|
О страхах, комплексах и сексе (ЧанБэк, AU, PWP, Kink, NC-17)
| |
| Puscifer | Дата: Чт, 01.10.2015, 03:32 | Сообщение # 1 |
|
Deer
загрузка наград ...
Ветераны
Сообщений: 1100
Offline
| Название: О страхах, комплексах и сексе
Автор: Kinimona
Бета: Alex Faradei
Статус: Завершен
Размер: Миди
Категория/Жанр: Slash/ PWP, AU, Kink
Рейтинг: NC-17
Персонажи: Бён Бэкхён, Пак Чанёль
Пейринг: Чанель/Бэкхен
Краткое содержание: Бэкхён боялся своих желаний, опасался своих потребностей и не хотел демонстрировать их большинству. Он чувствовал, будто бы за ним постоянно следят и обязательно начнут осуждать, назвав педиком, и семья покажет на дверь, а потом его где-нибудь отпинают или жестоко прикончат.
Это маленький городок, здесь нет никакой демократии, только жёсткое и беспрекословное «будь как все».
От автора: написалось давно, но до сих пор проверяется.
долго взвешивала "за" и "против",
решила все же опубликовать
кинк - потому что есть несколько нелицеприятных сцен.
надеюсь на то, что читатель расскажет мне о всех своих мыслях во время и после прочтения этого фика
голову, над тем ставить pwp или не ставить, ломала долго, но решила так же указать его
не считаю это бессюжетным порно, но секса много
Вообще работа писалась на CHANBAEK PWP FANFICTION FEST, но я еще в сентябре решила, что работа слишком объемная и не совсем пвп)
Посвящение/Благодарность: Спасибо Ане за поддержку :3
Паблику CHANBAEK ♛ FANFICTION
http://vk.com/chanbaek_fanfiction
Разрешение на публикацию ПОЛУЧЕНО.
Я наблюдаю потолок, и это, правда, всё. ©
|
| |
| |
| Puscifer | Дата: Чт, 01.10.2015, 03:34 | Сообщение # 2 |
|
Deer
загрузка наград ...
Ветераны
Сообщений: 1100
Offline
| Его тело горело и изнывало желанием, он закрывал глаза и видел свои фантазии, видел то, что так жаждал ощутить наяву. В его маленькой комнате было тихо, только кот посапывал в кресле, а по коридору ходил гул работающего телевизора и разговоров отца с матерью.
Ванна была занята младшей сестрой, а терпеть уже не было сил, поэтому Бэкхён под предлогом сильной усталости забрался под одеяло и тихо, так, чтобы шорох его белья никто не услышал (в этой ситуации ему казалось, что даже напряженное дыхание слышат на первом этаже), он наполовину спускает свои трусы.
Ладонь тут же начинает кружить по нежной коже на заднице, пальцами иногда нащупывая редкую неровность в виде небольшого прыщика или слегка выпуклой родинки и ныряя ими в расщелину между половинками. Слух напряжён до максимума, когда Бэкхён, всё ещё боясь быть уличённым, раздвигает их и касается сжатого колечка: внутренности делают кульбит от напряжения, а сухой воздух кусает приоткрытые губы, заставляя облизывать их время от времени. Когда кончик пальца проникает внутрь, Бэкхён кусает ладонь, чтобы не потянуться ею к члену, и, выпрямляя ноги, сжимает вторую, словно препятствуя пальцу пройти глубже: там будет еще приятнее, но парень не знает, вынесет ли. У него кружится голова, и он уже чувствует себя мокрым и грязным. Но желание берёт своё.
Снова тихо, так, чтобы не шелестело покрывало, он сгибает ноги в коленях и, предварительно облизав указательный палец, проталкивает его внутрь, разглаживая нежные, горячие стеночки ануса и чувствуя их пульсацию. Двигать пальцами неудобно, слишком глубоко не засунуть, но даже кончиком делать это - приятно. Бэкхён закрывает глаза и старается не думать о родителях, что могут войти в комнату, и медленно опускает свободную руку со следами зубов на ребре на член. Нежно оглаживая плоть, словно она принадлежит не ему, он касается эфемерно, кружит, дразнит и неосознанно, скорее рефлекторно, движет языком во рту, проглатывая немереное количество слюны - сейчас он мечтает отсосать какому-нибудь парню, только об этом никто не узнает. Внизу живота всё горит и давит, требуя разрядки; не выдерживая, Бэкхён начинает быстро дрочить и кончает, выпуская в воздух немой вскрик.
Тело тяжелеет, наливается свинцом, и он проваливается туда. Там всегда хорошо. Тихо и безмятежно, безумно хорошо. Тут можно быть счастливым, пусть и недолго - в комнату стучат, прерывая, и парень покрывается холодным потом. Неужели его немой крик был вовсе не немым?
- Братик, помоги мне с математикой! - Бэкхён тихо ненавидит сейчас свою сестру, но молчит и не двигается, надеясь, что его посчитают спящим. Сохён стучит ещё три раза, а потом, пнув дверь, уходит к себе.
Бэкхён боится пойти в ванную, чтобы смыть с себя следы спермы (и так уже не впервые) или вытереть её о полотенце, бумагу, словно за ним сейчас наблюдает весь мир, поэтому слизывает её со своих ладоней, ныряя языком между пальцами. Стыдно признаться, и он, наверное, никогда этого не сделает, но ему это нравится. Слегка горько, солоновато, но всё равно приятно, только если узнает кто - нарекут извращенцем, а это парня не устраивает.
Сожалея о том, что прекрасное состояние тела и духа после оргазма рассеивается, Бэкхён встает с кровати, открывает окна настежь и идёт в душ, чтобы после помочь своей бестолковой сестре.
.
Бэкхён не гей – это то, что он твердит себе и своему второму «я» на протяжении уже двух лет. Просто он хочет попробовать анальный секс, хочет сделать минет и… Нет, он понимает, что все эти оправдания звучат как бред сивой кобылы, но признавать себя гомосексуалистом отказывается. Опыта-то у него всё равно не было.
Как можно считать себя геем, когда ты ещё не спал с парнями, ну, или не встречался? А вот с девушками уже было – но не вставило, не понравилось, и он вообще завязал. Лучше самому совать себе палец в задницу, дрочить, боясь, что тебя услышат родители, чем чувствовать себя ещё грязнее, совокупляясь с девушками.
Просто не то, не его.
И Бэкхён бы не отказался получить этот опыт, более того, он уже начал об этом грезить, но проживая в маленьком провинциальном городке, где на любое отхождение от нормы смотрят косо, это нереально. Да, возможно, где-то в их населённом пункте и есть еще несколько геев, но Бэкхён понятия не имеет, где их искать и что он вообще хочет найти. Поэтому вся его сексуальная жизнь сводится к разнообразию в дрочке.
.
Все начиналось с пальца, двух, трех, но ограничиться только ими оказалось невозможным. Бэкхёну хотелось глубже и так, чтобы пальцы не затекали, а фаланги потом не ныли, хотелось, чтобы было свободное скольжение.
В перерывах между фантазиями о членах он мечтал о вибраторах и фаллоимитаторах: на присоске, чтобы можно было присобачить к кафельной плитке и, ухватившись за край ванны, насаживаться на резину; или обычный, идеально гладкий, но такой, чтобы бесшумный и водонепроницаемый с режимом вибрации, что будет одаривать разрядами тока и срывать грубое дыхание и хрипы; или анальные бусы, с которыми он бы, проверяя себя, ходил на учебу, изнывая, а то и пробку с пультом управления... Хотя эти «мучения» он бы хотел доверить своему парню, о котором думал постоянно. Только вот ни парень на горизонте не маячил, ни в секс-шоп Бэкхён не мог позволить себе зайти.
Хотя что в этом «такого»? Взрослый парень зашел прикупить игрушек для разнообразия в сексе со своей девушкой. Но нет. Бэкхён думал о том, что кто-то увидит, как он туда войдет или выйдет оттуда, или же за прилавком будет работать знакомый, а если незнакомец, то он не хочет ловить насмешливые взгляды. А потом все будут об этом говорить, а он - прятаться.
Бэкхён боялся своих желаний, опасался своих потребностей и не хотел демонстрировать их большинству. Он чувствовал, будто бы за ним постоянно следят и обязательно начнут осуждать, назвав педиком, и семья покажет на дверь, а потом его где-нибудь отпинают или жестоко прикончат. Это маленький городок, здесь нет никакой демократии, только жёсткое и беспрекословное «будь как все».
Поэтому в ход идут подручные средства: зубная щетка (тонко, но зато проникновенно), маркеры, расческа сестры с круглой ручкой и прочие изощрения. На продукты питания Бэкхён смотрел косо, он считал пиком кретинизма мастурбировать продолговатыми овощами и фруктами.
Но все то, что он находил пригодным, казалось недостаточным: слишком тонко, слишком грубо, слишком ломко, и однажды он решился на морковь, потом испробовал и бананы с огурцами.
.
На какие только хитрости не пойдёшь, когда тревога о том, что о твоей дрочке узнают, не отпускает даже в двадцать лет.
Вода, текущая из крана, уже журчит, сталкиваясь со стальным дном ванны, когда Бэкхён медленно вынимает из трусов вымытый недавно огурец. Одежда с тихим шорохом осыпается вниз, и парень принимается готовить себя.
И только спустя минут пять он позволяет себе опуститься в воду, смотря на плавающий огурец. Ему до сих пор мерзко от себя и своих действий, но получить удовольствие кажется таким необходимым, что он закрывает на это глаза. Поворачиваясь на бок, он ощупывает смазанную жирным кремом для рук дырочку и приставляет «головку» огурца. Вдох - он расслабляется и медленно вводит в себя импровизированный имитатор члена, останавливаясь сантиметрах на восьми. Перед глазами взрывы фейерверков, и веки сжимаются так, что расцветают ярчайшие пожары, когда парень просто сжимает предмет в себе, а потом расслабляет мышцы, задыхаясь. Из-за обильной смазки огурец выскальзывает, но Бэкхён не мешает этому, пытаясь насладиться потерянным мгновением - он ещё успеет вновь его вставить в себя и медленно, под тёплыми, ласкающими потоками воды двигать им, представляя чужой член и горячую грудь, до немых криков и царапин на своей груди.
Даже если дома никого, даже если его родители с сестрой в отпуске и вернутся нескоро, Бэкхён не может позволить себе стонать. Хочется. Дико. Но ему страшно. Вдруг камеры? Вдруг родители догадались обо всем и прослушивают дом? А что если соседи прознают и всё всем расскажут? А если воры? Они же засмеют! Да и мало ли что, вдруг семья вернётся раньше времени?
Всё это абсурдно, и Бэкхён это понимал, но успокоить себя никак не мог.
После того, как акт был закончен, Бэкхён долго приходил в себя, бездумно, словно наркоман, наблюдая за белесыми разводами на воде и плавающим огурцом. Пальцами ловил своё же семя и облизывал их - жадно.
Собственные страхи никогда его не отпускали, и даже просто вынести тот же огурец в трусах и выкинуть в окно он не мог - вдруг сестра увидит? Поэтому поначалу он грыз его на мелкие кусочки и смывал в сточную трубу, а потом начал их есть.
Это не было чем-то обязательно приятным. Таким образом Бэкхён приводил себя в чувство, показывая самому себе, насколько грязным он стал. Он отмывал свою «игрушку» с мылом, ломал ее напополам, пальцами разделывал на части и выгрызал мякоть, оставляя тёмно-зеленую шкуру. Запах въедался в воспоминания и тело, преследовал везде, словно напоминая Бэкхёну, насколько далеко он зашёл в своих мерзких желаниях - так далеко, что не мог это контролировать, как какое-то бесхребетное существо, - поэтому вскоре Бэкхён не мог употреблять огурцы в нормальной обстановке. Его тут же начинало тошнить от одного запаха. Его тошнило и тогда, после того как он съедал этот вымученный овощ, сидя в жаркой ванной, но это были другие ощущения.
Это была его плата за собственное удовлетворение.
.
Бэкхён начал ломаться.
В окружении семьи и стен, которые каждую ночь шептали о том, что всё видели и знали; в окружении людей, что сканировали его состояние изо дня в день и замечали малейшие изменения, в окружении маленького городка, что мешал быть собой. Желания, фантазии Бэкхёна становились всё безумнее, его действия - всё опаснее. Он понимал это и искал спасение, поэтому решил, что ему нужно перебраться в город побольше. Родители не особо оценили его рвение, потому как их сын решил забросить учёбу, но когда парень собрал все свои пожитки и собрался ехать практически в чём мать родила, то дали приличную сумму на жизнь. Но это было просчитано самим Бэкхёном: он знал, что именно так поступит его семья - но на самом деле у него было достаточно своих денег, правда, на них у него были другие планы.
После того как Бэкхён в порыве безумия с примесью страсти повредил что-то внутри себя, когда обнаружил на пальцах слабые кровотоки, он испугался. Серьёзно испугался за себя и своё здоровье. Он много читал и знал о том, как опасен анальный секс и насколько осторожным нужно быть, и что он себе только ни придумал, но к врачу идти отказался. И окончательно завязал с практикой запихивания в себя инородных предметов, кое-как обходясь рукой, хотя вскоре вообще перестал думать об этом.
Теперь он жаждал иметь парня и узнать, каково это - с настоящим членом и настоящим мужчиной. И поэтому он решил первым же делом в большом городе заграницей воспользоваться услугами шлюхи.
.
У Бэкхёна был опыт общения с геями, были друзья-геи из сети. Правда, он никому из них не мог признаться, что тоже один из них, но «своих» тянуло к нему словно магнитом - некоторые даже влюблялись, но Бэкхён сразу же убегал от них на новые страницы. Он боялся показать себя настоящего даже в мировой паутине, не мог признать себя человеком, нормальным человеком, был способен только прятаться и пугаться, как какая-то крыса в канализации.
Находясь в городе, где процент корейского населения метался от трёх до четырёх, Бэкхён чувствовал себя легче, свободнее. Практически всем было на него наплевать, и мало кто смотрел, а тем более косился. Только это не помешало парню начать кутаться в свитера и носить очки – он всё равно продолжал скрываться от призраков людей, что за ним якобы наблюдали, а такая маскировка, по его мнению, отпугивала их.
Он нашёл работу, небольшую квартирку и постепенно готовился к исполнению своего плана-мечты.
.
Бэкхён изучил все предложенные сайты и искал тот, где можно просто выбрать нужного парня, написать куда и когда приехать, оплатить всё через интернет - и дело с концом. Но высокие технологии до такого прогресса ещё не дошли, и везде требовалось позвонить выбранному проституту.
Парень метался между Саймоном и Бренданом. Правда, первый был настолько милым, что Бэкхён бы не удержался и трахнул его сам, поэтому жребий пал на второго, у которого азиатская внешность и рыжеватые волосы - невероятно красивый на фото.
Неделя уходит на то, чтобы Бэкхён уговорил себя позвонить этому парню. Но воли не хватало, стеснение и страх брали его в свои цепкие ручонки, трясли и не отпускали. По прошествии этих семи дней Бэкхёна ожидает очередная бессонная ночь, и, почти не соображая, утром восьмого дня он все же набирает уже выученные цифры. У него теплится последняя надежда на голосовую почту, но и здесь его обламывают. Хриплым, но соблазнительным голосом.
- Да?
Бэкхён вообще не понимает, что происходит, пока его рука отрывает мобильный от уха и отключает вызов.
Не смог.
Психуя на себя самого, злясь и проклиная, Бэкхён становится напротив зеркала и смотрит исключительно в свои глаза (а больше, как он считает, не на что смотреть).
- Если ты не сделаешь это сейчас, Бён Бэкхён, то не сделаешь никогда. Сколько уже можно позориться? Ты гей и тебе нужен секс. Всё просто: набрать номер и пригласить его сюда. Никто не будет смеяться, так как это его работа.
Перезванивает Брендану он уже после обеда. И снова:
- Да? - только на этот раз менее хриплый, более глубокий и тягучий, будто парень, чем-то наслаждаясь, курит.
- Добрый... Привет, я хотел бы заказ... Воспользоваться ваши... Твоими услугами и... - он выдыхает, а после делает глубокий вдох. - Понятия не имею, что должен говорить в данной ситуации.
На том конце бархатно смеются и выпускают из лёгких, вероятно, дым.
- В первую очередь, расслабьтесь. Какого рода услуги вас интересуют? - он говорит слишком соблазнительно, но именно это и нужно его клиентам. - Эскорт? Досуг?
И Бэкхёну вдруг и правда становится легче, спокойнее: всему виной, скорее всего, смех, что вселяет в него что-то новое и светлое, а ещё ощущение правильности в придачу.
- Досуг. И можно на «ты». Меня зовут Бэкхён.
- Какой день тебя интересует?
Бэкхён начинает ерзать на кровати и жевать губу, это становится похоже на секс по телефону, только эту услугу оплачивать он не намерен.
- Чем скорее, тем лучше, - а потом, понимая, что сказал это вслух, бьёт себя по лбу, и от Брендана это не скрывается - он реагирует добродушным смешком. - Сегодня-завтра.
- На какое время ты хочешь меня снять? - это звучит откровенно пошло и даже заводит.
- Эм... Два... Нет, четыре? Или два будет достаточно? Я не...
Брендан снова мягко смеётся, и что самое интересное, это нисколько не смущает Бэкхёна, как раз наоборот.
- ...вообще, я хотел бы на всю ночь, - обречённо и вновь в голос.
- Слушай, а тебе 18 лет есть? Без обид, просто голос, да и поведение, несколько...
- Мне двадцать три.
- Это... Хорошо. Завтра я свободен с семи вечера до пяти утра, какое время выберешь? - и спустя паузу дает совет: - Лучше начни с двух-трех часов. Этого будет более чем достаточно.
Замирая, Бэкхён решает, что лучше в двенадцать, и называет свой адрес. Он уже давно решил, что пусть всё произойдет в его маленькой комнатке, чем в отеле: так Бэкхён сможет чаще и ярче вспоминать то, что получил. И тешить себя ошметками прошлого на своих стенах и постельном белье.
- Это будет стоить…
- Я знаю, во что мне это выльется, - обрывает Бэкхён и прощается.
- До встречи, Бэкхён, - выдыхает в трубу напоследок, а Бэкхён потом минуты три выходит из транса. Потом бьёт диван, потому что уже жалеет, что решился, и после этого идёт в душ - дрочить. От одного голоса этого Брендана хочется кончать, это какие же у него стоны... А ведь шлюхи точно должны имитировать стоны, значит...
- Господи, надеюсь, я не умру.
Я наблюдаю потолок, и это, правда, всё. ©
|
| |
| |
| Puscifer | Дата: Чт, 01.10.2015, 03:36 | Сообщение # 3 |
|
Deer
загрузка наград ...
Ветераны
Сообщений: 1100
Offline
| Ожидание убивает и доводит Бэкхёна до сумасшествия: он становится дёрганым, нервным, от любого шороха чувствует приближающуюся панику и хочет позвонить - отказаться. И даже набирает номер около пяти раз, но успевает сбросить до первого гудка.
- Просто соберись, - шепчет своему отражению, когда до встречи ещё около шести часов, а он уже парадно одет, вымыт трижды и готов на все сто.
Ему приходится принять увеличенную дозу снотворного, чтобы успокоиться и крепко заснуть, только от звонка он всё равно просыпается, как от удара молнии.
- Алло? - голос напряжённый, но сонливость слышится.
- Привет, Бэкхён, это Брендан, - иностранная речь сладко журчит, пока мозговая деятельность Бэка просыпается, - всё в силе?
В голове всё орёт: нет!
- Да, - отвечает практически без дрожи в голосе.
- Отлично. Я буду через полчаса...
У Бэкхёна сердце в пятки уходит: какие полчаса? Как полчаса? Почему так мало? Ему же надо ещё помыться! Чёрт!..
- Х-хорошо, - он вроде бы услышал, что парень что-то спросил у него, но уже успел завершить разговор.
Паника жрёт Бэкхёна. Все его страхи приняли страшную личину, они кусают за пятки и скручивают по рукам.
Отказаться, отказаться, отказаться и забыть про эту чёртову идею!
Он железно решает, что отменит свой заказ, когда вновь звонит Брендану, но когда тот говорит:
- Я уже подошёл и стою напротив... - слышны шаги по подъезду и эхо закрытого помещения, голос вдумчивый, будто он что-то ищет и находит, - твоей двери.
Бэкхёна обдаёт холодным, горячим, холодным и снова горячим потом, и он уже совершенно не может найти силы сказать «нет». Да и тем более, он жаждет этого намного сильнее, чем думает.
- Сейчас... - встаёт с пола, на котором разместился, и шаркает в сторону входа в квартиру.
- Не спеши. Есть какие-то определенные правила?
- Правила? - Бэкхён серьезно не понимает, о чем тот говорит, представляя себе BDSM - там вот правила есть, а в простом сексе разве...
Брендан смеётся, и Бэкхён слышит его «ха-ха» сквозь тонкую стену и ловит мурашками на коже.
- Ладно, открывай. Выясним так.
Осознание, что умереть можно от одного лишь вида на прекрасное, бьёт Бэкхёна под дых, когда замок с щелчком открывается и являет его взору настоящего Брендана, а не картинку с фото. Тот намного красивее в жизни, чем на отпечатках фототехники. Высокий и плечистый, харизматичный настолько, что Бэкхён хочет задохнуться рядом с ним, пленительный взгляд с лукавым блеском и мягкая усмешка на пухловатых губах. На нём потёртые джинсы и светлая джинсовая рубашка нараспашку, под ней - обычная майка, но заказчик уже в полном восторге. В целом Брендан выглядит доверительно и соблазнительно, и теперь Бэк уж точно не в силах отказаться.
Бэкхён оценивает его значительное время, но парень, кажется, привыкший к такому повороту событий, просто ждёт и улыбается, рассматривая заспанного мальчишку напротив.
- Блин, - приходя в себя, Бэкхён пытается скрыть неловкость за нервной усмешкой, - входи, - раскрывая дверь шире.
- Привет, рад тебя увидеть, - Бэкхён кивает, пряча беглый взгляд, только это не скрывается от профессионализма Брендана. И он понимает, что может вытянуть с этого пацанёнка все деньги, что тот накопил, но вместо этого решает подталкивать его в нужном направлении. Его профессия обязывает не только деньги высасывать, но и дарить удовольствие, как бы пафосно это не звучало, а вот с этакой клиентурой даже интересно работать. - Куда идти?
Ломая пальцы в кулаках, Бэкхён спохватывается и быстрыми шагами провожает парня в свою комнатушку.
- Прости, тут не очень и...
- Сойдет, - Брендан тут же обвивает талию клиента и чуть-чуть придвигает к себе, тот заметно напрягается и будто хочет сбежать, - тш-ш. Тебе нужно расслабиться. Привыкнуть ко мне и расслабиться. У тебя первый опыт, да?
Бэкхён думает, что Брендан спрашивает про секс вообще, но тот имеет ввиду пользование такого рода услугами.
- Да. Нет. То есть...
- Ты кореец, Бэкхён?
- Да. И ты?
- Угу.
- Как тебя зовут?
- Брендан.
- Настоящее имя...
- Чанёль.
Теперь Бэкхён чувствует себя гораздо легче, словно ему доверили часть своего личного, а это располагает. И даже если «настоящее» имя не является подлинным, всё равно располагает.
Бэкхён вспоминает, что у него в классе учился один «Ёль».
- Мне принять душ? - мурлычет на ухо гость.
- Зачем? - и парень снова начинает посмеиваться. - То есть, ну...
- Просто есть особо брезгливые клиенты, что думают, будто мы не соблюдаем и не ценим личную гигиену.
Спустя паузу он задает ещё один вопрос, пока Бэкхён привыкает к чужому теплу.
- У тебя есть определённые требования к сексу?
Вопрос ставит в тупик. Бэкхён сейчас понятия не имеет, какие требования могут быть. Что-то типа: не смей оставлять на мне следы? Он просто хочет почувствовать тепло, хочет почувствовать член внутри себя и кричать, поймав оргазм.
- Просто сделай это, - он говорит уверенно, но нотки страха, отчаяния и боли проскальзывают. Чанёль кивает и касается губами щеки Бэкхёна.
Он не спрашивает, когда начинать, и не предупреждает, что вот оно - процесс запущен. Просто между делом раздевая Бэкхёна и целуя косточки ключиц, спрашивает, как тот относится к поцелуям в губы и запрещены ли они. Когда тот отвечает, что нет, Чанёль учит его целовать. Точнее, он просто охрененно целуется, а клиент старается не отставать.
Бэкхён не думал, что будет настолько хорошо. У него был секс, у него есть какой-то смутный опыт с самоудовлетворением, но одна близость с этим парнем всё перекрывает. Горячее мужское тело, прижимающееся настолько крепко, что дыхание раз за разом спирает, сильные руки с натренированными мышцами и напряженными синими линиями вен, горячие, пылкие губы, что ласкают слишком идеально. Бэкхён понимает, что это мастер своего дела и его задача - делать всё возможное для того, чтобы клиент был доволен, но он и думать не смел, что под происходящее будет так легко подходить слово «идеально».
Его тело поддаётся напору чужого слишком быстро, открывая все свои тайны и чувствительные места слишком просто. Словно никаких замков и тайных шифров не существует, а он, Бэкхён, открытая неудовлетворённая книга. Чанёль уделяет больше времени прелюдиям, но Бэкхён не спешит, даже если и думает о том, что время летит в бесконечную бездну – он готов за это потом доплатить. Его раз за разом разрывают волны дрожи. Внутри всё пылает и пугает: дыхание становится редким до жадных, маленьких глотков, а сердце стучит слишком быстро, словно пытается разорвать клетку из рёбер, да и внизу живота постоянно так болезненно всё скручивает, что кажется, будто он точно сейчас умрёт. Но ведь в руках элитного проститута и опытного мужчины такое невозможно, правда же?
Быть получающей стороной слишком приятно, и именно поэтому Бэкхён часто жмурит глаза и выкрикивает немые стоны – это Чанёль замечает не сразу. Он нависает над Бэкхёном, смотря на приоткрытые алые губы, линии зубов и соблазнительный розовый язычок - под Чанёлем начинают часто дышать.
- Я хочу, чтобы ты стонал в голос, - шепчет жарко на ухо, целуя за ним, - не сдерживайся.
Губами проводит цепочку поцелуев вниз и царапает зубами нежную шею, рукой проникая под кромку трусов. Бэкхён замирает и вообще перестаёт дышать, когда к его члену прикасается чужая ладонь, и ему становится настолько жарко и хорошо, что дыхание отходит на задний план. Ладонь у Чанёля чуть грубоватая, но движет он ею так, словно умеет читать мысли и выполняет все капризы заказчика.
- Ты должен дышать, - смеясь, Чанёль целует его в губы, трахая языком его рот, одновременно с этим ускоряясь в его трусах - и у него получается добиться стонов сквозь поцелуй, больше похожих на скулёж, но как только он отстраняется, Бэкхён снова включает режим молчания. «Ладно» - думает Чанёль, он всё равно своего добьётся.
Бэкхён сам вызывается стянуть с Чанёля трусы и ещё умудряется спросить разрешения, прежде чем прикоснуться.
- Можно? - с дрожью в голосе, Чанёль ухмыльнувшись шепчет "нужно" и внимательно наблюдает за клиентом.
Когда аккуратные пальцы с тихим восторгом ложатся на горячую плоть, Чанёль выдыхает: привыкший ко всему проститут не ожидал, что его так глубоко тронет сцена настолько искреннего восторга от прикосновения к члену. Бэкхён проводит по его органу вверх-вниз и отрывает руку, языком слизывая тягучую каплю с большого пальца – это, кажется, сносит Чанёлю крышу.
Толком не сообразив, чем он вызвал такую страсть, Бэкхён пытался дышать, ведь он должен - так сказал Чанёль, но это указание соблюдать всё труднее и труднее. Он теряется, потому что Чанёль целует его везде, ласкает ладонями и надавливает пальцами во всех нужных местах, а Бэкхён мечется, сбивая простыню. Ужасно жарко; дыхание затрудняется и тем, что воздух стал тягучим и невыносимым, словно вдыхаешь не кислород, а горячий кисель. Подаваясь телом вперёд и вжимаясь им в матрац, пытаясь уйти и подставиться под ласки, Бэкхён теряет себя, свои принципы и страхи.
- Трахни меня, - жалобно хрипит, прерывая терзание своих сосков.
Чанёль сначала кивает, затем целует и только после этого томным шепотом на ушко интересуется:
- В какой позе мне тебя взять? – пронзая Бёна колкой дрожью.
В этот момент Бэкхён простонал в голос. Тихо и сипло, но вслух, и это подарило ему возможность видеть самодовольство на лице его любовника.
- Раком, - уже самостоятельно разворачиваясь и выпячивая задницу.
Чанёль даже сглатывает: в его работе редко встретишь таких вот мальчиков, обычно только люди в возрасте с мерзкими желаниями, а этот настолько открытый и честный, что парень реально хочет его. Без таблеток и усилителей, просто хочет. Это редкое явление, на самом деле. И у Бэкхёна красивое тело с линиями выпирающих косточек и аппетитными бёдрами, в нём прослеживается некая женственность, но при этом не стирается и мужское. Но сейчас Чанёль завороженно смотрит на чуть раскрытое колечко мышц, что блестит от смазки - вероятно, Бэкхён сам себя подготовил перед встречей, и у Чанёля непреодолимое желание поласкать эти мышцы языком, но клиент уже скулит и очень медленно гладит свой член, пытаясь растянуть удовольствие.
В давящей тишине, прерываемой тяжёлым дыханием, звук рвущейся обёртки от презерватива раздражает слух и режет по телу мурашками - Бэкхён сдавленно стонет, прогибаясь в пояснице сильнее и раскрываясь больше. Чанёль облизывает пальцы и жаждет проверить, достаточно ли подготовил себя Бэкхён, но тот останавливает его грубой просьбой, протянутой слишком умоляюще.
Перед первым толчком Чанёль выдыхает, обхватывая ладонями кажущиеся хрупкими бёдра, и наслаждается проникновением. Его член скользит внутрь очень медленно, по миллиметру, и останавливается на середине, когда Бэкхён весь напрягается и сжимает пальцами покрывало. Сжимает его и разжимает.
- Больно? – спрашивает, потому что беспокоится, хотя ответ ему известен. Но, на удивление, Бэкхён отрицательно мотает головой, поворачивая её в сторону и демонстрируя чуть закатившиеся глаза и открывающийся и закрывающийся рот - Чанёль успевает сжать чужую эрекцию у основания, чтобы не дать кончить, и цокает - хорошо, что этого Бэкхён не слышит, пытаясь сориентироваться в пространстве. Просто кто кончает от проникновения в первый раз? Чанёль не сомневается, что Бэкхён гейски девственник, несмотря на то, что он достаточно хорошо разработан, почти качественно. Но так или иначе, это больно – только этот парень лишь ловит удовольствие и судорожно двигается назад, чтобы насадиться ещё глубже. Чанёль решает сделать резкую фрикцию, и на это реагируют благодарным стоном, словно Бэкхён ждал эту боль, скрещенную со сладкой негой. Но дальше проверять свои суждения о том, что клиент у него с мазохистским уклоном, у Чанёля желание не возникает, потому что узость сдавливает его мозги и мешает мыслительному процессу. Он двигается не быстро и не медленно - средне, и Бэкхён наконец-то подает голос. Сначала это скромные гласные в начале выдоха, а чуть позже - качественные и безумно сексуальные стоны.
Дыша на свои ладони и произвольно двигаясь в заданном ритме, Бэкхён хочет реветь. Рыдать, как это делают маленькие девочки, когда им не дают то, что они хотят. Потому что он наконец-то получил и может насладиться тем, что он гей. Ощущать член внутри себя и вправду безумно приятно, его горячая плоть кажется лавовой и размером с кулак, тело то ли от страха, то ли от боли преувеличивает реалии. Пот капельками скользит по позвоночнику и тонет в волосах, раздражая кожу и желание; Бэкхён хрипит, и тело, не выдерживая удовольствия, непослушно соскальзывает вниз, но сильные ладони впиваются в бока и поднимают на себя. Теперь Бэкхён чувствует член более тесно и стонет только от мысли об этом.
- Чёрт возьми...
На ухо приходится очередной шепот с пошлым признанием и горячий поцелуй.
- Готов? - он спрашивает просто так, потому что тут же начинает двигаться в три раза быстрее, и это практически буквально разрывает парня на кусочки. Он вцепляется в крепкие руки, что окольцовывают его талию, чтобы удержаться, и пытается не вырубиться, потому что тьма перед глазами всё ближе, а собственное возбуждение в плену чужих пальцев свербит болью.
Спустя некоторое время Бэкхён, понимая, что больше не выдержит, просит:
- ...пожалуйста...
Его влажно целуют в основание шеи и парочкой движений доводят до оргазма, переворачивая на спину и продолжая фрикции в расслабленном теле.
Чанёль смотрит глаза в глаза, из-за чего дрожащий и обессиленный Бэкхён не может отвести свой взгляд и прикрыть веки - и Бён не жалеет об этом. Потому как, когда Чанёль с тихим стоном, больше похожим на рык, кончает и по инерции делает ещё два поступательных движения, закидывая голову назад, облизывая красные губы и с наслаждением закрывая глаза, а его острый кадык, очерченный каплями пота, соблазнительно дёргается, - Бэкхён мысленно кончает второй раз.
Я наблюдаю потолок, и это, правда, всё. ©
|
| |
| |
| Puscifer | Дата: Чт, 01.10.2015, 03:39 | Сообщение # 4 |
|
Deer
загрузка наград ...
Ветераны
Сообщений: 1100
Offline
| Тело ещё долго дрожит, пока Бэкхён ловит каждое мгновение экстаза. Благодаря всех, даже Господа - и в первую очередь его - за то, что это так охрененно, он старается не открывать глаза. Когда парень приходит в себя, то чувствует прилипшие к телу влажные простыни и прохладу рядом с собой. Становится немного не по себе от зябкого чувства одиночества - наверное, всё же хотелось, чтобы он проснулся в объятиях чужих рук, а не очередных страхов быть всегда одному.
- Пришёл в себя? – его голос снова вызывает стайку мурашек, что катятся по позвоночнику и теряются где-то на уровне крестца.
Чанёль стоит у окна и курит в открытую форточку - и Бэкхёну всё кажется нереальным, до противного киношным, и хочется проснуться, чтобы реальность с каждым таким сном не становилась все более противной. От укладки Брендана осталось только слово, волосы влажными прядями свисают, обрамляют лицо, делая его ещё сексуальнее, чем есть. Он смотрит и ждёт ответа, затягиваясь сигаретой и ленно выдувая дым колечками; Бэкхён хочет ловить их своим языком.
- А... Да. Как долго я был в... Отключке? – он осторожно садится; ему стыдно и неловко, даже после секса с этим человеком он думает о мелочах, что его опорочат.
- Минут десять, - Чанёль снисходительно улыбается и, стряхивая пепел за раму, вдруг замирает, - ты ведь не против? Просто балкона нет, и я...
- Всё в порядке. Кури. Мне даже нравится, - и уверенно кивает сам себе, мол, молодец, произнес то, что хотел. Пошло ухмыляясь в ответ, Чанёль делает глубокую затяжку и отправляет сигарету в полет, резко сокращая расстояние между ними, выдыхая густое облако в чужие губы. Бэкхён завороженно касается дыма языком, чувствуя на кончике горечь, и улыбается, когда находит силы смело облизать чужие губы.
- Время?..
- Ещё есть, - Чанёль с интересом следит за парнем, медленно заваливает обратно на лопатки, нависая, и целует его в губы, рукой лаская плоский живот. - Какие будут пожелания?
Отвечая на поцелуй слишком живо, вцепляясь пальцами в спину партнёра, Бэкхён ненадолго забывает о своих страхах, но неловкость ещё остаётся и не спешит уходить. Анализируя состояние своего тела, парень констатирует, что секс, как бы его ни хотелось, лучше отложить. Всё же на работу хочется ходить без хромоты - мало ли что подумают сотрудники.
- Я бы хотел, чтобы меня затрахали до смерти, - говорит в пустоту, прижимая Чанёля к себе крепче, удобно укладывая голову на чужое плечо и мешая Чанёлю посмотреть в его глаза. Так проще. Спокойнее говорить в воздух, без прямого зрительно контакта, словно делишься со стенами, а не с человеком рядом. Ладонь с аккуратными пальцами запутывается в рыжеватых волосах и мягко массирует. Сам того не ожидая, Бэкхён слишком просто доверился шлюхе.
- Лучше не сегодня, - шепчет Чанёль, рукой обводя плавный изгиб тела и оставляя ладонь на заднице, принимаясь нежно поглаживать. Проститут не знает, что им в этот момент руководит: желание увидеться с этим пареньком ещё разок или получить больше денег.
Бэкхён кивает и молчит, думая о дальнейших их действиях, не выпуская горячее тело из объятий. Он думает, что было бы здорово просто получить возможность полежать рядом с красивым и сексуальным парнем, но все фразы, что он должен будет произнести, как-то путаются и выглядят нелепо. Чанёль заглядывает ему в глаза и чувствует холодок по коже, когда видит нескрываемое одиночество. Колкое и болезненное. Он решает, что это не его проблемы.
- Ну так? – Чанёль принимается покрывать поцелуями-укусами шею и ключицы парня, ожидая ответа. На самом деле, у Бэкхёна в голове ещё куча идей, куча поз и извращений, что-то типа асфиксии или самое простое – минет. Бэкхён каждый раз при дрочке представляет, как берёт в рот… Но отчего-то в голову вбито, что это слишком низко, и он не может сказать о своём желании даже шлюхе. Нелепо.
- Ладно, Бэкхён, - он снова «включает» тот шепот, от которого Бэкхён хочет захлебнуться собственными слюнями, - с твоего позволения, я сделаю то, что сам хочу.
В ответ Бэкхён то ли поскуливает от наслаждения, то ли хмыкает, когда умелые руки принимаются ласкать его бедра, и ожидает того, что сделает с ним этот парень.
- Я думал об этом всё то время, что ты приходил в себя, - он вновь нависает над Бэкхёном и легко разводит его ноги в стороны, сгибая их в коленях, и наклоняется ниже, туда где пышет жаром источник желания - тут его резко останавливает рука на груди.
- Что ты?.. – голос волнительно взбудоражен, отчётливо слышно, что желания у Бэкхёна настолько же сильны, сколько и его страхи, поэтому Чанёль позволяет себе не останавливаться.
- Просто выкинь всё из головы, - осторожно обхватывая ладонь на своей груди и отстраняя её, опускается ниже и целует живот совсем рядом с лобком - Бэкхён вздрагивает. Его тело реагирует волной жара по венам на эту ласку и мысленными предположениями о том, что произойдет дальше. - И расслабься.
Чужие пальцы почти любовно обводят контуры члена, а губы касаются головки - орган реагирует отзывчиво, что радует в первую очередь Чанёля. Не задерживаясь долго на этих ласках, стараясь унять своё сердцебиение от жарких воспоминаний, Чанёль подкладывает под задницу Бэкхёна подушку, и начинает покрывать его бедра поцелуями.
Задача Бэкхёна: лежать и получать удовольствие, но ему настолько стыдно, что хочется закрыть глаза руками и бить задранными кверху ногами по воздуху, особенно когда чувствует горячее дыхание тут же импульсивно сжавшимся кольцом из мышц. Хочется закричать «Подожди!», но не успевает: задыхаясь собственной просьбой, он несдержанно стонет, когда горячий язык начинает играть с всё ещё пульсирующим проходом.
Руки впиваются в измученную простыню, а зубы сходятся вместе, до скрежета, глаза жмурятся до новых звездочек - слишком приятно, невероятно, и снова не верится в происходящее. Бэкхёну не мерзко, и хотя мысли о том, что это неправильно, атакуют, они не могут перекрыть взрывающиеся в голове синонимы слову «хорошо». Нет, такого он бы не позволил просить, произносить вслух при шлюхе… Происходящее слишком сказочно, чтобы быть правдой. А язык ужом извивается, играется с сокращающимися мышцами, и Чанёль мурлычет, словно стонет, заводит Бэкхёна умело, профессионально, пока тот цепляется за его волосы и стонет чисто.
Язык проникает внутрь - и Бэкхён готов в очередной раз кричать, но вместо этого захлебывается своей слюной и нечленораздельными звуками. Не в силах контролировать тело, он начинает стучать пятками по чужой спине, пытаясь уйти от муки. Его притягивают за бёдра ближе и языком проникают глубже - от одного осознания, что в его заднице орудует язык, становится хорошо до одури. Помещение переполняют горячие стоны и затруднённое дыхание, Бэкхён хочет разодрать себе грудь, чтобы дать лёгким возможность насыщаться самостоятельно, но вместо этого сушит губы и язык, проглатывая невозможный кислород будто бы огромными кусками желеобразной массы.
- Х-хватит, - это просьба, но Чанёль расценивает её как приказ, ему хватает опытного взгляда, чтобы понять, что для первого раза этого мальчишки это уже слишком и ему реально хватит. Тем более учитывая то, что тот кое-как решился позвонить, заказать и не вышвырнуть парня сразу же, спрятавшись за стеной своих страхов. Но Чанёль с наслаждением причмокивает, отрываясь, и смотрит затуманенным взглядом на доведённого до желания парня.
Контакт глазами длится, кажется, вечность. И только спустя её Чанёль медленно, обхватывая губами вставший член, вбирает его в свой рот, словно стирая его грани своим языком, показывает фокус. Клиент неосознанно двигает бёдрами навстречу и, когда не чувствует сопротивления, продолжает свои фрикции. Хрипит, закрывая глаза ладонью от удовольствия, и концентрируется только на жарком рте и юрком языке, что успевает скользить, нарушая единство действий.
Бэкхёну кажется, что он позволяет себе непозволительно много, и он хочет остановиться, но всё, чего жаждет его тело - это кончить, и именно на этой мысли его останавливают и, пальцами лаская подвздошные косточки, прижимают тело к кровати.
- Дальше я сам.
И Чанёль сосет так, как умеет. Так, как сосут профессиональные шлюхи, так, что хочется совершить самосуд. Бэкхён начинает выдыхать проклятья и маты и снова старается не провалиться в бездну, карабкаясь, цепляется пальцами за реальность и рыжие волосы Чанёля - но сделать это гораздо труднее, чем поддаться.
Он хочет кончить куда угодно, но только не в рот, но ему не дают отстраниться, Чанёль высасывает всё до капли и, наслаждаясь, проглатывает, перекатывая семя на языке, специально демонстрируя это клиенту. Бэкхёна чуть ли не трясет, а когда он замечает тонкую струйку слюны и спермы в уголке, вспоминая собственный вкус и свои извращённые вечера в ванной, своё вожделение, тянется, чтобы языком собрать всё.
И они целуются, не останавливаясь. Трутся друг о друга, ласкают руками, страстно сталкиваясь языками и губами, мыча, рыча и постанывая, пока губы не начинают болеть настолько, что создают ощущение, будто их пропустили через мясорубку.
А потом они смеются, и изнеможенный Бэкхён засыпает у Чанёля на груди.
Слышать стук чужого сердца, спрятанного под натянутой кожей, как никогда интимно.
.
Они расходятся на рассвете.
- Бля, я снова вырубился? - ему определенно стыдно, но Чанёль лишь пожимает плечами и ухмыляется. Бэкхён же понимает, что прошло гораздо больше, чем два часа, и что это явно влетит ему в копеечку.
- Я думал, что у вас куча заказов и отбоя от клиентов нет, - он не спешит подниматься, да и бояться уже нечего: все уже всё узнали, поэтому можно быть таким, какой он есть в привычной жизни, полной людей: наглым и стойким.
- Так и есть, - говорит, натягивая джинсы, - но у меня выходной, - Чанёль подмигивает, потому что Бэкхёна эта деталь, кажется, приятно удивляет.
- Что? То есть...
- То есть тебе повезло меня заинтересовать, - он хмыкает и взглядом пытается найти майку, на которую показывает Бэкхён, который отлично запомнил её траекторию. Парень наконец-то встает с постели; осторожно ступая и стараясь игнорировать жжение в заднем проходе, он берёт кошелёк и интересуется:
- Сколько с меня? - оборачивается, чтобы словить плен обсидиановых глаз, а в голове прикидывает, хватит ли ему вообще. Он копил на целую ночь, но как-то не думал пользоваться дополнительными услугами.
- Как и договаривались... - Чанёль называет сумму за два часа и замечает сомнение и удивление в глазах Бэкхёна. - Я должен был уйти сразу, но уснул вместе с тобой, так что ты не обязан платить за мой сон. Будь ты другим клиентом, он мог бы вообще возмутиться, что я многое себе позволяю. А минет и римминг - это маленький подарок от меня в честь первого раза, - он не пытается быть милым и слащавым, скорее наглым и пошлым, но Бэкхёну это однозначно льстит.
- Именно так ты стал «элитным»? - вытягивая хрустящие купюры, заказчик старается не думать о том, что мог вызвать симпатию.
- Нет. Именно так я стал человеком, - делает паузу, чтобы обдумать сказанное, - то есть... Разве не желания делают нас людьми и отличают от зверья? Мне было приятно, я отблагодарил. А теперь мне пора, увидимся, - он целует Бэкхёна на прощание, шепчет на ухо нечто приятное, разливающееся морем мурашек, и уходит.
.
Бэкхён вспоминает о той ночи постоянно: перебирает каждую минуту близости с Чанелем и смотрит на синяки на теле, обводит их маркером, чтобы быть уверенным, что то был не плод воображения. Не стирает постельное белье и часто вдыхает, стараясь уловить не выветрившийся запах секса и Чанёля. Он осознает, что его начинает клинить, но ничего с этим делать не хочет. После занятия сексом с парнем Бэкхён стал бояться мнения общества ещё сильнее и уходил в себя глубже, просматривая скачанные на телефон фотографии "Брендана". Этот поставщик удовольствия стал новым наваждением Бэкхёна: он хотел ещё и на этот раз именно чтобы его затрахали так, что сил бы не осталось, но денег, а главное решимости позвонить снова нет.
.
- Да?
- Это Бэкхён, и я хочу тебя на всю ночь, - на конце связи бархатно смеются, скорее всего примерно представляя, сколько Бэкхён тренировался, чтобы на одном дыхании это произнести.
- Я приеду сегодня в девять. До встречи, Бэкхён.
.
Их встречи редки, но сладострастны. Бэкхён может себе позволить заказывать его раз в месяц, потому что обходится ему это в добрую половину месячной зарплаты. Ради этого он питается одним рисом и ходит пешком, но его всё устраивает. Уж лучше быть оттраханым и чувствовать себя более-менее удовлетворенным жизнью, чем сытым.
Бэкхён всё ещё выглядит смущенным, когда в очередной раз впускает Чанёля к себе в квартиру.
Ему стыдно, и этот стыд никуда не девается, никак не притупляется. Он режет страхами сознание. Наверное, шепчет нечто внутри, Чанёль уже давно понял, что Бэкхён дрочит на его фото, и он учится стонать, едва преодолевая уровень шепота. Нет, он помнит свои чуть ли не крики, но они ему не нравятся. Ему хочется уметь стонать красиво. Бэкхён всегда умело находил в себе очередные проблемы.
- А я успел соскучиться, - пошло шепчет Чанёль, крепко притягивая парня к себе и опаляя горячим дыханием. - Твоя попка скучала? - от пошлостей Бэкхён тут же покрывается розовыми пятнами и долго соображает, что ответить, поэтому Чанёль начинает смеяться, ладонями лаская бока.
- Мне есть чем удовлетворить её ожидание, - фыркает, а потом вдруг вспоминает об огурцах, и становится тошно. В голове воспоминания, их хочется заглушить, задушить мысли, но вместо этого становится жарче от стыда и сбивается дыхание. Бэкхёну вновь кажется, что всё его личное открыто для всех, даже самое сокровенное.
Чанёль усмехается и влажно целует в основание шеи.
- Интересно посмотреть на то, как ты это ожидание удовлетворяешь, - пальцы лёгкими движениями забираются под рубашку, чувствуя, как приятно сжимается пресс. Чанёль давит улыбку, вызванную тем, как резко смущается от его действий Бэкхён: весь сжимается и становится меньше. - Прелесть, - смеётся Чанёль.
- Иди в задницу, - Бэкхён прикрывает глаза, стараясь расслабиться, и накрывает руки Чанёля своими.
- Всенепременно, - парень слабо кусает Бэкхёна за плечо и толкает в сторону кровати, - прямо сейчас этим и займусь.
Когда Бэкхён падает на жесткий матрац и каждым позвонком чувствует старые пружины, то намеревается купить новую кровать, желательно такую, на которой можно развалиться и устроить полную вакханалию. Правда, такой атрибут займет всю комнату.
Бэкхён закусывает губу, поглаживая мускулистые предплечья Чанёля, и думает о том, как попросить то, чего так давно хочется, пока Чанёль увлечен поддразниванием и возбуждением его тела.
- Ты пьешь стероиды? - тихо шепчет, выдыхая застревающие глотки воздуха, продолжая ощупывать мышцы и чаще дышать, представляя их игру, когда они напряжены. Вдруг хочется зеркальный потолок и стены.
- Я трахаюсь и трахаю, - ухмыляясь, отвечает Чанёль, - и качаюсь временами.
- Ты... - Бэкхён прикрывает глаза и сжимает пальцы в кулаки, пытаясь собраться и произнести, - сможешь удержать меня на...
Чанёль уже понимает, о чём идет речь, но выгибает бровь и спрашивает.
- Руках? А чего ты хочешь?
Неловкость, смущение, страх, стыд - все смешивается в Бэкхёне в горячий коктейль; он открывает рот, чтобы ответить, и закрывает его. Открывает и закрывает. Облизывает губы, напрягает все мышцы в теле, открывает рот и поджимает губы до бледной полоски, и в этот момент он хочет заплакать. Зареветь, как девчонка. Потому что в горле тяжелый ком, который раздирает связки и не дает возможность сказать.
- Ну? - Чанёль успокаивающе ведёт ладонью по бедру и целует впалый живот, задирая рубашку, шумно вдыхая аромат кожи, смешанный с гелем для душа.
Мышцы едва ли не сводит судорогой от напряжения, когда Бэкхён всё же выдыхает:
- Хочу, чтобы ты трахнул меня на весу.
- Всего то, - Чанёль, не отвлекаясь, продолжает свои игры с чувствительностью Бэкхёна, напор становится всё резвее, а поцелуи быстрее; Бэкхён под ним тяжело дышит и то поджимает губы, то жмурит глаза, и при этом выглядит так невозможно соблазнительно, что хоть вешайся на собственных яйцах.
Смена локации происходит слишком быстро: Бэкхён не успевает опомниться, как уже оказывается плотно прижатым к стене, настолько, что спиной чувствует каждую линию обойного узора. Чанёль смотрит на него сверху вниз с похотливыми огоньками внутри зрачков, снова и снова. Быстро овладевает ртом Бэкхёна, целуя грубо и страстно, и через несколько минут губы Бэкхёна алые, а их границы стерты усилиями Чанёля, и потому выглядят они по-блядски горячо.
В голове что-то щёлкает, и Чанёль делает шаг назад.
- Разденься для меня, но рубашку не трогай, - от тона Чанёля по телу дрожь, и перечить ему совсем не хочется; Бэкхён даже не успевает понять, что делает, как уже медленно стягивает с себя брюки. Хотя тяжесть и стыд делают его действия резкими и тягучими одновременно.
- Ну же, Бэк, эротичнее.
- Разве это не твоя работа? - фыркает Бэкхён, но при этом прижимается спиной к стене, чуть приподнимая подбородок и открывая шею, и стягивает трусы.
Выходит неловко, но почти так же, как он сам себе представлял. Чанёль говорит что-то вроде:
- Хороший мальчик, - и быстрым движением скидывает с себя одежду. Подходит ближе, вновь лишая Бэкхёна свободного пространства, заставляя дышать с собой в одном ритме и сталкиваться грудными клетками при дыхании. На Бэкхёне одна рубашка, надетая на влажное после душа тело, поэтому она просвечивает и облегает.
Они просто смотрят друг на друга, и их дыхание набирает обороты; это словно борьба двух животных: первый, кто моргнёт, падёт. Бэкхён сдаётся первым, крепко обвивая руками шею Чанёля и впиваясь в его губы. Мягкие, слегка пухловатые, от них почти невозможно оторваться. Поцелуи Чанёля всегда разные. Кажется, что иногда он хочет высосать из него душу, иногда оттрахать без помощи других частей тела, а иногда отдать всего себя. Так умело, опытно, крышесностно, что Бэкхён раз за разом убеждает себя, что всё это профессиональные качества, но раз за разом не может даже смотреть в сторону других мужчин.
Чанёль пытается расстегнуть рубашку, но ему не удаётся справиться с этими мелкими пуговками, поэтому ткань трещит, а пуговицы одна за другой падают на пол, попадая под ноги и заставляя чертыхаться.
- Прости, - шепчет как бы между прочим, опускаясь поцелуями к груди, рукой обхватывая член Бэкхёна и принимаясь ласкать его.
Бэкхён стонет и царапает чужую спину, всем телом подаваясь вперёд. Нервно сдергивает ремень с Чанёля и шепчет о том, как сильно его хочет. Чанёль усмехается ему в губы, помогая избавить себя от брюк и трусов, но в какой-то момент они теряют координацию и оба падают.
Не обращая на это внимания, Бэкхён седлает бёдра Чанёля и принимается ласкать его тело. Ему это безумно нравится, но редко удаётся вырвать кусочек этого кайфа. Скользить губами по гладкой коже, языком играть с сосками, покусывать их, целовать живот и снова возвращаться к губам, вести дорожку вниз и обхватывать ртом адамово яблоко, сопровождая всё лёгким ёрзаньем.
После смены позиции Чанёль кривит губы, когда ноги Бэкхёна оказываются на его талии.
- Не мы ли хотели у стеночки?
В ответ - почти кошачье фырканье, но парень отстраняется и рывком поднимает Бэкхёна, чтобы снова прижать к стене. Вовремя вспоминается о презервативе, и Чанёль поднимает свои брюки, чтобы достать нужное, и натягивает резинку на член, не сводя пожирающего взгляда с клиента.
- Трахни меня уже, - ухмылка в ответ на ухмылку - и Бэкхён уже обвивает талию партнёра, как раньше, только теперь висит в воздухе.
- Как скажешь, - и резкий толчок с протяжным полускулежом, полустоном.
.
Чанёль никогда не задает лишних вопросов по поводу иногда почти детских запросов Бэкхёна, но порой смеётся, так красиво смеётся, что Бэкхёну и этого достаточно, а исполнение тайных фантазий почти отходит на второе место. Только исполняют они их одну за другой. Один раз он даже просит привести с собой ещё одного парня, того самого Саймона, для группового секса. Но неожиданно чувствует ревность, когда Чанёль уделяет внимание этому милому мальчику. После этого опыты на несколько человек прекратились, а фантазии на двоих лились из Бэкхёна бурным потоком.
- Хочу попробовать ролевые игры, - намекает, когда Чанёль одевается. - Что-то вроде BDSM.
- Я не бдсмщик, - Чанёль ведёт плечами, - но у нас есть мастера. Могу посоветовать.
Бэкхёна это вдруг задевает. Зачем ему другие?
- Мне не нужен «правильный», я просто хочу, чтобы ты меня связал и немного поиздевался, помучил то есть.
Чанёль ухмыляется.
- Тогда ты сам сходишь в секс-шоп и купишь необходимое, а я пришлю смс с перечнем того, что нужно, - это звучит как ультиматум. Сложно не заметить, насколько закомплексован и забит этот парень; Чанёль медленно, но верно раскрепощает.
Бэкхён неуверенно кивает.
- Хорошо.
- Вот и отлично, - мужчина по вызову привычно целует его, перед тем как уйти, и по просьбе Бэкхёна оставляет грубый засос под ключицей, чтобы ему не пришлось слишком часто пачкать кожу маркером.
.
Бэкхён становится зависимым от Чанёля, ждёт каждой встречи с ним сильнее, чем Рождества, и думает каждую ночь, пока дрочит купленным им же самим вибратором, представляя парня за своей спиной и практически считая его своим.
Постепенно Чанёль приводит Бэкхёна в порядок. Приводит в ту жизнь, где не нужно бояться своих желаний. Каждый раз он вынуждает Бэкхёна раздеваться перед ним и раздевать, говорить вслух все свои желания, преодолевая внутренние барьеры. Всё это временами кажется жесткими мерами, но изменения заметны. Чанёль советует, как лучше одеваться и что делать с волосами, толкает на безумные поступки, что вынуждают Бэкхёна сталкиваться со страхами лицом к лицу и преодолевать их. Так одежда Бэкхёна перестает быть простыми тряпками, сам он становится раскрепощённее и сексуальнее. Все чаще забивает в дальний ящик свои тревоги, с помощью Чанеля научившись думать, что даже если о его сексуальных предпочтениях узнают, он от этого не умрёт. Чанёль оказывает услугу абсолютно на добровольной основе, правда, Бэкхён будто бы совершенно ничего не замечает. Хотя уверенности в нём становится гораздо больше, и кутаться в свитера и очки больше не кажется нужным, Бэкхён мало-помалу хочет не маскироваться, а показывать себя людям.
Он идёт на поправку.
.
Бэкхён постепенно учится бывать на людях, ходить в бары, не без пинков, грубо говоря, Чанёля, который каким-то образом стал совмещать роль шлюхи, любовника и друга. И когда Бэкхён получал внимание к своей персоне, то сначала отнекивался, внушал себе, что все эти взгляды лишь плод его фантазии. Но когда после взглядов шли заигрывания, он начал верить в собственную привлекательность.
Но заигрывания с другими мужчинами были ему малоприятны. Близкие связи не заходили дальше прелюдий, Бэкхён, конечно же, сравнивал всех этих пьяных и отчаявшихся парней с Чанёлем, чем допускал большую ошибку, и все в его глазах сразу же меркли. А он снова дожидался дня «Х» и выстанывал имя Чанёля по слогам раз за разом.
.
В какой-то момент Бэкхён осознает, что мечтает о роли шлюхи. Чанёль на это лишь усмехается, но устраивает ему довольно жаркие ролевые игры, которых, как оказывается, Бэкхёну мало. Он просит чаще, грубее и грязнее, словно этим пытается перебить предыдущие постыдные действия и мысли. Чанёль даёт Бэкхёну понять, что как бы он ни хотел, работа шлюхи не для него.
Это первая встреча в кафе. Бэкхён сам предложил встретиться на людях, и плевать он теперь хотел на общественное мнение. А Чанёля это уже забавляет.
- Знаешь, спустя почти полгода это даже дико - видеть тебя в другой обстановке, - Чанёль как всегда обворожителен и выглядит восхитительно, но и Бэкхён сегодня не отстает. Изменения в нём слишком заметны. Искрящийся взгляд, звонкий смех, лучезарные улыбки, стильная одежда. Он невероятно красивый, и наконец-то сам начал это осознавать.
Они разговаривают. О детстве, о мечтах и семье.
- Как ты стал... Выбрал такую работу? И нравится? Тебе нравится эта профессия? - у Бэкхёна перед глазами куча историй с унижением шлюх и расправой для них, а еще предыдущий опыт с ролевыми играми. Только теперь он впервые задает прямые вопросы – Ты не думал уйти? Сбежать?
Чанёль замирает на секунду с ножом и вилкой в руках, которыми разрезал стейк секунду назад, и чуть наклоняясь вперёд, спрашивает:
- А что? Хочешь предложить мне бежать? - а потом смеётся, отправляя кусок мяса в рот. - Да. Мне нравится моя работа. В каждой есть минусы, моя не исключение. Но кто-то должен быть президентом, кто-то - врачом, кто-то - маньяком, а кто-то - шлюхой, - пожимая плечами. - И там не всё так ужасно, как бытует мнение. Хотя зависит, конечно, от твоего «уровня» и «класса». Начинающим очень не везёт: они стоят дёшево и их отдают на растерзание всяким ублюдкам... Вообще, всё зависит от босса и твоих покровителей. Но. Будучи элитной шлюхой, всё гораздо сложнее и проще одновременно.
Он замолкает, считая, что это не такая уж и интересная и нужная информация, но Бэкхён с ним не согласен.
- Расскажи, - и губы напротив расплываются в блядской улыбке.
- Ты знаешь, сколько мы зарабатываем. Это почти месячный оклад среднестатистического гражданина за ночь. Даже получая жалкие проценты от этой суммы, мы способны жить намного богаче тех, кто днюет и ночует в своих офисах. К таким деньгам стремятся многие, мало кто хочет уходить. Только… Чтобы стать «элитой», нужно не раз порвать себе задницу – в буквальном смысле - и выдержать всё это. Но со мной было легче.
Он отвлекается на вино и сырную тарелку.
- Мою мать выкрали ещё подростком и вынудили заниматься проституцией. Собственно, путём несложных махинаций родился я, а мать умерла слишком рано. Мне позволили оставаться в борделе и растили как шлюху. Знаешь, начальница во мне души не чаяла и просто млела от восторга, когда я показывал ей свои умения. Даже в «элитных войсках» должны быть молодые мальчики - таких любят богатые тёти и дяди. А мне повезло с лицом, я красив и любим влиятельными людьми, поэтому я один из тех, кто на вершине.
- Ты просто ужасный скромник, - фыркает Бэкхён и слабо пинает ступню Чанёля ботинком, - Но неужели тебя устраивает твоя жизнь?
- О да, - он ухмыляется и смотрит прямо в глаза, - моя задача - дарить и получать удовольствие. Я жуткий самоуверенный эгоист, и я просто кайфую, когда подо мной кричат… Ну или надо мной, - он пожимает плечами. – Возможно, я сексоголик, - он делает долгую паузу. - Но. Бэкки, ты всё это спрашиваешь, потому что хочешь быть шлюхой? – улыбка на одну сторону и проникновенный взгляд - Бэкхён, будто загипнотизированный, кивает, потому что в нём давно теплится жажда быть использованным многими. – Это работа не для тебя, - добродушно усмехается и кидает взгляд в сторону уборной. - Ну так что? Хочешь, чтобы я трахнул тебя в туалете этого фешенебельного ресторана?
Бэкхён уже пару раз слышал «это не для тебя» и даже не обижается, хотя интересно было бы услышать, каким надо быть, чтобы подходить. Только, наверное, возраст его уже не подходит для изучения азов новой профессии, да и рвать задницу не очень-то и хотелось.
- Общественный секс стоит слишком дорого, мне не по карману, - улыбается Бэк, допивая вино - этакая игра в интеллигенцию, будет глупо признаваться, что он почти впервые кушает в таком дорогом месте.
- Да ладно, это будет небольшим подарком. Ну что? - Чанёль вытирает жирные губы салфеткой и удаляется в сторону уборной, позволяя Бэкхёну наблюдать за его раскачивающейся из стороны в сторону задницей, а потом, кое-как выждав время, последовать за ним.
.
- Мне кажется, тебе пора обзавестись парнем.
- Мне? - с таким сомнением, будто Чанёль говорит это уродливому горбуну.
- Ты красивый и интересный, - он нежно приглаживает прядки на голове замученного парня. - Если бы не моя работа и не мой стиль жизни, то я бы обязательно навязал себя тебе. Но увы. А тебе нужен тот, кто сможет трахать тебя каждый день и не брать за это деньги.
У Бэкхёна колет что-то внутри, и он, понимая, кивает. Вообще, за ним давно ухаживает один парень, просто Бэкхёну нравилось проводить время с Чанелем: наверное, внутри жили надежды. А теперь тот, кто дал ему возможность избавиться от вечной тревоги и жить нормально, намекает, что скоро начнет отказываться от его общества - и это больно.
- Я подумаю об этом.
- Хорошо, - Чанёль ухмыляется и целует его в губы, - теперь я хочу продолжить, - пошло ухмыляется и нависает сверху, целуя чувствительную шею.
.
- Привет, - голос у Бэкхёна тёплый и радостный, - мне снова нужна вся ночь.
- Привет, малыш, завтра устроит?
- Хочу в твой выходной...
- Тогда точно завтра.
- Буду ждать к восьми.
- Увидимся.
.
В этот день они трахаются так много и так часто, используя все любимые позы и места и точно мешая соседям, и под конец совсем выдыхаются, не имея сил даже смеяться. Чанёль чувствует что-то новое в поцелуях, нечто крепкое и важное, и оттого их секс просто взрывает мозг - это объясняет то, почему они так быстро засыпают.
- Я ведь просил тебя найти парня, - ему разрешено курить в кровати, чем он и занимается. Бэкхён тонко улыбается.
- Я и нашел.
- Решил сразу изменить ему? Ты ужасен, - и смеётся, надеясь заглушить неожиданно проснувшегося и уже раненого зверя внутри.
- Нет, я сказал, что подумаю, но, на самом деле, хотел попрощаться с тобой, - Чанёль замирает. Ему больно, и это непонятно. - И спасибо сказать.
Чанёль молча курит, смотря в потолок.
- Он хоть нормальный?
- Хороший. Любит меня давно. – Бэкхён улыбается воспоминаниям, где соседский паренёк вот уже три месяца пытается его всеми способами добиться. Улыбается ярко и искренне, обещает любить так же. Он младше на два года, но сейчас это почему-то ничего не значит.
- Рад за тебя, - Чанёль сжимает объятья крепче. - Значит, больше не увидимся?
- Только если на улице, или если Чонин слишком плохо трахается, - Бэк бархатно хохочет и прячет счастливую улыбку на груди парня по вызову.
Чанёль хохочет в ответ и думает, что ему пора.
Видеть ожившего Бэкхёна приятно, видеть его мечтательный взгляд и подрагивающие от счастья уголки губ - тоже, но это настолько же приятно, насколько больно. Чанёль давно влюбился и, наверное, это ни для кого не секрет. Просто профессия у него такая, где любовь не принимается, где её быть не может.
На прощание он позволяет себе чуточку больше. Обнимает сильнее, целует отчаянно и больно, с горечью на кончике языка, и шепчет, чтобы Бэкхён был счастлив, а ещё срывает обещание не звонить. Бэкхён соглашается, говорит, что не будет, и старается выкинуть из головы цифры, которые ни разу не вбивал в телефон, когда оседает за закрытой дверью и плачет, как маленький.
Потому что Чанёль был первым, кого он полюбил.
Я наблюдаю потолок, и это, правда, всё. ©
|
| |
| |
| Puscifer | Дата: Чт, 01.10.2015, 03:45 | Сообщение # 5 |
|
Deer
загрузка наград ...
Ветераны
Сообщений: 1100
Offline
| Время летит неумолимо, не останавливаясь на важных моментах в жизни, оно словно течёт сквозь пальцы, не позволяя людям сделать передышку: остановиться, подождать, подумать.
Бэкхён с Чонином сходится довольно легко и быстро. И это не похоже на замену одного на другого. Не похоже на то, что в его объятиях Бён пытается забыться и забыть того, кого однажды заказал. Бэкхён не позволяет себе даже допустить мысли о Чанеле, когда Чонин рядом, считая это мерзким предательством чужих чувств. С Чонином хорошо. Бэкхён ни капли не жалеет о решении быть с ним. Он не ошибся в нём и в его искренней любви: никто бы не полюбил его так, как этот ребёнок, от случая к случаю называющий себя именем преуспевающего танцора – Кай. И они оба были счастливы, пока влюблялись сильнее, делились теплом и делили постель.
Между ними была любовь, пусть и в разных пропорциях. Между ними - практически никаких ссор и полное взаимопонимание.
Но Бэкхён страдал. Страдал в моменты, когда Чонин был на учёбе или на тренировках, когда Кай уделял должное внимание своим друзьям и тусовкам. В такие вечера он то и дело чувствовал на себе фантомные взрывы чужих прикосновений, вспоминал запах чужого тела и его особенное тепло. В самом начале его новых и официальных отношений Бэкхён чуть было снова не начал кутаться в серые бесформенные свитера, пытаясь спрятаться, но рядом оказывался Чонин. Тут же оголял и доказывал, убедительно доказывал, что Бэкхён не должен скрывать свою уникальную красоту.
У Чанёля получалось лучше. Но и Чонин справлялся на ура. Младший не был эталоном идеала, не был излишне самоуверен; он верил в свои силы, но иногда и его приходилось встряхивать и возвращать обратно в строй. Только Бэкхёну для этого не нужно было прилагать много сил: хватало улыбнуться, поцеловать и что-то сказать на ухо. В то время как у Бэкхёна периодами наплывала апатия, и Чонин, грубо говоря, вытрахивал из своего парня все дурные мысли и воспоминания о другом, нашептывая самые горячие откровенности, что внушали самолюбие.
- Если ты любишь меня, а я люблю тебя, как ты можешь не любить себя? – говорил после всего мягко, убаюкивая в своих объятиях. А Бэкхён с ним соглашался и снова запечатывал свои тревоги по поводу и без.
Несколько раз у него поднималась рука позвонить Чанёлю, но он сдерживал себя, потому что был человеком слова. Он обещал, а значит, не имеет права рушить свою и чужую жизнь нелепыми признаниями.
.
- Я знаю, что ты кого-то любишь, - шепчет Чонин, лёжа на крыше дома и держа за руку совсем не романтичного Бэкхёна, - но я очень хочу верить, что меня тоже.
- Чонин, я…
- Тш-ш-ш… Не говори того, в чём не уверен. Не смей обманывать меня и мои чувства, ясно? – и замолкает на доброе мгновение, любуясь звёздным сиянием, хотя Бэкхён убеждён, что звёзд почти не видно.
- Кстати, я новую связку выучил! Хочешь, покажу? – и смеётся так, как умеет. Смущенно и по-ребячески, при этом пытаясь казаться крутым, но то и дело оступаясь или забывая движения.
- Это всё из-за тебя, - сопит обиженно, - не смей приходить на мои выступления, а то я стану неудачником, - завершая фразу хохотом Бэкхёна.
.
Но Бэкхён всё равно приходит на самые важные мероприятия и садится поодаль, так, чтобы Чонин его не видел и смог спокойно постигать вершины своего танцевального Эвереста. А потом выслушивает, что он самый ужасный парень, потому что мог бы и прийти, а Бэкхён рассказывает о любимых моментах его танца и смеётся, смотря на изумлённое выражение лица младшего.
В один из таких вечеров он признаётся, что любит Чонина. Они оба знают, что это правда, и оба понимают, что любит он не на сто процентов и даже не на семьдесят: Чонину отведены жалких пятьдесят, а то и сорок процентов, и занял он их вторым. Тот, кто приходит вторым, всё равно опаздывает – говорил какой-то великий ум. Но Чонин не отчаивается: он законченный оптимист и реалист заодно, поэтому даже не расстраивается сильно. Главное, что Бэкхён любит.
.
- Я обожаю твои родинки, - слышит Бэкхён над ухом и чувствует поцелуй рядом с лопаткой. Старший улыбается и фыркает, сонно потирая глаза.
- Сколько времени?
- Третий час, - он продолжает покрывать поцелуями его спину, спуская одеяло ниже и открывая всё больше участков кожи.
- Ты с ума сошел...
- Я бы сказал, что да и что в этом виноват ты, но ты ведь снова меня ударишь, - Чонин улыбается, и Бэкхён чувствует это каждой клеточкой.
Он переворачивается на спину, смотря на нависшего Чонина ленивым взглядом.
- Может, мы выспимся?
- Выспимся, - кивает, - я как раз не могу уснуть, и ты мне, - его дыхание опаляет шею Бэкхёна, - поможешь.
И ему нравится, как стонет Бэкхён в ответ: так, будто хочет сопротивляться, но не может. Чонину вообще всё нравится в Бэкхёне, это какая-то слепая, всепоглощающая любовь. Порой ему кажется, что он не может прожить без поцелуев с Бэкхёном; хотя вроде прошло уже около четырех месяцев и есть вещи, за которые можно Бэкхёна ненавидеть, его раз за разом накрывают приливы любви и нежности. Возможно, виноват во всём тот факт, что он романтик и пропитан этим насквозь с раннего детства.
Бэкхён отзывчивый и податливый, но при этом умелый и всегда ненавязчиво может увести Чонина в нужное русло. С Бэкхёном ценишь моменты. Бэкхён почему-то не надоедает и впивается в память. То, как он поворачивает голову вбок и закусывает губы, когда приятно, как гнёт спину, прикрывая глаза, смотрит откровенно, облизывая губы, как стонет и пальцами оставляет синяки-точки на плечах и спине Чонина, когда слишком хорошо. То, как улыбается после секса, немного лениво, но счастливо, и целует в уголок губ, отпуская какой-нибудь едкий комментарий.
Он не может сказать:
- Ты был просто... Нечто.
Зато спокойно:
- Я уж подумал, что ты решил своим членом пробуравить во мне новую дыру.
Или:
- Выглядишь, как идиот, когда кончаешь, честное слово.
А потом оба смеются и перетягивают друг у друга одеяло, пока не засыпают, утомлённые.
.
- Смотри, Бэк! У нас новый член семьи, правда, милашка? – Чонин целуется носом с чёрным носиком иссиня-черного котенка и умиляется, громко хохоча, когда тот кусает его за ноздрю. – Милашка, да? Ну скажи, что он милый и мы его оставим! – он отпускает маленькое пушистое чудо, и то, переваливаясь с бока на бок, тут же бежит к ногам Бэка и мурлычет, любовно извиваясь.
- Куда мне ещё один кот? – спрашивает сердито, но поднимая комок шерсти, тут же влюбляется - наверное, виной всему большие глаза с искрящейся любовью, чем-то так напоминающие глаза пресловутого Брендана. Чонин тут же подлетает к нему и обнимает, сжимая между телами котёнка.
- Назовём его Ромбиком, - смеётся, целуя Бэкхёна в уголок губ, и сразу объясняет, - у него на пузе какая-то белая херня, похожая на ромбик, смотри, - и демонстрирует.
- Ромб, так ромб. Главное, чтобы не гадил, - пожимая плечами, соглашается Бэк, и целуют его так, что про всех котов мира забывается.
.
Тик-так, тик-так, тик-так. Единица измерения жизни – время - не поддаётся никаким уговорам, стрелки на кухонных часах продолжают двигаться, цепляясь друг за друга. Даже если вытащить батарейки и представить, что жизнь остановилась, - ветер, или пение птиц, или наглое мяуканье кота обязательно вернёт тебя обратно.
О Кае со временем узнают на всём континенте. Он участвует в шоу, побеждает в конкурсах и фестивалях, заканчивает университет, разрабатывает бизнес-план по открытию собственной школы танцев. Чонина всё меньше, но он всё равно находит время и возможности, чтобы любить Бэкхёна. Хотя у Бэкхёна случается ненужное (для его спокойствия) повышение, и теперь он практически днюет и ночует в офисе и спит со своими отчетами.
- Бэк, я в клуб, ладно? Сегодня будут баттлы, - Кай стоит в коридоре и мельком смотрит на мужчину, поправляя прическу и оценивая каждую деталь своей одежды. Бэкхён не отвлекается от экрана ноутбука, продолжая делать презентацию очередного проекта, и в голове у него сплошные цифры и быстро испаряемая из памяти информация. В ответ он угукает.
- Вернусь поздно. Точно со мной не пойдёшь? – он напоследок гладит Ромба за ушком, не осмеливаясь брать на руки, - иначе его шерсть будет на наряде, чего чистоплотный Чонин не выдержит. Он должен быть безупречным.
Бэкхён вспоминает ужасный запах клубов, дым и громкую музыку - становится не по себе даже от мыслей. Да и работы много.
- Не получается, Чонин, - он на пару секунд отвлекается, чтобы улыбнуться и чмокнуть своего мужчину в губы. - Повеселись от души.
- Вот и повеселюсь. А ещё трахну кого-нибудь в вонючем туалете, - Чонин дразнится, а Бэкхён привычно фыркает.
- Ну да, ну да. Это же так романтично.
Чонин смеётся и закрывает за собой дверь, завещая охрану Бэкхёна Ромбу, а на следующий день возвращается с новым другом. Сехуном, который, как и Чонин, приехал учиться, но учился на другом потоке. И хоть Сехун с детства жил в Лондоне, Чонин, увидев ещё одного азиата, тут же решил подружиться - и вышло вполне удачно. С раннего завтрака и до обеда парни делятся с Бэкхёном бурей эмоций на сленге танцоров, а Бэкхён, улыбаясь, восторгается, но ничего не понимает.
Внутри в этот момент что-то трескается.
.
Бэкхён решает купить подарок для Чонина и, ведомый воспоминаниями, где Чонин ещё не совсем Кай, где Чонин любит читать книги в свободное время, заходит в маленький книжный в подвале дома. В таких местах всегда интересные и редкие книги - пусть сам Бэкхён и не особо любит читать, но однажды Чонин кричал о гениальности Нила Геймана, поэтому Бэк надеется на наличие хотя бы части его книг в этом магазинчике.
Дверь открывается туго, громко звенят подвешенные колокольчики, а в нос ударяет запах пыли и цитрусового освежителя воздуха. Внутри, как ни странно, практически солнечно и никакого «жёлтого» света старых ламп. За прилавком зевает девушка с бейджем «Стелла», а в зале гуляет консультант, смеющийся вместе с какой-то дамой пожилых лет. Бэкхёну вдруг становится дурно и кажется, что здесь он не найдёт то, что ищет, поэтому он чувствует срочную необходимость покинуть помещение, но зачем-то борется со своим страхом и спускается по лестнице вниз.
Он гуляет между тремя рядами стеллажей, наблюдая имена неизвестных ему авторов, и думает, что ему нужна услуга консультанта, однако смех того отдаётся в душе раздражением и болью, поэтому звать совсем не хочется. В руки попадается какое-то потрёпанное издание с английским названием, и пока Бэкхён пытается перевести это на корейский, рядом возникает парень.
- Вам чем-нибудь помочь? - У Бэкхёна резко застывает кровь в жилах, и всё тело встряхивает, будто его запихнули в шейкер, потому что этот голос… Голос, что любил шептать пошлости на ухо, голос, что между делом совсем тихо делился чем-то или выведывал сокровенное, голос, что в последний раз прощался навсегда… Бэкхён старается не оборачиваться и онемевшими руками медленно ставит книгу на место, немного подрагивая, мотает головой и проходит мимо и вглубь, попадая в отдел азиатской литературы.
Обычный консультант давно бы отстал, но у этого вдруг просыпается какой-то магнит: на самом деле, за ним сейчас следит начальница, и он просто обязан не отставать от покупателя.
- О, вы интересуетесь зарубежной литературой? Вы для себя или в подарок ищете? - Он осторожно касается локтя Бэкхёна, и тот роняет взятый роман на пол, а когда поднимает - наконец встречается взглядом с Чанёлем. И улыбается. Тепло, ностальгирующе и тоскливо.
- Привет, Чанёль. Вот где уж не ожидал тебя встретить, так это в книжном, консультантом, - чисто из любопытства он скользит взглядом по бейджу, где указано настоящее имя, а не иностранное «Брендан».
- Бэкхён, - а вот в голосе Чанёля ностальгии мало, тепло тоже есть, но тоски намного больше, - да уж. Я и сам не ожидал, если честно, - голос с озорного (именно так он разговаривал с покупателем) соскакивает на обычный, без примеси веселья.
Время, как в фильмах, словно замирает, и сейчас бы не помешала кнопка с сигналом «стоп». Чтобы увидеть все изменения друг в друге, чтобы ничего этому не мешало. Чанёль смотрит на Бэкхёна, не веря себе и своим глазам: он не ожидал встретить своё прошлое в подвале с книгами.
- Так тебе помочь с выбором? – ему приходится кашлем прикрыть резко севший голос.
- Мне нужно собрание с Нилом Гейманом, если у вас есть.
Чанёль кивает и просит идти за ним, рассказывая попутно про писателя и его нагремевшие романы и рассказы, об экранизации «Американских богов» и о том, что у них, к сожалению, от силы четыре книги. Радуясь и этому, Бэкхён берёт, даже не задумываясь, и просит упаковать как подарок, а Чанёль спрашивает, для кого, как бы между прочим.
- Для Чонина, - с тёплой улыбкой оповещает Бён, с неохотой наблюдая за остекленевшим взглядом Чанёля.
- О... Вау! Вы ещё вместе? – а потом стекло разбивается и видится искренняя радость; Бэкхёну жаль омрачать это.
- Нет, - всё не расслабляя улыбку, - расстались ещё год назад, - на удивлённый взгляд отвечает: - Мы остались друзьями. У него день рождения скоро.
И прежде чем Чанёль откроет рот, предлагает:
- Может, после твоей работы выпьем кофе или ещё чего покрепче? Расскажешь, как из «элитных войск» ты затесался в книжный?
Чанёль басовито смеётся, одаривая Бэкхёна улыбкой из прошлого, обворожительной и сексуальной, а потом кивает.
- Давай в девять вечера встретимся, в соседнем доме есть бар.
.
Перед выходом Бэкхён смотрит в зеркало и думает, что Чанёль сразу поймет, что тот вырядился специально для него. Тонкий белый свитер, открывающий острые ключицы, облегающие чёрные брюки, подчеркивающие всё ещё шикарную задницу, и тонкая подводка, делающая взгляд томным и сексуальным. И тут же хочет смыть с себя всё и одеться так, как привык, но на часах уже без пятнадцати, а он не горит желанием опаздывать.
- Классно выглядишь, - кивает Чанёль, подтверждая все мрачные догадки Бэка, и приглашает присесть напротив. – Что ты пьёшь? – когда рядом с ними оказывается официант. Он заказывает Марстонс Ойстер Стаут и старается не предаваться воспоминаниям, где губы, что сейчас напротив, целовали так открыто, соблазняюще и развязно - незабываемо. Они пьют и разговаривают о жизни, но в основном о Бэкхёне и его отношениях с Чонином, что закончились, когда тот встретил ещё одного танцора - того самого Сехуна, которого он однажды привел к ним в дом и с которым постепенно стал проводить всё своё свободное время. Страсть должна быть не только в постели, а Бэкхён любовь к танцам с Каем не разделял - так их дорожки и разошлись. Оба стараются не говорить о том, как справлялись с тяжестью расставания друг с другом, как боролись и были сильными, но спустя какое-то время один из них переступает через черту.
- Мне всё же интересно, как ты сменил профессию?
Кружка с пивом отставляется как-то громко, Чанёль заламывает пальцы в кулаки и несколько секунд смотрит на стол. Бэкхён понимает, что всё отнюдь не радужно.
- Ты уверен, что хочешь знать? – тихий голос проникает под кожу, вызывая мурашки, что болезненно вспарывают кожу.
Сомневаясь, Бэкхён кивает.
- Ну, - Чанёль невесело усмехается, - я больше не приспособлен для этой работы. Главный инструмент пришёл в непригодность, - глаза у Бэкхёна произвольно слегка расширяются, а музыка почему-то вмиг оглушает. Богатое воображение рисует сцены избиения и… - Нет, Бэкхён, - снова усмехается, но уже гораздо веселее, - никто к этому не причастен. Врачи говорят, всё дело в этом, - он стучит по виску двумя пальцами и удерживает при себе желание заодно постучать и по области сердца. – А кому нужна шлюха, у которой не встаёт? Никому. Мне пришлось отдать львиную долю заработанных денег начальнице, чтобы выкупить свою душу. Учиться идти уже поздновато, хотя я не тупой. Нас обучали и обучали качественно, благодаря тому, что в наши обязанности входило предоставление услуг эскорта… Хотя это не важно. В общем, единственным местом, куда я захотел пойти работать, стал книжный. Там тихо, спокойно и уютно, - и безлюдно, но об этом он тоже не хочет упоминать. Смотря на Бэкхёна, он видит глубокую печаль и надеется, что это не связано с тем, что тот хотел получить от него секс, как раньше.
- Расстроен?
Бэкхён хочет улыбнуться, чтобы как-то подбодрить - а ещё в голове поселилась мысль попробовать вернуть Чанёлю «честь и достоинство», только тот вряд ли теперь к себе подпустит - но боится: это может его задеть. Щепетильная ситуация.
- Не знаю, что сказать и как реагировать, - он делает пару глотков хмельного напитка и смотрит на руки Чанёля.
- Лучше улыбнись, жалость мне совсем ни к чему, - и Бэкхён улыбается, тепло приподнимая уголки губ и собирая морщинки у глаз.
– Я скучал, - выдыхает Чанёль, ведомой улыбкой.
.
Спустя еще два литра пива приходит время откровений. И Чанёль рассказывает, как тосковал, как любил и пытался забыть. Что никак не получалось и мысли о нём (Бэкхёне) приводили к осечкам и постепенно совсем свели всё на нет. О том, что было, когда узнали, что любимая шлюха «сломалась» - а тут к любви относились именно так, словно Чанёль подхватил смертельный вирус, не иначе.
- Знаешь, почему шлюхам часто запрещают целоваться? – Бэкхён отрицательно мотает головой. – Считается, что поцелуй намного интимнее секса. Отдавая своё тело, ты не отдаёшь душу. Я проверял. Когда трахаешь кого-то и не целуешь в губы, тебе совсем плевать на партнёра. А поцелуи всё меняют. Сближают.
Золотистое пиво из глубокого стакана выпивается парой глотков до отметки «половина».
- Мы слишком много целовались, Бэк, - выдыхает отчаянно и ворошит волосы на затылке - это самое нелепое признание в любви, да он, на самом деле, и не собирался этого говорить. Не так он представлял встречу с Бэкхёном, не хотел выглядеть настолько жалким.
- Почему ты не пришёл ко мне? Ты ведь знал, что я тоже…
- Я приходил раз и видел, что ты был счастлив с ним. Кто я такой, чтобы из-за своих проблем разрушать чьи-то жизни? - на его лице рисуется мягкая улыбка, пока взгляд устремлён на дно бокала. – Ты тогда так смеялся… Я был рад за тебя. Я отлично помню нашу первую встречу, хотя обычно не помнил до третьей. Но я помню тебя. Закомплексованного и напуганного парня. Ты кое-как говорил о том, что тебе нужно. Боялся своих желаний. Боялся произносить вслух фантазии. Да вообще всего боялся. Это было так… очаровательно. Посреди людей, которые считали должным покрывать меня грязными желаниями и вынуждать исполнять каждую прихоть, ты относился ко мне не как к шлюхе, а как к богу.
- Ты до сих пор такой скромный, что пиздец, - смех пробирает его изнутри и звонко отбивается от стекла на столе. – Давай выпьем за это, «бог», - и продолжает хохотать, пока у Чанёля сердце затягивается болью. Неожиданно даже для себя он хватает Бэкхёна за руку и тянет через стол, даже спрашивает:
- Можно? – Бэкхён нервно сглатывает и кивает, и тогда они целуются на виду у всех. Боль тысячью игл колет изнутри и разрывает внутренности на куски, забытые монстры под кроватью оказываются живущими внутри, выбираются из нор и рвут всё в ошметки. Поцелуй должен радовать обоих, но вместо этого имеет горький, соленый вкус. Чанёль отстраняется первым. – Прости, я не должен был… - теперь Бэкхён видит долю своих страхов и неуверенности в нём. Будто бы Чанёль в прошлом впитал всё то, что принадлежало Бэкхёну.
- Поехали ко мне? – у Бэкхёна пронзительный взгляд глаза в глаза, и он не позволяет Чанёлю спрятаться, вынуждая ответить честно.
- Прости, Бэк, но нет, - с языка чуть не срывается согласие, но неуверенность в себе и своих силах растёт в геометрической прогрессии, и Бэкхён, кажется, это замечает, ухмыляясь.
- На самом деле, Чанёль, это не было вопросом. Официант, можно счёт?
.
Они идут пешком, потому что Бэкхён живёт рядом.
- Я переехал давно. У меня, правда, кот. Надеюсь, ты его не стеснишь.
Задорный смех, о котором так долго мечтал Чанёль, раздаётся слишком часто, пока сам Чанёль чувствует себя жертвой и прячет руки в карман, сутуля плечи. Он знает, что ему станет только хуже, если у него не встанет - это слишком унизительно, когда рядом человек, которого ты… любил? Любишь? Чёрт его знает.
- Да расслабься ты, дома не только сексом занимаются, - пожимает плечами осмелевший Бэкхён, но в продуктовом, помимо пива и закусок, захватывает с собой упаковку презервативов и смазку - под осуждающим взглядом Чанёля.
- Нам это не пригодится, - сурово замечает последний, желая смыться поскорее.
- Мало ли. Лучше пусть у меня будет с запасом, чем не будет в нужный момент. Все эти эксперименты с подручными средствами я уже прошёл и, знаешь, пошло оно к чёрту. Один раз этот мелкий решил использовать масло, и это полный пиздец. - Чанёль смеётся, потому что кому, как не ему, знать о всех видах смазки как заводской, так и «в домашних условиях», и чувствует себя немного лучше.
.
Кот встречает их на пороге и смотрит на нового гостя недовольно – он скучает по Чонину. Бэкхён ставит пакеты с продуктами и книгами на тумбу и, ласково называя Ромба засранцем, чешет ему за ушком. Тот фыркает и убегает – Бэкхён вздыхает.
- Эта сволочь никогда меня не любила, но Чонин не мог его забрать. Надо бы ему напомнить, что теперь у него есть все шансы. Так, кухня там, уборная там, тапки – вот, - Бэкхён, чувствуя себя хозяином ситуации, быстро справляется с ориентацией Чанёля в незнакомой квартире. – Фильм будем смотреть или просто пить?
А у Чанёля резко начинает болеть голова от происходящего. От догадок и мыслей. Всё это давит на него.
- Зачем ты меня сюда притащил? – раздражённо потирая бровь, спрашивает, придерживая Бэкхёна за локоть.
Бэкхён смотрит в его глаза пронзительно и честно.
- Я… Чанёль, я хочу быть с тобой, - так просто, без веских на то оснований и путаных мыслей в голове.
- Это хреновая идея, и ты даже…
- Заткнись. Закрой свой рот и идём пить пиво.
.
Разговоры ни о чём до часу ночи, а потом - неловкие поцелуи и стена из страхов Чанёля, которую сложно преодолеть.
- Я просто хочу целовать тебя, секс - это не главное, ты сам это знаешь.
Знать одно, а чувствовать, что не можешь дать этого – совершенно другое, но Чанёль прекращает отворачиваться и позволяет Бэкхёну перебраться к себе на колени. Тот не ёрзает на нём, проверяя свои способности, не ублажает своё самолюбие и почти не двигается, лаская только руками, и целуются они намеренно долго, как в тот последний раз, когда губы адски болели.
Бэкхён укладывает свою голову ему на грудь, слушает бешеное сердцебиение и сравнивает со своим - улыбается грустно.
- Я тоже скучал.
Чанёль гладит его по волосам и чувствует, что его самого распирает от любви, желания заботиться, что преследовало эти пять лет, и нежности к этому любимому существу на своих коленях.
- Чанёль, позволь мне… - рука плавно опускается вниз, но её ловят на уровне пупка.
- Пожалуйста, Бэкхён, не надо. Ты должен понимать, насколько это…
- Страшно? – он судорожно вздыхает. – Будто я буду осуждать и тут же наплюю… Я жил без секса с тобой всё это время и справлялся как-то. Раз это тут, - он стучит пальцами по виску Чанёля, - значит, можно исправить. Я просто хочу попробовать. Если ничего не получится, то я буду пробовать снова и снова, Чанёль, - он зарывается носом в волосы и целует за ухом, - позволь сделать для тебя то, что ты сделал для меня.
Это откровенно давление на личность Чанёля, и оба это понимают, но Бэкхён слишком пьян, чтобы отступить, а Чанёль слишком трезв, чтобы отказаться. Он вымученно кивает - и Бэкхён радуется, тут же пылко целуя его в губы; парень не разделяет его радости, но внутри начинает что-то шевелиться. На самом деле, вспоминая секс с Бэкхёном, Чанёлю удавалось время от времени возвращать эрекцию и дрочить себе, но вскоре и этот фокус перестал работать.
.
Они перемещаются в спальню медленно, путаясь в шагах и не разрывая поцелуя; напоследок Бэкхён выпинывает кота.
- Он тот ещё вуайерист, - смеясь, поясняет, щёлкая замком. Толкает Чанёля на кровать и забирается сверху, зацеловывая шею, и попутно проворными пальцами расстёгивает рубашку, чтобы языком выводить влажные узоры. Чанёлю откровенно херово оттого, что былой прыти в нём нет, что какие-то провода внутри отошли и теперь он не пылает так, как раньше, а хочет. Безумно хочет сгорать вместе с Бэкхёном.
Конечно, Бэкхён замечает нулевую реакцию, но дыхание Чанёля учащается, так что он не собирается останавливаться, когда убирает руку Чанёля с его же ширинки и смотрит доверительно в глаза, словно призывает верить ему. Рука медленно проникает в трусы и едва касается горячей плоти, как вдруг Пак не выдерживает и отталкивает от себя парня так, что тот даже падает с кровати.
- Прости, я… Не могу я.
Глазами пытаясь отыскать рубашку и надеясь, что его слабости сейчас не выльются слезами, Чанёль быстро заправляет ремень в шлейки и не смотрит на молчаливого Бэкхёна. Тот сам подаёт ему хлопковую рубашку, но не позволяет уйти.
- Это ты прости, - голос практически безжизненный. Бэкхён вдруг отрезвел и понял, что всё это значит для Чанёля. – И не уходи, ладно? Давай поспим, - Чанёль почему-то снова поддаётся и ложится рядом, Бэкхён его обнимает поперёк живота и тяжело вздыхает. – Правда, прости.
Чанёль молчит, чтобы не повторяться. Оба хороши.
- Мне больше не пытаться?..
- Дай мне немного времени, - прикрывая глаза, он губами нащупывает влажный висок и целует ласково, желая спокойной ночи.
Я наблюдаю потолок, и это, правда, всё. ©
|
| |
| |
| Puscifer | Дата: Чт, 01.10.2015, 03:46 | Сообщение # 6 |
|
Deer
загрузка наград ...
Ветераны
Сообщений: 1100
Offline
| Чанёль не подпускает к себе вот уже недели две или больше, но Бэкхён старается не настаивать: ему вполне хватает поцелуев, объятий и разговоров. Он просто восполняет то, чего между ними не хватало. Узнает привычки Чанёля, его повадки и недостатки. Слушает забавные случаи и курьёзы с предыдущего места работы «Брендана» и даже не ревнует. А Чанёль в такие моменты немного оживает. По нему видно, что он скучает по тем временам, когда он совсем не страдал от комплекса Бога и не был обделен вниманием влиятельных господ и дам.
Чанёль много читает, часто слушает классическую музыку и играет на гитаре. А если выводить его на интеллектуальные разговоры, то сразу же чувствуешь себя неотесанным болваном и убеждаешься, что Чанёля не назвать обычной шлюхой. Он легко находит общий язык с окружающими и любит детей. Об этой любви Бэкхён узнает, когда они встречаются в парке и Пак то и дело смеется, улыбается и толкает парня в плечо - мол, смотри, смотри, что он вытворяет, - указывая на очередного мальчишку лет пяти.
.
Поначалу они просто встречались после работы, выпивали в баре, а потом ночевали у Бэкхёна. Тому всегда удавалось утянуть Чанёля под одеяло, чаще даже в одежде, уткнуться ему в грудь и никуда не отпускать. Ему нужно было восполнить тот пробел без Чанёля теплом самого Чанёля. В общем-то, и сам Чанёль никогда не сопротивлялся, хоть и накручивал себя по поводу и без.
В постели он чувствовал себя совершенно бесполезным и неполноценным. Это давило на него со всех сторон, не позволяло расслабиться и внушало попытки побега от Бэкхёна, подкрепленные оправданием, что Бэк достоин лучшего. И Бэкхён всегда это чувствовал. Каким-то шестым чувством, наверное. Но именно в эти моменты он щелкал Чанёля по лбу или хлопал по груди, пинался, а потом лез целоваться. Он ничего не говорил, не устраивал истерик, но Чанёль понимал его без слов.
Бэкхён молчал, но кричал ему о том, чтобы тот не смел снова бросать его одного.
.
- Кис-кис-кис, - Бэкхён удобно располагается рядом с Чанёлем и ждёт появления мохнатого члена семьи.
К слову, Ромб с Чанёлем очень быстро сдружились, даже спелись, как любит выражаться Бэкхён. Эта чёрная шкурка с жёлтыми глазищами быстро прониклась к новому гостю в их доме.
- Вот говнюк, - фыркает Бэкхён, когда кот в очередной раз выбирает не его грудь, на которой сворачивается уютным клубочком. - Чем вы его пичкаете, а? Вроде бы кормлю его я, играю с ним я, но он сначала к Чонину лип, теперь к тебе.
- Он просто чует, кто здесь главный, - улыбается Чанёль, - это ведь их природа. Сильный самец подчиняет слабых, да, Ромбик? - кот мяркает в ответ и начинает мурлыкать, подставляя шейку, пока Бэкхён выпадает в осадок.
- То есть я тут уже не самец? - от возмущения он фыркает.
- Для него, как и для нас, ты самочк... Эй! - он защищается от сильных ударов Бэкхёна и заливисто смеётся.
- Какая нахрен самочка?! Я тебе сейчас все твои альфа-самцовые причиндалы отдавлю. Вам, - устрашающе смотрит заодно и на кота.
- Ты стремишься к защите, а мы к тому, кому нужно её дать - в природе это и означает, что ты самка, - Чанёль уже откровенно ржёт, наблюдая за тем, как бесится парень.
- Я и сам могу о себе позаботиться и защититься, блядь.
- Конечно, можешь, - перехватывая быстрые руки, что бьют, не щадя, Чанёль, меняясь с Бэком местами, нависает сверху и целует осторожно, - только не от меня.
Бить нечем. И пусть глаза сужаются до щёлочек от возмущения, Бэкхён понимает, о чём говорит Чанёль, и расслабляется в его захвате. И снова мягкие касания губами и игры проворных языков, жаркий шёпот и ласки чувствительных мест.
- Вот какого хрена он снова смотрит? - Бэкхён изящно спинывает кота с кровати и едва сдерживает желание показать язык.
Он ещё посмотрит, кто тут главный.
.
Бэкхён часто говорит о том, что не против жить вместе, потому что прошло уже больше месяца, но Чанёль защищается фразой, что слишком рано. Хотя этот аргумент самый вшивый и гнилой из всех.
- Ты знаешь меня лучше, чем кто бы там ни было, что значит «рано»?
И Бэкхён знает, о чём говорит. Люди, которым мы доверяем самое сокровенное, становятся самыми близкими, даже если это просто шлюхи. Люди, которые знают о том, что хранится у тебя под сердцем (и что в народе именуют грязью), автоматически становятся в круг доверия. Таких людей сложно выкинуть и вычеркнуть из жизни. Таких людей хочется держать всегда рядом с собой. И любить. Очень сильно любить.
- Ты должен понимать, Бэкхён, - вздыхает Чанёль, откладывая книгу в сторону.
В ответ мужчина хмыкает, но ничего не отвечает: он-то Чанёля понимает, а тот его - нет.
Бэкхён сверлит взглядом потолок, пытаясь отыскать трещинки и любые изъяны, в это время вовсю напрягая свои извилины. Перебирая все разговоры, всю информацию, что получил из интернета и от знакомых. Но всё это стирается в пыль. Потому что терпению Бэкхёна приходит конец. В голове шестерёнки взрываются, ломая привычную систему, и Бэкхён седлает бёдра Чанёля, покачиваясь в такт мелодии, что слышит только он.
- Ты опять? - хмурится, останавливая парня за талию - Бэкхён в ответ хитро улыбается и садится ровно.
- Я говорил, что всегда хотел станцевать стриптиз? - и плавно ведёт ладонями по животу к груди и ухмыляется.
- Бэк, не начинай снова.
- Ты можешь не смотреть, - он начинает мурлыкать себе под нос песню и извиваться ей в такт, то приподнимая края футболки, то оголяя плечо. Поднимая вверх руки и танцуя, наглым образом сидя на Чанёле и прикрывая его рот пальцами, когда тот хочет возмутиться.
Это продолжается минуты три, которые длятся непозволительно и мучительно долго. Только в какой-то момент Бэкхён начинает представлять и вспоминать, как его тело ласкали руки, что сейчас пытаются его остановить. И он буквально плавится и отдаётся в этом танце Чанёлю из прошлого. Его тело раз за разом прошивает дрожь, в горле пересыхает, и все мышцы натягиваются тетивой. Напряжение внизу живота начинает звенеть стрелой, потому что воспоминания такие горячие, такие плавящие. Он извивается, практически забывая про то, что сейчас сидит на настоящем Чанёле.
Бэкхён тяжело дышит, его ресницы дрожат, когда руки гуляют по телу, а воображение рисует более горячие, более сухие и более крупные ладони. Выдыхая между слов в песне, что едва слышно нашептывает, редкое «Чанёль», он теряется в желаниях прошлого и настоящего. Футболка откидывается куда-то в сторону лампы, хорошенько ее задевая, отчего свет начинает мигать, а Бэкхён ложится полностью на Чанёля и целует с настолько необузданным желанием, практически первородным, что у Чанёля внутри волей-неволей зажигается огонь. А потом Бэкхён отстраняется, задыхаясь от собственных эмоций.
- Знаешь, - он осторожно приподнимается, вставая на ноги, - ты снился мне, и я часто дрочил на твои фото.
Чанёлю кажется, что свет до сих пор мигает, и в этой светомузыке Бэкхён по-особенному соблазнителен. И Чанёль не может сейчас отвести взгляда от рёбер, мягко обтянутых кожей, впалого и чуть подтянутого мышцами живота. От тёмных сосков, которые Бэкхён цепляет пальцами, пробуждая желание с ними поиграть.
- В то время как у тебя был Чонин? - Чанёль хмыкает, чтобы прочистить горло, и разрешает себе расслабиться, деланно откидываясь на подушки и закидывая руки за голову.
- Угу, - Бэкхён продолжает тихо петь, захваченный процессом танца, хотя пение давно похоже на пошлый шепот и стоны - или у Чанёля слишком кружит голову.
- Значит, он плохо трахался? – вспоминает слова, сказанные на прощание.
- Отлично. Но не так, как ты, - Бэкхён медленно стягивает с себя штаны и облизывает губы. Чанёль видит его возбуждение и сам скользит языком по своим.
- А теперь я «никак».
- Зато я «как», - Бён закатывает глаза и садится на колени. - И вообще - я хочу тебе отсосать. И прежде чем ты начнешь мне говорить «не надо», «я не могу» и «прости», вспомни, каково это - чувствовать горячий рот на своём члене. Мой рот на своём члене… Хотя постой, ты же не знаком с этими ощущениями, - в голосе столько лукавства и ничем не скрытой похоти, что Чанёль хочет, чтобы у него уже встал. В последнее время он часто ловит себя на мыслях о том, что его славного парня нужно оттрахать так, как тот всегда просил, как там? До смерти?
Откидывая одежду, Бэкхён чувствует себя победителем, потому как, когда он разводит чужие колени, его никто не останавливает. Чанёль тяжело выдыхает, чувствуя, как сквозь ткань парень начинает массировать член, а второй рукой успешно справляется с застёжкой на брюках.
- Думай только обо мне, ладно? – шепчет, прежде чем задрать края футболки и приняться за выведение узоров-поцелуев на животе Чанёля, иногда осторожно царапая зубами чувствительную кожу. Он возбуждается от процесса сильнее партнёра, возбуждается настолько, что, кажется, вот-вот слух напрочь откажет, и он будет слышать только свой пульс. Но Бэкхён старается об этом не думать, губами исследуя границы члена Чанёля сквозь трусы и потираясь о него щекой.
- Бэкхён, - с придыханием, подаваясь бёдрами вперёд и закрывая глаза. Улыбаясь, названный продолжает ласки через бельё, делая его практически мокрым при помощи частых облизываний, и радуется каждому еле заметному подёргиванию.
- Чёрт, - скулит, жмуря глаза: возбуждение собирается внизу живота и успешно колет в паху, короткими рывками принимая процесс эрекции. Чанёль старается думать о Бэкхёне, о том, как хочет и жаждет его, боясь упустить момент. Он пытается не подпускать к себе панику и мысли о возможной неудаче, пока Бэкхён неторопливо стягивает трусы, короткими ноготками царапает нежную кожу на бёдрах и тут же обхватывает головку губами, сексуально причмокивая. Ловит взгляд Чанёля и еле заметно улыбается; блаженно мычит от удовольствия, берёт глубже, специально создавая множество развратных звуков. А для Чанёля всё будто в первый раз: ощущения такие же острые, как в его двенадцать лет - и он жмурит глаза, пытаясь сдерживать свои почти проснувшиеся инстинкты.
Обсасывая полувозбуждённый член с таким удовольствием, что самому хочется кончить, Бэкхён стонет, помогая себе рукой, иногда уделяя внимание яичкам, втягивая в рот то одно, то другое и щекоча их языком. А потом ведёт им от основания, облизывается, демонстрируя заалевшие губы, и оттягивает крайнюю плоть. Змеевидные вены проступают медленно, с каждой минутой сильнее окольцовывают крепкий член. Бэкхён готов ликовать, когда его взгляду предстаёт твёрдый, почти на восемьдесят процентов готовый к сексуальным играм орган, и со стоном обхватывает гладкую головку губами. Обсасывая её со всех сторон и заводя за щеку, жадно облизывает раз за разом, отстраняется и щекочет языком, заглядывая под кронку и балуясь с уздечкой. Принимает глубоко, сантиметр за сантиметром, глуша свои рвотные рефлексы и погружая горячий член себе в глотку. И хнычет от наслаждения, когда упирается носом почти в пах, посылая тысячу импульсов по всем нервам Чанёля, и осторожно высовывает язычок, чтобы полизать мошонку. Это даёт нужный эффект, и тело Чанёля судорожно напрягается. Внутри неведомые проводки наконец-то сходятся и замыкают механизм. Правда, происходит это слишком стремительно. Вспышка - и Чанёль толком не соображает, но понимает, что словил какое-то подобие оргазма. Нет, это не сравнится с тем удовольствием, которое он когда-то получал, но этого хватает, чтобы окунуться в нирвану с головой. Хватает, чтобы снова почувствовать себя полноценным мужчиной. Хватает, чтобы вновь обрести надежду.
У Чанёля в этот миг пролетает жизнь перед глазами, по крайней мере самые мрачные мысли за последнюю пятилетку, и время для него на какой-то срок замирает. А у Бэкхёна чувство времени притупляется, одна секунда идет за шестьдесят, и он, войдя в раж, гонится за своей нирваной. Он не останавливается и уже начинает трахать своим ртом Чанёля, перед этим проглотив часть спермы, другая же вытекает из уголков губ вместе со слюной и помогает скользить быстрее. Парень принимается дрочить себе и кончает с хриплым рыком.
У Бэкхёна слезятся глаза, но он с наслаждением облизывает чужой член, оставляя во рту немного спермы, чтобы распробовать вкус. У него слегка сводит челюсть, но он улыбается счастливо, видя успех от своего продолжительного и утомительного занятия: у Чанёля лёгкий мандраж и спёртое дыхание, глаза закрыты, а уголки губы тянутся вверх.
Никто не хочет ничего говорить, ни того, что Бэкхён молодец и у него получилось, ни того, что Чанёль всё равно недоволен, потому что рано кончать он точно не собирался. И он до сих пор чувствует, что они будто бы поменялись местами. Теперь тело Чанёля реагирует на всё, словно он девственник, что, честно говоря, даже смешно, если оглядываться на его бурное сексуальное прошлое. А Бэкхён выступает в роли опытного любовника, что смешно уже для Чанёля, потому что отчасти он и был его учителем. И, кажется, отличным учителем. Хотя...
- Где ты научился делать такой минет? - только думать об этом уже не так приятно.
- Много практиковался, - улыбается, всё ещё смакуя привкус во рту, и это, наверное, ненормально. Это слишком извращенно. Но ему нравится. Прошли те времена, когда он загонялся бы по этому поводу.
Чанёль ленивым движением бьёт его по лбу.
- Лучше бы на мне учился.
- Пф. Мы были заняты мной, - он смеётся и накрывает их покрывалом, думая о душе и состоянии Чанёля. - Ты как?
Чанёль целует его в щеку, сгребая в медвежьи объятия.
- Давай спать.
- Какой нахрен спать? - возмущается Бэкхён, ощущая неприятно липнущее постельное белье. - Душ, а потом финансовый отчет.
Он нехотя встает с кровати и вдруг замечает кота, сидящего на шкафу.
- Вот тварь… Он снова следил! Его точно надо отдать Чонину.
А Чанёль тихонько и всё так же нехотя ржёт, всё ещё не отошедший от позабытых ощущений, и подзывает кота к себе.
- Слушай, он же у нас с яйцами?
- А ты не видишь эти торпеды, что отяжеляют ему зад? - Бэкхён фыркает, заглядывая в шкаф в поисках чистой одежды. - И нет, я не кастрировал его. Я не изверг, в конце-то концов.
- Тогда, Ромбище, давай через пару месяцев найдем тебе клёвую кошечку, м? И раз ты у нас насмотрелся всякого, значит…
- Господи, заткнись, не хочу слышать об этих извращениях, - он кидает в Чанёля домашней футболкой и уходит в душ; кот успевает на него недовольно зыркнуть.
.
Бэкхён покрывает тело пеной, омрачая свои мысли думами о прошлом. Он вспоминает улыбку матери и то, как постепенно стареет её голос. Вспоминает, что последний раз звонил ей полгода назад или ещё раньше и вроде врал о новой девушке. Смелости признаться в том, что он гей, Бэкхён так и не нашёл. Вспоминает отца и «мужские разговоры» с ним, вспоминает, как он купил ему первый порно-журнал и с гордостью всучил лет в пятнадцать. Хотя Бэкхён тут же от него избавился. Вспоминает Сохён, которая вот-вот выйдет замуж и нарожает кучу детишек. Её смех и очаровательно-хитрые глаза.
Сейчас Бэкхён понимает, что скучал. Просто закрывался от всего этого. Родная земля зовёт его обратно, а знание корейского стремительно падает, забывается и стирается. Бэкхён решает съездить к своей семье в гости и интереса ради посидеть в комнате, в которой он начал считать себя ненормальным. Комната с четырьмя стенами, которые видели всё, видели весь тот страх, что вынуждал Бэкхёна делать мерзкие вещи. Хочет оказаться там, где остались острые проявления комплекса неполноценности и страхов.
Парень вспоминает постыдные первые познания себя и первые тревожные встречи с Чанёлем, первые отношения с тёплым Чонином, который внёс в его жизнь немало хорошего, и пытается анализировать свою жизнь.
- Я нуждался в этом, спасибо, Бэк, - задумавшись, парень не замечает, что кто-то вошёл в ванную, и от проникновенного шепота вздрагивает и оборачивается, смотря в печальные глаза Чанёля.
- В минете? – усмехаясь по-доброму. - Или во мне?
- В тебе, конечно, - Чанёль смело шагает под душ к Бэкхёну, наступая на него, словно он беззащитное травоядное животное, а Чанёль – плотоядный хищник, и прижимает скользкое от мыла тело своего парня к запотевшему стеклу кабины бёдрами. - Ты не представляешь, сколько всего я должен тебе показать, - дышит в ухо и целует жарко, прижимается крепче и, опускаясь поцелуями ниже, целует пылко и страстно, - сколько поз и мест, и... Хочу, чтобы ты подо мной кричал, как… Помнишь, ты хотел? Мечтал даже, хотел быть шлюхой? И я хочу, чтобы ты кричал, как шлюшка, только тебе не придётся симулировать, - у Бэкхёна тяжелое дыхание обрывается на «раз, два», а в голове пульсирует жажда. Похоть струится по венам, а Чанёль целует именно там, где она недавно протекла – возбуждает, дико. Но Бэкхён ничего не предпринимает, лишь позволяет себе получать то, что дают, и сдерживает бурю эмоций внутри.
- Если хочешь, чтобы я покричал, то мы можем вернуться к ролевым играм, - соблазнительно скалится и откидывает голову назад, стуча затылком о стену.
- Лучше, - Чанёль кусает его за мочку уха, - мы восстановим мои силы, и я покажу всё то, на что способен, - вгрызаясь жарким поцелуем в губы. Бэкхёну не нужно заставлять себя стонать, потому что с Чанёлем просто хочется делиться ощущениями. Хочется, чтобы он знал, насколько ему хорошо с ним.
- А теперь вали отсюда, - еле находя в себе силы, Бён отталкивает парня от себя, - у меня с моим аппаратиком всё окей, или ты хочешь ещё один минет?
Чанёль смотрит на соблазнительные губы с красным оттенком, на которые льются капли из душа, на острые, проступающие ключицы и в глаза, что горят любовью, и ухмыляется в ответ откровенно пошло.
- Малыш, минет и я умею делать, - и под сдавленное мычание Бэкхёна опускается на колени.
.
Самое важное, что понял Бэкхён за эти шесть с лишним лет вдали от маленького городка, где он постепенно осознавал, что гей, и дрочил с отвращением к себе и своим желаниям - не стоит каким-то рамкам, установленным обществом, и правилам приличия, что ограничивают свободу реализации наших фантазий, стоять на пути к счастью.
И нет, вряд ли кто-то, заказав шлюху на пару часов, будет облюбован - его, скорее всего, трахнут и забудут. Да и вряд ли этот человек найдёт кого-то настолько же восхитительного, как Чанёль (Чанёль вообще один такой), как и сомнительно, что может возникнуть влюбленность. У смельчака - да, у шлюхи - нет. Самое важное - это принять себя. Просто осознать, что не будет никакого счастья, спокойствия на душе - гармонии, пока вы будете ставить под сомнение свои желания.
Бэкхён перед сном, забив на всю работу, целует Чанёля под подбородком и счастливо улыбается, в губы шепча слова любви.
Кто знал, что самый постыдный для тогдашнего Бэкхёна поступок станет настолько ценным и важным, что перечеркнёт всю его жизнь. Встреча с Чанелем сделала это - перечеркнула. Переродила, заставила пройти через трудности и вернуться обратно, подарив счастье.
И Бэкхён безумно и бездумно счастлив. А вы не были бы?
КОНЕЦ
Я наблюдаю потолок, и это, правда, всё. ©
|
| |
| |
|
Forum EXO
