|
"Метроном" (КайСин, AU, R, Макси)
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:29 | Сообщение # 11 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Оставив Чонина, Исин собирался уже было поехать на работу, но поймал себя на том, что не может вспомнить, закрыл ли дверь. Обычно Исин не был забывчивым, но вечернее появление Чонина в доме рушило хорошую статистику. Исин вполне мог опять оставить магазин не запертым. Он не особо-то боялся воров: не средь бела дня же они полезут. С тем же успехом можно вынести все ценное под покровом ночи через не зарешеченное окно. А что касается обывателей, их вполне надежно останавливает от проникновения внутрь внушительная табличка «Закрыто» - никому и в голову не придет ломиться. Но вот хозяевам наверняка не понравится, если они придут и обнаружат магазин открытым. Исин с неохотой поспешил домой. Как оказалось, зря, все было в порядке.
Из-за этого своего возвращения Исин опоздал на работу. На него натуральным образом наорали: близился дедлайн, и все, а начальство в особенности, были на взводе. Исин выдержал нагоняи и с головой бросился в работу, отрабатывая пропущенные часы. Он и так провинился, поэтому, когда ему с громким звуком пришло сообщение, Исин лишь мысленно чертыхнулся, успев заметить, что сообщение от Чонина, и выключил мобильный. Проявления личной жизни на работе не приветствовались. И только отсидев пару часов, Исин улучил момент, вышел в туалет и там уже включил телефон. Длиннющее сообщение Чонина заставило Исина закатить глаза и с досадой воздеть руки, чуть не роняя мобильный в унитаз. «Я четко так и не ответил, а вдруг ты не понял? Я хочу быть твоим парнем. Ты же всерьез тогда говорил? Еще не отказался? Извини, если я все перепутал. Напиши побыстрее, если сможешь, а то я спать хочу, а не могу. Мы же встречаемся?». Исину очень хотелось бросить в ответ «А сам как думаешь?», но он побоялся, что Чонин воспримет это криво и понапридумывает себе бог весть что. Ответ он постарался сформулировать почетче, а еще так, чтоб было «масло масляное» - специально для сомневающегося волнующегося Чонина: «Мы встречаемся. Я твой парень, ты – мой. Мне это надо, я хочу быть с тобой. И это потому, что ты мне нравишься целиком, как человек. Вопросы?». Исин очень надеялся, что Чонин ответит быстро, поскольку вечность сидеть в туалете не мог. Пора было возвращаться к оставленной работе. Исин уже собирался уходить, когда откликнулся Чонин: «Я рад. А как твой парень, могу я приходить к тебе домой? Я не буду мешать? Это не сильно нагло?». Исин подумал о том, что выбрал себе проблемного парня: замороченность Чонина не переставала его удивлять. Возникало ощущение, будто Чонин рос в другой вселенной, и теперь не понимает, что и как. Такое странное несоответствие: пока Чонин был простым незнакомцем, он нисколько не смущался и творил недозволенные донсену вещи, а сейчас вдруг превратился в трепетную пугливую добродетель. У Исина сложилось впечатление, что Чонин тонко чувствует отношения между другими людьми, но запутывается, когда дело касается его самого. Похоже, Чонин не понимал близкие взаимоотношения. И из-за этого терял еще что-то важное. Примерно как пропуск занятия при изучении интенсивного курса – на следующем уроке уже ничего не ясно. Исину захотелось очутиться рядом с Чонином, обнять его крепко-крепко, так, чтоб он даже отбиваться начал, и долго-долго объяснять ему свои чувства, его чувства и что они представляют вместе. Чонин должен был понять. Но пока Исин мог только отправить очередное сообщение: «Ты можешь все, что заблагорассудится. Приходи, конечно. Я буду рад своему парню. И извини, я на работе. Выключаю телефон. Спи уже».
Исин вернулся на рабочее место и остаток дня провел в трудах. Вечером к нему подошел начальник и попросил на ближайшую неделю перейти на полный рабочий день, поскольку близился дедлайн, а умелых рук очень не хватало. Исин согласился: он мог себе это позволить, да и деньги не бывают лишними. Правда, тогда он не мог тренироваться с Чонином, но решил, что от пропущенной недели с парня не убудет.
Усталый Исин, не торопясь, вернулся домой. Там его ждал сюрприз в виде Чонина, сидящего на корточках под дверью.
- Тебе что, делать нечего? – скептически спросил его Исин. – Ты бы позвонил, прежде чем сюда идти: я бы сказал, во сколько вернусь.
Чонин поднял на Исина не менее скептический взор.
- Я звонил. Хён.
Исин запоздало сообразил, что телефон под конец рабочего дня включил, но поставил на беззвучный режим.
- Ох, прости, сейчас открою, - Исин забренчал ключами.
Чонин уже привычно прошел на второй этаж, разулся, разделся и отправился на кухню ставить чайник.
- Я сделаю тебе ключи, чтобы тебе больше не пришлось ждать,- сказал Исин, наблюдая, как Чонин деловито управляется с приготовлением чая, - но, наверное, все же от задней двери. Зря мы через магазин ходим, неправильно это.
Чонин невозмутимо выставил наполненные чашки на стол и только потом позволил себе удивиться.
- Ключи? Ты что, действительно дашь мне ключи? – глаза Чонина округлились, из-за чего он стал выглядеть еще младше, чем есть.
- Нет, я просто так сказал, - сварливо ответил Исин. – Я что, по-твоему, словами разбрасываюсь?
Чонин широко улыбнулся, обнажая белые ровные зубы, и в порыве эмоций щелкнул ногтем по кружке.
- Ха! Кажется, я начинаю чувствовать, что ты не шутил, и все действительно серьезно.
Исин не стал отвечать, чтобы ненароком не выдать очередную колкость. И вообще, он уже начал подозревать, что следующим этапом неверия Чонина станут его собственные чувства и действия. Исин подсознательно ждал, когда до Чонина дойдет, что он встречается со взрослым, да еще и с парнем, и когда же он, наконец, поймет, что это странно, и начнет паниковать еще и из-за этого. Исин из-под длинной челки рассматривал сидящего напротив юношу с мягкими красивыми чертами лица, так изящно дующего на горячий напиток, парня себе на уме, но вместе с тем открытого для понимания и диалога, и ничего не мог поделать с щемящим чувством нежности, давящим на стенки грудной клетки. Раньше Исин считал, что мужчина не может вызывать желание оберегать, потому что он, в отличие от женщины, сильнее и может сам за себя постоять, а если же он слаб, то на него и внимание обращать не стоит – эта размазня никому не нужна, и вообще, если его защищать, он так никогда сильным и не станет. Чонин – другое дело. Исин чувствовал, что Чонин сильный духом и смелый, умный, уникальный, но еще неоперившийся и привязанный к чему-то, что его держит. Чонин словно застрял между детством и взрослением, и его мотало туда-сюда, как сломанный лифт, и это сильно выматывало парня, к тому же он не мог найти ориентир, который приведет его к нужному этапу. Исин сам не осознавал, но ему хотелось побыть для Чонина самым надежным маяком, помочь ему разобраться и, по возможности, остаться рядом, когда надобность в нем отпадет. Исин догадывался, что для Чонина он скорее пример, чем возлюбленный, даже если сам Чонин это не принимал. Исин обреченно осознавал, что был не прав, когда думал, что Чонин для него – приятная компания, и Чонину отношения нужны больше, чем ему, - все не так, ему безумно, до трепета, нравится этот подросток, он хочет ощущать Чонина под пальцами, знать, что он рядом, охранять, взращивать… Но вот Чонин вырастет и уйдет, оставив от себя лишь благодарность. Нельзя сказать, что Исина устраивало такое положение дел, но он пока сильно не задумывался на эту тему, да и понимал, что в любом случае не все бывает так, как он хочет.
- Да, все серьезно, - пробормотал Исин, но тут же собрался и перешел к делу. – Меня на неделю на работе загрузили, так что тренировки откладываются. Ничего?
Чонин неопределенно пожал плечами.
- Я не в восторге, но и не против. Ну, раз ты занят, тогда можно я к тебе буду по ночам приходить?
Исин поперхнулся. Он не знал, смеяться или удивляться. Зная Чонина, Исин решил уточнить его мотивацию, поскольку она наверняка была вполне невинной.
- В смысле? – спросил он, вздергивая брови. – Ты на что надеешься? Если на разговоры и посиделки, то я против. Мне работать с утра до позднего вечера. Ночью я собираюсь спать.
О невозмутимость Чонина могли разбиваться трансатлантические лайнеры.
- Я тоже. Просто хочу спать здесь, с тобой. Мне же можно? Как твоему парню.
- Тебе можно все, - откликнулся Исин, - смотри только, чтобы проблем не было. Как ты дома объяснишь все?
- Никак. Я просто буду появляться там под утро, забирать вещи и уходить в школу. Во сколько тебе на работу? Ты будешь успевать отвозить меня домой?
Исин понял, что серьезно встрял. Что готов делать рано утром большой крюк ради возможности заснуть и проснуться вместе с очаровательным мальчишкой.
- Хорошо, - ответил Исин, подписывая себе окончательный приговор, - Сегодня останешься?
- Да. Прямо сейчас и до утра. Но завтра домой не заезжаю – сразу в школу.
- Тем лучше, - пробормотал Исин. – Как день прошел?
Чонин хмыкнул.
- Сперва чуть с ума не сошел, а после дрых, как сурок.
- Завидую второй половине твоего дня, - рассмеялся Исин.
Чонин посмотрел на часы.
- Время детское, но, может, поужинаем, и спать, раз уж у тебя сегодняшняя ночь была бессонной? – спросил добрый Чонин.
- Было бы шикарно, - отозвался Исин, - но тогда зря чай пили. Сперва поесть стоило.
Исин наскоро приготовил ужин на двоих, и они молча объелись. Еще около часа они болтали о прошедшем дне и о предстоящей неделе, а потом, готовясь ко сну, Исин достал младшему пижамные штаны и свою старую футболку: заполучить в свою постель обнаженного Чонина он пока не был готов – слишком большое испытание для выдержки.
Исин вообще побаивался предстоящих ночей, потому что если Чонин еще сомневался, то Исин-то уже давно познал секс, и ему прямо таки нужно было заняться им с Чонином. Но пока что он полагал, что сможет выстоять эту пытку и не сорваться. Кроме того, возможность обнимать теплое податливое тело прекрасного мальчишки, слышать его сердцебиение и успокаиваться от ощущения тихого дыхания на своей коже, стоила всех мучений.
Исину было тяжело, когда Чонин, лежа в постели и прижимаясь к нему, вознамерился потрогать его ямочки на щеках: сперва пальцами, а затем и губами. Тяжело, когда Чонин с любопытством ощупал бицепсы и переместил руку на грудь, надавливая пальцем на ямочку между ключицами. Но тепло кровати, нагретой мягким уютным Чонином, и умиротворение многое окупали. Обнимать спящего Чонина – все равно, что обнимать пушистого котенка, даже лучше, потому что это – Чонин. Исин даже не знал, чего ему хочется больше: заснуть и выспаться, или бодрствовать всю ночь, чувствовать под боком тонкое желанное создание. Природа решила все за Исина: он сам не заметил, как заснул.
А проснулся, разбуженный Чонином, который легонько тряс его. Исин разомкнул сонные веки, и Чонин быстро чмокнул его в уголок губ.
- Пора, - сказал он, - я и так дольше положенного провалялся. Очень в лом было выползать из постели.
Исину пришлось резко проснуться. Они быстро умылись, оделись, поели и спустились к машине. Чонин опаздывал, и в этот раз Исин закрыл глаза на свою нелюбовь к быстрой езде и гнал на приличной скорости. Чонин успел вовремя. Перед тем, как парень покинул машину, Исин сунул ему в руку ключи от дома, уже зная, что Чонин придет раньше него.
Неделя пролетела очень быстро, хотя минуты перед сном тянулись вечность. Исин приходил с работы, а дома его уже ждал Чонин. Он откладывал в сторону учебник и сразу шел на кухню, чтобы вместе с Исином начать готовить ужин. Несколько раз было так, что Чонин встречал Исина, затем одевался и уходил, возвращаясь лишь к поздней ночи. Он никак не объяснял свое отсутствие, но Исин не хотел выспрашивать: мало ли какие дела, все и так хорошо.
У Исина не было телевизора, поэтому все время они обращали внимание лишь друг на друга. Потому вечера казались длиннее и теплее, чем они были на самом деле. Исин и Чонин много разговаривали, в основном на тему книжек, которые Исин давал младшему. Исину нравились рассуждения Чонина, хоть они и не всегда совпадали с его точкой зрения. Его радовало, что Чонин не поддакивает, а имеет собственные мысли. Взгляды на некоторые вопросы у них различались очень сильно, но оба умели находить компромисс. И это приводило Исина в восторг, он радовался, что сумел распознать человека и выбрать того, кто достаточно интересен и отличается, и совсем не пытается подражать и угодить, но при этом способен понять другого. Разница в интеллекте не чувствовалась. Только в опыте. А еще Исину очень нравилось, что Чонин не стесняется показать, что чего-то не знает. Если Исин говорил о предмете, о котором младший и понятия не имел, Чонин просто спрашивал, и Исин все ему объяснял. Однажды Исин сказал, разглядывая сосредоточенно грызущего карандаш Чонина:
- Не удивительно, что ты из лучших учеников. С твоим-то умом, живым восприятием и усидчивостью.
Чонин посмотрел на Исина так, будто тот издевался. Чонин усмехнулся.
- Когда ты успел решить, что я из лучших? Это твои домыслы. Я середнячок. Хён, у меня средние баллы.
Исин не мог в это поверить. Ему казалось, что у Чонина есть достаточно способностей для достижения верхней планки.
- Почему? – только и мог спросить он. Но потом добавил: – Вот только не говори мне, что тупой. Должна быть объективная причина. С твоими способностями вердикт может быть только один: лень. Но я своими глазами вижу, сколько ты занимаешься.
Чонин вынул карандаш изо рта и критически осмотрел погрызенный кончик.
- Ну не знаю, - задумчиво протянул он, - я и сам не понимаю. Вроде бы все понятно и легко. Задания делать успеваю, даже сверх нормы. А в голове ничего не остается. Вот недавно ты мне рассказывал про принципы работы холодильника. Я все понял и запомнил, могу повторить слово в слово и пересказом. А когда объясняет учитель, хорошо, если в памяти название темы останется. Может быть, это потому, что ты мне интересен? Но это все равно не причина, ведь некоторые учебники читать тоже интересно, а результата все равно нет. Я бьюсь-бьюсь, учусь-учусь, а на тестах в мозгу вакуум, и я даже задание с первого прочтения понять не могу.
Чонин расстроено замолчал, и Исину стало неловко из-за того, что он, желая сделать комплимент, коснулся темы, которая огорчила младшего. Исин задумался. Будучи студентом, он встречал неглупых по своей природе людей, у которых не ладилось с учебой. Причины были разные, насколько разными могут быть люди, но кое-что могло соответствовать ситуации Чонина.
- Может, ты давно не отдыхал? Качественно, - медленно предположил Исин. - Просто исчерпал ресурсы организма.
- Да вроде отдыхаю. И по выходным учебой не занимаюсь, - пожал плечами Чонин.
- Ой, какой ты сложный, не знаю тогда, в чем дело, - сдался Исин, про себя отмечая, что надо бы попозже вернуться к этой теме. – Забудь, иди сюда.
И Чонин нырнул в гостеприимные объятия.
После этого Исин темы учебы Чонина не касался, но всякий раз, когда видел Чонина за учебниками, настойчиво заставлял его от них избавиться. Чонина это нервировало, он был уверен, что не справится с грядущими тестами, но каждый раз поддавался и менял книги на теплые прикосновения.
В ночь с пятницы на субботу Чонин не ночевал у Исина, но пришел уже днем, и они до вечера занимались всякими расслабляющими глупостями, вроде приготовления пиццы или игры в дартс. Перед самым уходом Чонина они поднялись на крышу и уселись на специально притащенный футон. Они уже устали и исчерпали все темы, а потому просто наслаждались спокойствием, сидя плечо к плечу.
- Не могу в тишине, - сказал Чонин, - мозг начинает заполнять эту пустоту голосами учителей, отрывками из аудирований и учебных программ… Выматывает. Я сейчас.
И Чонин, отлепившись от Исина, скользнул в люк. Обратно он вернулся с метрономом. Чонин выставил его на медленный темп.
- Так лучше, - удовлетворенно отметил он. – Странно, дома я даже часы остановил, поскольку меня раздражает их тиканье. Но щелчки метронома мне нравятся.
Исин чуть улыбнулся.
- А тишина между щелчками для тебя чем наполнена? – спросил он, памятуя предыдущий разговор о метрономе.
- Тишиной, - пожал плечами Чонин и уложил голову на колени Исину.
Исин перебирал мягкие шоколадные пряди и ласково поглаживал висок Чонина. Парень пальцем отстукивал по ноге Исина в такт метроному. В тот момент Исин особенно остро осознал, что влюбляется. Ему нравился Чонин со всеми его тараканами. Чудесный мальчишка. Странный мальчишка. Восхитительный. Исин смотрел на него, и мог отследить проявления детства, подростковые черты и вполне взрослые. Он четко чувствовал разные стороны Чонина, еще не собранные в единую цельную личность. Исин влюблялся даже не в самого Чонина, а в того, кем он мог стать. Исин умел видеть перспективу, и у него дух захватывало, когда он представлял, каким Чонин будет, если ему помочь или, хотя бы, не мешать. Исин сильно задумался о том, что хочет увидеть расцвет Чонина. В тот день Исин не провожал Чонина, а так и остался сидеть на крыше, по деталям перебирая воспоминания о прошедшей неделе.
А вот в воскресенье все вернулось на круги своя. Была первая после перерыва тренировка. На нее пришел весь «состав команды». Тао крутился у зеркала в приподнятом настроении и напевал что-то подозрительно похожее на «я отвешу всем люлей». Крис притащил с собой ланч в коробке и уплетал его за обе щеки, раздразнивая всех вкусными запахами. Чонин мягко сиял и уверенно танцевал. Исин не мог сделать ему ни одного замечания: складывалось впечатление, что после перерыва у него все лучше уложилось в голове, и шероховатости исчезли сами собой.
- Ты какой-то подозрительно счастливый, - в конце тренировки высказался Тао, глядя на Чонина, - я к такому не привык, у меня все зудит от желания испортить тебе жизнь.
И с этими словами Тао набросился на Чонина и начал его щекотать, пока у того слезы из глаз не брызнули. Исин с жалостью наблюдал эту картину. Он уже знал, что Чонин остро реагирует на прикосновения и боится щекотки. Тао оттащил ослабленного Чонина в раздевалку, а Крис с Исином остались приводить в порядок зал. Покончив с этим, оба направились в раздевалку, но зайти не успели: громкий голос Тао отрубил возможность появиться в этом помещении, по крайней мере, немедленно.
- … встречаешься? Да ладно, а я-то уж начал думать, он адекватный мужик! А он такой же, как те!
Крис замер, глядя на Исина, а тот сделал жест, мол, попозже объясню, давай не будем подслушивать и уйдем. Однако они не успели ретироваться на достаточное расстояние. Голос Тао, хоть и приглушенный, все равно был слышен. Тао буквально орал на Чонина.
- Чем он тебе мозги запудрил? Ты же нормальный парень, я знаю! Еще скажи, вы с ним того… Чонин, это просто отвратительно, как тебе вообще в голову пришло?! Мерзость, гадость и фу-у!
Тут явно сдал и Чонин. Он, наверное, впервые, повысил голос на своего друга:
- Нет, мы с ним не того! Вообще ни разу ни того! Даже намеков мне не делал. Только хорошо ко мне относится, что в этом такого?!
- Ничего. Только это тогда дружба, а не отношения. Глупый Чонин, - Тао явно успокоился, и его голос стал тише, а Исин отвел Криса подальше, и они уже не могли слышать разговор.
Насчет Чонина Исин не сомневался: уж с другом-то как-нибудь разберется, а вот Криса ему было жаль. Он просто не должен был услышать такую резкую негативную точку зрения Тао на однополые отношения. Выражение лица Криса было непроницаемым, но Исин не мог не догадываться, что творится в душе блондина.
- Ребенок, - бросил Крис про Тао. - А вы что, правда встречаетесь?
В этом вопросе было все: недоумение, досада на то, что Исин не послушался просьбы держаться от Чонина на расстоянии, легкая угроза, зависть и поздравления.
- Да, - признал Исин, - простите, что не сказали сразу.
Исин думал, что Крис начнет упрашивать его быть осторожнее, но Крис не сказал вообще ничего, только уставился в сторону. Крис почесал затылок и вздохнул.
- Пойдем? Надеюсь, они уже разобрались, - только сказал он, и Исин последовал к раздевалке.
В дверях Исин столкнулся с взбудораженным, но не расстроенным Чонином и посчитал это за хороший признак. Тао сидел внутри помещения на скамейке, закинув ногу на ногу и скрестив руки, и сверлил Исина оценивающим взглядом. Однако ничего не говорил. Похоже, Чонин успел что-то втолковать ему. Исин быстро переоделся, не глядя на парня, закинул сумку на плечо, развернулся, чтобы выйти и столкнулся нос к носу с подошедшим вплотную воинственным китайцем. Исин приготовился к тому, что его морально, а возможно и физически, изничтожат, но Тао всего лишь ткнул ему в лицо какую-то бумажку. Исин взял листочек и пробежал строчки глазами.
- И? – спросил он. - Что это?
- Тупой что ли? – закатил глаза Тао. - Название фирмы, модель и размер ноги Чонина. У него скоро день рождения, и я точно знаю, что он хотел эти кроссовки. Купишь ему их. А то стопудово подаришь какую-нибудь хрень. Да что ты вообще можешь знать о вкусах человека, с которым видишься один-два раза в неделю на тренировках? По какой-то неясной мне причине, ты нравишься Чонину, так что, будь добр, порадуй моего друга.
Исин отметил про себя, что Чонин не рассказал Тао про неделю почти полностью совместной жизни.
- Эти кроссовки очень хорошие, но и очень дорогие. Почему бы нам троим не скинуться на них? Или вам двоим с Крисом: уверен, он за тебя всегда большую часть отдает, - не удержался и подколол последней фразой Исин. И вообще, он готов был купить Чонину эти дорогущие кроссовки, но решил поставить зарвавшегося Тао на место.
- Мы не можем, - спокойно ответил Тао, - его семья не приветствует занятия танцами. Нас запишут в предатели, если мы подарим ему танцевальную обувь. Не хочу, чтобы его мамочка меня ненавидела. Поэтому подаришь их ему ты. Тебя не жалко.
Исин аж дар речи потерял.
- Охренел? – Исин отвесил Тао звонкую оплеуху. – Со старшими научись разговаривать, мелочь бесстыжая. Я пытался делать скидку на возраст и глупость, но ты переходишь границы.
Исин ожидал, что Тао начнет хамить в ответ, но тот стушевался и попытался исправить впечатление.
- Ну что… Ну пошутил неудачно… На самом деле, мы просто будем дарить подарки на семейном торжестве. Тебя туда не пригласят, соответственно, есть шанс, что о кроссовках его родители так и не узнают. Короче, ты… вы собираетесь радовать Чонина или как?
- С меня кроссовки, - поставил точку Исин и вытолкал младшего из раздевалки, гадая, в какой мере «не приветствует» семья Чонина занятия танцами.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:31 | Сообщение # 12 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Исин нисколько не удивился, когда Чонин пришел к нему с просьбой устроить одну большую тренировку прямо с самого утра до обеда – с перерывами, перекусами и ничегонеделанием, разумеется. Время на это он выделил в свой день рождения. Исин понимал, что Чонин прогуляет занятия в школе, но ему было все равно, особенно после того, как он у Криса выяснил, что Чонин нормально учится и пропускает уроки очень редко. Его тронуло желание Чонина танцевать до упаду в праздничный день. Исин видел, что Чонину действительно это нужно, он становится счастливее. Вот только Исин ждал, что Чонин скажет или хотя бы намекнет о своем дне рождении, но парень и словом не обмолвился о причине странной неурочной тренировки.
Исин все же купил по наущению Тао танцевальные кроссовки, но считал, что этого недостаточно, поскольку подарок придумал не он сам, а ему хотелось показать мальчишке свое особенное отношение. Исин очень долго думал, подбирая варианты, но все они были слишком скучными и безличностными, словно не парню своему подарок искал, а обычному знакомому. Ответ пришел совсем неожиданно, когда Исин в автобусе заглянул в газету сидящему рядом человеку. Красочное объявление мгновенно привлекло его внимание. Потом уже, дома, Исин в интернете узнал всю информацию о гастролях всемирно известной танцевальной труппы. Удобные зрительские места были совсем не дешевыми, но вполне по карману. Исин купил два билета, полагая, что Чонину все же приятнее будет сходить на представление в компании.
За неделю до дня рождения Чонина предприимчивый Тао собрал мини совет из трех человек: себя, Криса и Исина. Они сидели дома у Криса на полу и уже битый час пытались хоть что-то решить. Тао очень хотел порадовать Чонина чем-то запоминающимся. У него было слишком много энтузиазма и энергии и слишком мало идей. Остальные тоже встали в тупик.
- Ну, можно в кафе его сводить и там поздравить, - неуверенно предложил Тао, исчерпав свою фантазию. – Если заранее с персоналом договориться, то и сюрприз устроить можно.
- Заезженный стандарт, - ответил на это Исин. – А что, если на крыше высотки?
- Уже холодно для этого, - забраковал Крис, - замерзнем и продует.
- М-м, аквапарк? – подкинул вариант Тао.
- Нет, - хором отказались Исин и Крис, ничего не поясняя.
- Пейнтбол? – снова идея Тао.
- Ехать за город придется. Мы не успеем вернуться до семейного торжества, - вздохнул Крис.
- Боулинг?
- По-моему, это скучно, - отмел предложение Исин.
- Что делать-то? – взвыл Тао. – Из всех вариантов только кино осталось.
- Кино… кинотеатр… - задумчиво протянул Исин. – Парни, есть идея.
Тао жадно подался вперед и за затылок притянул Криса, сужая заговорщицкий кружок.
- Можем устроить праздник в театре, - пояснил Исин, - я однажды сильно помог техникам и труппе местного театра. Могу попробовать с ним договориться. Все получится, если директор не вздумает именно в нужный нам день посетить свое заведение.
- Ты че, серьезно? – воскликнул Тао, горя глазами. – Это ж круто. Ваще необычно. А ты точно сможешь это устроить?
- Пока не знаю, - пожал плечами Исин, - позвоню – разберемся. Зависит от их графика и от способности директора возникать в неудобное время.
Тао молитвенно сложил ладошки и уселся на пятки.
- Хоть бы получилось, хоть бы получилось, - бормотал он, кротко и смиренно глядя вверх, туда, где над потолком предположительно синело благодатное небо.
- Если мне удастся договориться, за сутки до дня рождения Чонина надо будет собраться там и все приготовить, - предупредил Исин.
Тао, конечно же, согласился. А у Криса не осталось выбора.
На том и порешили. На следующий день Исин связался со своими людьми в театре и в очень аккуратной формулировке выдал просьбу. К вечеру ему обещали перезвонить. Исин был спокоен и расслаблен: если ему чего-то хотелось, он это получал. Он был иррационально уверен, что все уладится, - так оно и произошло. Ответный звонок давал зеленый свет на странную задумку друзей Чонина. Исин сообщил об удачном исходе Крису, а тот – Тао. Последний тут же засел за изготовку плакатов. Рисовал он не очень хорошо, но у него единственного было свободное время. Да и никто, кроме него, не горел желанием заниматься этим.
За двое суток до дня рождения был, наконец, согласован план, в том числе частично и с Чонином. Согласно ему, с утра до обеда Чонин танцевал с Исином (Тао возмутился, когда Крис запретил ему присоединяться. Он злился, не понимая запрета, но дело было даже не в его учебе,а в желании Криса дать Исину и Чонину время наедине), потом Исин должен был отвезти Чонина в театр (о чем подросток, конечно же, не знал), там они по плану должны развлекаться до трех часов дня, а затем Крис отвозил Чонина и Тао на семейное торжество, а Исин оставался прибираться в театре.
В ночь перед событием Исин и Крис отправились в театр – украшать место действия. С ними напрашивался и Тао, но Крис чуть ли не пинком отправил его к родителям и пригрозил не отпустить с последних уроков – тогда Тао не успевал попасть на торжество в театре, а этого ему не хотелось, поэтому он подчинился и пообещал выспаться. Исин и Крис бродили по сцене и дурачились, как дети играя с воздушными шариками, плакатами, гирляндами и прочими атрибутами праздника. Они никуда не спешили и наслаждались общением и чувством приятной занятости. От украшения сцены они освободились только около трех часов ночи. Исин и Крис кратко распрощались, предвидя скорую встречу и разошлись.
На следующее утро Исин дождался Чонина в условленном месте, и они поехали в танцевальный зал. У Чонина было сильно приподнятое настроение, он начал пританцовывать еще сидя в машине, а уж как вышел на танцпол, так сразу окунулся в движение, пока Исин настраивал музыкальную аппаратуру. Исин про себя улыбался, связывая хорошее настроение Чонина с его днем рождения. Тренировка шла удивительно удачно. Исин успел целиком разучить с Чонином тот танец, что младший пытался повторить за старшим на крыше. Конечно, до идеала было еще далековато, но с учетом того, что Чонин фактически впервые видел танец, Исин остался страшно доволен и даже не удержался и целомудренно чмокнул Чонина в самую макушку, заставляя его залиться краской смущения. Запыхавшийся вспотевший Чонин тяжело дышал, но весь лучился энергией, как мощный генератор. Он сиял. Исин любовался его счастливой улыбкой. Они уже делали короткий перерыв, а Чонин устал и время близилось к полдню, поэтому Исин как бы невзначай предложил Чонину пообедать перед продолжением тренировки. Чонин согласился и отправился переодеваться. В машину Исина он садился свято уверенный, что через час вернется обратно в танцкласс. Он предложил пойти в дешевый семейный ресторанчик, но Исин сказал, что знает место получше, и повез его прямиком в театр. Чонин сперва недоумевал, зачем тащиться в такую даль, если есть рестораны поближе, но когда Исин высадил его возле театра и повел прямиком внутрь, Чонину все стало ясно.
- Я начинаю подозревать, - сказал Чонин, поджимая один уголок губ вверх, - кто тебе сказал?
- Неважно, кто, мне куда интереснее, почему ТЫ мне не сообщил о своем дне рождении?
Чонин поджал губы еще сильнее.
- Ну, это как-то странно и нескромно: фактически, выпрашивание поздравления и подарка.
- А ничего, что я твой парень и мне положено поздравлять и дарить?
- Ох, простите, - притворно всплеснул руками Чонин, - я забыл. Запишу на бумажечку и положу в карман джинс, чтобы не забыть.
Исин за ворот футболки притормозил идущего Чонина и притянул к себе.
- Шутки шутим, мелкий? – добродушно хмыкнул он, отвешивая Чонину щелбан. – Ну-ну, а за язвительность, ты лишаешься важной опции – зрения, - и Исин накрыл своей ладонью глаза Чонина.
- Смотри, чтоб я не упал и не поранился, - не смог промолчать Чонин, и Исин, улыбаясь, повел парня прямиком в зрительный зал.
Он провел Чонина между продавленных зрительских кресел и усадил в первом ряду, не отнимая руки.
- Эй, мы в театре? Что так тихо? – притворно забеспокоился Чонин. – Ты куда меня привел и что собираешься со мной делать? Предупреждаю, у меня есть Тао, это похищение тебе с рук не сойдет.
- Я разрешаю, - раздался в тишине чересчур довольный голос Тао.
Чонин аж подпрыгнул от неожиданности. Исин все еще не давал Чонину смотреть, поэтому Чонин, потыкавшись ладонями, с третьей попытки притянул к себе голову Исина и шепотом сказал:
- Как хорошо, что я не успел брякнуть: «Раз похитил – насилуй!» - Тао не понимает таких шуток.
Исин засмеялся, фыркая в плечо Чонину, и убрал, наконец, ладони. Чонин проморгался, привыкая к освещению, и пораженно открыл рот.
- Что это? – задушенным шепотом спросил он. – Это что, правда, для меня?
- Ну что ты как девчонка удивляешься, конечно, тебе.
Чонин захлопал ресницами, обводя взглядом украшенную сцену. Исин и Крис оставили на ней декорации от спектакля – изображение ледяного замка со множеством анфилад и арок. Посеребренная бутафория бликовала в свете софитов, газовые занавески легонько колыхались на сквозняке. И в этом фальшивом великолепии в случайном порядке были развешаны поздравительные гирлянды, воздушные шары и криво нарисованные плакаты – смешное, но трогательное несоответствие. Чонин уткнулся лицом в ладони.
- О-ой, - простонал он, - вы что, серьезно? Я не ожидал. Кто вас сюда пустил?
- Никто, - ответил Тао, - поэтому, если услышишь посторонние звуки, – беги, мы задержим.
Чонин рассмеялся и подскочил на месте, хлопая руками высоко над головой. Он грациозно взлетел на сцену, чтобы вблизи разглядеть то, к чему обычно не пускают. И в этот момент Крис, сидящий в осветительной рубке, включил все софиты, декоративные фонари и цветовую подсветку. Ослепленный Чонин прикрыл глаза руками и развернулся лицом к зрительному залу. Он растеряно щурился и, стоя один на сцене, выглядел хрупким и беззащитным.
- С днем рождения! – выкрикнул Крис, спеша со своего места через весь зрительный зал.
- Лови гранату! Это от нас с Крисом! – проорал Тао и прицельно кинул в дезориентированного Чонина объемный сверток. Чонин сжался, ожидая болезненного столкновения, но «посылка» оказалась мягкой. – Это только часть, остальное у тебя дома подарим.
Чонин сорвал обертку и на свет показалась большая подушка.
- Мне не нравится та фигня, что у тебя на кровати валяется, - пояснил выбор подарка Тао, - как подложишь ее под спину – она что есть, что нет – я умаялся, у меня на позвоночнике скоро синяки будут.
- Ах, какой ты меркантильный, - покачал головой Чонин.
- В смысле? – не понял Тао. – Это от всего сердца. Но только я на ней тоже лежать буду.
- Ага, - снисходительно кивнул Чонин, свысока глядя на своего друга.
Исин достал из-под сидения подарочный пакет и подошел к краю сцены. Настала его очередь поздравлять. Исин передал Чонину на сцену пакет и тот нагнулся, чтобы его принять.
- Надеюсь, это поможет тебе быть счастливым, - сказал Исин, - я считаю, ты можешь достичь очень многого. Но пусть это будет то, что действительно приносит тебе радость. Позволь мне увидеть твое совершенство.
Чонин смутился и благодарно прижал пакет к груди. Крис зачарованно смотрел на Исина, думая о сказанном. И только Тао не воспринял эту короткую речь всерьез, хотя и покивал с подтверждающим видом на словах про совершенство.
Чонин заглянул в пакет и, не веря своим глазам, вытряс коробку с танцевальными кроссовками.
- С ума сойти, - простонал он, - я так их хотел. Они идеальны.
- Померяй. Если размер не подойдет – обменяем. Танцевальная обувь должна сидеть как влитая, - сказал Исин.
Чонин резво открыл крышку и заглянул внутрь.
- А это что? – спросил он, обнаружив в коробке два билета.
Исин не стал пояснять, ожидая, пока Чонин сам разберется.
- О-о, - глаза Чонина округлились, - кроссовки, а теперь еще и это… За что мне такое счастье?
- Ты знаешь за что, - сварливо напомнил Исин.
- Ах да, забыл, бумажка в кармане джинс, - в тон ему ответил Чонин и от избытка чувств поцеловал билеты.
- Нормально… Целует какую-то макулатуру, когда есть я, - пробормотал себе под нос Исин.
Чонин засмеялся и вытащил кроссовки. Он тут же сбросил свою обувь и примерил обновки. Он долго и аккуратно завязывал шнурки, тщательно поправлял язычки, и только потом решился пройтись дорожкой шагов.
- Ну, идеально же! – воскликнул Чонин, подпрыгивая и прокручиваясь на месте. – Ох, совсем другое дело, чувствую теперь себя легким, пружинящим и быстрым. Пока в них похожу.
Чонин сложил в коробку свою старую обувь и сверху, аккуратно завернув в бумагу, положил билеты. Закрыв это все крышкой, Чонин педантично упаковал коробку в пакет, в котором она изначально была.
- Классно… - протянул Чонин, скользя по сцене. Исин любовался четкими движениями ног и ритмичными переставлениями стоп. Чонину явно не стоялось на месте.
Тао включил музыку на мобильном, и Чонин тут же под нее подстроился. Он так зажигательно порхал по сцене, что Тао вдохновился и загундосил, изображая ведущего известной шоу-программы:
- Итак, представляем Вам восходящую звезду Кореи! Его зовут… - Тао огляделся в поисках подсказки. Из кулис торчала коробка из-под холодильника, и Тао считал будущий псевдоним Чонина с нее, - его зовут Кай! Давайте спросим, что же сподвигло этого молодого симпатичного парня в расцвете лет поставить крест на своей безбедной жизни и окунуться в вертеп разврата. Чонин, что же это?
Чонин не слушал Тао, а просто танцевал, охваченный азартом и атмосферой праздника.
- Ах, простите, мы разговариваем с Каем, - поправился Тао, когда понял, что Чонин не вливается в игру, - и он говорит, что цели у него самые благородные. Он просто хочет поддержать своего друга Тэмина: не ему одному теперь носить красные штанишки и изображать милашку. Нет, теперь идиотов будет двое! Я даже не знаю, хвалить или корить… Эй, Чонин, как тебе на сцене?
- Тут старый паркет, это не очень хорошо, - отозвался Чонин, - он крошится, портит подошву и по нему сложно скользить. Еще чуть-чуть потанцую и сниму новые кроссовки. М-м, хён?
- Что? – отозвался Исин, наблюдая за своим подопечным.
- Включи музыку, хочу станцевать то, чему ты меня сегодня учил.
- Сейчас.
Исин не стал размениваться на музыку с телефона. Он поднялся по ступенькам на сцену и скрылся за кулисами, ища музыкальный центр. Несколько минут ушло на настройку аппаратуры. Но с первыми же звуками Исин рванул из-за кулис и со сцены, чтобы посмотреть на Чонина из середины зала. Его раздирало любопытство. Он хотел увидеть танец Чонина от и до, не как учитель в классе, а как зритель. Исин рухнул на удобный наблюдательный пункт и закинул ногу на ногу. Первые вступительные такты – Чонин еще только занимает позицию. И вот – основная мелодия. Исин почти не дышал, глядя, как лихо Чонин закручивает повороты и падает на колени в конце первой связки. Чонин поймал кураж и каждое движение у него было наполнено такой еле сдерживаемой мощью, что Исину на расстоянии передались его энергия и энтузиазм. Исин видел, что прожекторы слепят Чонина, и он танцует практически наугад, физически помня длину шагов и углы поворотов. Он ни разу не сбился, хотя иногда подходил слишком близко к краю сцены, но вовремя делал незаметные в танце шаги назад. Чонин танцевал – и это было то, во что Исин влюбился с первого взгляда. На кульминации Исин даже опустил ногу и подался вперед, ловя то, что Чонин, сам того не осознавая, посылал в зал, заражая энергетикой и своим настроением. Он наблюдал за Чонином из зрительного зала, но в душе танцевал рядом с ним.
- Ну, как вам мои новые кроссовочки? – весело спросил Чонин на последних тактах, вскидывая ноги в стилизованных пинках.
- Крутяк! – тут же одобрил Тао.
Исин и Крис молчали. Они находились под слишком сильным впечатлением. У Исина так вообще стучало сердце как после пробежки. У него в голове билась какая-то мысль, которую он не мог уловить, но, судя по ощущениям, должен был.
А Тао тем временем продолжал дурачиться.
- Итак, похлопаем же Каю за зажигательный танец! Я вижу, зал полон девушек, но треть уже в обмороке. Вон та посылает ему сложенными ладошками сердечки. А вон та прыгает, пытаясь привлечь к себе внимание. Ну, конечно, это же Кай – причина отсутствия у молодых кореяночек нормального парня! О, я вижу даже фанбоя… Странно, зачем мужику мужик?.. А-а, это не фанбой… ЭТО НЕНАВИСТЬ! Судя по всему, рядом с ним сидит его уже бывшая невеста. Прости, парень, тебе просто не повезло.
Чонин смеялся и свешивался со сцены, пытаясь заткнуть Тао.
- Что за чушь ты городишь, прекрати! – Чонин безуспешно старался закрыть Тао рот, но тот выворачивался и начинал говорить еще громче.
Исин сперва смеялся, но одна фраза заставила его насторожиться.
- Зачем мужику мужик? – недоуменно переспросил он у Криса. – Он ведь без всякой задней мысли это сказал?
Крис вздохнул и потер лоб.
- Как сказать… Кажется, он не поверил Чонину, что вы встречаетесь, и считает, что у его друга просто едет крыша на нервной почве, вот он и придумывает всякие глупости. У меня складывается впечатление, что Тао нафантазировал какую-то свою версию событий.
- Ну, тогда однажды к нему нагрянет огромный сюрприз, - нахмурился Исин. – Может, стоит еще раз ненавязчиво ему все объяснить? Эй, Крис, что молчишь, это и тебя касается!
Крис покачал головой, отметая предложение как безнадежное.
- Потихоньку сам дойдет, - сказал Крис, - он сейчас, скорее всего, даже слушать не станет. Если в его упрямой башке нет места для чего-то, оно и не появится, пока ему самому не приспичит.
Исину не сильно понравилось такое положение дел, но он все же решил не лезть. В конце концов, Чонин и сам может разобраться со своим другом.
- Йа! – оглушительно крикнул Тао. – Торт-то есть будем?
- А, точно, - засуетился Крис. – Сейчас принесу его.
- Тогда я помогу с чаем, - вызвался Тао, и они с Крисом ушли в гриммерку за выложенным там угощением.
Исин поднялся на сцену и сел рядом с устроившимся под резной аркой Чонином. Чонин откинулся полулежа на локтях и довольно жмурился.
- Я в восхищении, мое маленькое совершенство, - тихо сказал Исин, пробуя пальцем на мягкость челку Чонина. Такие слова не стоит говорить громко – от этого может поменяться их смысл. Слишком тонкие полутона.
- М-м? – не расслышал Чонин.
Исин повторил фразу ему прямо на ухо. Чонин пару секунд застыл со стеклянным взглядом, соображая, а потом, кажется, отмахнулся от его слов, не принимая их всерьез.
- Син, - позвал Чонин и пальцем поманил Исина, побуждая наклониться поближе. Исину казалось, что Чонин сейчас должен сказать нечто особенное, подвластное только этому моменту, поэтому это нельзя упускать. Он склонился ниже, и Чонин обвил руками его шею, притягивая. Пару мгновений он смотрел в глаза, а потом прижался своими губами к его. Вот такой невинный легкий поцелуй, разлетающийся с губ бабочками по душе.
- Это чтобы ты не жаловался, что я целую бумагу, а не тебя, - улыбался Чонин в считанных сантиметрах от лица Исина.
- И это поцелуй? Я хочу получить больше, чем листочек, пусть красочный, пусть и с буквами, пусть и купленный за деньги.
Исин обнял Чонина за спину и потянул вверх, побуждая сесть. Пара мгновений на прочувствование момента, а потом Исин своими губами раздвинул податливые губы Чонина и скользнул языком внутрь. Чонин порывисто вдохнул, прогоняя холодный воздух по их языкам, и покорно закрыл глаза, ведомый Исином. Исин больше скользил языком по губам, чем глубже, давая Чонину привыкнуть. Чонин исследовательски прислушивался к ощущениям, запоминая их и пытаясь неумело, но пылко повторить все то же с губами Исина. Исин приходил в восторг от неуклюжего неумения Чонина целоваться – ведь это означало, что он действительно первый у Чонина, первый во всем. Это льстило, это заставляло беречь и ценить. Исин никому не хотел отдавать Чонина.
Они целовались, пока не заслышались шаги Криса и Тао, вернувшихся с угощением. Чаепитие прошло тихо и спокойно. Каждый пожелал Чонину что-то хорошее. А Чонин улыбался и то поглаживал язычки новых кроссовок, то тыкал пальцем в подушку. После чая завязалась непринужденная ни к чему не обязывающая беседа, из которой Чонин ловко вывернулся и бросил всех, отправляясь бродить по сцене. Он фотографировал на телефон обстановку, плакаты, шары, друзей, полусъеденный торт.
- Нравится? – спросил Исин, заметив праздношатания Чонина.
- Еще как, это же сказка. В детстве, когда я был на детских спектаклях, всегда хотел побывать за кулисами, подергать рычаги, поднимающие и опускающие кронштейны, открыть и закрыть кулисы… Это же так интересно.
Исин хмыкнул. Он привык к закулисью. Ему оно было привычнее, понятнее и теплее. В целом, он мог понять желание Чонина прикоснуться к тому, что за сценой, - это желание попасть в другой, камерный теплый мир.
Друзья еще некоторое время поболтали, сфотографировались во всех возможных комбинациях, и Крис с сожалением напомнил, что им пора. Чонин бросил прощальный взгляд на сцену, в последний раз стоя посреди декораций, и вышел, прижимая одной рукой к груди коробку с новенькими танцевальными кроссовками, которые он переодел, а во второй руке волоча за собой подушку.
Исин проводил их до выхода и вернулся, чтобы убраться. Минут через пять ему пришло сообщение от Чонина со словами благодарности и еще одними, более теплыми.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:32 | Сообщение # 13 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Исин быстро убрал все следы пребывания в театре и сел на край сцены, свесив ноги, чтобы немного отдохнуть. Он думал о том, как в данный момент проводит свой день рождения Чонин: что ест, весело ли ему, какие подарки ему дарят, какие слова говорят. Исин не хотел отмечать вместе с семьей Чонина: он понимал, вероятность того, что его нормально воспримут как парня Чонина, равна сотым процента. Но он хотел еще побыть рядом с ним. В голове Исина начала оформляться идея, которая уже через пять минут обдумывания показалась не такой уж плохой. Исин достал мобильный и сбросил Чонину сообщение с приглашением в клуб этой ночью. Исину хотелось побыть с ним еще, потанцевать в их собственной атмосфере. А еще, он сам себе в этом не признавался, но хотелось, чтобы завершение праздничного дня принадлежало ему.
Чонин ответил не скоро, да еще и сухо и сугубо по-деловому: в сообщении указал только место встречи и время. Но это было и понятно: Чонина сейчас занимала семья. Исин вертел в пальцах мобильный, задумавшись, и совсем не заметил, как пришли техники – проверить, что все в порядке, и подготовить сцену для следующего дня. Исин поболтал с ними немного, выслушал новости, но мысли его были далеко, поэтому он не остался, а извинился и ушел домой. Перед походом в клуб он хотел выспаться.
Дома Исин плотно пообедал и лег на кровать. Счастливый Чонин не шел у него из головы. Чаще всего вспоминался Чонин на сцене: радостный, улыбающийся, чуть испуганный ярким светом и такой артистичный. Исин, не вставая с кровати, потянулся к тумбочке и достал ноутбук. В несколько щелчков мышью и по клавиатуре он нашел ролик с выступления Тэмина. Ему просто было интересно сравнить. За первым роликом последовали второй, третий и четвертый… Кое-что из просмотренного Исин сохранил на компьютер. А затем отложил ноутбук и все же лег спать.
Проснувшись уже поздно вечером, он не спеша принял душ, медленно и лениво повыбирал, что надеть, и остановился на удобных для танца джинсах и кремовой кофте, поверх которой накинул светлую жилетку с ярко красным орнаментом. Исин как мог тянул время, завязывая шнурки с черепашьей скоростью и столь же медлительно спускаясь к машине: он просто не хотел занимать себя чем-то еще – этот день принадлежал Чонину. На неприлично низкой скорости Исин доехал до места встречи и пересел на заднее сиденье, с удобством развалившись на нем. Чонин опаздывал. Он скинул пару сообщений с интервалом в полчаса, отодвигая время. Исин уже начал беспокоиться, потому что было поздно, и он считал, что должен встретиться с Чонином ближе к его дому. В итоге Чонин явился, весь запыхавшийся через два часа, шел уже первый час ночи. Чонин долго извинялся, хотя Исину было наплевать на его опоздание: он просто любовался своим парнем. Растрепанный тяжело дышащий Чонин был очень мил, так и тянуло его коснуться. Он был… близким и настоящим. Он сосредточился весь целиком в одном моменте, в одном месте. Можно было протянуть руку и дотронуться до него всего, включая душу, - так казалось Исину. Да и внешне он был очень даже хорош: простая белая футболка плотно обтягивала тело, поверх наброшена кожаная курточка с рукавами в три четверти, на бедрах сидели, чуть сползая, черные джинсы, прихваченные шипованным ремнем. Завершали образ несколько кулонов и цепочка на запястье. Чонин слегка подвел глаза. Исин затолкал его в машину, чтобы он не стоял посреди улицы и не привлекал громкими извинениями прохожих.
Трогаясь с места, Исин поинтересовался, как прошло семейное торжество. Чонин был доволен. Сказал, что и родители, и Крис с Тао сильно порадовали его. Всю дорогу Чонин рассказывал Исину о том, что он пропустил, и Исин с интересом слушал, выуживая мелкие подробности, случайно слетающие с языка Чонина, дающие ему представление об отношениях в семье, а также о положении Криса и Тао. Насколько он понял, мать Чонина была очень хлопотливой заботливой женщиной, безумно любящей сына и мужа. Отец Чонина представлялся Исину уравновешенным, твердо стоящим на земле человеком. Тао в этой семье принимали, как собственного сына, а Криса уважали и доверяли ему. Исин задумался о том, стоит ли познакомиться с семьей Чонина просто как другу. Он не хотел лгать и не договаривать, но держать родителей Чонина в полном неведении казалось ему опасным и непродуманным. Лучше быть на виду и дать понять, что Чонин в порядке и в надежных руках. Однако пока Исин ничего не высказал Чонину. А Чонин уже приплясывал, сидя в своем кресле, предвкушая.
На входе в клуб их пропустили без проблем: Исина все знали, и никому в голову не могло прийти, что он притащит с собой школьника. У Чонина даже паспорт не спросили. Чонин первым нырнул в темноту клуба, порываясь пойти сразу на танцпол, но Исин остановил его, усадил за столик и пошел за коктейлями. Совсем немного алкоголя не могло навредить Чонину. Дожидаясь Исина, Чонин вертел головой по сторонам, словно впервые был в клубе. Когда же Исин подтолкнул к нему коктейль, Чонин с ухмылкой осмотрел голубую жидкость и вряд ли случайно лизнул трубочку, перед тем как обхватить ее губами. Исин понял, что в Чонине опять заворочался и уже потягивается, просыпаясь, провокатор. Исин под столом больно пнул Чонина в лодыжку.
- Эй, думаешь, подрос на год, так все, взрослый, можно пуститься во все тяжкие? Думаешь, я не понял, что ты специально так делаешь? – спросил Исин.
- М-м, я настолько очевиден? Облом, план незаметного соблазнения не работает. Буду действовать в лоб, - Чонин засмеялся, расстегнул куртку, выудил из коктейля кубик льда и приложил к шее, томно обмахиваясь, словно ему было слишком жарко и душно в клубе. В помещении и вправду было жарковато, но Чонин переигрывал.
Исин еще раз пнул Чонина.
- Ну, хватит, все твои уловки действуют. Но я бы посоветовал вести себя поскромнее.
- Почему? – невинно поинтересовался Чонин, продолжая гнуть свою провокаторскую линию.
- А танцевать уже не хочешь?
- Понял. Веду себя скромно.
Чонин сел образцово ровно и положил руки перед собой на стол, как первоклашка. Он с такой чопорной отстраненностью допивал коктейль, что Исин не мог сдержать смех.
А танцпол грохотал и сотрясался, выдерживая сбрасываемое напряжение сотен разгоряченных тел. Хаотично мигала цветомузыка, прожектора шарили по залу, выхватывая лица, вскинутые руки, плечи, спины… Чонин потыкал соломинкой мелкий лед на дне бокала, убедился, что ничего не осталось, и соскользнул со стула, двигаясь к танцевальной площадке. Исин прошел за ним следом. Становилось жарче, и Исин расстегнул жилетку.
Танцевать с Чонином было весело. Это было такое же общение, как при обычных посиделках. Всегда можно было сказать радующее, понятное только двоим, поделиться впечатлениями. Чонин умело применил пару разученных связок. Исин восхищался его способностью легко и непринужденно импровизировать, да так, что это выглядело как хорошо продуманный танец. Чонин чувствовал движение. А Исин чувствовал Чонина. Он интуитивно угадывал, в какую сторону в следующий момент Чонин поведет танец. Этот мальчишка завораживал его.
Через несколько треков к ним присоединился еще один хороший танцор: парень в кепке, а чуть позже и девушка. Наверное, это были лучшие на танцполе в ту ночь. Подстраиваться под незнакомых людей Чонину было непривычно, но интересно попробовать. Они вносили разнообразие в привитый Исином стиль танца. Чонин смотрел на них и перенимал их манеру, а те, в свою очередь, щедро делились лучшими наработками. Они отлично проводили время, пока девушка не начала вежливо, но настойчиво привлекать внимание Исина. Чонин не сразу это заметил, а когда до него все же дошло, расстроился и стал танцевать куда менее энергично. Исин не стал прогонять девушку, только подвинулся ближе к Чонину и понадеялся, что она все поймет. Осознав отсутствие интереса со стороны Исина, девушка переключилась на парня в кепке. Они еще целый танец заигрывали друг с другом, а после скромно удалились. Чонин проводил их взглядом. Настала смена трека, и он вслушивался в ритм, прикидывая. Исина кто-то случайно толкнул, и он оказался вплотную к Чонину. У Чонина влажно блестела шея, по виску скатывалась капелька. Он без задней мысли облизнул губы, уперев взгляд куда-то в ключицы Исину, а потом поднял его выше, глядя глаза в глаза. Чонин взял полы жилетки Исина, оттянул их и как-то скучающе застегнул на ней молнию до упора. После отстранился, проделал то же самое со своей курткой и поднял ворот, закрывая шею. Чонин задумчиво скользнул пальцем по запястью Исина и начал танцевать. Этот танец уже был другим. Чонин не веселился, а демонстрировал себя и свое отношение к Исину. Он соблазнительно выгибался и опасно прижимался, балансируя на грани. Чонин и не пытался сдерживаться, он выпускал всего себя наружу, как собаку спускают с поводка для прогулки. Между Чонином и всеми, кого знал Исин, существовала большая разница. Они соблазняли специально. Чонину же ничего не нужно было делать – только сбросить все цепи и предстать самим собой. От него просто разило сексуальностью, которую в обычное время он вынужден был подавлять из-за навязанных обществом правил поведения. Исин даже думать не хотел о том, каково это – постоянно контролировать себя и прятаться. Исин редко видел такое, чтобы на одного человека обращало внимание сразу много народа, но сейчас Чонин собрал, кажется, все взгляды в клубе. Его невозможно было не хотеть хотя бы чуть-чуть. Исин даже рад был, что Чонин наглухо застегнул свою и его одежду, поскольку прикосновение обнаженной кожи или тела, тесно обтянутого тканью, могло стать жестоким испытанием. Исин через четыре слоя чувствовал прижимающегося Чонина. Его энергии хватало даже на то, чтобы пробить защиту одежды, не прикасаясь: Исин, кажется, ощущал горячее давление в тех местах своего тела, куда Чонин бросал пылающие взгляды. Быть рядом с ним было потрясающе и непросто. Исин не выдержал и положил руку на кожаный ворот куртки Чонина, предъявляя свои права на него.
- Хочу, - сказал на ухо Исину Чонин так, что не осталось никаких сомнений насчет того, что именно он имеет в виду. Для маленькой демонстрации своих слов, Чонин прижался пахом к бедру Исина, а носом скользнул вниз по его шее и потерся им в ямке между ключицами, открытой в вороте кофты.
- А я-то как… - почти неслышно ответил Исин. Чонин ощущался уже по-другому. Готовым. Исина пробрала дрожь от осознания того, что в этот раз действительно можно зайти дальше. Краем глаза Исин заметил чей-то жадный взгляд, направленный на Чонина. Возбужденный Чонин, ластящийся Чонин – конечно же, он привлекает к себе лишнее внимание, от которого Исин с удовольствием бы его избавил. Его раздражали эти масляные пачкающие взгляды, норовящие запятнать прекрасного мальчишку. «Не смейте смотреть на него с похотью, хотя бы разбавьте ее восхищением, если не можете с собой справиться! - вспыхивала ярость в душе Исина. – Вас не смущает даже то, что он явно со мной? Или в ваших убогих мыслях вы уже вырезали из картинки меня и подставили себя на мое место? Отвалите. Мой». Исин чуть отстранил Чонина от своей груди, всего лишь чтобы развернуть его. Ладонь собственнически легла на плечо юноши. Исин прижал Чонина к себе еще сильнее и практически повесил на него свою руку во всем и каждому понятной манере: парень занят, и тот, кто будет нарываться, рискует. А Чонин с восторгом и некой гордостью прислушивался к ощущениям: Исин впервые так открыто демонстрировал связь между ними на людях. Чонин не замечал направленных на него взглядов, неосознанно отфильтровывая их. Он повернул голову на бок и чуть отклонился, чтобы дотянуться до уха Исина.
- Они меня бесят, - сказал Чонин, - они все пялятся на тебя.
Исин ответил ему долгим взглядом, но развеивать его заблуждение не стал.
- Пойдем, - сказал он, и повлек за собой Чонина, которому было абсолютно все равно, куда его ведут, лишь бы Исин продолжал и дальше так по-волевому твердо и демонстративно обнимать его за плечи. Чонин не прислушивался, о чем говорил Исин с менеджером, когда, наконец, отыскали его в толпе у барной стойки, но уловил, что свободных комнат нет. Чонин не хотел ждать, Исин тоже. Чонин с трудом просунул свою руку между телами и обнял Исина за талию, увлекая в сторону туалетов. Исин не считал идею Чонина такой уж хорошей, но на всякий случай обстановку решил разведать. Чонин ногой толкнул дверь туалета, и они успели пройти внутрь прежде, чем она ударила кого-то из них. Довольно большое помещение, просторные кабинки, но… Кто-то уже занимался тем же, чего желали Исин и Чонин, кто-то справлялся с естественными надобностями, кому-то было нехорошо, кто-то просто завис перед зеркалом. Полно народу, уже грязновато, и Чонин явно не заслужил свой первый раз в таком месте в таких условиях.
- Нет, - выдохнул Исин.
- А где тогда? – занервничал Чонин. – Мне… Нам надо. Если абстрагироваться…
- Нет, - четко повторил Исин, - твой первый раз, наш первый раз, не хочу таким образом. В туалете клуба, чтобы все слышали… Ты не мальчик на одну ночь.
При этих словах Чонин сильно скомкал ткань одежды на талии Исина и закусил губу. Он был очень тронут простым хорошим отношением.
- Такси, - почти ласково нарисовал последний вариант Исин, доставая свободной рукой мобильный и одновременно уводя Чонина.
Минуты до приезда машины тянулись вечность. На улице изнемогающий Чонин жался к Исину и мимолетно терзал его губы, словно боясь углубить поцелуй, а следом за ним и потерять стыд прямо среди людей, вышедших из клуба подышать воздухом. Исин запустил ладони под футболку Чонину и гладил его жаркое тело, одними прикосновениями упиваясь своим мальчиком.
Однако в такси они сидели на расстоянии и даже не глядели друг на друга, опасаясь близости. Точно так же, сохраняя дистанцию, они шли от машины к дому и молчали, когда Исин открывал дверь. Чонин заранее снял с себя украшения, пока Исин боролся с замком. И только уже на лестнице Исин не сдержался, сгреб Чонина в охапку и прижал к стене, накрывая его губы. Они, не контролируя себя, сползли по стенке, и Исин уложил Чонина, нависая сверху, ловя ответные поцелуи. Он очнулся, только когда Чонин дернулся и прикусил его губу из-за больно впившихся в поясницу ступенек. Исин, словно пощечину получил, вскочил и поднял юношу. Слова были не к месту, он извинился взглядом. Исин схватил Чонина за руку и потащил в спальню, однако до нее они так и не дошли: на этот раз не вытерпел Чонин. Он упрямо встал в коридоре, отцепляя руку Исина, и сперва скинул на пол куртку, а затем туда же полетела и футболка. Исин на мгновение замер, завороженный ладным юношеским телом. Чонин был прекрасен от вздымающейся груди до обтянутых тонкой кожей тазовых косточек, от пропорциональных телу плеч до кончиков смуглых пальцев. Глаза Чонина горели, словно их питал некий внутренний раскаленный источник, а приоткрытые губы неуловимо поблескивали из-за оставленных Исином влажных поцелуев. Исин вспомнил, как дышать, подошел к юноше вплотную и положил руки на ремень его джинс. Чонин то исподлобья глядел на выражение лица Исина, то на то, как он специально мучительно медленно расстегивает ремень, водя пальцами по обнаженному животу. Чонин выпростал руки вперед и, мешая Исину, потянул собачку на молнии его джинс. Исин позволил Чонину расправиться с этим, а сам тем временем снял жилетку и кофту. Бог весть как, они все же избавились от одежды. Исин не мог насмотреться на своего мальчишку. Ему безумно хотелось физического контакта, всякого: и нежных трепетных касаний, и грубого сжимания, поцелуев и ощущения дыхания на коже, он хотел взять Чонина и отдать ему часть себя. Чонин чувствовал примерно то же самое. Ему уже недостаточно было объятий и легких прикосновений – он хотел знать, что такое близость с другим человеком, и в этот раз у него даже позыва сжаться или замереть от страха не возникало. Чонин провел ладонью по груди Исина и решительно отвернулся. Он упер руки в стену и чуть прогнулся.
- Давай, - выдохнул он, не думая ни о чем, кроме тяжелого жара внизу живота и поглаживаний по пояснице, которыми Исин поощрял его.
Исин был благодарен Чонину за то, что тот сразу, без выяснения отношений, решился быть пассивом: все равно итог был бы тем же, оба это осознавали. Чонин впервые занимался сексом, да еще и в пассивной роли. Исин понимал, что Чонин, скорее всего, не склонен быть снизу. Он не гей, а в мужской природе заложены совсем другие инстинкты. В ответ на уступчивость Чонина Исин должен был сделать ему хорошо и свести все болезненные моменты к минимуму. Он очень хотел, чтобы у Чонина остались приятные воспоминания о первой близости.
Исин подошел к Чонину вплотную, упираясь возбужденной плотью, подхватил младшего под грудь и подарил ему множество нежных поцелуев на загривке, плечах и спине. Чонин едва заметно подрагивал от каждого, расплавляясь в сильных руках старшего. Исин медленно скользнул пальцами между ягодиц Чонина, да так руку и оставил, давая ему привыкнуть к новому ощущению и отвлекая мелкими нежными укусами на плече. Чонин часто задышал и начал чуть подаваться бедрами, его ладони на стене дрожали, он почти готов был убрать их и переместить на свой член. Исин облизнул два пальца, жалея, что смазка далеко, аж в комнате, и надавил указательным на сжатое колечко мышц. Чонин очень неохотно принимал в себя чужой палец. Исин успокаивал его неприятие касаниями, возбуждал, накрывая плоть рукой, и Чонин остро отзывался на эти ласки, прогинаясь и постанывая, но проще от этого не становилось. Чонин был перевозбужден в плохом смысле: все его нутро сжималось в эйфории, и Исин не мог добавить даже второй палец. Слишком узко и туго, очень сложно массировать и растягивать. Скорее всего, Исин сумел бы в конечном итоге расслабить Чонина, но сам он уже не мог терпеть. Слишком долго сдерживался, слишком долго хотел. Слишком часто он ощущал в своих руках тело Чонина, не имея возможности продолжить. Слишком желанен был этот мальчишка.
- Повернись, - как можно мягче попросил Исин и за плечо развернул Чонина к себе лицом.
Исин одной рукой обнял Чонина за спину, привлекая к себе, а второй обхватил оба их члена вместе. Чонин кратко вскрикнул и тут же закусил губу, когда почувствовал плоть своего парня вместе со своей и когда Исин начал им дрочить. Чонин вцепился в плечи Исина и уткнул голову в основание его шеи – чисто рефлекторно, пытаясь сбежать от нахлынувших ощущений, но это по-взрывному действовало на Исина. И одного, и второго надолго не хватило. Они кончили, пьяно дыша друг другу в губы. Исин, плохо соображая, что делает, поднял руки, в том числе испачканную в сперме, к лицу Чонина, взял его в ладони, делясь чувственным поцелуем.
- Ох, Чонин, - тихо проговорил Исин, вкладывая в имя все свое особенное отношение, все, что слишком долго было бы высказывать словами.
Чонин переводил дыхание, опершись головой о плечо Исина.
- Пойдем в душ, - мягко позвал Исин и потянул за собой, поскольку Чонин еще не пришел в себя.
Исин сам отрегулировал температуру воды, сам вымыл Чонина, хоть тот и пытался перехватить губку, сам же и завернул младшего в огромное махровое полотенце.
- Иди в спальню, я сейчас, - сказал Исин, роясь в банном шкафчике и ища второе полотенце. Чонин послушно ушел, шлепая босыми мокрыми ступнями.
Большое полотенце Исин не нашел, поэтому вытерся обычным, предназначенным для рук, и надел халат. Исин выжал излишек влаги из волос и вышел к Чонину.
- Прости, хён, - как только Исин появился на пороге, тихо выдавил из себя закутанный по самые уши Чонин, стоящий у кровати как ангел в хламиде.
Исин застыл в ступоре, пытаясь сообразить, из-за чего он должен злиться на младшего.
- Прости за то, что у нас не вышло нормального секса, что я не так уж хорош, совсем неопытен и не смог даже подстроиться.
Исин медленно сморгнул, неожиданно получив очередную порцию излишних волнений не по делу от младшего.
- Мне не за что тебя прощать, это все нормально, - Исин понятия не имел, что в однополых парах нормально, а что – нет. В те редкие разы, когда у него были парни, сам он ничего не делал – пассив сам возбуждал, сам себя готовил, сам же и удовлетворял обоих. Все парни, с которыми он имел пьяную неосторожность развлекаться, были очень опытными и подобной неудачи с ними не могло произойти. Исину просто нужно было успокоить Чонина. – Нормально же. А чего ты хотел? Это твой первый раз, да еще в качестве пассива. Вряд ли с первого раза все могло получиться. Возможно, и со вторым не прокатит. Начать волноваться о нашей совместимости можно раз на четвертый. И, кстати, куда проблемнее было бы, если бы у тебя или меня просто не встал. Вот это уже тревожный знак.
Чонин закусил губу и смотрел на Исина из-под шоколадной влажной челки. Кажется, он успокаивался.
- Хён, ты же меня не бросишь? – все же решил уточнить он.
- Обязательно брошу, - посулил Исин, подходя вплотную к Чонину и с силой толкая его. Не ожидавший такого Чонин мягким кулечком упал на постель, смешно взбрыкивая ногами, – брошу на кровать и основательно восполню все мне причитающееся.
Исин сел рядом и помог Чонину выпутаться из полотенца. Исин предпочел бы промолчать и высказать все взглядом, но раз Чонину нужны слова – пусть получает.
- Чонин, мне не понятны твои волнения и метания «бросит-не бросит», «нужен-не нужен». Кажется, я уже дал тебе понять, что ты мне нужен, я тебя хочу, я тебя не отпускаю. Как тебя, такого, можно бросить? Такого худого, с выступающими ребрышками и ключицами, такого гибкого и жаркого, такого милого и забавного. Неотвратимо соблазнительного. Умного, сообразительного, доброго, воспитанного, чуткого. И это все не причины, так, еще пункты в список «почему». А факт в том, что ты мне просто нравишься, настолько сильно, что я связался со школьником, таскаю его к себе домой и трачу свое свободное время на него. Как еще мне объяснить тебе, что мы пара?
Чонин надул губы, выпуская воздух в наигранно тяжелом выдохе и заулыбался.
- Я тебе полностью верю, просто иногда боюсь и забываю об этом. Син, можно я тогда еще понаглею?
- Когда наглеют, не спрашивают. И что же такого ужасного ты собрался сделать?
- А вот что, - Чонин подкатился к Исину и уложил голову ему на колени, - я хочу поспать так. И чтобы ты гладил меня по голове. И чтобы изредка говорил, что я тебе нужен. И разбуди меня через час – нужно будет домой ехать…
Исин тихо рассмеялся, зарываясь пальцами в притягательно шелковые пряди. Он готов был делать это и без дурацких просьб Чонина.
- Тоже мне наглость. Спи, котенок.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:33 | Сообщение # 14 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Исин перебирал шелковые прядки и шептал Чонину о своих чувствах даже тогда, когда он заснул. Исин и сам не понимал, что побуждает его вести себя так. Он, определенно, влюбился, но это не было причиной странного нежного помешательства. Было что-то еще, что заставляло его задыхаться и чувствовать щемление в груди, когда он смотрел на Чонина, - это было сродни грусти. Любовь же, в его понимании, должна быть исключительно радостным чувством. Просто Чонин казался слишком хрупким и неуловимым. Он был весь в ладонях Исина, но существовало нечто, что нельзя потрогать, что мелькало и искушало поймать. Изредка это нечто оказывалось на поверхности, и тогда Исин знал – Чонин весь, целиком здесь. Исин готов был часами караулить этот момент. Дотрагиваясь костяшками пальцев до скулы Чонина, Исин задавался вопросом, сколько еще они будут встречаться урывками, скрываться и подстраиваться. Не обязательно демонстрировать связь между ними, даже незачем, но насколько приятнее и проще, если можно в любой момент позвать Чонина или самому прийти к нему. Не останавливать машину за квартал, не бояться проспать предрассветный час, в который Чонин должен успеть попасть домой. Исин хотел, чтобы Чонину не приходилось закрываться в комнате и понижать голос при его звонке.
Пора было будить. Завернутый в покрывало Чонин сладким комочком сопел у него на коленях, и Исину не хотелось тревожить его мягкий теплый уют. Однако это нужно было сделать: одно опоздание Чонина – и скандал в доме перечеркнет все то, что у них появилось. Исин прекрасно понимал, что родителям Чонина невозможно будет объяснить все в терминах чувств, когда перед ними будут стоять факты, из которых они сделают свои нелицеприятные выводы. И хотя он считал Чонина взрослым и самостоятельным, они, по-любому, имели большое влияние. Исин поцеловал в висок безмятежное спокойствие и потормошил его. Парень открыл глаза далеко не сразу. За час он, конечно же, не успел выспаться, но зато успел перенастроиться на сон. Чонин с трудом пытался разлепить веки, умильно потирая их.
- Только помоги мне одеть тебя, а дальше я донесу до машины и довезу, - тихо сказал Исин.
Чонин, наконец, открыл глаза и уже осмысленно посмотрел на Исина. Он тепло улыбнулся, в избытке чувств прикусывая острым клычком губу, и поднял руку, касаясь ямочки на щеке Исина.
- Я счастлив, – почти вопросительно, с неким удивлением сказал Чонин, - я хочу чувствовать себя так всегда.
Исину нечего было ответить на это.
- Исин… - позвал Чонин, утыкаясь носом в живот старшему и крепко зажмуриваясь.
- Что?
- Ничего… Просто захотелось произнести имя.
Исин улыбнулся. Уже пора было быстро собираться и уходить, даже не позавтракав. Но он хотел позволить себе еще пару минут ощущения своего мальчишки.
- Чонин, домой, - все же нехотя напомнил Исин.
- Не хочу, - вздохнул Чонин, но поднялся.
Пока Чонин споласкивал лицо в ванной холодной водой, Исин принес из коридора забытую там одежду. Чонин, путаясь в рукавах и ленясь расправлять складки, кое-как оделся. Он выглядел взъерошенным, поглаженным против шерсти котенком. Он сонно моргал и слепо натыкался на углы. Чонин встрял в дверях.
- Слушай, Син, вот мне сейчас на учебу. Но я могу сказать, что болен. А тебе на работу?
- Да.
Чонин то ли шумно вздохнул, то ли всхлипнул.
- Прости. Со мной сложно.
В принципе, это было правдой. Исин подошел ближе и приобнял Чонина.
- Прощаю, - он уже успел изучить Чонина и понимал, что этому слову тот поверит быстрее, чем длинным честным объяснениям на тему «не за что прощать». Чонин чуть виновато, но, в целом, успокоенно, кивнул.
Они спустились к машине, и Исин подумал о том, что все их встречи заканчиваются одинаково: ненавистной ему быстрой ездой в ранний час, когда город еще спит. Исин потихоньку начинал связывать утро с неприятным чувством расставания и неполноты.
Свет фонарей оранжевыми пятнами размазывался по стеклам машины. Чонин сидел в кресле полубоком к Исину и обнимал себя за плечи, будто ему было зябко.
- Кажется, пора поговорить, - вздохнул Исин.
- Ну, давай. М-м, о дельфинах? – лениво предложил Чонин, оттягивая серьезный момент.
- О твоей семье.
- А что моя семья?..
- Наверное, мне все же стоит познакомиться с твоими родителями. Стоит представиться хотя бы другом. Рано или поздно они все равно узнают о нас, даже если только часть всего, и лучше, если я окажусь известным им человеком, а не укравшим их сына проходимцем.
Чонин немного помолчал, собирая и склеивая ответ. Он понимал, что настало время поделиться откровением. Парень резко повзрослел, даже внешне, проявляя волевые мужественные черты, и высказал нечто глубокое и очень личное.
- Нет. Ты абсолютно прав, я и сам об этом думал, но я не хочу. Ты и все, с нами связанное, - моя жизнь, в которую я не хочу никого пускать, даже Тао. Он до сих пор многого о нас не знает. Не потому, что я ему не доверяю, а потому, что есть вещи, которые другому человеку не понять, если он их никогда не испытывал. Я не хочу вопросов и жадных уточнений, не хочу ничего объяснять тем, кто все равно не готов пока прочувствовать. Я хочу просто иметь все это и наслаждаться, не тратя энергию на отвлекающие объяснения. Что касается родителей – не хочу, чтобы они знали о тебе примерно по тем же причинам. Не хочу понемногу, но каждый день врать – уж лучше одна большая ложь. Просто не желаю, чтобы мое счастье портили неверными выводами и пустыми словами. У каждого есть что-то, о чем он молчит. Я однажды случайно прочел страницу из дневника Тао. Он писал, что в детстве верил, будто существует сказочная страна, в которую он попадет, если никому о ней не расскажет. Со мной творится фактически то же самое. Я пока не готов свести два разных мира воедино. Возможно, мои слова сейчас прозвучали странно, но я не могу вот так сразу понятно описать то, что чувствую.
Исин молчал, стараясь вникнуть в услышанное. Временами ему казалось, он полностью улавливает то, о чем говорит Чонин. Младший воспринял тишину с его стороны по-своему.
- Прости, - в который раз извинился он, - тебе со мной сложно. Я не могу сейчас дать тебе столько, сколько ты заслуживаешь. Если только ты дождешься, я все изменю. Я поступлю в институт и якобы перееду в общежитие, а фактически – к тебе. Я буду помогать тебе – убирать, готовить, хоть и не умею, и вообще сделаю все, чтобы отплатить и чтобы ты не жалел, что когда-то выбрал меня. До моего поступления еще долгий срок… многие пары расстаются куда быстрее. Но… но… Если только ты не передумаешь…
- А что насчет тебя? Сам-то не остынешь? – спокойно спросил Исин. Слова младшего одновременно больно и сладко резали по сердцу.
Чонин пожал плечами, признавая некую вероятность.
- Я очень инерционный в плане привязанностей, - сказал он, - долго не могу привыкнуть, а потом не могу отлипнуть и верю в то, чего уже нет.
- Да? А мне казалось, ты слишком уж быстро ко мне привязался.
- Наверное. Такое тоже случается.
- С кем ты раньше встречался? С парнями? С девушками? Сколько их было?
- Хён… - легкая укоризна и немного стыда в голосе. - Ни с кем.
- Тогда почему говоришь о привязанностях так, будто уже много испытал?
- Существуют же еще друзья, приятели, знакомые! Родственники…
- Забудь. Что ты там, отплатить мне собирался? Чонин, я сейчас остановлю машину и дам тебе подзатыльник. По-моему, все равноценно. Мне хватает того, что я вижу и чувствую.
- Проблем больше…
- Ты пытаешься меня убедить в том, чтобы бросить тебя?
Чонин испуганно затих и замер. Он ничего такого не хотел, просто вслух избавлялся от опасений. Он уже жалел, что начал говорить на эту тему. Он клял и корил себя, боясь, что сам навел Исина на, казалось бы, правильные мысли о расставании. Он открывал рот, не зная, что сказать, лихорадочно соображая, как исправить ситуацию.
- Уймись, - попросил Исин, - я не понимаю, из-за чего у тебя такая низкая самооценка. Мне хорошо и легко с тобой. И сложно становится только тогда, когда ты начинаешь выискивать минусы и прибедняться. Я устаю внуша… Эй, Чонин, ты чего?
Чонин подтянул ноги к животу и уткнулся лицом в колени. Он то ли плакал, то ли просто глубоко дышал. Исин съехал на обочину и остановил машину. Он за волосы потянул голову Чонина, не заботясь о том, больно ли ему, чтобы взглянуть ему в лицо. Глаза Чонина были сухими. Он просто судорожно дышал, как при гипервентиляции. Исин отстегнул ремень безопасности, развернулся и потянулся к Чонину, чтобы обнять его. Он приготовился к борьбе, почему-то уверенный, что парень начнет психовать и отталкивать его, но все произошло с точностью до наоборот. Чонин упал лицом в колени Исину и обхватил его ноги на лодыжках, содрогаясь как при рыданиях.
- Чонин? – Исин действительно испугался. К такому он не был готов.
- Бля… - Чонин впервые матерился. Очень прочувствованно. – Сейчас, погоди, я успокоюсь.
Исину боязно было прикоснуться Чонину, но он все же положил ладонь на шоколадную макушку.
- Не бросай меня, - взмолился Чонин, перемещая руки на талию Исину, - пожалуйста, можно даже расстаться, только не бросай совсем… - Чонина трясло, кажется, он озвучивал поток мыслей, даже не соображая, что говорит вслух. - Меня все оставляют. С ним было так тепло и радостно, а я даже не помню теперь, как он выглядит. На фотографии он кажется другим. А она… Она меня любила, всегда баловала, а потом просто… исчезла. Исчезла. И я помню ее внешность, но хочу забыть. А моя мама… Что, если несчастный случай, и я снова один? А Тао… Он уедет в Китай. И Крис с ним. Крис не останется со мной, потому что он всегда будет с Тао. И ты…
Исин вновь за волосы оттянул голову Чонина и отвесил ему звонкую пощечину, приводя в чувство. Чонин на мгновение превратился в разъяренного оскорбленного зверя, готового нападать и защищаться, но уже через секунду покорно замер и только попытался ослабить болезненную хватку Исина.
- О чем ты? – строго спросил Исин, отпуская волосы и поглаживая Чонина по шее. – Кто тебя бросал? Почему у тебя почти клиническая реакция? Все выглядело как психологический шок. Люди приходят и уходят, это нормально, почему ты так остро на это реагируешь?
Чонин осознал, что только что наговорил и сжался, проклиная себя.
- Не расскажешь? – мягко спросил Исин и прикоснулся губами ко лбу юноши.
- Да… Не… Давно пора забыть.
Чонин жадно поймал поцелуй. Исин отстранился, подозревая, что порыв младшего – просто уход от ответа.
- Это неправильно, - сказал Исин, - ты мне почти ничего не рассказываешь. Как дела в школе? Что говорят родители? С кем ты дружишь? С кем общался раньше? Что за девочка-соседка, о которой мне когда-то говорил Крис? Что ты говоришь родителям, когда уходишь на тренировки? Чонин, у меня очень много вопросов, но я не давлю и не выспрашиваю, потому что либо у нас нет на это времени, либо ты закрываешься. Я буду с тобой и не собираюсь исчезать, поэтому мне и нужно знать.
Чонин обнял Исина за шею и прижался всем телом.
- Но я не могу рассказать что-то интересное тебе. У меня все по-обычному, - сказал Чонин.
- Дело не в том, интересно или нет, дело в моем желании быть в курсе. Помнишь, после нашей первой тренировки я в сообщении спрашивал тебя, почему ты бросил танцевать? Ты так и не ответил.
- Тебе так важно знать ответы?
- Да.
- Ну… Думаю, тебе я смог бы рассказать. Только не знаю, с чего начать.
- Расскажи о друзьях. О Тэмине, например. Ты же с ним начинал танцевать?
Чонин, не разжимая объятий, уселся поудобнее.
- Не совсем так. Я пытался танцевать еще до встречи с ним. Мы познакомились после школьного мероприятия. Он был на два года старше, уже знал, чего хочет, и сумасшедше прекрасно танцевал. По крайней мере, тогда я не знал никого лучше. Мне нравилось смотреть, как он тренируется. Я был скорее наблюдателем и моральной поддержкой. Он готовился к прослушиванию, а я просто двигался за компанию, пытаясь хоть что-нибудь повторить. У меня мало что получалось. Он сперва разучивал со мной связки, но потом времени у него становилось все меньше, и он уже не мог отвлекаться на меня. Я радовался, когда его приняли в агентство, но не думал, что с его дебютом мы перестанем видеться. Я привязался к нему, а он исчез. Он иногда звонит мне, но это совсем не то общение, которого бы я хотел. Мне нужен сам человек, а не его искаженный голос или, еще хуже, буквы на экране мобильного, сложенные в слова, какими бы теплыми они ни были. Хён, мне правда больше нечего про него рассказывать, его слишком давно нет в моей жизни. И мне пора домой, как ни печально. Я не отнекиваюсь, просто действительно лучше не нарываться на неприятности.
- Да, точно, - Исин ссадил Чонина обратно на его сидение, пристегнулся и взялся за руль. - Ну вот, уже хоть что-то. Признаюсь, ты меня немного пугаешь. Вот что это только что было с твоей истерикой?
- Ну, психанул, хён, - бесстрастно ответил Чонин.
- Ничего себе психанул.
- Ну, хён!... – в интонации Чонина читалась мольба быть снисходительным.
- Да ничего страшного, только расскажи мне о себе, чтобы я понимал, из-за чего все это, и как я могу помочь. Постепенно, хорошо?
- Хорошо.
Исин бросил косой взгляд на парня. Чонин своим беспомощным, загнанным в угол видом вызывал жалость.
- А, кстати, интересный пунктик. Так ты в курсе чувств Криса? – спросил Исин, одновременно удовлетворяя любопытство и разряжая обстановку.
Чонин аж рот в удивлении приоткрыл.
- А что, я верно догадался? Всего лишь высказал жестокое для меня предположение, когда психовал.
- Почему жестокое? По-моему, все это жестоко только по отношению к Крису.
- Ты имеешь в виду толстокожесть Тао? Да уж, несладко ему. А что касается меня, чувствую себя третьим лишним. Не будь меня, Тао бы больше внимания уделял Крису – невольно начинаю винить себя. Им хорошо вдвоем, даже если это с первого взгляда и не заметно. Они даже ругаются по-особому. Могут высказать что угодно, зная, что все равно помирятся. Я иногда завидую. В общем, Крис принадлежит Тао, и у меня уже нет на него никаких прав. Так же, как и на Тао.
- Чонин, да я умираю с твоей логики! Что за бред ты несешь?! Ты же не встречаться с Крисом собираешься, ты с ним дружишь! Почему обязательно должна быть какая-то парная принадлежность? Приглядись внимательнее, ее нет! Да, Крис зациклился на Тао, но Тао не видит его чувств и ничего похожего не испытывает. И вообще, он куда больше на тебя нацелен. Крис же искренне хочет дружить с тобой и переживает из-за того, что ты его как друга не воспринимаешь и закрываешься. Он думает, ты ему не доверяешь, и это его огорчает. Я дружу с Крисом. Мы общаемся чуть ли не больше, чем с тобой. И я определенно знаю о нем больше, чем о тебе. Давай, объясни мне, где в нашей четверке есть четкая принадлежность?
- Ты не понял…
- Все я понял. Как можно быть одновременно таким альтруистом и эгоистом, а, Чонин? Романтическая привязанность не перечеркивает дружескую и не имеет больший вес. Это раз. Во-вторых, людей много. Друзей может быть несколько. Тебя на всех хватит. Так же как и других хватит на тебя.
- Ну… Да. Но мне спокойнее, когда человек один, и он точно мой, - признался Чонин, - тогда я точно знаю, что смогу отдать всего себя и не упущу ни одной мелочи в отношениях.
- Это невозможно. Чонин, у тебя юношеский абсолютизм или это в твоем характере?
Чонин поморщился.
- Чтоб я знал, хён.
- Ты бы все же вел себя попроще с Крисом, а? Он отличный друг.
- Хорошо, - прошелестел Чонин и устало откинул голову на спинку сиденья. – Я странный, да?
- Офигительно странный. И только попробуй за это извиниться.
- Айщ, с языка снял.
- Начинаю привыкать.
Исин съехал на обочину и остановился.
- Ну, все, приехали, - с сожалением констатировал он.
Чонин отстегнулся и коротко чмокнул Исина в губы, затем выскользнул из машины и обошел ее кругом.
- Ну вот, дурацки день закончился, - сказал он, просовывая мордочку в приоткрытое со стороны Исина окно, - но я все равно счастлив. Ты, правда, важен мне. Я вижу, как хорошо ты ко мне относишься, и за это люблю тебя еще больше. И наша близость… Хоть нормально ничего и не вышло, я все равно словно был под кайфом. Хотя о чем это я – понятия же о наркотиках не имею, - засмеялся Чонин. - В общем, я обязательно научусь делать тебя счастливым. Я постараюсь выложиться на все сто.
Исин закатил глаза.
- Идиот мелкий, - гробовым голосом сказал он, - ты меня из себя выводишь. Почему ты говоришь важные и приятные слова так, что хочется дать тебе пинка и наорать из рупора?
- Ты меня спрашиваешь? – притворно изумился Чонин.- Я тебе, понимаешь, душу изливаю, а у тебя в ответ желание отпинать…
Исин просунул в окно руку и щелкнул Чонина по носу.
- Тебе домашнее задание: написать на листке минимум десять пунктов на тему «Почему моего парня бесит, когда я загоняюсь не по делу». Внимание, в названии темы уже есть подсказка. И эта подсказка кроется во второй части предложения, а не в слове «бесит».
Чонин расхохотался, запрокидывая голову и запуская пальцы в волосы.
- Вот ты смеешься, Син, а я, пожалуй, напишу.
- Отличная идея, мелкий, - преувеличенно всплеснул руками Исин.- Если хорошо усвоишь урок, жди награду.
- Я буду стараться, - все же, у Чонина поразительный искренний смех. Исину он очень нравился.
Исин вновь высунул руку и с силой потрепал волосы Чонина. Ему пришла в голову трудно выполнимая, но такая прекрасная мысль.
- Ты сможешь удрать из дома дня на два, не вызывая подозрений? – спросил Исин. – Пожил бы у меня… Не как в прошлый раз, встречаясь только по вечерам, а так, чтобы на весь день вместе.
Чонин зарделся и опустил глаза, ему было приятно и очень хотелось этого. Он серьезно задумался.
- Сейчас не могу, - ответил он, наконец, - а ближе к экзаменам – возможно. Скажу, что буду ночевать у Криса, поскольку так удобнее готовиться. Как думаешь, Крис нормально к такой подставе отнесется?
- Я его уломаю, - пообещал Исин. – Ну, давай так. Сообщи, когда сможешь.
Чонин кивнул. У него появился еще один греющий душу секрет, не важно, что он лишь предстоял в перспективе.
- Пока, - махнул рукой Чонин, уходя медленным шагом прочь.
- Пока, - отозвался Исин.
Он не торопился уезжать. Ему было лень. Он сидел в водительском кресле и вертел в руках мобильный, поочередно открывая то контакт Чонина, то Криса – просто так, от нечего делать. Чонин утомил его, но и спать не хотелось – только расслабиться. В голову лезли мысли, которые мозг пока не мог обработать.
Исин чуть не выронил телефон от неожиданности, когда тот зазвонил в его руках. Он, не глядя, мазнул пальцем по экрану – это не мог быть никто, кроме Чонина.
- Син, ты не далеко уехал? Мне нужна помощь, - выдохнул из динамика в ухо Исину Чонин.
- Что случилось? – нахмурился Исин, отгоняя резко нахлынувшие опасения о проблемах с родителями.
- Ключи, - коротко пояснил Чонин, и Исин все понял.
Исин не отказал себе в удовольствии с чувством накрыть лицо ладонью.
- Да ты издеваешься, - поджал он губы.
- Ящик, которым я пользовался, кто-то выкинул. Я не могу найти на улице ничего подходящего, - оправдался Чонин.
- Ящик? Неужели ты сделал первые шаги в верном направлении?
- Как видишь, но меня обломали.
- Ты просто катастрофа.
- Что поделать, хён, - в голосе Чонина сквозили покорность перед обстоятельствами и совет смириться.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:35 | Сообщение # 15 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| - Мозги-и! Сейчас же отдай мне свои мозги! – выл Тао, обхватив голову блондина и тряся ее из стороны в сторону, будто это могло помочь ему обрести желаемое.
- Кто-нибудь, отцепите его! – стенал Крис, перехватывая руки Тао.
Исин и Чонин с интересом наблюдали за развертывающейся драмой. В этот раз Исин не успел заказать зал, и пришлось ехать наудачу – и оказалось, что все залы заняты и нужно ждать около часа. Это время они решили скоротать в кафе. Исин и Чонин не собирались наедаться перед тренировкой, и Чонин, как обычно, взял лишь молочный коктейль, а Исин – кофе. Тао такие мелочи не волновали, и он, в который раз удостоверившись в том, что Крис заплатит, заказал гору еды. Крис ни есть, ни пить не хотел, но за компанию взял себе что-то слабоалкогольное и, как он сам выразился, бабское на вкус.
- А я говорил, что надо заниматься! – Крис, наконец, сумел отвести от своей шевелюры пальцы Тао, но, на всякий случай, не отпускал его, держа за запястья – Тао делал пальцами жамкающее движение и продолжал тянуться к вожделенному объекту. – Кто мне заливал про то, что все будет в порядке, и он успеет подготовиться к экзаменам?
- Но до экзаменов еще далеко! Это всего лишь проверочные тесты.
- Ах, всего лишь!.. К чему тогда такая паника?
- Ну, гэгэ! Отдай мне хотя бы часть своего мозга – его же у тебя много!
- Я знаю только один способ поделиться умом, но разве ты меня когда-нибудь слушаешь? Ты хоть раз спросил меня о чем-нибудь, касающемся твоих домашних заданий?
- Вообще-то, спрашивал.
Крис закатил глаза, отпустил Тао и возвел руки к небу. Тао не преминул воспользоваться этим ослаблением и вновь потянулся к блондину. Крис отшатнулся, вжимаясь как можно дальше в спинку дивана.
- О да, было дело, спрашивал, - с саркастической ностальгией сказал Крис, - ты спросил, правда ли, что вода испаряется даже из состояния льда. На этом твой интерес к познанию иссяк.
Тао встал со своего места, перегнулся через столик и все же сумел достать Криса. Ему неудобно было стоять на цыпочках, да и стол мешал, поэтому он перенес вес, упершись ладонями в плечи блондина. Крис замер, ловя на своем лице теплое близкое дыхание. Он с беспомощной неоправданной надеждой смотрел в лицо юноше, но Тао ничего не замечал, пытаясь одновременно и встать поустойчивей, и вцепиться в осветленные волосы. Зато Исин и Чонин, которые были в курсе крисовых чувств, читали его как раскрытую книгу. Чонин потаенно радовался тому, что у них с Исином все взаимно. Наконец, Тао сдался, и сел на место.
- Ладно, позаимствую у Чонина, раз ты предательски бросаешь меня, - кинул Тао Крису с обвинением.
- Давай, доведи друга до белого каления, - вспылил Крис. В этот день его все раздражало, а нежданная близость Тао, на деле являющаяся полнейшей иллюзией, окончательно вывела его из себя. Его настроение заметил даже Тао.
- Не в духе? – сочувственно спросил он. – Что случилось?
- Как будто тебе интересно, - не сдерживаясь, огрызнулся Крис.
Тао стал серьезным.
- Зря ты так, - без прежней дурашливости сказал Тао. – Мне не нравится, когда ты грустишь или злишься.
- Потому что это сказывается на тебе, - с печалью ответил на это Крис.
Тао выглядел оскорбленным и обиженным.
- Я, по-твоему, меркантильная бессердечная тварь? – задохнулся Тао.
- Да, - в звенящей тишине ответил Крис. Такого ответа от него не ожидал никто. Исин и тот открыл рот от изумления.
Тао плотно сомкнул губы и замолчал.
- Крис, ты чего? – зашипел Чонин. – Ты же не всерьез, ты просто зол на что-то в данный момент, да?
- Да, - устало и все так же односложно ответил Крис.
- Глупый гэгэ, - расстроенно произнес Тао и отвернулся к окну, забывая и про еду, и про напитки, и про всех присутствующих.
Крис испытывал уколы совести, и это раздражало еще больше: он злился на себя за то, что даже в момент, когда позволил себе сорваться, переживает больше за чувства Тао, чем за собственные. Однако его плохое настроение было слишком сильно, чтобы он просто извинился за грубость. Крис отвернулся в сторону, противоположную той, в которую смотрел Тао. Чонин застыл над своим коктейлем, думая, как помирить друзей, а Исин ждал и надеялся, что у Чонина хватит ума не лезть в чужие отношения.
- Я знаю, почему у тебя плохое настроение, - очень серьезно сказал Тао, все так же глядя в окно.
Крис ничего не ответил, но по его виду явственно читались мысли: Тао может догадываться о чем угодно, кроме настоящей причины. Тао повернулся к своей тарелке, отломил в ложку кусок торта и задумчиво поднял ее.
- Крис, - позвал Тао, и тот не смог ему воспротивиться и встретился с ним взглядом, - ты просто голодный! – рявкнул Тао и стремительно запихнул ложку в приоткрытые губы, пачкая лицо Криса взбитыми сливками. Крис замычал, пытаясь отстраниться и прожевать. – Ешь, давай, тупая каланча! Не жрет ничего, исхудал, как школьная швабра, и еще требует, чтобы я его сонсенимом звал. Давай, питай свои нервные клетки, я кому сказал!
Крису, наконец, удалось проглотить торт и вытереть губы. Он машинально выставил руки вперед, защищаясь от очередной ложки.
- Ты даже не даешь мне глобально поссориться с тобой, - вслух пожаловался Крис.
Чонин и Исин сразу поняли, что дело совсем плохо, раз Крис начал выносить свои чувства на общее обозрение чуть ли не прямым текстом.
- Ой, а вот было бы опупеть как классно, если бы мы скандалили так, чтоб на века. Гэгэ, ну ты че?
- Ты мне надоел, - жестко сказал Крис, не стесняясь ни Исина, ни Чонина, ни даже собственной совести и не слушая влюбленное сердце.
Тао медленно сморгнул.
- Не понял, - протянул он, - что значит надоел? Я сам целиком или мое поведение, или учеба, или что?
- Весь целиком, и даже больше: три метра вокруг тебя, - зло бросил Крис, кинул на стол деньги и ушел так быстро, что никто даже не успел остановить его.
Чонин перевел испуганный взгляд с удаляющегося Криса на Тао. Подросток сидел, вперив взгляд в столешницу.
- В чем я виноват? – спросил Тао друзей.
- В невнимательности, - опередил Исин собравшегося что-то сказать Чонина.
- В смысле? Это я-то невнимателен? Я заметил, что он заболевает, и таскал ему лекарства, он почти не ест – я пытаюсь его кормить, он устает, и я по выходным назначаю встречи попозже, чтобы он мог выспаться, хотя из-за этого опаздываю на тренировки. Чего, блин, еще я не замечаю?!
Чонин аж рот приоткрыл – он не был в курсе такого теплого поведения Тао. Он видел только отношение к «тупому гэгэ».
- Слушай, Тао, - сказал Исин, - как ты относишься к Крису?
- Как к самому лучшему другу. Почти как к Чонину, только с учетом того, что он старший товарищ, - четко и уверенно ответил Тао.
- Ты тоже для него лучший. Но он относится к тебе по-другому, не как к донсену, - сказал Исин, пиная под столом пытающегося встрять в разговор Чонина.
- Че? – по Тао прямо-таки чувствовался перегрев работающего мозга. – Не понял. Совсем не понял. Ты что щас такое сказал?
- Просто подумай или поговори с Крисом, - отказался от объяснений Исин.
- Девчонку ему надо. Ну а че, истеричность – первый признак недотраха, - со знанием дела высказался Тао, и Исин с Чонином синхронно вздернули брови, - вроде бы… Я читал. Нет, я по себе знаю, я же… Ай, ну вас, да, у меня никого не было, и только попробуйте кому-то об этом рассказать! – выпалил Тао и поднялся с места. – Сорри-сорри, сегодня с вами не пойду. Удачной тренировки.
И Тао ушел из кафе. Чонин проводил его примерно тем же взглядом, что и Криса.
- Ты зачем меня пинал? – накинулся Чонин на Исина. – Если ему в лоб не сказать, он и не поймет.
- А теперь представь, что ты абсолютно нормальный натуральный парень и про геев и бисексуалов только по телевизору слышал, да и то в программах после одиннадцати вечера. У тебя есть друг, который для тебя пример, помощь, защита и крутизна. И ты гордишься им, как своим старшим братом. И тут вдруг тебе говорят, что этот брат, прости за грубость, хочет тебя трахнуть…
- Но Крис не просто трахнуть хочет, - возмутился Чонин.
- Согласен. Но для Тао это прозвучит именно так.
- Боже… Он такой… нормальный , - схватился за голову Чонин, - и что делать?
- Нам – ничего. Чонин, я понимаю, ты все видишь со стороны и хочешь помочь, но у каждого из них свой взгляд на ситуацию. Ты можешь все сильно усугубить. Пусть до Тао потихоньку так доходит. Авось, это не станет шоком, и он сможет принять Криса.
- Да-а, ты как всегда прав. Но Крис… Он морально истощился. А мы добиваем его тем, что у нас с тобой все хорошо. Мне кажется, раньше он даже не допускал лично для себя возможности связи со школьником. Просто нет – и все. Но тут появились мы. Он увидел, что, в принципе, можно… Но… Вот черт.
- Вот только не смей чувствовать себя виноватым. Поверь, если бы у нас было все плохо, у них бы не стало резко все хорошо. То, как Крис воспринимает наши отношения – его личная ошибка. А может, и не ошибка, это еще как посмотреть. И, в любом случае, мы ни к нему, ни к Тао в головы залезть не можем. Тебе кажется, что ты их хорошо знаешь, но это может быть не так.
- И опять ты прав. Я это понимаю, но по полочкам все укладывается, только когда ты вслух проговариваешь.
Чонин легонько стукнул стаканом по столу, подчеркивая свои слова.
- Знаешь, больше всего меня в этой ситуации удивляет, что ты не за моральное здоровье своего друга, а за успех Криса. О чувствах Криса ты думаешь, а Тао? Каково ему будет?
У Чонина округлились глаза.
- Ну… Я и вправду не подумал, - прошептал Чонин.
- Вот и не лезь, - поставил точку Исин.
- А я ведь даже не знал, что Тао ухаживает за Крисом, когда ему плохо, - продолжал самобичевание Чонин, - я думал, Тао всегда ведет себя с ним как избалованный мальчишка.
- Я лично не удивлен. Должен же был Крис за что-то его полюбить. Ни один нормальный человек не станет влюбляться в эгоистичную сволочь, и даже если влюбится, долго это не продлится, - Исин заметил сомневающийся взгляд Чонина, - Крис же нормальный. Не тринадцатилетняя девчонка и не псих.
Чонин накрыл пальцем дырочку трубочки и замер.
- Син? А меня есть за что любить?
Исин с удовольствием отвесил подростку подзатыльник.
- Иди нафиг, Чонин, - с чувством послал Исин.
- Понял. Есть за что, - кротко принял подросток, потирая затылок.
- Давай, допивай свою текилу, и пора уже на тренировку, - хмыкнул Исин, жестом подзывая официантку.
Чонин втянул через трубочку последний глоток молока, подхватил сумку и встал с диванчика. Исин поднялся следом. Танцевальный зал находился в соседнем здании, и у Чонина с Исином было много времени на то, чтобы переодеться. Чонин очень смешно долго лениво натягивал вещи по сантиметру за нескольку секунд, изображая ужасную усталость.
- А может, не будем заниматься? – подначил Исин, с усмешкой наблюдая за потугами Чонина. – Тем более, вечером на представление, ты утомишься.
- Еще чего. Тоже мне, учитель! А ну, марш в зал, и чтоб гонял меня в хвост и в гриву! – пригрозил Чонин и со смехом вытолкал Исина из раздевалки.
В зале Исин первым делом отрегулировал музыкальную систему, а затем достал из сумки ноутбук и включил его.
- С сегодняшнего дня я немного меняю план тренировок, - сказал Исин, - хватит тебе заниматься основами, уделим-ка некоторое время танцам. Вообще, мне очень хочется самому поставить для тебя танец, но начнем с уже готового.
- А? Ты хочешь поставить мне танец? Правда? Хочу-у! – умильно заныл Чонин.
- Да-да, только это не быстрое дело. А вот, что мы будем учить.
Исин открыл ролик и поднял ноутбук на уровень лица подростка. Чонин озадачился.
- Да ладно, ты хочешь сказать, я буду учить партию Тэмина? – удивился он.
- Именно. Самое то для тебя. Из совсем простых танцев ты уже вырос, а до чего-то совсем уникального еще не дорос. А тут как раз твой уровень. Ничего сверхъестественного, но над четкостью, ритмичностью и правильной постановкой ног и рук придется поработать. Что скажешь?
- Хочу. Сонбэ бы порадовался.
- Вот и станцуешь ему, когда в следующий раз встретитесь. Все, не теряем время, разогрев.
Тренировка прошла плодотворно и насыщенно. Чонин успел потянуться, повторить старые связки и разучить движения из первого куплета. Они бы и дольше занимались, но вечером было представление, на которое Исин дарил Чонину билеты. Они заранее решили, что Чонин сразу возьмет с собой приличную сменную одежду, а после тренировки они поедут к Исину, примут душ, переоденутся и уже оттуда помчатся на концерт. Взмокший Чонин всю дорогу до дома Исина оттягивал ворот липнущей футболки и обмахивался ладонью. Он первым занял душ и проторчал там вечность, Исин даже начал терять терпение. Однако благоухающий Чонин все же явил свое закутанное в махровый халат тельце и деловито прошлепал на кухню в поисках съестного. Когда Исин вышел из душа, Чонин уже успел более чем наполовину обглодать курицу.
- И куда в тебя столько влезает? – скептически поинтересовался Исин, тыкая Чонина пальцем в живот, словно прощупывая скрытое подпространство.
- Распределяется, хён, - невинно ответил Чонин и принялся за последний кусочек мяса.
Исин скромно перекусил салатом. Чонин тем временем уже нашел утюг и наглаживал тонкий классический белый пуловер, в котором собирался пойти. Исин полез в шкаф за одеждой, отталкивая Чонина, вертящегося перед зеркалом.
- Хён, так нормально? – с беспокойством спросил Чонин. – Может, стоило костюм надеть? Все же в театр идем.
Исин окинул парня взглядом. Черные джинсы прямого кроя и аккуратный пуловер. Ничего лишнего, но и не скучно, благодаря контрасту смуглой кожи и светлого трикотажа.
- Нормально. Хоть театр и место действия, мы же идем на современные танцы, верно? Не на балет же.
- Ну, хорошо. А то у меня мало опыта в подобных мероприятиях, и я даже не знаю, что полагается надевать. Мои родители запрещают мне «шляться по сомнительным концертам».
- Почему? Что плохого? И, кстати, ты что, не сказал им про сегодняшний поход?
- Сказал, что иду в театр. Понимаешь, у моей мамы бзик и полнейшная нетерпимость по отношению к шоу-бизнесу. Танцы входят в число того, что доводит ее до белого каления. Но театр – это нечто классическое, а потому более приемлимое.
Исин понимающе кивнул. Обычная история. Заботливая мамаша не хочет, чтобы ее сын связывался с «миром разврата». Удивительно, насколько такое представление не соответствует реальному положению вещей. Исин кинул Чонину рубашку, чтобы он ее погладил, раз уж стоит близко к утюгу, и стал натягивать джинсы.
- Тяжело тебе, - сказал Исин,- фактически, запрещают то, к чему душа лежит. Неправильно это.
- Ну, мама хочет добра, она меня любит, - заоправдывался Чонин.
- Ага, и не пускает танцевать. Я правильно понимаю?
- Ну… Да. Но, как видишь, я непослушный, и меня это не останавливает.
Чонин разложил рубашку на доске и прошелся утюгом по воротничку.
- Ты очень послушный, даже если сам так о себе не думаешь, - развеял заблуждение Чонина Исин, - просто если лить воду в стакан, не прекращая, рано или поздно она перельется через край.
Чонин хихикнул.
- Ох, намучился со мной Крис из-за этого, - весело поделился он, - я же в клубы по ночам убегал, чтобы потанцевать, пока родители спят. Он про это прознал и сперва пытался еще что-то мне внушить, а потом понял, что это бесполезно, и просто стал ходить со мной и присматривать. Вроде как и мне удовольствие, и его совесть не так терзает.
- Боже, Крис святой. Два охламона на нем висели. Как он вас выдерживает?
- Не знаю, хён. Как видишь, уже не выдерживает.
Чонин резко погрустнел, и Исин, чтобы отвлечь, обнял его со спины и подул в шею.
- Ай, щекотно, - засмеялся Чонин, - пусти, ай, отцепи-ись!
Исин через плечо Чонина протянул руку, нагиная его, и забрал свою рубашку.
- Спускайся вниз, сейчас поедем уже, - сказал Исин, застегивая пуговицы.
Чонин выдернул утюг из розетки и вприпрыжку вышел из комнаты. Исин быстро закончил одеваться и спустился следом. Чонин бродил кругами вокруг машины. Исин щелкнул кнопкой на брелоке, и парень буквально ввалился в салон. Приподнятое настроение Чонина заполняло машину вместо воздуха. Исин и сам не замечал, что начал улыбаться, пока Чонин не потыкал пальцем в проявившиеся ямочки на щеках.
Чонин не мог терпеть спокойно дорогу до театра. Он ерзал, нес какую-то чушь, напевал и вообще всячески отвлекал Исина от вождения. Исин вздохнул с облегчением, припарковав машину. Чонин гордо предъявил два билета, и они прошли внутрь помпезного здания. Хотя до начала представления оставалось еще около получаса, Чонин сразу же потащил Исина в зрительный зал. Он по-прежнему что-то щебетал и, пока в зале было мало народу, позволял себе уложить голову на плечо Исину. Однако со вторым звонком, когда людей существенно прибавилось, Чонин сел ровно, замолк и стал сосредоточенно ждать начала. Исин не мог налюбоваться смешной серьезностью Чонина.
Все представление подросток просидел сдерживаясь, словно готовая вернуться в исходное положение сжатая пружина. В полумраке его глаза влажно блестели, а в сомкнутых губах было видно напряжение. Зрелище захватило Чонина целиком, не оставив в зрительном зале ничего кроме тела, - судя по виду Чонина, дух его перенесся на сцену. Он даже не заметил, когда Исин осторожно тронул его за коленку. Исин краем глаза наблюдал за тем, как сокращаются мышцы на руках Чонина на кульминационных моментах, словно он сам протанцовывал все то же, что и артисты, - и это было заметно даже через кофту. Чонин тяжело дышал, когда заканчивался очередной танец, будто сам работал, и теперь устал. Чонин неосознанно шевелил пальцами и дергал коленками, мысленно повторяя движения. Исин откровенно наплевал на все происходящее на сцене и с удовольствием следил за юношей. Он с настоящей гордостью смотрел на своего парня, уверяясь в том, что Чонин талантлив и танцы – его. Потому что только тот, кто дышит танцем, может так остро и близко воспринимать то, что, по сути, происходит с другими людьми. Казалось, еще немного, Чонина спустит с невидимого поводка, и он рванет на сцену, как пробивается утопающий к поверхности воды за спасительным глотком воздуха. «Мой мальчик, - довольно думал Исин, - мне плевать на мнение твоих родителей, ты будешь танцевать».
Когда концерт закончился, Чонин не хлопал – его еще не отпустило из другого мира. Они с Исином досидели до того момента, когда зал почти опустел, поскольку Чонин не хотел двигаться, да еще и толкаться в толпе, но им все же пришлось выйти. Чонину нужно было зайти в туалет, и они попали в самый хвост длинной очереди. Чонин маялся воспоминаниями, переступал с ноги на ногу, кусал губы, мысленно прокручивая увиденное, и ничего не говорил. Исин тактично не вызывал его на землю из страны мечтаний. После посещения уборной парни двинулись на выход из здания через большой холл. Их внимание привлекла тесно сгрудившаяся кучка людей. Исин и Чонин свернули к ним, и старший поинтересовался у обособленного стоящего мужчины, что происходит. Тот ответил, что артисты вышли пообщаться с оставшимися их ждать преданными зрителями, и что с ними можно поговорить, задать им вопросы. Чонин поинтересовался, знают ли они корейский, на что мужчина посоветовал говорить на английском. Чонин впервые в жизни расстроился из-за того, что с английским у него нелады. Однако он все же набрался смелости и, уточнив у Исина пару грамматических конструкций, поплелся удовлетворять любопытство. Исин протиснулся за ним следом, ему интересно было узнать, какие вопросы задаст Чонин, учитывая, что очевидные и стандартные вроде «сколько времени длятся тренировки?», «что вы чувствуете, когда выходите на сцену?» и тому подобные уже задали. Когда Чонин заговорил, Исин в который раз мысленно признался в обожании к этому мальчишке. Чонин единственный из всех задал конкретный вопрос: он хотел понять, как они из сложной позы успевали выходить в прыжок с разворотом, поскольку, пока наблюдал, заметить не успевал. Танцоры переглянулись и в голос засмеялись. Бедный Чонин подумал, что сморозил глупость, растерялся и занервничал. К счастью артисты пояснили свою реакцию: им просто понравился вопрос. Чонин расслабился. Тогда танцоры объявили, что время вопросов закончено, и они согласны провести небольшой мастер-класс, на котором и покажут сложный момент. Глаза Чонина засветились в восторженном предвкушении. Он и еще несколько человек внимательно слушали объяснения и пытались повторить движения. Чонин ощущал смущение из-за своей якобы неловкости и неумелости, однако упорно пробовал вновь и вновь. Если бы кожа Чонина была чуть светлее, он был бы красным до кончиков волос. Чонин сам себя испугался, когда у него, наконец, получилось, так, как нужно. Артисты ободряюще похлопали. И показали еще несколько движений. Чонин понемногу раскрепощался, и уже не воспринимал как из ряда вон выходящим тот факт, что пытается танцевать перед толпой людей движения, объясненные всемирно известными звездами. Он немного расстроился, когда артисты откланялись и ушли, но считал, что и так получил больше, чем ему полагалось. Исин подтянул к себе застывшего в восторженном состоянии Чонина и повел его на выход, придерживая за плечи и задавая направление.
- И? – Исин мог бы и не спрашивать. А Чонин и ответить-то пока не мог. Он только поднял на Исина преданные щенячьи глаза и, не стесняясь выходящих из здания людей, прижался губами к его губам.
Исин не стал углублять поцелуй, хотя ему этого хотелось, а потормошил Чонина из стороны в сторону.
- О-о, мелкий, да ты по ходу застрял во впечатлениях.
- Ага-а. Син, знаешь, похоже, я и вправду влюблен в танцы. И ничего с этим не сделаешь.
- А зачем с этим что-то делать?
- Родители.
- Забудь. Разберемся.
- До сих пор же не разобрался.
- Один – нет. А вдвоем разберемся.
- А-а, не хочу об этом думать. Я, правда, счастлив, правда! И все было бы совсем сказочно отлично, если бы я мог сейчас поехать к тебе домой и все время до сна проваляться в постели с книжкой, а потом…
- Хочешь?..
- Не заставляй меня признаваться!
- Да ладно, это же естественно. Я твой парень, в конце концов.
Чонин смутился так сильно, что Исин понял: воспитывали его ну очень консервативно. Но настоящая личность Чонина пробивалась даже сквозь эти моральные наслоения. Чонин не был таким уже недотрогой. Только не сейчас, когда он так естественно и сексуально прислоняет бедра к капоту, тянет на себя и целует страстно и уверенно. И ведь Исин знал, что до него Чонин ни с кем не целовался, но верилось в это с трудом. Чонин отлично владел всем телом, включая язык. Он даже не старался, просто действовал по наитию. Перед глазами Исина на мгновение мелькнуло откровенное изображение Чонина. Секс с потрясающим мальчишкой должен быть восхитительным, и вряд ли иначе.
- Сам себе завидую, - тихо сказал Исин, когда Чонин, наконец, прервался и отстранился, чтобы стереть с губ слюну.
- Что? – не расслышал Чонин.
- Хочу тебя. Но тебе пора домой.
- Какой отстой. А может, в машине?..
- Ты хоть представляешь, как это неудобно? Это возможно, но не в первый раз.
- Гадство.
- Гадство.
- Гадство.
- Именно оно. Ну, вот я и вернулся к студенческим временам, когда хочется, но негде и некогда.
- Мое студенчество пройдет в твоей квартире!
- Очень на это надеюсь. В машину, залазь!
Чонин плюхнулся на переднее сиденье и уложил лоб на бардачок.
- Где тебя высадить?
- Можешь прямо у дома, - пробормотал в панель Чонин, - я сказал, что вернусь на такси.
- Хорошо.
Всю дорогу до дома Чонин вертел в пальцах билеты, крутился, стукался коленками о переднюю панель, а в какой-то момент неожиданно вскрикнул.
- Ты чего? – спросил Исин, не признаваясь, что чуть не нажал от испуга на тормоз.
- Тао!.. Крис!.. Я совсем про них забыл. Что там с ним сейчас?..
Чонин явно занервничал.
- Не гадай, позвони, - мудро предложил Исин.
Чонин полез за мобильным, набрал номер Криса, но ему никто не ответил. Чонин не на шутку встревожился. Тогда он позвонил Тао. Тот так радостно и громко завопил в трубку, что его услышал даже Исин. Чонин сделал звук потише, задал несколько вопросов, выслушал ответы и попрощался.
- Ну, что, я озадачен, - сказал Чонин, убирая мобильный в карман, - творится какая-то странная фигня.
Исин молча подождал объяснений.
- Тао сказал, что взбесился и поперся к Крису выяснять отношения. Тот ему дверь не открыл, и Тао начал звонить соседям и врать, что Крису плохо и ему нужна помощь. Из-за этого Крису пришлось-таки впустить Тао. Они поорали друг на друга, Крис окончательно разобиделся, лег на футон и… заснул на два часа. Похоже, он надеялся, что Тао надоест его ждать, и он уйдет. Но это же Тао. В общем, они помирились. И сходили в кино. И то ли Крис Тао что-то подарил, то ли наоборот. Я ничего не понял, если честно. Тао говорит, у Криса нормальное настроение, он улыбался и шутил.
- Действительно, странная фигня, - признал Исин. – Надо будет еще крисову версию событий послушать.
- Однозначно.
Исин в кои-то веки остановил машину прямо под забором дома Чонина. Он отстегнул ремень и увидел в зеркало заднего вида другой паркующийся автомобиль. Чонин тоже его заметил.
- Родители, - коротко сказал он.
Не то, чтобы Исин сильно переживал, он даже не факт, что собирался из машины выходить, но волосы на всякий случай пригладил. Чонин толкнул дверцу и вывалился наружу, подлетая к матери. Исин развернулся, чтобы видеть все в заднее стекло. Женщина тепло обняла сына и, когда она отстранилась, он смог ее разглядеть, Исин отметил, что Чонин пошел в мать почти всем, кроме разве что роста и губ. Чонин обошел родительскую машину, достал из багажника объемные пакеты и двинулся к дому. Дольше наблюдать было опасно, пора было уезжать. Исин так и собрался сделать, но увидел, как женщина в отсутствие сына и мужа сама пытается вытащить тяжелый ящик. Исин не мог просто смотреть на это. Он вышел из машины и предложил свою помощь, сразу же забирая ящик.
- Ох, спасибо, но вы не обязаны, хватит и того, что подвезли моего сынка, - поблагодарила мать Чонина, - сейчас он придет и все унесет.
- Я помогу, - настоял Исин и пошел к квартире.
На крыльце он столкнулся с Чонином, вызывая в нем удивление.
- Она приняла меня за таксиста. Я просто помогаю таскать тяжести, а то она сама хотела этот ящик нести! – шепнул Исин.
- Спасибо, - так же тихо ответил Чонин.
Они дотаскали оставшиеся пакеты, и Исин раскланялся с матерью Чонина.
- Мой сын вам заплатил? – внезапно всполошилась женщина.
- Да.
- Возьмите еще, на чаевые, в благодарность за помощь.
- Нет, спасибо, не надо, - отказался Исин.
- И все же…
- Не стоит, это не услуга, это воспитание, - сказал Исин, подняв ладони и отступая на несколько шагов, - всего вам доброго.
- Всего хорошего, - еще раз поклонилась женщина и зашла за калитку.
Краем уха Исин услышал слова, сказанные ей Чонину: «Какой хороший молодой человек, есть еще благородные люди, приятно это знать».
«О, надеюсь, вы навсегда останетесь при том же мнении обо мне» - иронично подумал Исин и сел за руль.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:37 | Сообщение # 16 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| - Я просто в который раз не смог послать его, - признался Крис, пряча лицо от Исина, - ну, правда, а как?.. Я не могу объяснить ему, почему вдруг ни с того ни с сего стал злиться на обыкновенные вещи. Мне теперь тяжело вести себя с ним ровно. Больше всего мне хочется бросить чертову работу в школе прямо сейчас и вернуться в Канаду к нормальным друзьям, карьере и выкинуть уже из головы это вредное недоразумение.
- Почему так и не поступишь?
- Интересный ты. Кто бы еще задал мне такой вопрос вместо успокоительных слов? Я не могу бросить школу под конец учебного года. Мне нет замены. Хотя это так заманчиво – почувствовать себя полноценной истеричкой и хлопнуть дверью без объяснений.
- Осталось не так долго.
- Слава богу, да, скоро конец последнего семестра.
Исин внимательно рассматривал подавленного блондина и думал, что не долго осталось любви Криса. Он почти перегорел, выдохся и морально истощился. Невзаимность быстро съедает внутренние ресурсы, а Крис и так больше двух лет продержался. Перелом в сильных чувствах всегда наступает резко и неожиданно.
- Давай как-нибудь встретимся втроем. Без Тао, - внезапно предложил Исин.
- Может, тогда и без Чонина? - горько ухмыльнулся Крис.
- Нет, пускай разбавляет наше не в меру серьезное общество. Ты, может, не в курсе, но он всегда хотел дружить с тобой, но когда рядом с вами Тао, чувствует себя лишним. Отсюда вся его холодность и ложное недоверие к тебе.
Крис изогнул бровь.
- Что, уже и Чонин все знает про мою влюбленность?
- Он догадался.
- Это-то то и пугает. Я очевиден. Но не для Тао.
Исин, при всем его умении вести диалоги, не нашелся, что ответить. Просто говорить было уже не о чем.
- Ладно, бывай, пойду я, - медленно произнес Исин, цепляясь взглядом за Криса и надеясь, что тот его остановит. Исин не хотел оставлять Криса в состоянии душевного разлада, но и видел, что он утомлен.
- Увидимся, - прозвучало в ответ.
Этот разговор произошел на пороге дома Криса, а от него до места тренировки было не больше двадцати минут спокойной ходьбы. До репетиции оставалась еще пара часов. Исин достал телефон и позвонил Чонину, чтобы узнать, может ли тот прийти раньше. Но у Чонина началась горячая пора в школе, и он с сожалением отказался. Исину не осталось ничего иного, кроме как прожечь время в ближайшем кафе. Он от нечего делать достал ноутбук и продолжил свое знакомство с Тэмином и танцами его группы. Переходя по ссылкам, Исин дошел до страницы агентства. Ради интереса он почитал имеющуюся информацию и посмотрел условия приема на стажировку. Для полноты картины Исин поискал клипы и выступления других групп этого же агентства. Удовлетворив любопытство и с комфортом скоротав время, Исин покинул кафе и поспешил к месту встречи. К его удивлению, Чонин был уже там. Оставалось дождаться Тао.
- Все равно плохо получается концентрироваться на учебе, - после приветствия пояснил Чонин свое раннее появление.
- Долго у тебя еще тесты будут длиться? – спросил Исин.
- Тесты с понедельника, потом неделя перерыва – и второй заход, - сказал Чонин. – Это все проба, проверка знаний, ничего страшного. Но там и экзамены не за горами.
- Уже решил, куда будешь поступать?
- Да. Медицинский.
Исин скептически изогнул брови. Факт того, что он ожидал какой-то подобной нелепости от Чонина, не помог ему спокойно принять его выбор.
- Ты уверен, что тебе именно это надо? Что-то в наших с тобой разговорах ни разу не проскальзывал даже намек на твой интерес к медицине.
Чонин молчал, глядя в сторону.
- Не надо, ты не будешь счастлив, - продолжил Исин, - несколько лет ненависти к себе, к университету, и будущее без перспектив, потому, что невозможно вкладываться в то, к чему душа не лежит. Может, первое время ты и сможешь выезжать на упорстве, но вообще, это все бессмысленно.
- И что мне делать? – меланхолично спросил Чонин. – Мне интересно все, но конкретно – ничего. Мне нравится математика, я неплохо с ней справляюсь, но думаю, если буду изучать ее углубленнее, быстро охладею. То же самое с физикой и литературой. Прикольно послушать историю, но как на ней потом зарабатывать – не ясно. От экономики и юриспруденции меня воротит. Я смирился с тем, что мне нужно искать компромисс.
- В твоем случае, медицина не компромисс, а фатальная ошибка, - Исин запустил руку волосы Чонина, за затылок поворачивая к себе, - это по наущению родителей?
Чонин ничего не ответил, просто молча смотрел ему в глаза, но реальность была очевидна. Исин вздохнул. Он как никогда остро ощущал, что Чонин ему не безразличен и что его сильно тревожит судьба мальчишки. Он не хотел, чтобы Чонин был несчастен, но понимал, что все к этому движется. Исин убрал руку и взлохматил собственные волосы. Ему нужно было срочно придумать альтернативу, устраивающую и Чонина, и его родителей. Казалось бы, это не его дело, и этим должен заниматься Чонин, более того, его вмешательство может навредить, но Исин не мог оставить все как есть. Впервые будущее другого человека волновало его как свое собственное.
- Просто подумаем над этим вместе, – предложил Исин.
- Я думал. Много. Сомневаюсь, что найдется решение лучше, - очень серьезно сказал Чонин.
- Это хорошо, что ты думал, но взгляд со стороны не помешает. Поговорим еще на эту тему?
Чонин слабо кивнул и отвернулся в сторону, откуда к ним уже спешил запыхавшийся Тао.
- Привет! – бодро поприветствовал Тао Исина, тормозя о Чонина.
- Привет, - улыбнулся Исин, - вот скажи, куда ты собрался поступать?
- В геолого-разведочный, - отчеканил довольный собой Тао.
Исин ожидал чего угодно, но только не этого. О таком варианте он вообще никогда не думал. Внезапный выбор Тао заинтересовал его.
- Ого, - заинтригованно выдал он, - признаться, я даже не в курсе, что конкретно там изучают. Ты разобрался?
- Ага. Должно быть прикольно.
- Расскажешь подробнее после тренировки?
- С удовольствием! – расплылся Тао в широкой улыбке.
С недавнего времени Исин и Тао начали находить общий язык друг с другом. После дня рождения Чонина Тао стал спокойнее и ровнее относиться к Исину и больше не видел в нем угрозу своему другу. Тао прекратил хамить напоказ, а Исин стал вести себя с ним мягче. У них даже возникло подобие взаимного интереса. Чонин был счастлив от того, что его парень и лучший друг наконец-то нормально общаются друг с другом.
Вот и на тренировках Тао перестал делать вид, будто абсолютно не заинтересован в танцах, и теперь дергал Исина по любому поводу, переживая из-за возможно неправильно выполненного движения. Он, правда, легкомысленно отнесся к изучению партии Тэмина, считая танец, как он выразился, «откровенно лажовым и бабским», но все же послушно следовал всем указаниям Исина, поддерживая Чонина в его стремлении разучить танец своего сонбе. Тао выбивался из сил, стараясь угнаться за Чонином, и Исин намеренно равнял занятия именно под Тао, чтобы у того не пропал интерес, и он не перестал посещать тренировки. Для этого было две причины и обе завязывались на Чонина. Во-первых, Исин хотел, чтобы Чонин занимался любимым делом в окружении друзей, а не в одиночестве, чтобы не отрывать и без того далекий танцевальный мир младшего от реальности, а во-вторых, не хотел терять контакт с Тао, поскольку вне тренировок они просто не встречались. И пока что все было нормально. Тао иногда пропускал занятия из-за собственных тренировок, но бросать танцы не собирался. Исин всегда с удовольствием наблюдал, как слаженно двигаются вместе его подопечные. Иногда он гордился собой за то, что смог научить их даже не движениям, а ощущению характера танца и умению чувствовать друг друга. Чонином он гордился постоянно. Фоново.
Исин не мог не заметить переглядывания младших на тренировке и их тихие шепотки. А когда по окончании репетиции они встали рядышком и подняли на него одинаковые неуверенные взгляды, Исин понял, что намечается нечто важное.
- Хён, у нас есть просьба, - начал Чонин. Исин изобразил на лице предельное внимание. – В этом году у нас выпускной, на котором каждый должен поучаствовать в представлении какого-нибудь номера: танец, песня, речь, сценка – не важно. Мы с Тао хотим выступить вдвоем. Поставишь нам танец?
Чонин закусил губу, замерев в почтительном ожидании решения старшего. Исин подавил в себе желание рассмеяться из-за неуместной серьезности Чонина. Он с удовольствием сделал бы это и без просьб, он уже начинал думать над совместным танцем для младших, теперь же просто появились повод и временные рамки.
- Хорошо, - согласился Исин, - есть пожелания по музыке? Может, вы уже что-то выбрали?
- Пока ничего конкретного. Но хотим что-нибудь энергичное и зажигательное, - ответил Тао и, на всякий случай, уточнил: - веселое. Чтобы заставляло улыбаться и запомнилось.
Исин кивнул, полностью принимая условия. Для них двоих он и собирался поставить нечто подобное. Для своего же совместного с Чонином танца он выбрал другую концепцию, но пока не облек ее в движения, хотя некоторые наработки имелись. Он еще не говорил Чонину о том, что думает над парным танцем, но знал: тот будет в восторге.
- Погуляем и обсудим? – предложил Исин.
- Можно, - согласился Тао.
- Я пас, - отказался Чонин, - мне надо готовиться к тестам. Я домой.
- Значит, погуляем вдвоем, - подвел итог китаец, немного удивляя Исина, подозревавшего, что с уходом Чонина и Тао поменяет план. Исин хотел было поинтересоваться у Тао, как у него самого обстоят дела с подготовкой, но вовремя прикусил язык: все же впервые предоставлялась возможность пообщаться с этим подростком тет-а-тет, без Криса и Чонина, сблизиться, узнать что-то о нем. Да и он не Крис, чтобы заставлять Тао заниматься.
Исин и Тао проводили Чонина до остановки, а затем двинулись по направлению к городскому парку. Тао, как и обещал, рассказал побольше о выбранном институте, и Исин с изумлением ловил в его голосе нотки неподдельной увлеченности. На его памяти, да и судя по рассказам Криса, Тао не часто проявлял интерес к учебе.
- А Крис знает, что ты уже выбрал институт? – спросил Исин.
- А как же. Ему первому сказал, раньше, чем родителям.
- И как он отреагировал? – Исин предвкушал реакцию Криса.
- Сказал, что впервые меня видит, не знает, кто я такой, и попросил успокоительное, - хохотнул Тао.
Исин растянул губы в невольной улыбке, живо представляя сцену между Крисом и Тао.
- Вот ты сам решил. Почему же Чонин идет на поводу родителей в сторону не нужного ему? – внезапно мрачнея, пробормотал Исин.
Вопрос был риторическим, он не ждал от Тао ответа, но тот высказался.
- Он хочет быть хорошим сыном. Только не понимает, что уже им является. Он единственный ребенок в семье, так что, думаю, чувствует: если не он, никто не обеспечит его семье душевный комфорт и безбедное существование.
Исин кинул на Тао долгий косой взгляд. Он не предполагал, что услышит от Тао серьезные глубокие слова. Только не от поверхностного легкомысленного юного китайца.
- Мне куда проще, - продолжил Тао, не замечая пристального внимания Исина, - у меня полон дом братьев и сестер, и это только родные. А еще ведь есть всякие близкие и дальние родственники, с которыми мы дружны. У Чонина почти нет родственников. Молодежи – так уж точно. У меня есть запасной аэродром в лице братьев, у Чонина – нет. Он ответственный и благодарный. Он не может рисковать.
Исин попробовал переварить сказанное. В образ Чонина все это отлично вписывалось, и Исин не сомневался, что Тао сделал верные выводы, только недоумевал, почему ему самому не пришли в голову такие объяснения. Замороченность Чонина стала понятнее. И вместе с тем ему стало тоскливо за него: настоящий Чонин пылал, не замечал границ, был естественен в стремлениях, но в жизни он постоянно подавлял себя и сдерживал. И это длилось так долго, что неуверенность, выросшая из осторожной оглядки на каждый поступок, ядом въелась в сильный характер юноши. Исину хотелось положить ладонь на шелковый затылок Чонина и с головой окунуть его в ванну, чтобы смыть те вредные примеси, что Чонин сам загнал глубоко в себя. Проблема была в том, что вся эта шелуха не на поверхности, не на коже, ее не сполоснуть водой. Исин чуть в голос не застонал от желания увидеть своего мальчишку естественным, каким он задуман природой, и потому идеальным. Исин подозревал, что с отфильтровыванием яда наружу вылезут ранее подавляемые изъяны настоящего характера Чонина, но его это не пугало. Идеальных в абсолюте людей не бывает, он примет Чонина таким, каков он есть, даже если к нему придется привыкать. Он уже считает несовершенного Чонина идеальным, каким же еще может стать его мальчишка?
Разговор с ответственности Чонина плавно свернул на грядущие тесты и экзамены. Тао сказал, что Чонин всегда был среди лучших в классе, но никогда не дотягивал до первого места, хотя имел для этого все способности. Он решал сложные задачи, но делал глупые ошибки по невнимательности в простых. Знал назубок все темы по истории, но не мог вспомнить даты, известные и ребенку. У него была врожденная грамотность – он никогда не делал ошибки в корейских словах, но именно на экзаменах случайно ставил лишние черточки в буквах. Все учителя выли из-за того, что их перспективный любимчик стандартно обламывает их в ожидании лучшего результата. И каждый раз вместо морального удовлетворения от хорошо сданных экзаменов Чонин расстраивался. В отличие от него Тао всегда радовался своим средненьким результатом, подбадривая себя мыслью «ну, если уж я, ничего не уча, получил положительные отметки, то каким же крутым буду, если возьмусь за ум!».
Исин слушал Тао, задавал вопросы и убеждался, что Тао не так уж глуп и поверхностен, как кажется, хотя его незнание некоторых элементарных вещей вызывало почти шок. В памяти Тао откладывалось только то, что было ему интересно. Исин разделял все учительские чувства Криса: Тао мог хорошо учиться, но предпочитал халявить, не понимая, что в будущем это ему отольется.
Исин и Тао гуляли по парку часа два, не меньше, и до мелочей обговорили пожелания подростков к будущему танцу. Исин рад был побольше пообщаться с Тао, и хоть с ним не было так свободно, легко и интересно, как с Чонином, китаец стал чуточку ближе. Исин вряд ли просто так позвал бы его еще на одну встречу, но напряженность между ними спала окончательно.
После той тренировки Чонин посетил танцевальный зал лишь еще один раз. Он выкладывался на полную мощность, а в конце репетиции извинился перед Исином и сказал, что на время тестов займется исключительно учебой. Ни тренировок, ни встреч. Чонин попросил даже не звонить и не писать, чтобы не было соблазна. Когда Исин предложил Чонину просто отключать телефон, а уже вечером читать присланные сообщения, тот отказался, объясняя тем, что будет отвлекаться даже на ожидание. Лучше в корне перекрыть отвлекающий источник. Исин, конечно же, не был от всего этого в восторге, но подростку уступил, понимая, что, в принципе, Чонин прав, и учеба в эту пару недель должна быть ему важнее. Они распрощались, и Исин получил свободное время, впервые казавшееся ему пустыми. У него и раньше были вечера без тренировок и Чонина, но тогда он хотя бы имел возможность позвонить младшему. И ему не обязательно было ей пользоваться, чтобы чувствовать себя хорошо. Уединенные часы не казались ему одинокими: он занимался своими увлечениями, зная, что всегда может услышать голос Чонина. Теперь же дни превратились для него в сплошной обратный отсчет, и это немного пугало Исина: он не хотел становиться зависимым. Этого еще пока не произошло, но фоновое тянущее чувство в сердце напоминало ему об отсутствии Чонина. Исин сильно сомневался, что когда-нибудь будет ощущать себя неполноценным без другого человека, но осознавал, что если однажды Чонин пропадет, заращивать пустоту придется долго. Больше всего его напрягало, что у него вообще возникают мысли о расставании с Чонином. Это как минимум удивляло: не в его характере было концентрироваться на гнетущих событиях, которые, к тому же, не факт, что произойдут.
Чтобы скомпенсировать вынужденную разлуку, Исин окунулся в работу и общение с друзьями и коллегами, которые уже начали журить его по поводу того, что он пропал и давно никуда с ними не выбирался. Исин вновь начал ходить по барам, радуя своей персоной всех, кто желал его видеть. Про Чонина Исин никому не рассказывал, но наиболее умные и неравнодушные живо смекнули, что в его жизни появился важный человек. Ходили, правда, слухи, что Исин задумал собственный проект и именно потому выпал из своего привычного круга общения, но он быстро развеял все заблуждения.
Большую часть времени Исин проводил на одной из своих подработок, где помогал сортировать и печатать документы. Занятие было несложным и скучным, и потому в кабинете велись оживленные переговоры между сотрудниками. Мнения, сплетни, предположения – Исин слушал все это краем уха и иногда поддерживал интересные ему темы, разбавляя преимущественно женское общество своей компанией.
- У меня принтер не работает, - сокрушалась одна из дамочек.
- Перезагрузи, - советовала другая.
- Я сама догадалась! – возмущалась первая, и Исин, наигранно тяжело вздыхая, шел вынимать зажеванную бумагу и искать причину неполадки.
- Ешь, - в неформальном тоне говорила одна из девушек, ставя перед ним контейнер с домашней едой, - отощал до жути. Ты же один живешь? Что бы ни говорили, мужчина не может сам себе нормально готовить.
- Спасибо, съем попозже, сейчас не хочу, - улыбался Исин. Ему была приятна забота его коллег, но он просто не мог вместить в свой желудок все, что они ему предлагали.
- Ох, только обязательно съешь, а то пропадет, - отвечали ему.
В один из таких обедов Исину пришло сообщение. Он сперва не обратил на него внимание и отвлекся только после того, как наелся. К его удивлению, сообщение было от Чонина. «Где ты? Хочу увидеть тебя прямо сейчас» - гласило лаконичное письмо, и Исин тут же перезвонил, даже не убрав еще за собой пустой контейнер. Чонин не ответил, и Исин быстро написал ему адрес офиса. В его чувствах смешались сладость и волнение. Он радовался тому, что наконец-то увидит младшего, но в то же время и закрадывалось нехорошее подозрение, что у того что-то случилось. Погруженный в мысли о Чонине Исин выпал из вновь завязавшегося разговора. Через полчаса телефон задергался на столе, и Исин открыл сообщение раньше, чем прекратилась вибрация. «Спустись ко входу». Исин вылетел из кабинета, никому ничего не объясняя, и, не дожидаясь лифта, сбежал вниз по лестнице. Чонин стоял снаружи около дверей, прислонившись к шершавой стене. Он опустил голову, и Исин, оказавшись рядом, первым делом поднял ее за подбородок. Ни один мускул Чонина не дрогнул, но по отчаянным глазам Исин видел, что у него истерика. Исин обнял его за спину и уткнул в свои плечи.
- Что случилось? – тихо спросил он.
- Хён, ты меня задушишь, - неконтролируемо смеясь, сказал Чонин, пытаясь отстраниться.
- Прости, - извинился Исин и вжал подростка в себя еще сильнее. Он переждал волну истерического смеха, убедился, что Чонин близок к стабильности, и только тогда отпустил.
- Ну? – с ласковой улыбкой спросил он.
- Черт, я успокоился, и теперь мне стыдно, что устроил кипиш из пустяка, - виновато поделился Чонин.
- Что бы ни случилось, это не пустяк, если вызывает у тебя такую бурю эмоций. Так в чем дело?
- Я всего лишь завалил тесты, - Чонин стыдился и прятал взгляд в складках рубашки Исина.
- Насколько завалил?
- По алгебре, например, третье место с конца.
- Эти тесты на что-нибудь влияют?
- Нет, но это показатель моей подготовленности к экзаменам! И я совсем не готов!
Чонин опять напрягся, его затрясло. Исин сжал его плечо, возвращая в реальность из истерики.
- Хён, что мне делать? – беспомощно шептал Чонин. – Я старался, учил, а ничего не вышло. Я зубрил и решал, пытаясь не отвлекаться, хотя мне постоянно хотелось то встать и размяться, то сходить за водой, то покачать пресс… Все так бессмысленно: и тесты хорошо не сдал, и в удовольствии потанцевать и пообщаться с тобой себе отказал. Потерянное время.
Исин молча погладил Чонина по шее, а потом и, как ребенка, по голове.
- И это технические предметы: те, которые, в принципе, даются мне легко, - продолжал исповедь Чонин, - с алгеброй у меня никогда не было проблем. А вот на следующей неделе – гуманитарные. Я никогда не был силен в праве и социологии. И там нельзя прийти к ответу логическими выводами – нужно четко знать ответ. Учить в два раза больше, а у меня такое отторжение, такое отвращение… Не хочу даже прикасаться ко всему этому. Зачем, если все равно ничего не выйдет? Нет ни мотивации, ни интереса.
- Давай продолжим тренировки, - тихо предложил Исин. – Раз уж эти тесты ни на что не влияют, забей. Я начал работать над танцем для нас двоих. Хочешь станцевать в паре?
- Хочу, - прошептал Чонин, - этого я действительно хочу. Прости, я не должен был дергать тебя с работы по такому пустяковому поводу. Мне не хочется, чтобы ты считал меня слабым и способным устроить конец света из ничего, и меня не радует тот факт, что я не сдержался.
- Прекрати, это вовсе не пустяки. В смысле, может, с высоты моего опыта твои проблемы в учебе не кажутся мне проблемами вовсе, но точно так же и у меня есть тревоги, которые уже не волнуют людей старше и мудрее. Это прохождение этапа, твое личное испытание. Я понимаю, тебе тяжело, но облегчить свою участь ты можешь, только поменяв точку зрения на происходящее. Я просто твоя опора. Я рад, что ты пришел ко мне, а не к кому-то еще. Спасибо за доверие.
Чонин шумно втянул в себя воздух, практически глотая его.
- Я постоянно думал то о танцах, то о тебе, - набрался смелости и признался Чонин, - не мог концентрироваться долгое время на параграфах, но мог на час погрузиться в мечты о тренировках. И почему только ты появился теперь, когда я в выпускном классе? Почему нельзя было раньше или позже?..
Исин фыркнул и растянул губы в улыбке: замечание показалось ему забавным, в то время как Чонин действительно делал из этого чуть ли не трагедию.
- Значит, тем более нужно вернуться к тренировкам, - подытожил Исин. – Ты голодный? Пойдем, накормлю.
Исин подтолкнул Чонина ко входу в здание.
- Кстати, а как родители отнеслись к твоим плохим результатам? – спросил Исин, пока они поднимались в лифте.
- Мама сказала, чтобы я меньше терял времени с Тао, больше занимался. И чтобы отдохнул и выспался перед следующей неделей.
Исин принял его слова к сведению. Он задал подростку направление, когда раскрылись створки лифта. Они прошлись по коридору, и Исин дернул нужную дверь.
- Нуны, внимание, я привел к вам еще один объект «на откорм». Знакомьтесь, Чонин, - представил Исин младшего, выводя его на свободный пятачок в центре комнаты.
Женщины оторвались от своих дел и с любопытством уставились на школьника. Чонин поклонился и поздоровался. Мужчины поприветствовали его и уткнулись обратно в мониторы.
- А это ничего, что я тут… Это не запрещено? Я не мешаю? – шепотом спросил Чонин Исина, но в тишине его услышали почти все.
- Да ничего страшного, - охотно развеяла тревогу Чонина старшая из женщин, - проверки у нас бывают редко, работа нудная, и нам периодически скучно. Ты студент? Где учишься?
Чонин замялся, не зная, что ответить, чтобы не навлечь проблемы на Исина.
- Он еще школьник, - рассмеялся Исин, отвечая за сомневающегося Чонина, - выпускной класс. У него сейчас самое жуткое время, так что, надеюсь, вы простите, что я привел его сюда. Ему просто нужно общение, чтобы сбросить напряжение.
- Я помню свой выпускной год, - подал голос один из мужчин, - чуть с ума не сошел. Пил успокоительное, мешая с энергетиками. Спасибо моему шикарному здоровью – я не посадил себе сердце. Бр-р-р, как вспомню все эти условия поступления, приемные комиссии…
- У меня была примерно та же ситуация, - охотно откликнулась самая младшая работница, ровесница Исина.
- А я не напрягалась, - пожала плечами другая девушка.
- Эй, нуны, у вас же вроде завалялись еще не скормленные обеды? – напомнил Исин.
Девушки живо засуетились, усаживая смущенного и немного ошарашенного Чонина за стол и выставляя перед ним то, что не осилили их коллеги. Чонин сперва скромно ковырнул предложенное палочками, все еще не уверенный, что имеет право находиться в офисе, а затем с волчьим аппетитом набросился на обед.
- Исин, ну и зачем ты нам нужен? Едок из тебя никакой, этого школьника кормить приятнее, - высказалась старшая из женщин.
- Ну вот, я привел себе замену, хватит меня терроризировать, набивайте едой его, - отшутился Исин.
- Такой милашка, - восхитилась младшая, тыкая Чонина в щеку.
- Только худой.
- Как Исин.
- Ага.
- Но ест больше.
- Но все равно худой.
- Откормим!
Исин сидел рядом с Чонином, подпирая голову рукой и смеялся, слушая женские разговоры. Чонин был свежей струей в офисе, где перебраны уже все темы для обсуждения. Исин знал, что его примут с распростертыми объятиями, иначе не стал бы тащить на заклание.
- Чонин-а, хочешь десерт?
Чонин облизал губы, поднял доверчивый взгляд из-под челки и кивнул, вызывая новую волну умиления. Чонин подыгрывал нунам, изображая очаровательного ребенка, но был искренен в этой игре. Перед ним на столе тут же оказалась маленькая тарелочка с куском пирога.
- Чонин-а, приходи к нам еще.
- Да, Чонин-а, уж пожалуйста, - с доброй издевкой пробормотал Исин.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:38 | Сообщение # 17 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Чонин еще не раз приходил на работу к Исину. Ему просто требовалось общение и хотелось отвлечься. Чонину достаточно было умильно округлить глаза или произнести «нуна», чтобы его тут же утопили в волне обожания. Женщинам нравились аппетит Чонина и его покладистый характер. Они болтали о всякой чуши, и Чонин рад был переключиться с учебников на их голоса. Он еще пытался учиться, но делал это постольку поскольку. Он охотно вступал в разговоры, забывая про необходимость зубрить параграфы. Чтобы оправдать свое пребывание в офисе, Чонин иногда выполнял несложные поручения вроде смены картриджа или мытья посуды. Но чаще всего его просили сделать эгье. Он сначала вообще не понимал, чего от него хотят, и когда молоденькая сотрудница продемонстрировала ему «кошачьи лапки», напрочь отказался заниматься такой ерундой. Но долго его отрицание не продлилось. В конечном счете, ему даже понравилось.
- Чонин, что я вижу, ты делаешь «пуинь-пуинь»? – изумился однажды Исин.
Чонин так и замер со сжатым на уровне виска кулачком.
- Да, хён, нунам нравится, - ослепительно улыбнулся младший.
- Офигеть. Сделай для меня.
Чонин тут же опустил руку и принял мужественную позу.
- Обойдешься, - отрезал он, вздернув нос.
Сотрудницы захихикали, а Чонин демонстративно вернулся к чтению учебника по истории. Впоследствии Чонин не раз умело применял эгье, но ни разу не проделал его специально для Исина, установив на эту милую глупость табу.
Чонин почти все свое время проводил с Исином. Он соврал родителям, что занимается допоздна в библиотеке, а сам торчал либо в офисе, либо у него дома. Он готовился к тестам очень нерегулярно, но Исин даже не собирался делать ему замечания. Чонину все вокруг было интересно и все нужно было потрогать. В офисе он засыпал сотрудников вопросами о рабочем процессе, а дома у Исина спускался в магазин и бродил меж музыкального товара. Его словно прорвало: если раньше он неосознанно старался не касаться музыкальных инструментов и вообще ничего в доме Исина, то теперь его так и тянуло пройтись пальцами по панелям, извлечь звуки, просто дотронуться. То же касалось и вещей Исина, и самого Исина. Чонин жаждал объятий и постоянно тянулся за ними сам. Не на людях, конечно, но в приватной обстановке. Исин уже не удивлялся, когда Чонин внезапно целомудренно обнимал его или, напротив, вполне развязно скользил ладонями по коже, удовлетворяя свою жажду человеческого тепла. Исин чуть не выл от желания, но чувствовал, что Чонину нужны именно такие прикосновения – не больше. В каком-то смысле Чонин был тактильным маньяком – еще одна подавленная черта характера. И сам он очень чутко и резко реагировал на ответные действия. Исин с восторгом, смешанным с едва ощутимым испугом, следил за реакцией Чонина, ловя его рваные вздохи, чувствуя сильно сокращающийся пресс, подрагивающие мышцы. Чонин целиком отдавался во власть переживаний, и его легко было отвлечь от моральных тревог физическими ощущениями. Исин удивлялся тому, как никто раньше не заметил это очевидное свойство: Чонину для перезагрузки уставшего мозга нужно всего лишь отдаться физиологии. Тренировки, прикосновения или… До этого самого «или» у них почему-то не дошло, возможно, потому, что Чонин был слишком взбудоражен и наэлектризован из-за тестов, и вероятность повторения прошлого неудачного раза была если не очевидна, то чувствовалась где-то в подсознании.
Помимо физических прикосновений Чонину требовалось общение. Исин вспоминал, что Крис охарактеризовывал Чонина как замкнутого, необщительного, не умеющего знакомиться и заводить друзей, и поражался тому, насколько далеко такое представление от действительности. Чонин тянулся к людям, искренне интересовался ими, легко располагал к себе и моментально завоевывал сердца. Исин познакомил его с некоторыми своими самыми надежными и верными друзьями, и с удовлетворением отметил, что Чонин быстро нашел с ними общий язык, и неловкость не чувствуется вовсе. Пару раз они целой компанией выбирались в бар, и Исин всегда возвращал Чонина домой до десяти вечера.
- Ты больной на всю голову, - рассудительным тоном втолковывал Исину Минсок, пока Чонин пропадал где-то на танцполе, - даже зная тебя, я не предполагал, что ты станешь встречаться с парнем, да еще и со школьником.
- Да ладно, - одергивал друга легкомысленный Чанель, - Чонин классный. Ну, да, не баба, но Сину виднее.
- А я и не говорю, что он какой-то не такой. К Чонину у меня нет претензий, я просто удивляюсь тому, насколько, оказывается, я тебя, Син, не знаю.
- Да я сам в шоке, - отвечал Исин, выхватывая взглядом своего мальчишку, - в любом случае, спасибо, что не осуждаете.
- Я бы мог осудить, но это бессмысленно, никому от этого лучше не станет, - вздыхал Минсок, - и все же, я тебя знаю, ты не навредишь ему. Так что дело ваше. Если что, у тебя есть мой номер телефона. Звони почаще.
- Спасибо, - фыркал Исин.
- Да-да, Син, - вторил Чанель, - ты совсем куда-то слился, я сейчас в благоговейном трепете от лицезрения твоей редкой персоны… Твою мать, ты нас-то можешь не забывать?
- Простите. Я был занят Чонином. Но теперь, когда вы с ним знакомы, не против, если мы будем появляться вместе? Меня физически на все не хватает.
- Да пожалуйста, будем только рады.
Исин втайне ликовал из-за того, что Чонин пришелся по душе его друзьям, и это взаимно. Парень парнем, а общение с друзьями также незаменимо. Исин не собирался отказываться ни от Чонина, ни от друзей. Чонин, в свою очередь, был счастлив, что Исин показал ему важную часть своей жизни. Для вечно неуверенного в себе Чонина признание друзьями Исина являлось мощным поддерживающим фактором. Он, кажется, вообще пребывал в блаженной эйфории и старался всеми силами продлить общение с Минсоком, Чанелем и прочими.
Такой неправильный, в чем-то даже запретный образ дней стал для Чонина благотворным и исцеляющим. Он ни минуты не переживал из-за тестов, и Исин больше не видел его пустого, словно запавшего внутрь самого себя, взгляда. Через неделю Чонин принес результаты тестов и гордо помахал ими перед носом Исина: оценки вновь одни из лучших в классе, и это при том, что Чонин больше дурью маялся, чем занимался. Получив нужный результат, Чонин окончательно расслабился и, как ни странно, резко повзрослел в модели своего поведения. Он начал мудро смотреть свысока на школьные проблемы, больше не переживал ни по пустякам, ни по относительно серьезным причинам, стал рассудительнее и не бросался в крайности. Даже внешне он почти неуловимо, но изменился: взгляд стал тверже, жесты увереннее, куда-то исчезла подростковая угловатость и дерганность. И прикосновения Чонин теперь не выпрашивал и не навязывал, а дарил и провоцировал. Его ладони скользили по телу Исина уже не из детского любопытства и желания удостовериться в дозволенности, а из-за искушенной осведомленности и с явным пониманием последствий. Чонин в весьма недвусмысленной форме проявлял инициативу, заводя и без того готового сорваться Исина, чтобы затем полностью признать его лидерство и сдаться на милость. Как назло, теперь у Исина началась горячая рабочая пора, и у них просто не было времени для полноценного секса, каковой Исин хотел подарить Чонину в его первый раз. Все провокации Чонина заканчивались взаимным удовлетворением наспех, а один раз младший даже решился на минет (чему не мало поспособствовало простое любопытство). Вышло у него неумело, но Исину и этого хватило, чтобы потом еще пару дней проходить со сладостным туманом в голове.
Через несколько дней после окончания тестов Крис предложил Исину съездить вместе с ним, Тао и Чонином в школьную поездку.
- Это традиционная поездка, устраиваемая для выпускников перед последним рывком - объяснил Крис. - У них скоро экзамены, и это – способ сбросить напряжение и отдохнуть перед предстоящей зубрежкой. В эти выходные. Поехали.
- Как ты себе это представляешь? – удивился Исин. – Преподаватели, ученики и – внезапно – я?
- Из учителей посылают только меня. Всем уже в горле застряли эти поездки. А из учеников многие не едут, поскольку начинают готовиться к экзаменам уже сейчас. Есть куча свободных мест, которые просто пропадут. Скажем, что ты брат Чонина или… Ой, да кому какое дело? Решайся: отличная возможность побыть с ним.
Исин вздохнул. Съездить куда-нибудь с Чонином – это так заманчиво. Но все не так просто.
- Нет. Не пойдет. Чонину не удастся держать себя на расстоянии. Уже не удается. Меньше всего я хочу, чтобы его последний год был отравлен пересудами одноклассников.
- Ты прав, - признал Крис, - ох, а я так надеялся, что ты составишь мне компанию. Два дня с полчищем охламонов. Подростки куда хуже детей.
Исин сочувственно улыбнулся.
- И все же, ты святой, - внезапно изрек он, - просто потрясающе, что ты содействуешь нам с Чонином.
- Ничего удивительного. Сам хорош. Пусть хотя бы у вас все будет, как надо, - грустно ответил Крис.
С момента этого разговора Исин так и не поменял своего мнения насчет поездки. Для себя он решил, что выходные без Чонина – отличный повод выспаться и прийти в норму после выматывающих рабочих дней и разъедающего всю неделю отчаянного желания. В пятницу вечером Исин лег спать рано, отправив перед этим сообщение Чонину с пожеланием удачной поездки. Ответ так и не пришел, но Исин практически сразу крепко заснул, и его это не насторожило.
Утром он впервые за долгое время проснулся не по будильнику. Он не спешил открывать глаза, продлевая приятное трансовое спокойствие. Он чуть пошевелил онемевшей рукой и уперся ладонью во что-то мягкое, шелковистое и такое знакомое. Исин открыл глаза и увидел лежащего напротив Чонина. Первое мгновение Исин даже не дышал, а потом с наслаждением зарыл пальцы в его волосах.
- Доброе утро, - с нежной сонной улыбкой прошептал Чонин.
- Доброе, - абсолютно согласился с ним Исин.
Он лег поудобнее и притянул мальчишку к себе, собственнически сковывая его в объятиях и практически лишая возможности двигаться. Чонин был совсем не против. Исин провел носом по его шее, вдыхая запах, щекоча, и замер губами у мочки уха.
- Это очень приятный сюрприз, - улыбнулся он, опаляя дыханием кожу Чонина, - уломал Криса?
- Не совсем так, - ухмыльнулся Чонин, - Крис просто спросил, почему я уезжаю в поездку с постной миной, а когда понял причину, дал пинка в нужном направлении. Пообещал прикрыть.
- Знаешь, сколько мы должны Крису?
- Чудовищно много.
Чонин чуть пошевелился в объятиях Исина, и тот дал ему немного свободы. Чонин тут же обвил руками его шею и прильнул к губам. Исин лениво ловил его дерзкий язычок, медлительно лизал губы – они никуда не спешили, впереди было два дня. Исин наслаждался близостью и теплотой своего мальчишки, а Чонин – им. И не было никакой необходимости куда-то идти, и не было ограничивающих по времени рамок, если не считать дедлайна в воскресенье вечером. Исин уже знал, что у них есть день, вечер, ночь, утро, еще один день и кусочек еще одного вечера. Можно заснуть вместе и проснуться вместе, встать вместе, - не потому, что Чонину нужно уходить, а просто так, потому что уже не хочется лежать.
Исин чувствовал приятную слабость. Его тело словно потяжелело, а мысли, напротив, стали легче пуха.
- Чем бы ты хотел сегодня заняться? – спросил Исин, пересчитывая пальцами ребра юноши.
- Это не важно. Абсолютно не важно, - ответил Чонин, и Исин притянул его к себе еще теснее, хотя, казалось бы, ближе уже некуда.
В этот день они не покидали дом – Чонин просто не хотел, ему нравилось находиться в жилище Исина, прикасаться к его вещам, чувствовать себя ближе к нему. Исин, в принципе, тоже не горел желанием выбираться туда, где помимо них двоих будет кто-то еще. Они вместе занимались повседневным вещам: готовили еду, мыли посуду, убирали кавардак в спальне. Потом смотрели фильмы, обсуждали шансы на победу национальной сборной по гимнастике, искали идеи для танцев, разговаривали о том, о сем. Исин будто невзначай мягко, но настойчиво целовал губы и тело Чонина, морально подготавливая его к неизбежному. Оба прекрасно понимали: вот он, долгожданный момент, и если не сейчас, то уже никогда. Чонин совсем не боялся, он легко принимал свою роль и с томлением, свинцом оседающим в мышцах, предвкушал точку невозврата. Они не тянули, не откладывали, просто ожидали того самого атмосферного мгновения, когда пора.
До заката было еще прилично времени, но в квартире Исина уже начало темнеть из-за заслоняющих солнце высоток, окружающих маленькую двухэтажную постройку. Чонин стоял в спальне у открытого окна и ловил прохладный воздух, мощными вдохами прогоняя его по легким. Он только что вышел из душа, чуть раньше Исина, и теперь мерз на ветру, не делая попыток прикрыть обнаженный торс. Вода не капала с его волос, но они все равно были влажными.
- Закрой окно, простынешь, - сказал появившийся в дверях Исин. Он, как и Чонин, обошелся лишь домашними штанами, считая футболку или халат излишними.
- Да, сейчас, просто остывал, - чуть хрипло ответил Чонин и захлопнул раму, отрезая доступ холодного воздуха.
- Если вода была слишком горячей, ты мог сделать ее прохладнее, - заметил Исин.
- Все нормально, я не простыну. Я же не один был в душе, не мне одному решать, какой температуры будет вода.
Исин хотел сказать, что это вовсе не повод целиком удовлетворять его пристрастия, но отчего-то промолчал. Из-за направленного прямо в окно контрового света Чонин казался еще смуглее и тоньше, чем был на самом деле. Его темный силуэт чуть светился по краям, подсвеченный солнцем. Мягкие блики лизали его плечи и стекали по лопаткам к позвоночнику вместе с водой. Исин приблизился к нему и слизал с ложбинки между лопатками капельки. Чонин упер руки в подоконник, и Исин прижался к его спине, ставя свои руки по бокам от его, грея успевшего замерзнуть парня своим теплом. Молодое сильное сердце Чонина застучало быстрее, гоняя литры горячей крови по телу. Отчетливая сосредоточенность на ощущении кожи к коже, едва слышное дыхание.
- Интересно, почему вообще в природе человека заложена бисексуальность? – внезапно вопросил Исин, поглаживая пальцами живот Чонина. – Любовь мужчины и женщины понятна, естественна и функциональна. Я могу понять также существование геев как сбой программы. Но мне не ясны причины появления тех, кто может любить и женщину, и мужчину. Какой в этом смысл? Это отклонение или нет? Ты считаешь нас ненормальными?
Чонин, не оборачиваясь, покачал головой из стороны в сторону. Он положил свои ладони поверх рук Исина и прижал их крепче к своему животу.
- Может, любовь вообще не имеет никакого отношения к продолжению рода? – тихо проговорил Исин. – Или, точнее, это не до конца связанные между собой вещи. Я не считаю нас ненормальными, и у нас почему-то есть друг к другу влечение. Ты младше меня на восемь лет. И хотя наши отношения красивее, чем супружеская жизнь семидесяти процентов пар, мы не можем их признать. Так что же между нами, отклонение или норма?
- Ты говоришь слишком глубокие вещи. Если у тебя нет ответов на эти вопросы, то у меня и подавно, - серьезно произнес Чонин.
- Да я думаю, не нужны нам эти ответы, все равно в нашем отношении друг к другу ничего не изменится, - сказал Исин и развернул юношу к себе лицом.
Исин вовлек Чонина в затяжной поцелуй, блуждая руками по его спине, прощупывая позвонки и очерчивая лопатки. Чонин ухмылялся в поцелуй и опасно дразнил, заезжая кончиками пальцев за пояс штанов, то чужих, то своих. Исин грел ладони о жаркое тело парня и запоминал на ощупь каждый изгиб. Потрясающий мальчишка весь целиком в его руках. Его хочется, гладить, зацеловывать, сминать, ласкать, обнимать. Просто хочется.
Исин чуть отстранился, окидывая Чонина взглядом. Он вдруг отчетливо осознал, что перед ним уже не подросток, а юноша, молодой мужчина. В Чонине еще сквозили тонкие угловатые черты, смешанные с нежными и трогательными, но поверх них уже накладывались волевая уверенность, твердость и обаятельная мужская притягательность. Исин понимал, что вечно подростковый период Чонина не продлится, он уже взрослеет, изменения необратимы и неотвратимы, и если он хочет успеть попробовать очаровательную непозволительность Чонина-подростка, нужно брать это сейчас. Никто не знает, когда Чонин окончательно потеряет свое детство: может, через год, может, через месяц, а может, и завтра. Такое всегда происходит неожиданно, резко, но часто незаметно. Просто в какой-то момент вспоминаешь, что человек перед тобой был немного другим. Но вернуть неуловимый свежий флер юношества уже невозможно. Исин чуть прикрыл глаза и мысленно усилил взрослые черты Чонина, представляя, каким он станет. Явившийся ему мужчина был не менее прекрасен и желанен. Исину заранее нравились его мощная грация, сильные тренированные мускулы, волевой горящий взгляд, мускусное обаяние. Но и Чонина-подростка он хотел не меньше, если не больше, учитывая подходящие к концу сроки. Исин внезапно осознал, что Чонин практически одного с ним роста и еще растет. Еще немного, и он станет выше. А когда перестанет расти, все пойдет в наращивание мышечной массы и уплотнение комплекции. Он будет мощнее и сильнее – так заложено в его природе.
Чонин грубо и влажно лизнул подбородок Исина, побуждая его открыть глаза и вновь сократить дистанцию. Исин сделал шаг вперед, и Чонин, играя, отклонился назад, опираясь бедрами о подоконник. Чонин чуть расставил ноги и откинул голову, давая доступ шее. Маленький дерзкий провокатор – он чувствовал, как остро Исин воспринимает зеленый свет своим действиям. Уже возбужденный, Исин ласкал смуглую кожу, ощущая, как дергается под губами кадык и мысленно упрашивал себя не забываться и не оставлять меток. Исин практически лег на Чонина, больно вдавливая его бедра в подоконник, а затылок – в оконное стекло, но тот не выказывал ни капли недовольства, словно это неудобство было частью наслаждения, которое стоит принять вместе со всем остальным.
Исин прекратил терзать Чонина, только когда ему самому стало невмоготу. Ему хватило трех шагов и совсем немного силы, чтобы опрокинуть младшего на разобранную кровать. Чонин приподнял бедра, помогая снимать с себя штаны. Он лежал распластанный и покорный, дожидаясь, пока Исин разденется, и скользил заволоченным взглядом по его торсу. Расправившись с мешающей одеждой, Исин навис над Чонином, лаская губами его тело. Чонин тихо поскуливал, кусая губы и подрагивая от прикосновений. Он чутко воспринимал каждое касание, остро отзываясь на действия Исина, и старший нарочно мучил его поцелуями в живот и ниже, только чтобы снова и снова ощущать эту подконтрольную ему, но не Чонину, реакцию.
- У меня нет соседей, можешь не сдерживаться, - напомнил Исин, заметив закушенную губу и прижатые ко рту костяшки пальцев. Чонин переместил руку на плечо Исину и конвульсивно сжал его, не контролируя силу.
Исин скользил руками и взглядом по Чонину, касаясь соблазнительных изгибов, не таких, как у женщин, а созданных перекрученными напряженными мышцами. Мальчишка был невероятно восхитителен. От его бархатной с шоколадным оттенком кожи, натянутой на хрупкие косточки и тренированные мышцы, невозможно было оторваться. Но Исину пришлось сделать это, чтобы достать смазку и начать готовить младшего. Зная, что его ожидает, Чонин сам развел ноги и подложил под поясницу подушку, приподнимая бедра. Исин прошелся серией мелких поцелуев по нежной чувствительной коже на внутренней стороне бедер и аккуратно протолкнул первый палец. Чонин выдохнул и постарался расслабиться. Как ни странно, это ему удалось. Он доверял Исину, хотел его, понимал и принимал ситуацию до конца, и его разум не противился тому, что происходило с телом. После некоторых стараний Исин смог добавить по очереди еще два пальца. Чонин прикрыл глаза и в исступлении комкал простыни. Исин растягивал так долго, как мог, и когда, наконец, решил, что подготовки достаточно, Чонин был уже полностью расслаблен и до неадекватности возбужден. Исин проник в желанное жаркое тело и не сдержал блаженного вздоха, опаляя грудь младшего своим дыханием. Чонин обнял его за шею, и Исин толкнулся внутрь сводящей с ума узости. Исин не сдерживался и не томил ни себя, ни Чонина, поскольку тот принимал его легче, чем представлялось старшему в его опасениях. Ох, как хорошо ему было двигаться в Чонине, вместе с Чонином, стонать с ним в два голоса, слышать свое имя и выдыхать чужое. Гибкий податливый Чонин возбуждал сильнее любой девушки, с ним было лучше, чем со всеми, с кем Исин пробовал. Раньше он и не подумал бы, что секс с парнем, будет шикарнее, чем с женщиной. Чем жесткие мышцы могут быть лучше мягкой женской груди? Чем узкие бедра лучше красивых широких женских, подчеркнутых узкой талией? Разве может быть кожа парня бархатистее на ощупь? И разве может быть внутри парня приятнее и жарче, разве может он быть более чутким и гибким? У Исина имелся опыт с мужчинами, но он его не впечатлил: по пьяни для удовлетворения сойдет, но не больше. Но все эти сравнения никак не касались Чонина. Исин даже не вспоминал о том, что у него когда-то там было. Наверное, дело в психологии, но Чонин действительно казался Исину самым восхитительным и желанным существом на свете. И факт полного обладания им возносил его ценность до астрономической суммы.
Исин изначально не собирался кончать в Чонина, но под действием помутнившего разум момента не сдержался. Желая отблагодарить младшего и доставить ему не меньшее удовольствие, Исин ртом довел его до разрядки. Чонин тяжело дышал и цеплялся пальцами за волосы Исина, пока тот склонился меж его все еще разведенных ног. Руки Чонина безвольно упали на простыни, когда он получил долгожданное облегчение. Исин лег рядом, обнимая и целуя в плечо. Чонин нашарил его ладонь и сцепил со своей. Они еще несколько минут молча лежали, наслаждаясь удовлетворенностью, а потом Исин потянул Чонина смывать следы близости. Он любовался тем, как струи воды очерчивают красивое тело мальчишки, прогонял ладонями мыльную пену с его боков и отвечал на поцелуи. Перед тем, как выйти, Чонин сделал воду прохладнее и пару минут остужал разгоряченное тело. Исин достал два больших полотенца и одно отдал Чонину. Они лениво вытерлись, побросали полотенца прямо на пол и вернулись в спальню, не утруждая себя одеванием. Исин через силу заставил себя перестелить постель, и Чонин вальяжно растекся по пахнущим свежестью простыням.
- Я хочу только спать, - глухо сообщил он в подушку, и Исин потушил свет, который включил, пока искал белье.
- Спокойной ночи, мое совершенство.
- Спокойной ночи, Син.
Исин плавно погружался в сон, концентрируя остатки угасающего сознания на руке Чонина, которую держал в своей. Исин мысленно благодарил Криса за то, что Чонину не придется следующим утром срочно бежать домой, еще не придя в себя, за нормальный несуетливый первый раз. И, конечно, вообще за возможность заснуть и проснуться вместе.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:38 | Сообщение # 18 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| - Завтрак будешь делать ты.
- Нет, ты. Я вообще у тебя в гостях.
- Ничего себе «засиделся допоздна». У тебя даже ключи от этого дома есть!.. И ты знаешь, где холодильник.
- Хён.
- Мелкий.
- Хён.
- Ладно, сделаю сам.
Вся эта словесная перепалка была абсолютно бессмысленной: Исин и не думал вешать на младшего бытовые дела, а Чонин все равно собирался ходить за ним хвостиком. Но пока что двигаться было слишком лениво, и они просто лежали. Исин водил пальцем по ребрам Чонина, зная, что тому ужасно щекотно, пытаясь выжить его с кровати, а Чонин подрагивал, корчился, но к самому краю, откуда его удобно спихнуть, не подползал.
- Хочешь, потанцуем сегодня? – предложил Исин, приподнимаясь на локте и на время прекращая пытку.
Чонин чуть ухмыльнулся.
- Вчера натанцевался, хён.
Исин даже не стал просить прощения за несдержанность. Чонин куда болезненнее воспринял бы обратное. Требовательный мальчишка. Даже в свой первый раз хотел максимума и от себя, и от Исина.
Чонин перекатился на живот и поднялся на колени, чуть расставив ноги. Исин не отрывал от него взгляда. Чонин нисколько не смущался и не стеснялся, был раскован и уверен в себе. Никакой пошлой развязности, но и нет зажатости. Абсолютно естественный.
- Хён, я соблазнительный? – с живым любопытством спросил Чонин, делая телом медленную волну и наблюдая за реакцией.
- Чонин, - с укоризной произнес Исин.
Чонин качнул бедрами, чуть отклонился назад и погладил себя по груди и животу. Его наполненный исследовательской заинтересованностью практически детский взгляд не вязался с действиями. Исину почти стало смешно. Восхитительный мальчишка нарочито облизнул губы.
- Чонин! – Исин подозревал, что концентрация осуждения в его голосе зашкаливает.
Чонин быстро сбросил с себя всю томную поволоку и звездочкой откинулся на кровать.
- Ладно, ладно, больше никогда не буду так делать, - широко улыбаясь потолку, поспешно заявил он.
Исин с полноценным скептицизмом воззрился на младшего.
- Да что ты говоришь! Никогда?
- Э-э… Буду, но с осознанием того, что делаю, и далеко не для всех.
- Надеюсь, твое «далеко не для всех» - это «очень близко» для меня.
- Ну, конечно, хён.
- А то мне понравилось, - Исин проиллюстрировал свои слова повторением жеста Чонина: демонстративно облизнул губы.
Чонин закинул руки за голову и состроил задумчивую мордочку, наблюдая за старшим.
- Знаешь, Син, я теперь немножко по-другому воспринимаю подобное. Раньше я дразнил, не осознавая, как на это должен реагировать другой человек. В смысле, в теории-то знал, но серьезно не понимал, почему нельзя держать себя в руках и просто играть. Это же не сложно: балансировать на грани. А вот сейчас смотрю, как ты облизываешь губы, вспоминаю, что ты ими творил и… Сложно.
Исин испытал приступ нежности к Чонину, смешанный с желанием закатить глаза и воздеть руки. Он и вправду невинный мальчишка.
- Один раз чуть не доигрался, - продолжил Чонин, - мне повезло, что со мной был Тао. Просто… тот парень прикольно танцевал, был обманчиво приятным в общении, а я под градусом. Ведь это очень круто: вот так в танце имитировать близость. Это же игра, все понарошку. И вообще, мне казалось, он по девушкам… Я думал, таких уродов еще поискать надо, но сейчас понимаю, что сам был виноват.
- Главное, что понимаешь, - подытожил Исин, - но это не повод зажиматься, просто выбирай верную дозировку.
Чонин кивнул и слез с кровати в поисках одежды.
- А еще, похоже, мне этого не хватало, - абсолютно без стеснения сказал Чонин, что сбило Исина с толку, и он не сразу понял, что младший имеет в виду, - думаю, теперь сложновато будет отказаться. Хочу еще. Хён, мы же сделаем это еще?
- Ты серьезно думаешь, что я могу отказать тебе в сексе? – опешил Исин. – Ты не перестаешь меня удивлять своими странностями.
- Согласен, тупое опасение, - стушевался Чонин. – Хён, я возьму что-нибудь из твоей одежды? А то как-то в уличных джинсах по дому разгуливать…
- Конечно, выбери, что подойдет.
Чонин порыскал по шкафу, оделся и кинул Исину его вещи. Исин подумал о том, что делиться вещами со своим мальчишкой чертовски приятно. Это такое маленькое доказательство того, что все реально.
Этот день прошел примерно так же, как предыдущий за тем исключением, что Чонин вытащил Исина на продуваемую холодными ветрами крышу и там, уложив голову ему на колени, расспрашивал о друзьях. В ответ Чонин рассказал о своих, которых у него было совсем немного. В городе – только Тао и девочка-соседка, которая однозначно не поняла бы их отношений. Чонин извинился за то, что не хочет с ней знакомить. На вопрос Исина о том, почему он может назвать всего двух человек, Чонин пожал плечами и ответил, что с остальными ему скучно. С той девочкой, в принципе, тоже, но он знает ее с детства и привык к ней. Куда больше друзей у Чонина было в деревне, где он бывал в гостях у бабушки, но их он видел редко и даже переписываться с ними было затруднительно. Чонин сказал, что ему нравятся Чанель и Минсок, он хочет с ними общаться, но боится, что будет им не интересен. Исин успокоил его, заверив в хорошем отношении с их стороны.
Казалось, весь день время тянулось бесконечно долго, но когда приблизился момент расставания, оно начало лететь с катастрофической быстротой. Чонин спохватился насчет того, что нужно будет что-то рассказать родителям о поездке, если они будут интересоваться, и засел вместе с Исином гуглить достопримечательности. Старший посоветовал позвонить Крису и расспросить о деталях его. И напомнил, что чем меньше слов – тем меньше поводов прицепиться. Исин не провожал Чонина дальше порога. Он сам надел на него сумку через плечо, прошептал на ухо пару ободряющих фраз и шутливым пинком выставил за дверь.
Исин не сомневался в сообразительности и актерских способностях Чонина, но все же выдохнул с облегчением, когда поздно вечером, уже практически ночью, ему пришло сообщение от младшего, утверждающее, что все в порядке. Исин позвонил Крису, чтобы поблагодарить и узнать впечатления от поездки. По голосу Криса было ясно, что он не в восторге от проведенных выходных, но все могло быть хуже. В целом, довольно скучная поездка, и даже Тао не доставлял проблем. Завершив разговор, Исин решил заняться подготовкой танца для Чонина и Тао, поскольку сроки уже поджимали, а ему все равно не хотелось спать и нужно было чем-то занять время.
- Погодите, я опять запутался, на каком моменте в какую сторону мне идти, - занервничал Тао. – Я должен оказаться правее Чонина до этой странной штуки с переворотом или после?
- После. Ты словно отталкиваешься от Чонина, - напомнил Исин. - Слишком быстро учим, нет времени затвердить до автоматизма, да?
- Я просто не запоминаю. То вправо, то влево…
Исин чуть нахмурился, соображая.
- Как бы тебе объяснить… А, вот, придумал. Крис, у тебя же есть бумага и ручка?
Доселе сидящий на стуле без движения блондин потянулся к сумке и нашел требуемое. Исин забрал блокнот и ручку и сел посреди зала. Чонин и Тао сгрудились по бокам от него. Исин стрелками набросал план перемещения по сцене, помечая цифрами позиции и поясняя вслух. Тао внимательно впитывал в себя логику построений и согласно кивал.
- Так забавно выглядит,- задумчиво протянул он, - надо было сразу на карте мира чертить. Это же готовый план захвата!
Тао выхватил блокнот с ручкой и коряво нарисовал очертания материков.
- Чонин, ты глянь, я просто властелин Африки, - рассмеялся он.
Чонин пригляделся внимательнее.
- А я то в Антарктиде, то в Арктике. И раз пять уже захватил Европу.
- Кстати, я не прочь побывать в Индии и… О, да, Канада целиком моя. Чонин, у тебя и носочек кроссовка туда не ступает. Господствовать над Канадой полностью!
- Пощади Канаду, диктатор, - вступил в разговор наигранно раздраженный Крис. – Целого мира мало? Вот уж эту страну я тебе не уступлю.
- Ого, да у нас бунт, - оживился Тао, переключаясь на Криса. – Хочешь, дарую тебе Филиппины?
- Нет. Мне ничего, кроме Канады, не требуется.
- Ой, да брось! Че, вот даже со мной не хочешь делиться? Извини, гэгэ, придется воевать. Исин-хён, а ты какую страну себе заберешь?
- Мне ничего не надо. А Канаду и подавно, - усмехнулся Исин, - и вообще, мне хватит какой-нибудь живописной усадьбы в глубинке.
- Кстати, - произнес Тао, переводя внимание на Чонина, - я так и не понял, почему ты не поехал с нами в эти самые живописные усадьбы?
- Тао, я же тебе объяснял, - удивился Крис.
- Ты что-то странное говорил, - отмахнулся он. – Чонин?
- Я был у Исина, - ответил Чонин.
- Танцевали что ли?
- Можно и так сказать, - многозначно ухмыльнулся Чонин. Тао его не понял, а Крис пропустил мимо ушей.
- Жаль, тебя не было. Без тебя скучновато. Гэгэ ни в какую не хотел шевелиться и… Чонин, что ты делаешь?
Чонин поднял на Тао недоумевающий взгляд. Он только что заполз меж расставленных ног Исина и спиной привалился к его груди.
- Э-э. Валяюсь, как мне удобно, - пожал плечами Чонин, - приятно и комфортно.
- Выглядит странно, ну да ладно. Возвращаемся к танцу. Исин-хён, я на том моменте, где та-та-таааа-тидам, не успеваю из Канады переместиться в Австралию. И чуть не сталкиваюсь с Чонином.
- Успеешь, дело тренировки, - успокоил Исин, сцепляя пальцы на животе Чонина и укладывая подбородок ему на плечо, - просто помни, что тебе нужно именно в эту сторону, и тогда не будешь тратить нужные секунды. Готовься к переходу заранее.
- Да, конечно, просто пока я… ЧОНИН!
Чонин испуганно дернулся от громкого голоса и отстранился от губ Исина.
- Ты чего орешь? Я чуть язык не прокусил! – возмутился он.
Тао, приоткрыв рот, шокировано смотрел на друга.
- Выглядело так, будто ты его целовал, - растеряно произнес он.
- Я его целовал, - с напором втолковал очевидное Чонин, - Тао проснись, я имею право так делать. Он мой парень.
- Кто? – глухо выдавил из себя Тао. – Я не понял. Что значит, парень?
- То и значит, они встречаются, тебе же уже сотню раз говорили,- вступил в разговор Крис.
- Встречаются… как парень и девушка? В этом смысле? Вы шутите?
- Какие уж тут шутки, - на Тао воззрились сразу три выразительных, исполненных эмоций взгляда.
Тао широко распахнул изумленные глаза и в смятении мазнул рукой по подбородку, роняя блокнот, который держал до этого.
- Чонин, это отвратительно, - сухо сказал Тао, - я не знаю, что этот тебе наплел, но приди в себя.
- Это ты приди в себя, - невольно напрягая мышцы и чуть повышая голос ответил Чонин, - я уже давно встречаюсь с Исином, и это прекрасно, а не отвратительно.
- Он шантажировал тебя? Промыл мозги? Что-то пообещал? – не слыша слов Чонина, стал допытываться Тао. – Честное слово, я впечатаю его в пол до самого бетонного основания прямо здесь!
Тао еще даже не сделал шаг, только чуть подался вперед, но решимости и целенаправленности в нем было столько, что Чонин мгновенно вскочил на корточки, готовый, если понадобится, броситься на Тао. Он знал, каким бескомпромиссным и неуправляемым тот может быть. Исин за шкирку дернул Чонина обратно, удерживая его от развязывания драки. Исин намеренно не менял расслабленной позы, подозревая, что доля благородства в Тао есть и на беззащитного человека он кидаться не будет, тем самым выгадывая время для разговора. Он думал, что Тао нужно просто еще раз объяснить, и он, пусть со скрипом, но примет. Крис подошел к ним поближе и встал рядом с Исином лицом к Тао.
- Тао, у них все взаимно. Чонина все устраивает. Не делай поспешных выводов, - вмешался он.
- Да, все взаимно. Если уж на то пошло, я сам этого добивался. Я с ним счастлив, - сказал Чонин, примирительно доверчиво улыбаясь. Он открыто смотрел на друга и ждал смены гнева на милость.
Лицо Тао ничего не выражало, он был похож на тихо тикающую бомбу, у которой сломался дисплей с обратным отсчетом.
- Я не понимаю… - почти прошептал жалобным голосом Тао. Он прочистил горло и сказал уже насмешливо, твердо и громко. – Еще скажи, вы тем самым занимались!
- Не тем самым, а сексом. Да, - без угрызений совести сознался Чонин, и Исин не был уверен в том, что Тао стоило это знать.
Тао попятился назад. Его лицо исказилось неподдельной брезгливостью. Он вцепился пальцами в край футболки и начал ими елозить, будто пытаясь стереть грязь.
- Омерзительно, - прошипел он, по-волчьи глядя на своего друга и даже не касаясь взглядом Исина, - ты заигрался. Это ненормально. Не хочу быть сопричастным этому. Я ухожу. Гэгэ, уйдем вместе.
Крис выглядел так, будто подписывает себе смертный приговор. Его и без того светлая кожа побледнела, а в глазах затравленно трепыхалась, умирая, стремительно угасающая надежда.
- Я остаюсь с ними, - сдавленно сказал он первые слова, и его отпустило. Он по-прежнему выглядел неважно, но в голосе и во взгляде появилась твердость. – Я не вижу ничего дурного в том, что два человека любят друг друга.
Тао взглянул на Криса так, будто впервые его видел.
- Может, ты и в курсе их «танцев» был? – жестко спросил озлобленный Тао. И собственная же фраза натолкнула его на мысль. – Да-а… Конечно, знал. Так ты за этим отпустил Чонина из поездки? Ты знал, что они будут… делать это, и все равно пособничал?
Крис молчал, но не из желания скрыть правду, а потому, что все было и так очевидно.
- Я чувствую себя преданным, - горько выкрикнул Тао, - я считал, у меня лучшие друзья, но не знал, что выбрал худших! Вы все мне отвратительны. Крис, ты не стал им мешать, это равняет тебя с ними. То, что ты не оградил Чонина для меня так же ужасно, как… как…
Тао запнулся и устремил на Криса дикий прожигающий взгляд.
- Так вот почему ты им помогаешь! – обличающе завопил Тао. На него волнами накатывала истерика. Никто не останавливал его поток сознания. – Ты сам такой же!.. Я не хочу знать, кого ты.. с кем ты… О-о, нет-нет-нет, погодите, да у тебя же нет никого, кроме меня и Чонина. Только не говори, что ты и Чонин…
- Нет! – не выдержал Крис. – Тао, успокойся и послу…
- Я? – вдруг почти нормальным тоном спросил Тао. – Ты хочешь меня?
Все затаили дыхание, позволяя звенящей тишине разлиться по залу. Вот уж настал момент истины. Жаль, что так не вовремя.
- Я люблю тебя.
Чонин непроизвольно сжал руку Исина и опустил глаза в пол, не желая разрывать свое сердце лицезрением отчаявшегося Криса и исполненного отвращения Тао.
- Ненавижу! – звонко и громко выкрикнул Тао. – Не смей думать обо мне! Чувствую себя липким и грязным… Не хочу иметь с вами ничего общего.
Тао развернулся и стремительно направился к выходу.
- Трус и предатель, - высказался доселе молчавший Исин.
Тао чуть помедлил, но сила, с которой он хлопнул дверью, выражала всю степень его неприятия. Чонин вздрогнул, поднялся с пола, сделал пару шагов вслед Тао, но тут же одернул себя и повернулся к Крису. Его смятение внешне выражали лишь подрагивающие ресницы и губы.
- Наверное, я должен хотя бы извиниться, - срывающимся голосом произнес он, - из-за меня ты потерял возможность быть рядом с любимым. Но я не хочу просить прощения. Тебе не нужен парень, который после признания в любви говорит о ненависти. Который за несколько минут меняет отношение, складывающееся годами. Пожалуйста, не бросай меня. Я ведь тебя люблю. Как друга, но этого же более, чем достаточно, чтобы просить быть рядом?
Крис стоял, закрыв глаза и болезненно сжав пальцы.
- Рано или поздно это бы произошло, - ровным голосом сказал он. – В моем случае можно было сразу не надеяться на взаимность. У нас – не как у вас. Изначально чувствовалась обреченность. Ты не виноват.
Исин поднялся с пола и погладил несчастного Чонина по голове, снимая его напряжение. Крис закусил губу и открыл глаза.
- Наконец-то, - тяжело уронил он и с облегчением выдохнул.
Исин понял его и заткнул рот собравшемуся задать вопрос младшему. Чонин вцепился обеими руками в его ладонь и переложил ее с губ на свое плечо.
- Мне не нужен друг, который даже не пытается понять. Который думает, что он центр вселенной, и не хочет замечать очевидное. Он всегда считал, что для меня перевешивает вас двоих. Но это не так. Логично, что я выбираю две трети, раз передо мной стоит такой выбор, - хмуро произнес Чонин.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:39 | Сообщение # 19 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| - Он прекрасный. Я знаю его дольше тебя и видел то, чего ты видеть не мог, - ответил Чонину на резкие слова Крис. – Сперва казалось, что все между нами возможно. И даже если нет, меня это не волновало. Я хотел быть рядом, защищать его и помогать ему. Я думал, что мне не обязательна взаимность. Но слышать все это от него слишком тяжело. И тем не менее, он прекрасен, несмотря на всю свою бескомпромиссную жестокость.
Чонин с жалостью глядел на Криса. У него у самого сердце рвалось от потери друга, но взгляд на ситуацию со стороны Криса заставлял защемиться что-то такое в груди, от чего было совсем трудно дышать. Было очень странно выслушивать исповедь от вечно отмалчивающегося Криса, и потому нездорово интересно.
- Точно, ты же никогда не рассказывал, как и когда вы познакомились, - сказал Чонин.
- Это теперь уже не важно.
- Может, все же расскажешь? – тихо попросил Чонин. – Мне вот хочется знать. Я хочу дать Тао шанс не остаться в моей памяти эгоистичной скотиной.
Крис вздохнул и опустился прямо на пол, приваливаясь спиной к зеркалу. Он смотрел куда-то в точку прямо перед собой и видел явно не криво штукатуреную стену. Он заговорил тихо, так, что Чонину и Исину даже пришлось подвинуться ближе.
- Мы познакомились больше трех лет назад. Я тогда учил китайский, намереваясь однажды уехать на историческую родину, и мне требовалась разговорная практика с носителем языка. Знаете же, есть специальные сайты, где можно найти собеседника. Я абсолютно случайно нарвался на Тао. Вернее, это он там случайно оказался. Он и не собирался учить английский, просто недопонял специфику сайта. Впрочем, по моему ужасному произношению он быстро сообразил, что что-то не то и хотел прекратить общение, но я уговорил его позаниматься со мной китайским, потому что психологически с подростком было проще общаться, чем со взрослым. Мы каждый день созванивались по скайпу и, как могли, изъяснялись на двух языках. Но он практически не понимал английский, а мне сложно было отвечать по-китайски, и потому большую часть времени говорил он, просто чтобы я запоминал звучание и пытался вычленять слова. Поскольку мы созванивались часто, а тем для разговора, на самом деле, не так уж много, Тао рассказывал мне о своей жизни. Я узнал, что он недавно переехал из родного Китая в Корею, и ему неуютно, страшно и одиноко. Все его друзья остались дома, а он оказался в чужой стране, не зная языка, обычаев и не имея в помощь никого, кроме занятого старшего брата, потому что на тот момент его семья еще была в Китае. Он даже не мог делать привычные вещи, например, посещать тренировки, потому что особенности преподавания боевых искусств в Китае и Корее различалась довольно сильно. Собственно, поэтому он и оказался на языковом сайте: хотел подружиться с кем-то, кто говорит на его родном языке, чтобы не чувствовать себя в конец оторванным от дома.
Я каждый день видел потерянного напуганного Тао и слушал о его крохотных шагах по направлению к нормальной жизни. Такие кардинальные перемены, как у Тао, и взрослому-то человеку нелегко принять, а тут подросток… Но я общался с ним вовсе не из жалости, и только по началу из-за желания позаниматься разговорной практикой. Я чувствовал в нем внутреннюю силу, и мне нравилось, что в его глазах горит огонь упрямства и воли, выжигая осевшее за день напряжение. Он действительно удивительный. Когда я смотрел на него, невольно и сам начинал думать, что даже если попаду в трудную ситуацию, обязательно выкарабкаюсь. Тао вдохновлял.
Я заодно с ним учил корейский. Он уже что-то знал, я начинал с нуля. У меня тогда еще в мыслях не было поехать в Корею, но сердцем уже чувствовал, что знание языка мне пригодится. Вы не представляете, как много можно сказать на трех языках, ни одним из которых оба одновременно не владеют в совершенстве. Мне казалось, я узнал про Тао все. Собственно, так оно и было. Однажды он вышел на связь исключительно веселым. Сказал, что подружился с одноклассником, и ему теперь не так одиноко. Я порадовался за него и, желая подбодрить, ляпнул что-то про то, что я ему теперь не нужен. Он ответил, что я ему в любом случае нужен, и он хотел бы быть со мной. Я внезапно ощутил, словно вся моя кровь вскипела, испарилась и осела на спине пленкой пота. Кажется, скажи он эти слова с чуть иным смыслом, и меня бы просто испепелило. И нет, я сейчас не приукрашиваю, я действительно так себя чувствовал. Я сказал ему, что приеду. Честное слово, его радостная улыбка стоила всего того, что я оставлял в Канаде. Он встречал меня в аэропорту, приветствуя по-китайски. Когда я его впервые увидел, проклял скайп и дурацкие веб-камеры. Если изначально я влюбился лишь в голос и характер, то в тот момент пропал окончательно. Я же никогда не видел его, кроме как в гнусной цветопередаче и смазанном фокусе. А настоящий живой Тао оказался красивее, чем я себе представлял. Чертово видео передавало его внешность лишь приблизительно. И совсем не отображало его невозможных глаз.
Крис замолчал, переживая воспоминания, и Чонин уж было решил, что на этом рассказ окончен, но Крис продолжил еще тише, чем начал.
- Он совсем другой, когда говорит и думает на китайском. Его голос звучит мягче, если он произносит родные слова. И взгляд у него ласковый. Он такой доверчивый и шелковый, если дать ему возможность изъясняться привычно. Он нежный и понимающий. И даже если ни словечка не разобрал, обязательно скажет что-нибудь теплое, и не важно, что я понятия не имею, о чем он говорит, - главное, уловить интонации. Они у него особые. Потому что он сам добрый и чуткий. Жаль, что с переходом на другой язык он стал воспринимать буквальное значение слов и упускать интонационный подтекст. Когда мы остаемся наедине, разговариваем на китайском. И поверь, Чонин, ты никогда не знал настоящего, мягкого и светлого Тао, которого в такие моменты вижу я.
Чонин положил руки на плечи Крису, желая вернуть его из воспоминаний и показать, что помимо Тао существуют и другие люди. Он смотрел на свое отражение в зеркале, потому что глядеть на Криса было слишком тяжело.
- Я прощу его, если он попросит прощения, - жестко сказал Чонин.
На первый взгляд по Чонину нельзя было определить, что он все еще переживает из-за разрыва с, фактически, единственным другом. Казалось, он оставил это происшествие в том дне и больше о нем не вспоминает. Но Исин слишком хорошо знал и чувствовал младшего, чтобы обманываться внешними проявлениями. Внутри мальчишки кипели и варились обида, жалость, злость, страх и безысходность. На тренировках Чонин сбивался со счета и спешил, движения у него выходили рваные и незаконченные. Его эстетичная плавность превратилась в аморфность. Исин делал ему несколько замечаний, ровно столько, чтобы взбодрить и отвлечь, заставив работать, и столько, чтобы он не начал нервничать еще и из-за того, что у него ничего не получается. Чонин не отказался от идеи станцевать на выпускном, и Исин поставил ему целиком новый номер. Сперва он просто хотел переделать старый под одного человека, но решил, что лишние ассоциации с Тао не нужны. Спустя две недели Чонин относительно пришел в себя. Но танцевал все еще скверно.
- Чонин, ты же в ритм не попадаешь! – не выдержал однажды Исин и выключил музыку. – Ты спешишь.
- Да? – виновато сжался Чонин.
- Да. Даже не знаю, что делать. Ты не слышишь музыку, ты весь в себе. Тебе нужно четко следить за ритмом. Жаль, метронома здесь нет. Ну да ладно, побуду вместо него, попробуем под счет. Слушай меня, я сейчас твоя основа и опора, хорошо?
- Хорошо, - сдержанно ответил Чонин, обостряя свое внимание.
С того случая Исин брал с собой на занятия метроном. Странное дело, но Чонин всегда успокаивался и расслаблялся, заслышав тихие щелчки. А, собственно, ситуаций, в которых Чонин позволял себе полностью забыть про Тао, было не так много, точнее, всего одна. Только во время секса Чонин отпускал гнетущие мысли и полностью погружался в ощущения. Та самозабвенность, с которой он отдавался, c лихвой покрывала его неопытность и покупала с потрохами и без того влюбленного Исина. Чонин искренне и несдержанно занимался любовью, а не просто сексом, Исин чувствовал всего мальчишку целиком, не застревая лишь на физических ощущениях. Он хотел быть с Чонином двадцать четыре часа в сутки, и его это уже даже не пугало и не казалось одержимостью. А Чонин же отчаянно цеплялся за Исина, словно боясь, что он, как и Тао, может его покинуть.
Чересчур восприимчивый Чонин тяжело переживал за Криса. Он боялся его одиночества больше, чем своего. Чонин старался быть рядом с Крисом и показывать, что он ему не безразличен. Просил приходить на тренировки, таскал в кафе, помогал ему в учительской после уроков. Возможно, Крису и не нужна была такая забота, но у него рука не подымалась оттолкнуть искреннего младшего. Крис принимал его внимание как лекарство от душевной болезни самого Чонина. От Криса Исин узнал, что Тао и Чонин больше не сидят за соседними партами: Тао поменялся местами, переехав в конец аудитории. Он не разговаривал с бывшим другом, только здоровался и прощался, и то не всегда. Точно так же вел себя и с Крисом. Вежливо, но как с посторонним.
Нервозность Чонина в скором времени начала усугубляться приближением выпускных экзаменов. До них оставалось всего ничего, и Чонин из последних сил через не хочу пытался концентрироваться на учебе. Желания и необходимость разрывали его на части. И в этот раз уже нельзя было плюнуть на подготовку и окунуться с головой в тренировки. Исин мог только поддержать Чонина, но не мог ему помочь. Постепенно их встречи начали сходить на нет, но они стали чаще созваниваться и переписываться. Благодарность младшего ощущалась даже через звук дыхания в трубку. Исин обещал, что придумает способ и после сдачи экзаменов выкрадет его на целую неделю. Он всегда умел успокоить, настроить на нужный лад, снять напряжение, и для Чонина он был самой надежной опорой.
Состояние Чонина было столь нестабильно, что Исин ожидал еще какую-нибудь неприятность: он подозревал, что это будут заваленные экзамены. Однако прилетело совсем с другой стороны. Однажды вечером Исин не получил обязательно полагающегося сообщения. Он решил, что Чонин в конец заучился и заснул за учебниками, поэтому сам написал ему пару ободряющих слов. Чонин не ответил ни через час, ни через два, ни даже глубоко за полночь. Это было совсем не в духе Чонина, он ни одно sms не оставлял без внимания. Исина кольнуло подозрение, но он задвинул его подальше, полагая, что утро вечера мудренее и внушая себе, будто, наоборот, нужно радоваться, что его, наконец-то, не достает вечный трезвон мобильника. Однако Чонин не написал и утром, и днем молчал. Исин позвонил ему сам в то время, когда у школьников уже должны кончиться уроки. Сухой безвкусный голос сообщил ему, что абонент недоступен. В этот момент Исин уже понял, что случилось нечто ужасное, но, еще на что-то надеясь, отложил панику до второго звонка, который он собирался совершить через пару часов. Но и тогда живой голос Чонина так и не зазвучал вместо сухого и безвкусного. На одно невыносимо красочное мгновение Исину представились черный след от шин на асфальте, покореженный металл и нечто жидкое и алое, растекающееся неровным растущим кругом. Исин тут же мысленно дал себе пощечину. Нужно было выяснить, что произошло, и вариантов было всего два: либо идти домой к Чонину, либо звонить Крису. Исин выбрал последнее. Первым делом Исин спросил Криса, видел ли тот Чонина утром в школе. Крис ответил, что звонили родители Чонина и сказали, что он болен. Крис даже удивился тому, что Исин не знает о болезни своего парня. На что Исин пересказал особенности своего телефонного общения с Чонином и поделился сомнениями насчет того, что, заболев, Чонин выключил бы телефон, не сообщив ничего ему. Крис заметил, что это, и вправду, странно и пообещал навестить Чонина под предлогом волнения за его здоровье, чтобы вызнать, в чем дело. Крис должен был перезвонить, как только что-то выяснит.
Исин с тревогой ждал звонка, он даже отпросился с работы. И когда, наконец, зазвонил телефон, с замиранием сердца поднял трубку. Сугубо деловое «Надо поговорить» от Криса, и Исин уже знал, что хороших вестей ждать не приходится. Он на собственной машине доехал до места встречи – парка – и прошел несколько метров в поиске нужной скамейки. Впрочем, заметить Криса было легко даже издалека. Исин опустился на сиденье рядом с ним и встретился с его напряженным взглядом.
- И? – выдавил из себя Исин.
- Я пришел к нему домой, потряс перед носом его родителей лекарствами и сказал, что хочу навестить Чонина. Его мать начала хлопотать передо мной, как курица перед цыпленком, уж так она мне рада была. Но радость ее не показалась мне натуральной. Она проводила меня в комнату к Чонину, позволила задать пару вопросов о самочувствии и почти сразу выставила за дверь под предлогом того, что Чонину нужен покой, а мне не следует заражаться. Я не смог с ним поговорить.
Исин опустил тяжелый взгляд в асфальт.
- Выглядел он и вправду скверно, - печально сказал Крис.
Исину начало казаться, будто что-то давит ему на затылок, пригибая. Он не знал, как интерпретировать выданную Крисом информацию, но понимал, что его мальчику плохо.
- Погоди, я не все рассказал, - устало выдохнул Крис, залезая рукой в сумку, - он вернул мне книгу, которую я ему не давал.
Крис вытащил потрепанный томик, и Исин тут же выхватил его.
- Это моя книга, - узнал он и принялся яростно листать страницы, - Чонин умный парень, это неспроста.
- Не трудись, я уже просмотрел ее, - сказал Крис и вложил в ладонь Исина сложенный пополам листок.
Исин чуть помедлил, прежде чем развернуть его и увидеть знакомый почерк, который он сотню раз наблюдал в ученических тетрадках. Каждое чернильное слово ядом просачивалось ему в пальцы через бумагу и отравляло душу.
«Они узнали про нас. Я сильно расстроил родителей. Мама постоянно плачет и спрашивает, что сделала не так, почему я вырос таким. Мне еще никогда не было так плохо.
У меня отобрали мобильный, отключили интернет, и я до экзаменов под домашним арестом. Извини, я ничего не успел сказать тебе. Я надеюсь только на то, что кто-нибудь навестит меня, и я смогу передать это послание. Прости.
Я очень люблю маму и не могу огорчить ее еще раз, так что, пожалуйста, пойми и не злись на меня. Нам придется расстаться.
Но я действительно сильно люблю тебя.»
Исин подавил в себе первое рьяное желание скомкать бумажку и выбросить ее под ноги прохожим.
- Чонин, почему же ты не написал о самом главном: как именно они про нас узнали? – простонал Исин.
- Зачем тебе это? – спросил Крис. – Это как раз уже не столь важно.
- Важно. От этого зависит, с какими словами я пойду к его родителям. Одно дело, если они увидели мои sms, другое, если обнаружили засос и Чонин сам рассказал. Множество вариантов. В каком тоне с ними говорить?
Крис в сильном изумлении уставился на Исина.
- Стой, ты что, собрался разговаривать с его родителями?
- А что я должен сделать? Бросить его? Украсть?
- Да ты же навредишь еще больше!
- Крис, это ненормально, когда восемнадцатилетнего парня запирают в четырех стенах! Он взрослый и самостоятельный, уже практически мужчина, сколько еще с ним будут обращаться как с ребенком? Хотя я считаю, что даже ребенка нельзя так жестко ограничивать. Его родители уже не вправе диктовать ему, с кем общаться и кого любить, не говоря уж о том, что для сердца все указания бессмысленны и бесполезны. Даже если сейчас он переживет наше расставание, потом будет несчастен из-за того, что его постоянно подавляют. Я потратил столько сил, чтобы снять душащую его пленку, но теперь вынужден наблюдать, как его вновь в нее заворачивают! Я могу понять, что родители не в восторге от того, что их сын встречается с парнем, могу понять запрет на общение со мной, но почему его посадили под домашний арест? Это более чем неправильно!
Исин был зол, как никогда. Он злился на глупость родителей Чонина, но еще больше на самого Чонина. Исин задавался вопросом, почему Чонин не настоит на своем, не проявит взрослые мужские черты, не пойдет, в конце концов, на компромисс. Почему он просто покорно принимает все условия? Исин с яростью осознавал, что бороться ему придется в одиночку. Уравновешенного Исина сложно было вывести из себя, но коль скоро это происходило, бешенство его было мощным и неукротимым. Крис почувствовал это, и его начало грызть беспокойство.
- Погоди, не ходи! – воскликнул Крис, за руку останавливая собравшегося уйти Исина. – Чонин рассказывал тебе про своего брата и про сестру? – спросил он, прикладывая все силы, чтобы усадить Исина обратно на скамью.
- Какие еще братья-сестры, он же один в семье! – исступленно зарычал Исин, вырываясь.
- Тогда ты точно все испортишь, Чжан Исин! – заорал Крис, пугая прохожих. – Это стоит знать.
- Я не понимаю, о чем ты, но Чонин вот посчитал, что мне знать не стоит, раз ничего не сказал!
- У него наверняка были причины не говорить. А тебе я все же советую послушать. Тебе же не помешает информационное оружие? – пошел на хитрость Крис, манипулируя воинственным настроением Исина.
Исин перестал вырываться и опустился на скамью, неестественно ровно и напряженно. Он прожигал Криса злыми глазами, и тот чувствовал себя неуютно.
- И чего же я не знаю? – с нехарактерными для себя интонациями спросил Исин. – И почему вдруг это знаешь ты?
Крис поздравил себя с тем, что сумел завоевать внимание Исина и пожелал себе удачи под гневным и пугающим взглядом напротив.
- Я знаю это, потому что являюсь другом семьи, причем иностранцем, который однажды уедет и не вернется. Уставшая от несправедливости и тяжести судьбы женщина думает, что может доверять понимающему и молчаливому молодому человеку, ей просто хочется поделиться, облегчить ношу, - сказал Крис, ловя внимательный взгляд Исина. – Знаешь же, что мать Чонина ненавидит шоубизнес и, в частности, танцы, как его элемент?
Исин кивнул, этот вопрос был риторическим.
- Так вот эта ненависть не с потолка взялась, - продолжил Крис, - Чонин сирота – у него нет отца, он мертв. Тот, кого он зовет папой, – отчим. Настоящий отец покончил жизнь самоубийством, когда Чонину было три года. Он был болен танцами и сценой. Танцевал то ли в балете, то ли просто в театре – я так и не понял. Однажды ему сказали, что он больше не нужен, мол, срок годности вышел. Он не вынес этого и повесился, оставляя домохозяйку-жену саму сводить концы с концами и выхаживать малолетнего сына.
Исин молчал, переваривая услышанное. Все его недавнее мощное бешенство схлынуло, смываемое удивлением и сочувствием. Только немного колола ревность из-за того, что Чонин не счел нужным делиться такой важной подробностью своей биографии.
- Но это не все. У Чонина был старший брат, он-то и помогал матери выживать. Одновременно учился, работал и возился с ребенком. Он погиб, когда Чонину стукнуло тринадцать: его сбила машина, а за рулем был пьяный в хлам известный певец. Сам понимаешь, после такого нетрудно проклясть все, связанное с искусством.
Потрясению Исина не было конца, он не мог найти в себе и следа злости на Чонина. Он представлял, какой мощный след в душе младшего должны были оставить эти происшествия. А ведь между ними и после них еще тянулось время, в котором мать-одиночка пыталась накормить, защитить и оградить сперва двоих сыновей, а потом и единственного.
- Что с его сестрой? – глухо спросил Исин, припомнив начало разговора.
- Двоюродной сестрой, - уточнил Крис. – Жива, но не здорова: лечится в наркологической клинике. Я видел ее фотографию. Они с Чонином внешне очень похожи друг на друга, просто один в один. Но она, судя по тому, что я слышал, простите, та еще дура легкого поведения. Сперва гуляла и ноги раздвигала, а потом и на иглу подсела. Мать Чонина, видимо, из-за их внешнего сходства, боится, что они могут совпасть и характерами. Другими словами, она ждет, что Чонин ударится в блядство и начнет баловаться наркотой. Уверен, известие о том, что ее сын встречается с парнем, она восприняла как сигнал о падении Чонина в том же направлении, что и сестрица.
- О, нет, он же не такой, совсем не такой, - с печальной нежностью вздохнул Исин, - и он нашел уже свой наркотик – танцы, ему другого не надо.
- Да, мы это знаем, но, признайся, по первому впечатлению Чонин показался тебе искушенным, если не развратным? Это лишь внешнее впечатление, но его более, чем достаточно, чтобы забить тревогу.
- Он естественно сексуальный, - задумчиво протянул Исин, - и иногда забывает себя контролировать. Наверняка его мать видела пару пугающих ее проявлений.
- Вот-вот. И стопроцентно заметила тягу к танцам. Как у отца.
- Пиздец, - крепко высказался Исин, потому что только это слово охватывало всю ситуацию в целом. – Крис, я точно должен что-то сделать. Чонин не шлюха, не наркоман и не самоубийца, но если запереть его в четырех стенах и заставить пережевывать трагедии прошлого, ему самое то логически дойти до шага с крыши высотки. Очень умно со стороны родителей постоянно напоминать ему, что он способен опуститься ниже некуда. Это нельзя так оставлять. Теперь я тем более не могу бросить его одного.
Крис сжал руками ткань на коленях. Ему жалко было Чонина, тревожно за Исина и страшно за успех кампании.
- Чем я могу помочь? – только и спросил он тихим голосом, не глядя на друга.
- Пока не знаю, - Исин поднялся со скамьи, - не бойся, прямо сейчас я к нему домой не пойду. Мне нужно подумать.
- Хотя бы предупреди потом о том, что собираешься делать.
- Ладно.
И Исин, не прощаясь, ушел. Услышанное выбило его из колеи. У него сжималось сердце от жалости, но в то же время ему было грустно из-за того, что Чонин ему ничего не рассказал. Неужели все же не доверяет настолько, чтобы поделиться этим?
Исин до заката колесил по городу, приводя мысли в порядок. Он забыл поесть, да и не хотелось ему вовсе. Он пытался строить логические цепочки, продумывать беседы с родителями, просчитывать их ответы на его реплики, но постоянно срывался на мысли о Чонине. Он наверняка несчастен. На него свалилось столько всего, чего он не заслужил. Он, наверное, сидит в комнате, укрыв одеялом колени, и теряется в приливах отрицательных эмоций. Пытается отказаться и принять, уговорить себя, объяснить, отстранить. Но не может этого сделать и потому чувствует колоссальную вину.
Исин пока не понимал, как может развернуть ситуацию в нужную сторону, но знал, что точно должен сделать. Уже ночью Исин направил машину к дому Чонина. Он остановился за квартал, вышел и побрел пешком, оглядываясь по сторонам. Нужное никак не находилось, пришлось сделать приличный крюк до рынка. Там Исин заметил крепко сколоченный пустой овощной ящик, подхватил его и пошел обратно.
|
| |
| |
| Лис | Дата: Чт, 30.07.2015, 03:40 | Сообщение # 20 |
|
Replay
загрузка наград ...
Модератор
Сообщений: 5268
Offline
| Исин, ни секунды не колеблясь, перемахнул через забор, прокрался по двору и поставил ящик под окном Чонина. Он дотянулся до рамы и попробовал толкнуть ее. К счастью, окно не было заперто, и Исин с ящика запрыгнул на подоконник и дальше беспрепятственно проник в комнату. Внутри царил мрак, и Исин раздвинул шторы, чтобы уличный свет помог ему сориентироваться в незнакомой обстановке. Исин сразу заметил кровать и свернувшегося на ней клубком Чонина. Мальчишка не спал. Он смотрел на Исина и молчал, так что тот даже не мог понять его реакцию на свое появление. Чуть привыкнув к освещению и окинув взглядом помещение, Исин бесшумно прошел к кровати. Чонин подвинулся, забирая с собой одеяло, и Исин прямо в одежде и обуви лег рядом. Чонин тут же закинул руку ему на затылок и впился нетерпеливым соленым поцелуем, таким, будто он боялся упустить и приковывал к себе. Но его губы были сухими, а значит, плакал он давно и слезы успели высохнуть. Исин слизал с губ и век Чонина соль. Он протолкнул одну руку под голову младшего, а второй обнял его, вкладывая в это действие всю нежность. Чонин вцепился в рубашку на груди Исина и уткнулся головой в собственные кулаки. Исин ласково поцеловал его в макушку. Они лежали так довольно долго, пока дыхание Чонина не выровнялось, а сам он не расслабился и не разжал отчаянную хватку, сменив ее на объятия.
- Я же говорил, что буду твоей опорой, - очень тихо сказал Исин, - не помню, возможно, я не произносил этого вслух, но определенно показывал это своими действиями.
- Да, - выдохнул Чонин, - да.
Исин залез рукой под одеяло, чтобы чувствовать Чонина напрямую. Он расположил свою ладонь на его спине и подвинул парня теснее к себе.
- Аккуратнее, за стенкой родители, - почти беззвучно предупредил Чонин.
Исин в ответ невесомо поцеловал Чонина в губы, чувствуя, что мальчишка в его руках начинает дрожать и боязливо сжиматься даже от такой легкой и бесшумной ласки.
- Ты достоин любви, - заверил Исин, верно угадав причину зарождающегося раздрая в душе младшего, - разве ты против того, что именно я тебя люблю, и того, что именно мне позволено быть ближе всех? Забудь про родителей, они спят. А я с тобой.
Чонин без слез всхлипнул и сам потянулся за очередным поцелуем.
- Прости, я правда не понимаю, почему наша связь считается порочной, но я тоже привык смотреть на такие отношения как на неправильные. Что мне делать?
- Тс-с, - Исин успокаивающе погладил Чонина по спине.
- Син, мои родители, они… моя мама… мой отец…
- Тс-с, - снова прошелестел Исин, - я знаю и про отца, и про брата, и про сестру. Крис сегодня рассказал.
Чонин, кажется, был удивлен тем, что Крис в курсе семейных историй, но воспринял это с облегчением из-за того, что не придется говорить тяжелые вещи самому.
- Тогда ты понимаешь, почему я не могу танцевать и быть с тобой, - грустно и покорно сказал Чонин.
- Нет, не понимаю. Ты отдельная личность. Я не вижу причин связывать печальный конец и с тобой. Я не понимаю, зачем родители внушают тебе, что ты можешь упасть вниз, вместо того, чтобы объяснять, что именно ты достаточно силен, чтобы идти вверх. Мне кажется, они должны тебя поддерживать, а не подавлять. Если над ростком закрепить металлическую пластину он, вместо того, чтобы тянуться вверх, будет неестественно изгибаться и расти параллельно земле. Чонин, я так хочу, чтобы ты был таким, каким должен быть по задумке природы. Это мое личное маниакальное желание. Наверное, оно даже сильнее моей любви к тебе.
Чонин надрывно вздохнул, сдерживая раздосадованный громкий стон.
- Я не хочу знать такие подробности, Син, - напряженно сказал Чонин, - я к ним не готов, я этого не понимаю.
- Все ты понимаешь. У нас странные отношения. О своем желании я уже сказал, а тебе просто не хватает нормальной родительской поддержки. Я тебе частично заменяю старшего брата и отца.
- Звучит как инцест, прекрати, Син, все не так.
- Так, но ведь лишь отчасти. Это не мешает нам любить и желать друг друга, - прошептал Исин,- чувства вообще не бывают чистыми, они всегда перемешаны, как краски на палитре художника.
Чонина начало потряхивать, его губы дрожали, и Исин видел это даже в полумраке.
- Я не помню своего отца, только чувство уверенной радости, - начал выговариваться Чонин, - я до сих пор не верю, что у меня этого больше нет. Мой отчим хороший, самый лучший, но я все равно не ощущаю родства. А ты мне родной. Мой брат был веселым и легкомысленным, но ему пришлось стать ответственным и серьезным, чтобы у меня было хотя бы подобие счастливого детства. Но я не помню, когда в последний раз радовался на все сто. Он не добрал от жизни свое и ушел слишком рано, оставив меня с виной за его тяжелые годы юности. Он ведь и не пожил толком! Почему?.. А моя сестра всегда была добра ко мне, она любила меня и баловала, я купался в ее внимании и обожал ее. А потом от третьих лиц узнал, какой она была, и уже не удивился, услышав про наркологическую клинику. Я любил ту, что была позором семьи. Раз я испытываю к ней симпатию, я оправдываю позор?.. Мне пришлось убедить себя в том, что я ее презираю. Но по иронии судьбы она дарила мне больше, чем кто-либо еще. Я чувствовал себя отмеченным неправильностью. Слишком близко к пороку. Меня любит грязь. А мне никого нельзя любить – меня бросают. Теперь и Тао ушел. Ты следующий. Еще месяц – и Крис тоже.
Чонин заплакал уже по-настоящему, и Исину даже на мгновение не пришло в голову, что это недостойно мужчины. Из Чонина выплескивалось столько накопившегося в душе психоза, что слезы были самым безобидным способом лечения. Но даже в такой момент Чонин сдерживался, кусая губы, чтобы не издать громких звуков.
- Я плохой брат – не смог воспользоваться подарком и никогда не чувствовал себя счастливым. И я плохой сын. Я знал, что и почему огорчает маму, но продолжал ввязываться в скверное. Син, я никогда не забывал ключи. У меня их просто нет. Мама забрала их в надежде, что это удержит меня от ночных побегов в клуб, после того, как меня чуть не изнасиловали. Бедный Тао, он так потом переживал из-за того что не со зла, а по наивности рассказал моей маме про ту ночь. Понимаешь, какой я безответственный и неуправляемый, если мать так отчаялась, что отобрала у собственного сына ключи?
Шокированный Исин только сильнее прижал к себе Чонина. Открывающаяся правда не нравилась ему все больше. Он всерьез начал задумываться о психическом здоровье матери Чонина.
- Чонин-а, ты очень ответственный, я же вижу. Ты хороший сын, ты хороший парень. Даже если тебе кажется, что это не так. Ты никогда не делал ничего плохого, ты просто не способен на это. Чонин-а, ты самый любимый и желанный.
Исин слизнул с губ Чонина слезы, глотая его рваное дыхание и делясь своим.
- Прости, я не хотел говорить тебе все это не потому, что не доверяю, а потому что мне самому слишком тяжело постоянно помнить обо всем этом, - всхлипывал Чонин. - Я хотел, чтобы у меня была часть жизни, которую все это не касается. Та часть, где есть ты и тренировки. Боже, так унизительно получать ключи только тогда, когда родители уезжают куда-нибудь… Помнишь неделю, когда я жил у тебя? Я возвращался из школы домой, изображал прилежного ученика и хорошего сына, а потом сбегал к тебе. А утром – в окно, переодеться и выйти к семейному завтраку… Я погряз в чем-то ненормальном. Я сам целиком ненормальный.
Исин лег поудобнее, взял в ладони лицо Чонина и большими пальцами обеих рук коснулся его влажных ресниц. Чонин затаил дыхание, чтобы не вспугнуть трепетное касание. Голос Исина в темноте зазвучал мягко и убаюкивающе.
- Чонин-а, ты один из самых лучших и совестливых людей из всех, что я знаю. Очень жаль, что ты привык считать себя испорченным, непослушным и безответственным, ведь ты совсем другой. Ты маленькое любимое совершенство. Не приписывай себе того, чего нет, и не слушай тех, кто тебя уверяет в обратном. Ты уже заканчиваешь школу, но это не делает тебя взрослым. Взрослым заставил себя быть ты сам. Слишком рано. Твой подростковый возраст затянулся из-за того, что ты не позволял себе полноценно проживать его. При нормальном раскладе ты уже в этом возрасте стал бы настоящим мужчиной, но на самом деле все получилось наоборот. Ты еще ребенок. И в этом нет ничего недозволенного.
Чонин издал ломаный смешок.
- И каково тебе трахать ребенка? – едко усмехнулся он, больно подкалывая скорее себя, чем Исина.
- Прекрасно, - прошептал Исин, уже привычными движениями поглаживая ребра и бока младшего. Это было сказано так прочувствованно, что Чонин разом устыдился своей истерики и замолчал, отдаваясь ласкам. Прикосновения Исина дарили еще больше, чем теплые слова. Чонин зачарованно дотронулся пальцами до щеки Исина, но тот перехватил их и поднес к своим губам.
- Это нечестно, - почти растеряно произнес Чонин, - ты даешь мне больше, чем я тебе. Да у меня даже принять до конца исходящее от тебя не получается.
Исин вновь уложил голову Чонина на свою руку и обнял.
- О, поверь, я получаю очень много. И, если повезет, мне достанется еще больше в дальнейшем.
- Какое еще дальнейшее? – прошептал Чонин, но в его голосе засквозила невесомая пугливая надежда.
- Не знаю. Я сказал «если повезет».
Чонин прикусил губу и Исин, глядя в его горящие даже в темноте глаза четко осознал, что не способен отказаться от мальчишки. И, даже более того, потрясающе эгоистично не отдаст его никому другому. Собака на сене, не иначе. Но разум твердил ему, что целиком Чонина он не получит – придется ждать очень и очень долго, когда наконец Чонин освободится от тянущего груза и поступит так, как хочет. Исин задал себе вопрос, сможет ли он несколько лет прождать своего мальчишку и, почти ненавидя себя, признал, что может. Вряд ли его чувства сумеет захватить кто-то еще. Как говорится, не зарекайся, но Исин отчего-то чувствовал, что прав.
Исин, напрягая пресс, плавно поднялся, чтобы не шуметь, и стянул с себя куртку, а затем и рубашку. Он аккуратно повесил их на спинку в зоне досягаемости, а сам приоткрыл одеяло и нырнул к Чонину, кожа к коже. От нервного потрясения мальчишку знобило, и Исин щедро делился с ним своим умиротворяющим теплом.
- Чонин-а, тебе нужно помнить, что ты не отражение других людей, ты сам отдельная личность, и как прожить свою жизнь – решать тебе. Ты не будешь плохим сыном из-за того, что станешь счастливым. Забудь все, что сам себе внушал. Ты хороший – это видно. Ты сильный – это чувствуется. Ты очень яркий, но зачем-то закрываешься тусклой пыльной вуалью. Люблю тебя, совершенный Чонин-а.
Чонин закусил губу, чтобы не портить разрывающие нежностью душу слова своими неуместными. Он лег на грудь Исину и взял его руку в свою.
- Нельзя спать, - только напомнил он, - утром мама придет будить.
- Я не буду, - заверил Исин, - отдыхай.
- Ты разбудишь меня, когда будешь уходить, если я отключусь?
- Как хочешь. Могу разбудить.
- Не надо. Не хочу видеть, как ты уходишь.
И Чонин обмяк поверх Исина. Старший сперва порывался поцеловать младшего, ведь это могло быть в последний раз, но что-то его сдерживало, поэтому он просто прислушивался к постепенно гаснущему дыханию Чонина, пока оно не выровнялось до тихого сонного сопения. Он пролежал так до самого восхода, поглаживая спину и волосы мальчишки, и когда в комнате стало светлее, так, что он уже мог разглядеть стрелки на настенных часах, бережно переложил Чонина, укрыл его и встал с постели. Он натянул обратно рубашку и куртку, проскользнул к окну, задвинул шторы. И осторожно соскочил наружу с подоконника. Он подхватил ящик, единственный след своего пребывания, и ловко перелез через забор.
|
| |
| |
|
Forum EXO
