь свой немалый рост, задумчиво, почти скучающе, пропускал меж пальцев надломанные им же, сочащиеся на сгибах травинки. Расплавленное солнечное золото постепенно окрашивалось багряным и стекало за горизонт. Тао сидел, обхватив свои ноги и упираясь поясницей в живот мужчины, созерцал то закат, то медитативные действия своего спутника и ежился при порывах ветра. Его хлопковая ученическая рубашка была слишком легкой для начинающих выстужаться вечеров.
- Ты мерзнешь? – заметил Крис, когда Тао в очередной раз попытался обнять себя плотнее.
- Ерунда, нужно всего лишь немного подвигаться, чтобы разогнать кровь. Но я не хочу вставать.
- На заднем сидении есть кофта, возьми, - Крис согнул ногу и побудительно ткнул коленом в бедро Тао. Но тот категорически не хотел шевелиться: он слишком долго искал удобное положение, ерзая на кочках, и был уверен, что повторно его не найдет. Пока холод не настолько ощущался, чтобы согнать его с насиженного, пригретого около Криса, места.
- Ой, нет, не двигайся, - попросил Тао, когда уловил, что Крис собирается встать.
- Так как же нам добыть тебе кофту? – вопросил старший, укладываясь обратно.
Тао пожал плечами. Крис похлопал ладонью по траве возле себя.
- Ложись, обниму.
Мужчина едва заметно ухмылялся, а на радужке его глаз дрожал расплавленный металл – отблеск заходящего солнца, придающий его взгляду нечто демоническое. Тао знал, что уже пойман, и с ним играются, как кошка с мышкой, впрочем, весьма деликатно. Он ничего не имел против. А для проформы можно было и поартачиться. Он демонстративно оттянул рукав своей рубашки и строго воззрился на Криса.
- Светлая ткань. Видишь? Сейчас испачкаюсь в зелени.
Блондин машинально скосил глаза на собственную светло-серую кофту. Тао знал, что даже банальные футболки в гардеробе Криса стоят недешево, но он поразительно беспечен по отношению к своим вещам, только если они не нравятся ему по-настоящему, как, например, его любимые кожаные ботинки на шнуровке.
- Купим тебе новую, - отмахнулся Крис, - давай, иди сюда, не упрямься, нам скоро предстоит разлука.
- Что? – опешил Тао.
Блондин перевернулся на спину, и младший, сообразивший к чему эта смена положения, устроился у него на груди.
- Так о чем ты? – стал допытываться Тао, попутно укладывая на грудь мужчины сцепленные руки, а на них подбородок. Крис закинул одну руку за голову, а вторую уложил ему на спину.
- Лечу в Японию на съемки.
- Надолго?
- Две недели.
Тао подошел к новости философски: надо – значит, надо. Предстоящие две недели без Криса не огорчили его, разве что заранее чуточку потускнели. Он даже порадовался за своего мужчину, за появившуюся у него возможность сменить обстановку.
- Ну и славно. У меня будет время плотно заняться курсовой, - бодро заключил Тао.
- Как, и ты даже не будешь по мне скучать? – преувеличенно ахнул Крис, смеясь глазами.
Тао изобразил задумчивость постукиванием подбородка по рукам.
- Ну, разве что чуть-чуть. Так, чтобы вес на нервной почве не потерять.
- Да, уж пожалуйста, - пробормотал Крис, с нажимом проходясь ладонями по намечающимся даже сквозь ткань твердым ребрам юноши.
И вот опять, то самое уже хорошо знакомое Тао чувство. Сначала нагревается кожа под уверенными чужими ладонями, затем тепло разливается дальше по телу, и более того, возникают самозарождающиеся очаги. Всего пара довольно сдержанных касаний – этого достаточно, чтобы согреться, разомлеть и пропитаться умиротворяющим чувством привязанности. Тао уже свыкся с тем, что Крис действует на него как магнит и как печка, этот эффект был так ему заметен, что у него складывалось впечатление, будто это естественно и нормально, словно у каждого существует такой объект притяжения. Он, к примеру, был уверен, что Бэкхен и Чанель должны чувствовать по отношению друг к другу то же самое, хотя порой ему тревожно казалось, что все у тех двоих не так, и если есть между ними подобная штука, она проявляется как-то иначе. В любом случае, думал Тао о себе и Крисе, пытаться проанализировать ощущения слишком сложно, куда проще и, в общем-то, мудрее, слепо им довериться. Он никогда не спрашивал Криса о том, заметил ли он этот «магнит», ему и в голову не приходило, что тот может видеть все как-то иначе. Тао в принципе не понимал, как такое мощное переживание может быть несимметричным.
Точно так же он плохо понимал, что мужчина имеет в виду под словом «скучать». Как это? Скучать, в смысле ждать обратно, – это да, это – конечно. Но тосковать, что, собственно и подразумевалось в вопросе, можно только по недоступному. Недопонимание заключалось в различном видении препятствий. Крису представлялось помехой расстояние в тысячи километров, не позволяющее дотронуться до человека. Тао же, со свойственной ему непосредственностью, отметал всю шелуху и зрил сразу в корень. Недоступным Крис для него был бы, если бы держал его на незримой дистанции. Но этого барьера не было. Даже если Крис что-то не договаривал, между ними не стояла стена отчуждения. Крис принимал его в свое личное пространство и был открыт на чувственном уровне. Это куда важнее. В конце концов, считал Тао, две недели не срок, да и всегда можно созвониться. Он никогда не был в Японии и знал, что если судьба не подкинет ему подарок, еще не скоро там побывает, но он мог прикоснуться к этой стране через близкого человека, через его эмоции, голос, через сделанные им фотографии, через рассказы. Как это, скучать, когда намечается приключение?
Крис рассеяно водил пальцем по позвоночнику, пока Тао старательно копошился, пытаясь не меняя положения сдвинуть ткань на его груди и добраться до оголенной кожи. Он забавно сучил одними пальцами, загребая складочки трикотажа и все никак не мог стянуть горловину кофты ниже, отказываясь однако при этом поднять подбородок и дать свободу кистям. Скосив глаза, Крис любопытствующе наблюдал за ним. Едва упорный Тао достиг своей цели и вжал подушечки в пышущую жаром, дурманящую древесным запахом кожу, мужчина захватил его запястья и вытянул руки вверх. Так Тао лишился точки опоры и непременно скатился бы на траву, если бы Крис не отпустил запястья и не придержал бы его за спину. Юноша окончательно потерял баланс равновесия, и ему осталось только полностью довериться Крису, который крепко прижимал его к себе. Тао неловко запутался кончиками пальцев в траве и наклонил голову, прижимаясь губами к коже. Такие маленькие сухие поцелуйчики, озорные и безответственные, особенно сильно дразнили Криса. Эта легкая щекотка, казалось, вводила его в ступор, и Тао очень нравилось наслаждаться его взвинченным замешательством.
Реакция Криса не заставила себя ждать. С пока еще терпеливой жадностью он начал задирать тоненькую хлопчатую рубашку, и поясница парня тут же покрылась гусиной кожей от пробравшегося холодка. Сильные руки больше не фиксировали его, и Тао закономерно сполз на землю, чем старший воспользовался, накрывая собой сверху. Тао отвлеченно подумал, что как они ни берегли рубашку, она все равно оказалась вся перепачканная, куда сильнее, чем могло бы быть, потому что из-за действий Криса он ерзал спиной по траве, с силой вжимаясь лопатками. Казалось, Крис мстил за каждый дьявольски невинный поцелуйчик, отплачивая влажными взрослыми поцелуями в троекратном размере. Сам Тао еще не решался самостоятельно переступать за черту флирта и открыто завязывать любовную игру, но он отлично знал, что Крису нужно лишь дать маленький повод, чтобы он переключил настроение их ласк с томного на сексуальное. Поэтому для него не стала неожиданностью затопляющая чернота зрачков, матовая и глубокая, уже без отблесков. Не переставая собирать губами мурашки на теле юноши и поглощать его взглядом, мужчина скользнул рукой по почти до конца обнаженному боку, провел пальцами по поясу джинсов и остановил ладонь на животе. Щелкнул, открываясь, металлический зажим на ремне, и плотная лента поползла, трепля и без того почти оторванные шлевки. Широковатые юноше джинсы, доселе плотно прижимаемые ремнем, отошли от тела и из-за ерзанья сползли до бедренных косточек, являя взгляду стыдливо пристойную черную резинку нижнего белья. Крис поднял голову, и Тао встретился с его гипнотизирующим потемневшим взором, с уходящей в бесконечность чернотой, казалось, попади в которую что-нибудь, пропадет безвозвратно. Тягучим движением Крис завел руку в задний карман своих джинсов и с такой же хищнической плавностью вернул ее обратно, упирая локоть рядом с плечом Тао и выставляя предплечье перпендикулярно земле в демонстративной манере. В его пальцах был зажат золотистый прямоугольничек. Солнце весело игралось на нем, словно все блики из глаз Криса перетекли на отражающую фольгу. Тао вспыхнул, стесненный не столько ситуацией, сколько желанием мужчины понаблюдать его реакцию. Не вполне отдавая себе отчет в действиях, Тао выхватил презерватив и собственной ладонью прижал его к земле, чтобы только не давать Крису дразнить себя. Развеселенный этим поступком блондин ухмыльнулся и дополнительно накрыл его руку своей, чтобы помешать нарочно или случайно потерять эту вещицу в пылу ласк. Тао ощущал, как крепко и плотно Крис давит на его руку и с гораздо большим, чем до этого, смущением понимал, что все начнется, когда с его пальцев исчезнет тяжесть.
Но пока Крис увлекся прелюдией. Тао знал причину его влажных поцелуев: дело было в попытке поймать сладковатый привкус, которым, по словам Криса, он обладает. Это было заметно даже по действиям, Крис вел языком по его телу, как охотничий пес разнюхивает след: то тыкался вправо-влево на маленьком пятачке в поисках, то скользил длинной непрерывной дорожкой, то алчно приникал к найденному. Тао дрожал, сжимался в неосознанной попытке избежать будоражащих чувств, но постепенно расслаблялся и передавал контроль над своим телом в руки мужчины. Он уже привыкал к чужому вторжению в свое телесно-чувственное восприятие и с каждым разом длительность боязливого сопротивления сокращалась. В этот раз он почти сразу раскрылся, подставляясь прикосновениям, чуть выгибаясь и обвивая свободной рукой шею блондина. Дав Крису удовлетворить свою жажду и частично насытившись сам, он притянул его для поцелуя.
Крис раскрыл языком его губы и убрал давление с руки, зажимающей презерватив. В тот же момент он устроился удобнее и свободно скользнул ладонью за приспущенный пояс джинсов, зацепляя и стягивая с ягодиц плотно сидящее нижнее белье. Тао тихонечко разрывался в беззвучном эмоциональном всплеске и покладисто приподнимал бедра, помогая Крису беспрепятственно играться. Мужчина всей ладонью сжимал упругую плоть, с нажимом гладил идущую от позвоночника ложбинку, оставлял отпечатки своих пальцев, и Тао было бы невыносимо стыдно, если бы он не видел, с каким серьезным увлечением Крис отдается этим прикосновениям и как сильно ему нравится.
Однако настоящий жгучий стыд он испытал, когда Крис уверенно, словно так и надо, надавил пальцами в совсем уж неприличном месте. Тао сильно дернулся, уходя от касания, что было довольно сложно, при учете, что чужая рука была достаточно плотно прижата джинсами. Крис недоуменно вздернул бровь, а Тао захлебнулся невозможностью произнести вслух постыдное.
Конечно же, он понимал, к чему все идет, конечно же, знал, как происходит любовь между мужчинами, и вполне покорно принимал свою роль. Но все равно для него это знание оставалось некой абстракцией. Вот уж чего он не ожидал, так это того, что Крис будет трогать его так откровенно и проталкивать внутрь свои пальцы. И тем более он не понимал, какое ему в этом удовольствие.
Крис молча ждал, когда пройдет приступ острого неприятия, и неспешно поглаживал пальцами там. А Тао не мог успокоиться, и убрать его руку тоже не мог.
- Ну, зачем вы… не надо, - пролепетал Тао, от смущения переходя опять на «вы».
Крис насмешливо фыркнул.
- Ты предпочитаешь сразу? – в его голосе сквозила неприкрытая ирония. Тао не понял, чего такого он там должен предпочитать сразу или попозже.
Игнорируя его замешательство и недавнюю просьбу, Крис снова надавил, опять туда. Тао собрал остатки испаряющегося мужества и выпалил так быстро, как мог:
- Это неправильно и грязно, я не принимал душ, пожалуйста, не надо.
По глазам Криса Тао видел, что ему откровенно наплевать на щепетильные вопросы, однако, реагируя на несчастный тон, руку он все же убрал. Следом исчезла и теплая тяжесть тела, отчего Тао испугался, будто блондин потерял интерес и решил все закончить, невзирая на их общую проблему возбуждения.
Мужчина сел рядом. Его джинсы были расстегнуты, причем Тао пропустил момент, в который это произошло. Крис жестом поманил его. Тао извернулся, подполз ближе и уложил голову ему на бедра, заглаживая вину потиранием щекой. Блондин по-доброму улыбался, но в один миг понимающая улыбка сменилась коварной усмешкой, и карие глаза намекающе указали на ширинку. Тао живо сообразил, чего от него ждут, прикоснулся к паху, чуть помедлил, а потом уже смелее освободил плоть Криса от белья. Тот поощряюще погладил его по голове. Тао, поерзав, приноровившись, совершив пару действий для удобства, обхватил его рукой. Он впервые так откровенно касался Криса, и это не показалось ему отталкивающим. Он с живым любопытством изучал реакцию своего мужчины, ловил выпущенные сквозь зубы выдохи и чувствовал на себе тяжелый взор. Юноша даже увлекся своими действиями, но в какой-то момент Крис обхватил обе его руки за запястья, развел в стороны и прижал к своим бедрам. Тао вопросительно посмотрел на него, Крис выразительно сконцентрировал свой взгляд на его губах. Первые секунды Тао не понимал намека, тогда Крис взглядом провел дорожку от его губ до своего паха и обратно. Тогда Тао догадался о сути просьбы, однако энтузиазма она не вызвала. Он не понимал, в чем прелесть делать это ртом, точно так же, как считал излишним проникновения пальцами. К тому же, он понятия не имел, получится ли у него хорошо справиться.
Однако ради Криса он собрался и обхватил губами столько, сколько поместилось. На пробу подвигал языком, привыкая к ощущениям, прислушиваясь к вкусу, а затем впал в замешательство, не представляя, что делать дальше. Крис нежно провел пальцами по его скуле, и Тао отмер. Искренне надеясь, что делает все правильно, что его действия приносят удовольствие, он принялся двигать головой и языком. Он даже не пытался превзойти свой предел и попробовать сделать больше, но, кажется, Крису и этого было достаточно. По крайней мере, он никак не комментировал происходяшее ни словами, ни действиями, предоставляя младшему свободу. Тао лишь один раз бросил взгляд вверх, и искаженное, будто рычащее лицо, темные глаза и приоткрытые губы сказали ему все, что нужно. Крис глядел на него неотрывно, поглощенно, даже немного пугающе, так что Тао поспешно отвернулся. Увиденное смутило его куда сильнее собственных бесстыдных манипуляций с чужим членом. И все же, было лестно и приятно.
Крис вовремя мягко отстранил его и сам довел себя до разрядки, изливаясь на сочную мятую траву, перевел дух и слабыми руками придал себе пристойный вид. Он казался ошеломленным и немного потерянным, выпавшим из реальности и почему-то беспомощным. Он провел ладонью по лицу, словно смазывая застывшее на нем выражение, глубоко вздохнул и обратил свое внимание на Тао.
Юноша по-прежнему полулежал на его коленях, упираясь руками ему в ноги, поэтому Крис приподнял его и переложил на траву. Нужно было лишь чуточку расслабить молнию на широких джинсах, чтобы они свободно съехали с узких бедер. Уже наполовину приспущенное белье под ладонями Криса стянулось также легко. Тао не успел в полной мере осознать, что сейчас его ждет то же, что только что проделывал он сам, как Крис уверено обхватил его губами. Тао не знал, ощущал ли Крис в недавнем времени подобное, но искренне надеялся, что да. Потому что ему было очень хорошо. Он никогда и не задумывался о том, что может быть так. Он не мог заставить себя посмотреть на Криса, потому что ощущений, даже без визуальных, ему было через край. Понадобилось не так уж много времени, чтобы дойти до пика, и, к вящему своему ужасу, он не сумел предупредить любовника. Впрочем, ужас пришел несколько позже, когда он отошел от неги и вернул себя в сознание. Крис неспешно вычищал подушечкой большого пальца уголок губ. Тао умоляюще заглянул ему в глаза, готовый извиняться, но спокойный, даже довольный, вид старшего убедил его, что не стоит придавать этому значения.
Крис полил себе на руки из бутылочки с питьевой водой, лежащей неподалеку, прополоскал рот, а затем одел все еще полуобнаженного юношу, как маленького, натягивая ему джинсы и последовательно застегивая пуговички на рубашке. Однако, не завершив ряд, Крис принялся расстегивать пуговицы обратно.
- Пойдем, переоденешься в мою кофту, - пояснил он, вытряхивая парня из рубашки в прохладный воздух.
Мужчина помог ему встать и, грея объятиями, довел до машины. Тао нырнул на заднее сидение, где отыскал кофту и тут же в нее облачился. Старший пододвинул его глубже в салон, чтобы сесть рядом.
Некоторое время они просто так сидели, без слов, переплетя пальцы рук. В тот момент их атмосфера была на пике обоюдного доверия, принятия и умиротворяющего резонанса.
- Ты умеешь водить? – спросил Крис, укладывая руку ему на плечи.
- Нет, и я однажды уже говорил вам об этом, - напомнил Тао.
- Не помню, - констатировал блондин. – Жаль, мне сейчас не хочется вести машину. Ты мог бы проделать хотя бы часть дороги, до черты города.
Тао пожал плечами.
- Я хотел научиться вождению, но у меня нет ни времени, ни денег на курсы. Да и машины тоже нет, - он издал тихий смешок.
- Как нет? Вы в деревне обходитесь без автомобиля?
- Если нам что-то нужно, нас подвозит сосед, - пояснил Тао, - но вообще, конечно, удобнее было бы самому справляться.
Крис осуждающе нахмурил брови.
- Зачем тебе эта работа в кафе? Иди лучше получай водительские права. Я оплачу. Да и вообще помогу с деньгами
Тао засопел. Ему приятна была забота, но все же он считал, старший не осознает масштаб ложащейся на него в таком случае материальной нагрузки.
- Часть зарплаты я отсылаю теткам, а на оставшееся живу. Мне нужна эта работа, без нее будет тяжело.
Тао явственно почувствовал призрак раздражения.
- Я же сказал, что помогу, - напористо произнес Крис, - считай это вложением. Кто знает, вдруг я возьму тебя личным водителем?
Слово «вложение» задело в Тао ассоциации, отдающие запахом свежесваренного супа и нотациями Лухана, но он поспешно прогнал кухонное видение и сконцентрировался на сути. Идея такой удачной смены работы показалась ему замечательной. Он уже видел себя в пахнущем кожей кресле, сжимающим руль, везущим уставшего после концерта Криса домой. Заманчиво. Но…
- Я не могу быть твоим водителем, мне надо наработать сперва опыт вождения, не говоря уж о том, что получение прав займет время. Это слишком большой срок, чтобы…
Тао осекся, заметив выражение лица старшего. Столько концентрированной иронии можно было увидеть только у Бэкхена, да и то в особо удачные, сдобренные глупостью Чанеля, моменты.
- Ладно, я подумаю, - поспешно капитулировал он.
Крис дружески потряс его за плечи.
- Думай. А пока пересаживайся вперед. Пора уже ехать, наверное.
Тао послушно вылез из машины и сел на переднее сидение, попутно сделав крюк, чтобы добросовестно подобрать забытый на траве презерватив. Дело было не в рачительности, а в нежелании загрязнять природу.
Крис завел машину и тронулся с места, пока младший вертелся, пристегиваясь.
- К тебе? – спросил Тао, наивно предполагая продолжение вечера и, вполне возможно, даже душ.
- Нет, - отрезал Крис, - Тао, не надо ко мне пока ездить. У меня завелся недоброжелатель, и я не хочу, чтобы под раздачу попал еще и ты.
Ошеломленный юноша всем корпусом развернулся к водителю.
- Недоброжелатель? – обеспокоено воскликнул он. – В чем дело?
- Возможно, напротив, фанат, - несколько нехотя уточнил Крис. – Помнишь, кто-то изрисовал мне забор? Это уже второй раз. Кто знает, что это означает.
Тао заволновался. Будничный спокойный тон Криса только сильнее обеспокоил его.
- На вас могут напасть? Но… Вы… Опасно же! Может, вам как раз не стоит возвращаться одному?
Крис цыкнул зубом и мотнул головой, возражая.
- Все в порядке, мне не впервой. Я просто не хочу, чтобы ты примелькался. Если все же будешь ко мне ездить, прячь лицо, хорошо?
От его слов Тао мороз продрал по позвоночнику.
- Что значит «не впервой»? – с ужасом осведомился он. – То есть… Крис, пожалуйста, будь осторожнее. Может, у меня поживешь?
- Как ты себе это представляешь? – развеселился старший. – Если я к тебе вселюсь, рано или поздно тебе придется съехать. Знаменитость, выкидывающая по утрам мусор в перенаселенном спальном районе, определенно вызывает массу вопросов.
Тао насупился. Он понимал справедливость слов, но тревога мешала ему принять все, как есть.
- Послушай, мы с этим разбираемся. У меня усилили охрану, и нужные люди в курсе, - успокаивающе втолковал Крис, - это не твоя забота.
- Как же не моя? – проворчал Тао, но от дальнейших препирательств воздержался.
Воцарилась недолгая пауза, а потом Крис высказался, уже совсем другим, жестким и повелительным тоном.
- Не нравится мне, что ты будешь болтаться две недели со своим подозрительным хёном.
Изумленный юноша не знал, смеяться или возмущаться. Ему уже начинало казаться, что Крис просто шутит над ним, когда начинает показывать свое недовольство наличием в его жизни Лухана.
- А я предлагал с ним познакомиться и узнать его! – парировал Тао. – Я не понимаю, почему тебе это так не нравится. Он сильно мне помогает, да и вообще он хороший.
Мужчина пробормотал что-то подозрительно похожее на «вот это мне и не нравится», но Тао решил, что ослышался.
- Ты меня дождешься? – внезапно спросил Крис.
Вопрос показался младшему странным и непонятным.
- Из Японии? – уточнил он. – Конечно, я буду ждать твоего скорейшего возвращения.
Удовлетворился старший этим ответом или нет, осталось загадкой. Но, в любом случае, никаких подобных странностей он больше не высказывал. А потом Крис начал подтрунивать, обстоятельно рассказывая, что он хочет попробовать после минета, и Тао думать забыл обо всем: его концентрация уходила на то, чтобы, по возможности, держать лицо каменным.
|
| |
| |
|
Forum EXO
